Маленький Вольный Народец (перевод Ixidor'а)

Добавлено: Sun May 13, 2007 6:57 pm     Заголовок сообщения: Маленький Вольный Народец (перевод Ixidor'а)

С разрешения и по просьбе автора помещаю здесь его версию перевода "Wee Free Men" (главы 1 и 2)

Будем надеяться, он продолжит перевод и присоединится к нам здесь
_________________
As the Harvard Law of Animal Behaviour puts it: 'Experimental animals, under carefully controlled laboratory conditions, do what they damned well please.'

Добавлено: Sun May 13, 2007 6:58 pm     Заголовок сообщения:

Глава 1. Лязг высшего качества

Некоторые вещи начинаются раньше прочих.
Дождь был летним, но он, похоже, не знал об этом и бушевал как зимняя гроза.
Мисс Перспикация Тикк сидела в том небольшом укрытии, которое давала потрепанная ограда, и исследовала вселенную. Она не замечала дождя. Ведьмы сохнут быстро.
Исследование вселенной производилось с помощью пары прутьев, связанных ниткой, камня с дыркой, яйца, одного из чулок мисс Тикк, также дырявого, булавки, клочка бумаги и крохотного огрызка карандаша. В отличие от волшебников, ведьмы учатся обходиться малым.
Предметы были связаны и скручены, образуя… устройство. Когда она ткнула его, оно задвигалось несколько странным образом. Одна из палок, к примеру, кажется, прошла прямо сквозь яйцо и вышла с другой стороны, не оставив следов.
- О да, - сказала она тихо. Дождь стекал с краев её шляпы. – Вот оно. Определенно, рябь на границах мира. Очень тревожно. Вероятно, другой мир вступает в контакт. Ничего хорошего. Мне надо быть там. Но… согласно моему левому локтю, там уже есть ведьма.
- Тогда она всё уладит, - произнёс тихий и, пока что, таинственный голос откуда-то из района её ног.
- Нет, этого не может быть. В той стороне – Меловая страна, - сказала мисс Тикк. – Нельзя вырастить хорошую ведьму на мелу. Он же едва ли прочнее глины. Чтобы вырастить ведьму, нужны хорошие, твердые камни. Поверь мне. – Мисс Тикк покачала головой, отправляя дождевые капли в свободный полет. – Но обычно мои локти весьма надежны.*
- Ну так о чем говорить? Пойдем посмотрим, - раздался голос. – Здесь то у нас дела идут не слишком хорошо.
Это было правдой. Низины не годились для ведьм. Мисс Тикк добывала гроши, врачуя помаленьку и занимаясь не-гаданием**, и чаще всего спала в сараях. Дважды её бросали в пруд.
- Я не могу вмешиваться, - сказала она. – только не на территорию другой ведьмы. Это не приведет ни к чему хорошему. Но… - последовала

*Люди говорят, «прислушайся к своему сердцу», но ведьмы учатся слушать и другие части тела. Просто удивительно, что могут рассказать человеку его почки.
** Обычные гадалки говорят, что ты хочешь, чтобы случилось. Ведьмы говорят, что случится, хочешь ты того или нет. Как ни странно, ведьмы обычно более точны, но менее популярны.

пауза, - ведьмы не появляются из ниоткуда. Давай-ка взглянем…
Она вытащила из кармана треснутое блюдце и слила в него дождевую воду, скопившуюся на её шляпе. Затем она вынула из другого кармана бутылочку чернил и налила ровно столько, чтобы вода почернела.
Она накрыла блюдце ладонями, чтобы защитить от дождя, и прислушалась к своим глазам.
Тиффани Болит лежала на животе возле реки и щекотала форель. Ей нравилось смотреть, как рыбы смеются. Их смех выходил пузырьками.
Невдалеке, там, где берег становился чем-то вроде галечного пляжа, её брат Вентворт возился с палкой, и почти наверняка запалкался чем-то липким.
Вентворт мог заляпаться чем угодно. Если бы его помыли, вытерли и оставили в центре пустой комнаты на пять минут, он был бы липким. Было непонятно, в чем он умудрялся вымазаться – просто так уж выходило. Но за ним было нетрудно присматривать – главное, не давать ему есть лягушек.
Небольшой части мозга Тиффани имя Тиффани не слишком-то нравилось. Ей было девять лет, и она чувствовала, что жить с таким именем будет непросто. И потом, она только на прошлой неделе решила стать ведьмой, и была уверена, что Тиффани – это просто никуда не годится. Люди будут смеяться.
Другая, бОльшая часть её мозга думала о слове «шуршание». Это такое слово. Над которым не многие когда-либо задумывались. Почесывая пальцами форель, она снова и снова перекатывала его в голове.
Шуршание… согласно бабушкиному словарю, это слово означало «мягкий низкий звук, словно шепот или ворчание». Тиффани нравился вкус этого слова. Оно напоминало ей о таинственных людях в длинных плащах, шепчущихся за дверью о каких-то важных секретах: шуршуршуршу…
Она прочитала словарь от корки до корки. Никто не сказал ей, что так обычно не делают.
Подумав об этом, она заметила, что счастливая форель уплыла. Но в воде было что-то ещё, всего в нескольких дюймах от её лица.
Это была круглая корзина, не больше половины кокосового ореха, проложенная чем-то, чтобы заткнуть дыры и не дать ей утонуть. В ней стоял человечек, ростом не больше шести дюймов. У него была копна грязных рыжих волос, в которые были вплетены несколько перьев, бусин и клочков ткани. Те части его тела, которые не были покрыты синими татуировками, были прикрыты крошечным килтом. И он махал на нее кулаком и кричал:
- Ч’ртпобри! М’тай отсед, ты мелк’ раззява! Б’гись зеленой твари!
С этими словами он потянул за нитку, свешивающуюся через борт лодки, и на поверхность вынырнул, глотая воздух, второй зеленый человечек.
- Не время рыбачь’ть! - крикнул первый, затаскивая его на борт. – Зеленая тварь идёт!
- Ч’ртпобри! – сказал ныряльщик, с которого ручьями лилась вода. – М’таем!
С этими словами он схватил крошечное весло и быстрыми движениями увел корзину прочь.
- Извините! – крикнула Тиффани. – вы случайно не феи?
Ответа не было. Маленькая круглая лодка исчезла в тростнике.
Вряд ли, решила Тиффани.
Затем. К её скрытому удовольствию, раздалось шуршание. Ветра не было, но ветки на кустах ольхи по берегам начали дрожать и похрустывать. Тростник тоже. Они не гнулись, просто… размывались. Всё размылось, словно кто-то приподнял мир и потряхивал его. Воздух шипел. Люди за закрытой дверью о чем-то перешептывались…
Вода, прямо у берега, начала пузыриться. Она не была особенно глубокой – Тиффани было бы только по колено, если бы она зашла в воду – но вдруг стала намного темнее, и зеленее, и, каким-то образом, намного глубже.
Тиффани отступила на пару шагов, за мгновение до того, как длинные тощие руки выскочили из-под воды и бешено заскребли по берегу, где она стояла только что. На секунду она увидела узкое лицо с длинными узкими зубами, огромными круглыми глазами и мокрыми зелеными глазами наподобие водорослей, и тут же тварь снова вверглась в пучину.
К тому моменту, как над головой твари сомкнулась вода, Тиффани уже бежала вдоль берега к маленькому пляжу, на котором Вентворт делал лягушечные пироги. Она схватила ребенка в тот самый момент, как струя пузырьков обогнула выступ берега. И вновь вода вскипела, зеленоволосое существо выскочило из-под воды, и длинные руки схватили грязь. Затем оно закричало и рухнуло в воду.
- Хочу в ту-лет! – прокричал Вентворт.
Тиффани не обратила на него внимания. Она задумчиво смотрела на реку.
Мне совсем не страшно, думала она. Странно. Я должна была испугаться, но вместо этого только разозлилась. То есть, я чувствую страх, как будто раскаленный докрасна шарик, но ярость не дает ему выйти наружу…
- Хачу хачу хачу хачу в ту-лет! – крикнул Вентворт.
Ну пошли, - рассеянно сказала Тиффани. Волны, поднятые тварью, всё ещё бились об берег.
Рассказывать кому-то не было смысла. Всё. Что она услышит в ответ – это «Какое живое у ребенка воображение!», если у взрослых будет хорошее настроение, и «Не выдумывай!», если плохое.
Она все еще злилась. Как посмело чудище появиться в реке? Да еще такое… такое… чудное! Да за кого оно её принимает?

Посмотрите на Тиффани. Вот она идет домой. Начнем с ботинок. Это большие и тяжелые ботинки, Её отец много раз чинил их, и до нее они принадлежали нескольким её сестрам; она носит несколько пар носков, чтобы они не слетали. Они большие. Тиффани иногда кажется, что она сама нужна только затем, чтобы перемещать ботинки.
Теперь о платье. До нее оно принадлежало стольким её сестрам, и столько раз зашивалось, ушивалось, надшивалось и расшивалось, что было бы легче сшить новое. Но Тиффани оно нравится. Оно доходит ей до лодыжек, и, какого бы цвета они не было раньше, сейчас оно бледно-голубое, в точности такого же цвета, как и бабочки, порхающие по краям дорожки.
И наконец, лицо Тиффани. Карие глаза, темные волосы. Ничего особенного. Когда вы смотрите на него – в блюдце черной воды, например – оно может показаться слегка великоватым, но возможно она еще дорастет до него.
А затем – поднимите взгляд выше, выше, до тех пор, пока тропа не станет узенькой ленточкой, а Тиффани и её брат – двумя маленькими точками, и вот – смотрите – её страна…
Её называют Мел. Зеленые холмы раскинулись под жарки летним солнцем. Отары овец медленно дрейфуют по короткой траве. Тут и там пастушьи собаки проносятся мимо, словно кометы.
И затем, поднимите взгляд еще выше, и вот он, Мел – длинный зеленый холм, словно огромный кит на поверхности Диска…
…окруженный чернильной водой в блюдце.
Мисс Тикк подняла взгляд.
- Это существо в лодке – это был Нак Мак Фигль! – сказала она. – Самая страшная из всех фейских рас! Даже тролли бегут в страхе от Маленького Вольного Народа! И один из них предупредил её!
- Так, значит, она всё же ведьма? – произнес голос.
- В таком возрасте? Невозможно! – сказала мисс Тикк. – К тому же её некому было учить! На Мелу нет ведьм! Он слишком мягкий. И всё же… Она не испугалась… - Дождь прекратился. Мисс Тикк взглянула на Мел, возвышающийся над низкими выжатыми облаками. До него было около пяти миль.
- За этим ребенком надо присматривать, - сказала она. – Но мел слишком мягок, чтобы вырастить ведьму…
Выше Мела были только горы. Они были острыми, серо-пурпурными, и даже летом с их вершин стекали длинные потоки снега. Бабушка Болит однажды назвала их «невестами неба», а она так редко что-то вообще говорила, тем более что-то не связанное с овцами, что Тиффани запомнила это. И потом, это была правда. Именно так они и выглядели, особенно зимой, все в белом, со снежными потоками, спадающими как вуали.
Бабушка любила старые слова и старые, странные поговорки. Она не говорила «Мел», она называла его «нагорье». «У нас на нагорье не ветер, а горе», подумала тогда Тиффани, так слово и запомнилось.
Она добралась до фермы.
Тиффани обычно оставляли одну. В этом не было ничего особенно жестокого или неприятного, просто ферма было большой, и у всех была своя работа, и Тиффани делала свою настолько хорошо, что стала, в некотором роде, невидимой. Она занималась молоком, и это у нее получалось хорошо. Она делала масло лучше, чем её мать, и её сыр все всегда хвалили. Это был врожденный талант. Иногда, когда в деревне появлялись странствующие учителя, она получала немного образования. Но в основном она работала в сыроварне. Ей это нравилось. Это значило, что она делает что-то полезное для фермы.
Ферма на самом деле называлась Домашней Фермой. Отец Тиффани арендовал её у барона, который владел землей, но Болиты обрабатывали её уже несколько сотен лет, поэтому её отец говорил иногда (вечером, после кружки пива, и очень тихо), что земля считает, что она принадлежит Болитам. Мать Тиффани обычно велела ему не говорить такие вещи, хотя барон и относился к мистеру Болиту с большим почтением; с тех пор, как два года назад умерла Бабушка, барон называл его лучшим пастухом в этих холмах; и вообще, в деревне барона считали не таким уж плохим человеком. Однако мать Тиффани говорила, что почтительность ещё никому не вредила, и потом, у бедняги были свои поводы для печали.
Но иногда отец Тиффани настаивал, что Болиты (или Боллиты, или Баллиты, или Бальиты – правописание было делом добровольным) упоминались в старых бумагах в течение сотен и сотен лет. «Эти холмы у нас в крови», - говорил он, - «и мы всегда были пастухами».
Тиффани слегка гордилась этим. Это было несколько странно – ведь если твои предки периодически переезжали с места на место, или пробовали что-нибудь новенькое, это тоже неплохой повод для гордости – но нужно же гордиться хоть чем-то. И, сколько она себя помнила, она слышала, как её отец, обычно тихий, неторопливый человек, произносил Шутку, одну из тех, которые, наверное, передавались от Болита Болиту веками.
Он говорил, «Ещё день прошел, а во мне всё Болит», или «С утра Болит и вечером Болит», или даже «Каждая моя косточка – Болит». Это не было особенно смешно, после третьего раза, но она начинала скучать по ним, если он не говорил так хотя бы раз в неделю. Они не должны были быть смешными, это были отцовские шутки. Так или иначе, как бы вы ни писали имя, все её предки были Болитами здесь, не где-нибудь ещё.
На кухне никого не было. Мама наверное пошла в загоны для овец, отнести завтрак мужчинам, которые на этой неделе стригли овец. Её сестры, Ханна и Фастидия, были там же, скатывая шерсть и поглядывая на некоторых молодых людей. Они всегда весьма ревностно относились к работе во время стрижки.
Около большой черной печи была прибита полка, которую мама до сих пор называла Библиотекой Бабушки Болит – ей нравилась идея иметь свою библиотеку. Остальные называли её просто Бабушкиной полкой
Это была маленькая полка, потому что книги были втиснуты между кувшином засахаренного имбиря и фарфоровой пастушкой, которую Тиффани выиграла на ярмарке в шесть лет.
Там было только пять книг, не считая большого фермерского дневника, который, по мнению Тиффани, не считался настоящей книгой, потому что его надо было писать самому. Там был словарь. Там был Альманак, который меняли каждый год. Рядом с ним стояли «Болезни овец», растолстевшие от закладок, вложенных туда бабушкой.
Бабушка Болит была экспертом по овцам, хотя она и называла их «мешками костей, глаз и зубов, вечно ищущими новые способы умереть». Другие пастухи проходили по несколько миль, чтобы попросить её вылечить их животных. Они говорили, что у неё был Дар, хотя сама она утверждала, что лучшее лекарство – для овцы ли, или для человека – это дать скипидара, пнуть как следует и клясть на чем свет стоит. Из книги торчали клочки бумаги с бабушкиными рецептами по лечению овец. В основном они включали в себя скипидар, хотя некоторые советовали клясть.
Рядом с книгой об овцах стоял тонкий томик, озаглавленный «Цветы Мела». Трава низин была полна маленьких, замысловатых цветов, таких, как первоцвет и колокольчики, и даже более мелких, каким-то образом переживших овечье нашествие. На Мелу, цветам приходилось быть хитрыми и выносливыми, чтобы пережить овец и зимние вьюги.
Давным-давно кто-то раскрасил картинки цветов в книге. На форзаце аккуратным почерком было написано «Сара Гриззель» - так звали бабушку до того, как она вышла замуж. Она видимо решила, что «Болит» по крайней мере лучше, чем «Гриззель».
И наконец, там была «Книга волшебныхъ сказокъ для хорошихъ детей», такая старая, что в её времена твердых знаков было намного больше.
Тиффани встала на стул и сняла книгу с полки. Она пролистнула её пока не нашла нужную страницу. Затем она внимательно посмотрела на нее, и убрала книгу и стул на место, и открыла перекошенный буфет.
Она вытащила тарелку для супа, подошла к столу, вынула из ящика рулетку, которую её мать использовала для шитья, и измерила тарелку.
- Хм, - сказала она. – Восемь дюймов. Почему бы им не сказать прямо!
Она сняла с крюка самую большую сковородку, ту, в которой можно было готовить завтрак сразу на полдюжины человек, вытащила из горшка на столе немного сладостей и положила их в бумажный пакет. Затем, к угрюмой ярости Вентворта, она взяла его за липкую руку и направилась назад к реке.
_________________
As the Harvard Law of Animal Behaviour puts it: 'Experimental animals, under carefully controlled laboratory conditions, do what they damned well please.'

Добавлено: Sun May 13, 2007 7:01 pm     Заголовок сообщения:

Здесь всё выглядело совершенно нормальным, но она не позволила этому провести её. Вся форель уплыла, и птицы молчали.
Она нашла на берегу куст подходящего размера. Затем она вбила в землю деревяшку, настолько глубоко, насколько хватило сил, и привязала к ней мешочек со сладостями.
- Вентворт, конфетки! – крикнула она, хватая сковородку и отступая за куст.
Вентворт засеменил к сладостям и попытался схватить пакет. Тот не поддавался.
- Хачу в ту-лет! – закричал он. Эта угроза обычно работала. Его толстые пальцы царапали узел.
Тиффани внимательно смотрела на воду. Стала ли она темнее? Стала ли она зеленее? Было ли там что-то кроме водорослей? Были ли эти пузырьки просто смехом форели?
Нет.
Она выбежала из своего укрытия, размахивая сковородкой, как дубиной. Кричащее чудовище выскочило из-под воды и с лязгом встретилось со сковородой, движущейся в противоположном направлении.
Это был хороший лязг, с тем самым «дззззииииииииннннннньь», который отличает лязг высшего качества. Существо замерло на мгновенье – несколько зубов и клочки похожих на водоросли зеленых волос упали в реку – затем оно медленно сползло в воду и утонуло. На поверхность поднялись здоровенные пузыри.
Вола очистилась, и река снова стала самой собой – мелкой, холодной, как лёд, с галькой на дне.
- Хачу хачу конфетки! – крикнул Вентворт, который никогда ничего не замечал, если рядом были сладости.
Тиффани развязала леску и отдала мешок ему. Он съел его – слишком быстро, как он всегда поступал со сладостями. Тиффани дождалась, когда ему станет плохо, и задумчиво побрела домой.
Внизу, в тростниках, перешептывались тихие голоса:
- Ч’ртпобри, Мелкий Бобби, ты енто видел?
- Ага. Надо м’тать отсед и рассказать Большому, чт’мы нашли колдунью.
Мисс Тикк бежала по пыльной дороге. Ведьмы не любят, когда их видят бегущими. Это выглядит непрофессионально. Также не годится, чтобы кто-то видел, как вы несете свои вещи – а у нее на спине была палатка.
А ещё она оставляла позади себя облачка пара. Ведьмы сохнут изнутри.
- Столько зубов! – произнес таинственный голос, на этот раз из её шляпы.
- Я знаю! – отрезала мисс Тикк.
- И она просто выскочила и ударила его!
- Да. Я знаю.
- Вот прямо так!
- Да. Очень впечатляюще, – сказала мисс Тикк. Она уже выбилась из сил. К тому же, они уже были на нижних склонах холмов, а мел на нее плохо действовал. Странствующие ведьмы предпочитают твердую почву под ногами, а не камень, мягкий настолько, что его можно резать ножом.
- Впечатляюще? – спросил голос. – Она использовала своего брата как наживку!
- Чудесно, не так ли? – сказала мисс Тикк. – Она так быстро соображает… о, нет… - у нее закружилась голова, и она была вынуждена прислониться к ближайшей ограде.
- Что такое? Что такое? – спросил голос из шляпы. – Я чуть не свалился!
- Этот чертов мел! Я его уже чувствую! Я могу колдовать на настоящей почве, и ничего не имею против камней, и даже на глине я не столь плоха… но мел – это ни то ни сё! Я, знаешь ли, очень чувствительна к геологии.
- Что ты имеешь в виду? – спросил голос.
- Мел… это скудная земля. У меня здесь немного сил.
Владелец голоса, всё ещё скрываясь, произнес: - Ты что, сейчас упадешь?
- Нет, нет! Но вот магия не работает…
Мисс Тикк была не похожа на ведьму. Большинство ведьм, особенно странствующих, не похожи на ведьм. Быть похожей на ведьму может быть опасно, когда живешь среди необразованного народа. Поэтому при ней не было никакой оккультной бижутерии, ни сияющего магического ножа, ни серебряного кубка с узором из черепов, ни испускающей искры метлы – ни одного из тех предметов, которые тонко намекают на присутствие поблизости ведьмы. В её карманах никогда не было ничего более волшебного, чем пара прутьев, возможно, кусок лески, несколько монет, и конечно, талисман.
Все в этой стране носили талисманы, и мисс Тикк решила, что если у тебя его нет, то люди заподозрят, что ты и есть ведьма. Ведьмам приходится быть хитрыми.
У мисс Тикк была остроконечная шляпа, но это была шляпа-невидимка. Она становилась остроконечной, только когда мисс Тикк хотела этого.
Единственной сколько-нибудь подозрительной вещью в её мешке была тоненькая, потрёпанная брошюра, озаглавленная «Введение в искусство исчезновений», за авторством Великого Вильямсона. Если одна из опасностей вашей работы – быть брошенной в пруд со связанными руками, то способность проплыть под водой тридцать футов в одежде, а также умение скрываться в водорослях, дыша через тростинку, не значат ничего, если вы не можете великолепно развязывать узлы.
- Так ты здесь не можешь колдовать? – спросил голос в шляпе.
- Нет, не могу, - сказала мисс Тикк.
Услышав звенящие звуки, она подняла взгляд. По белой дороге двигалась странная процессия. Она состояла в основном из осликов, тянувших маленькие тележки с ярко раскрашенными тентами. Рядом с тележками шли пыльные по пояс люди. Это были в основном мужчины, они носили яркие мантии – или. По крайней мере, мантии, которые были яркими до того, как их несколько лет волочили по грязи и пыли – и на каждом из них была странная черная квадратная шляпа.
Мисс Тикк улыбнулась.
Они были похожи на лудильщиков, но она знала, что ни один из них не смог бы починить чайник. Чем они занимались, так это продавали невидимые вещи. И продавая, они их не лишались. Они продавали то, в чем все нуждаются, но далеко не всегда хотят. Они продавали ключи ко вселенной людям, которые даже не знали, что она заперта.
- Я не могу колдовать, - сказала мисс Тикк, - Но я могу учить!
Остаток утра Тиффани работала на ферме. Кто-то же должен делать сыр.
На обед были бутерброды с вареньем. Её мама сказала: «Сегодня в деревню пришли учителя. Можешь сходить, если ты уже сделала всю работу».
Тиффани согласилась, да, есть пара вещей, о которых она хотела бы узнать побольше.
- Тогда можешь взять полдюжины морковок и яйцо. Я думаю, от яйца они не откажутся, бедняжки, - сказала мама.
После обеда Тиффани взяла овощи и пошла получать образование на одно яйцо.
Большинство мальчишек в деревне, вырастая, обучались работе своих отцов – или, по крайней мере, работе чьих-нибудь ещё отцов. От девочек ожидали, что они станут чьими-нибудь женами. От них также требовалось уметь читать и писать – эти тихие, спокойные занятия считались пустой тратой мальчишечьего времени.
Однако все чувствовали, что есть ещё несколько вещей, которые надо знать даже мальчишкам, чтобы они не тратили время впустую, интересуясь такими вещами, как «Что там, за горами?» и «Почему дождь падает с неба?».
Каждая семья в деревне каждый год покупала Альманак, и он давал какое-то образование. Он был большим и толстым, печатался где-то вдалеке и был наполнен подробностями о таких вещах, как фазы луны и время, когда нужно сажать бобовые. Еще в нем были несколько пророчеств на наступающий год, и в них упоминались далекие страны с такими названиями, как Клатч и Хершеба. Тиффани видела в Альманаке картинку Клатча. Там был нарисован верблюд, стоящий посреди пустыни. Она знала, что такое верблюд и что такое пустыня, только потому, что ей рассказала мама. Это и был Клатч – верблюд в пустыне. Временами она думала, что там должно быть что-то еще, но, похоже, кроме «Клатч = верблюд, пустыня», никто ничего не знал.
В этом и была проблема. Если не найти способ прекратить это, люди продолжат задавать вопросы.
Тут-то и приходили на помощь учителя. Их группы бродили по горам, вместе с лудильщиками, кузнецами, лекарями, коробейниками, гадалками, и другими мастерами, чьи услуги не нужны каждый день, но иногда оказываются полезными.
Они ходили из деревни в деревню, предлагая короткие уроки по разным предметам. Они держались в стороне от других странников и выглядели весьма таинственно в своих потрепанных мантиях и странных квадратных шляпах. Они любили длинный слова, такие, как «коррозировавшее железо». Они вели суровую жизнь, перебиваясь тем, что зарабатывали, давая уроки любому, желавшему послушать. Когда никто не желал слушать, они перебивались запеченными ежиками. Они спали под звездами, которые учителя математики пересчитывали, учителя астрономии измеряли, а учителя литературы называли. Учителя географии блуждали в лесах и падали в медвежьи ямы.
Люди обычно с радостью встречали их. Они рассказывали детям достаточно, чтобы заставить их замолчать, а это, в конце концов, самое главное. Но их всегда выгоняли из деревни после заката, чтобы они не воровали цыплят.
Сегодня маленькие яркие палатки и ларьки были установлены в поле сразу за деревней. За ними были отгороженные высокими брезентовыми стенами маленькие квадратные участки. Подмастерья учителей патрулировали их, выискивая кого-либо, пытающегося подслушать Образование, не заплатив. Вывеска на первой палатке, которую увидела Тиффани, гласила:

Гияграфия!
Гияграфия!
Гияграфия!
Только сегодня: все основные участки суши и океаны
ПЛЮС всё, что вам надо знать о лядниках!
Один пенни, Пренимаюцца все Аснавные Оващи!
Тиффани прочитала достаточно, чтобы понять, что этому конкретному учителю, хоть он возможно и был гением по части основных участков суши, не помешала бы помощь хозяина соседней палатки:

Чудеса орфографии и пунктуации

1. Абсолютная уверенность относительно запятой
2. Ы и И после Ц – полное объяснение
3. Раскрывая тайны двоеточия
4. Разгляди кавычки (за дополнительную плату)
5. Веселье со скобками

Принимаю овощи, яйца и чистую старую одежду
Следующий ларек был украшен сценами из истории, в основном, королями, отрубающими друг другу головы, и подобными интересными моментами. Стоящий перед ней учитель был одет в потрепанную красную мантию, отделанную кроличьим мехом, и носил старый цилиндр, в который были вставлены флаги. У него был небольшой рупор, который он направил на Тиффани.
- Смерть Королей Сквозь Века? – спросил он. – Очень познавательно, реки крови!
- Да нет, наверное, - сказала Тиффани.
- О, но тебе нужно знать, где твои корни, мисс, - сказал учитель. – Иначе как ты узнаешь, куда направляешься?
- Моя семья Болит уже много поколений, - ответила Тиффани. – Думаю, так будет и дальше.
Она нашла то, что искала, в киоске, увешанном картинками животных, включая, к её отраде, верблюда.
Вывеска гласила: Полезные создания. Сегодня: наш друг – ёжик.
Она не была уверена, насколько полезна та штука в реке, но спросить было больше не у кого. Несколько детей уже ждали начала урока на скамьях внутри палатки, но учитель все ещё стоял перед ней, надеясь заполнить пустые места.
- Здравствуй, маленькая девочка, - сказал он. Это была только первая его большая ошибка. – Я уверен, что ты хочешь знать всё о ёжиках, а?
- Я уже проходила это прошлым летом, - сказала Тиффани.
Мужчина пригляделся, и его улыбка померкла. – Ах, да, - сказал он. – Я помню. Ты задавала все эти… вопросики.
- Сегодня я хотела бы получить ответ на вопрос, - произнесла Тиффани.
- При условии, что он не о том, откуда берутся маленькие ёжики, - ответил учитель.
- Нет, - терпеливо сказала Тиффани. – Он о зоологии.
- О, зоология? Какое сложное слово, а?
- Вообще то, нет, - сказала Тиффани. – «Снисходительность», вот сложное слово. А «зоология» - довольно короткое.
Глаза учителя сузились ещё сильнее. Такие дети, как Тиффани – это плохие новости. - Больно ты умная, как я погляжу, - заметил он. – Но я не знаю ни одного учителя зоологии поблизости. Вети’нарии, да, но не зоологии. Какое-то конкретное животное?
- Зеленозубая Дженни. Водное чудовище с большими зубами и когтями и глазами размером с тарелку для супа, - сказала Тиффани.
- Размером с какие тарелки для супа? Ты имеешь в виду большие миски, на полную порцию, с сухарями и даже, возможно, буханкой хлеба, или такие маленькие чашечки, которые получаешь, если закажешь только суп и салат?
- Размером с тарелки для супа, которые размером в восемь дюймов, - сказала Тиффани, которая в жизни не заказывала суп и салат. – Я проверяла.
- Хм, это хороший вопрос, - сказал учитель. – Не слышал о таком. Уж точно оно не полезное, я бы знал. Похоже, что это что-то выдуманное.
- Да, я тоже так думала, - ответила Тиффани. – Но я всё равно хочу знать о нем.
- Ну, попробуй обратиться к ней. Она новенькая.
Учитель ткнул пальцем в сторону маленькой палатки в конце ряда. Она была черной и довольно потрепанной. На ней не было никаких плакатов, и абсолютно никаких восклицательных знаков.
- Чему она учит? – спросила Тиффани.
- Не знаю, - сказал учитель. – Она говорит, что мышлению, но я не понимаю, как этому можно учить. С тебя одна морковка, спасибо.
Подойдя поближе, Тиффани увидела маленькую вывеску, приколотую к палатке. На ней, буквами, которые скорее шептали, чем кричали, было написано:
"Я преподам тебе урок, который ты не скоро забудешь"
_________________
As the Harvard Law of Animal Behaviour puts it: 'Experimental animals, under carefully controlled laboratory conditions, do what they damned well please.'

Добавлено: Sun May 13, 2007 7:04 pm     Заголовок сообщения:

Глава 2. Мисс Тикк

Тиффани прочитала вывеску и улыбнулась.
- Ага, - сказала она, и, поскольку в палатке не было ничего, во что можно постучать, добавила погромче, - тук, тук.
- Кто там? – раздался женский голос изнутри.
- Тиффани, - сказала Тиффани.
- Какая Тиффани? – произнес голос.
- Тиффани, которая не собирается шутить.
- Хм. Звучит многообещающе. Заходи.
Она отодвинула занавеску. Внутри палатки было очень темно, жарко и душно. За маленьким столиком сидела тощая фигура. У нее был очень острый, тонкий нос, и она носила большую черную соломенную шляпу с бумажными цветами. Эта шляпа совершенно не подходила к такому лицу.
- Вы ведьма? – спросила Тиффани. – Если так, я не против.
- Какой странный вопрос для начала беседы! – женщина казалась слегка шокированной. – Ваш барон запретил ведьмовство в этих землях, ты это знаешь, и первый вопрос, который ты задаешь – «вы ведьма?». С чего бы мне быть ведьмой?
- Ну, вы вся в черном, - сказала Тиффани.
- Любой может носить черное, - ответила женщина. – Это ничего не значит.
- И ещё вы носите соломенную шляпку с цветами, - продолжила Тиффани.
- Ага! – сказала женщина. – То-то же. Ведьмы носят высокие остроконечные шляпы. Это все знают, глупое ты дитя.
- Да, а ещё ведьмы очень умны, - спокойно сказала Тиффани. В глазах женщины блеснула какая-то искорка, и она продолжила. – Они хитрят. Может быть, они иногда не похожи на ведьм. И, собираясь сюда, ведьма узнала бы про барона и одела бы такую шляпу, которую, как всем известно, ведьмы не носят.
Женщина уставилась на неё. – Чрезвычайно здравое рассуждение, - сказала она наконец. – Из тебя вышел бы неплохой охотник на ведьм. Они ведь сжигали ведьм, ты знаешь? Так ты говоришь, какую бы шляпу я не надела, это доказывает, что я ведьма?
- Ну, а еще на вашей шляпе сидит лягушка. Это тоже что-то да значит, - сказала Тиффани.
- Вообще-то, я жаба, - сказало существо, глядя на Тиффани из-за бумажных цветов.
- Больно ты желтый для жабы, - заметила Тиффани.
- А я болел, - сказала жаба.
- И ты говоришь.
- А об этом ты знаешь только с моих слов, - произнесла жаба, исчезая среди бумажных цветов. – Ты ничего не сможешь доказать.
- У тебя случайно спичек не найдется? – спросила у Тиффани женщина.
- Нет.
- Ну и ладно. Я просто спросила.
Снова последовала пауза. Женщина уставилась на Тиффани, словно пытаясь принять какое-то решение.
- Меня зовут, - сказала она наконец, - мисс Тикк. И да, я - ведьма. Это конечно же неплохое имя для ведьмы.
- В смысле, у вас что-то с нервами? – наморщив лоб, спросила Тиффани.
- Простите? – холодно произнесла мисс Тикк.
- Тик, - сказала Тиффани. – Такая болезнь. Скипидар от нее помогает.
- Я имела в виду, что это звучит, как «мистик», - сказала мисс Тикк.
- А, так это калАмбур, или игра слов, - сказала Тиффани.* - В таком случае было бы даже лучше, если бы вас звали мисс Терия, это звучало бы как «мистерия», или вам бы подошло имя мисс Антроп, потому что…
- Похоже, мы ладим спокойно, как пожар, - сказала мисс Тикк. – выживших может не быть.
- Вы правда ведьма?
- Ох, ну пожалуйста, - сказала мисс Тикк. – Да, да, я ведьма. У меня есть говорящее животное, склонность поправлять чужое произношение – кстати, правильно говорить каламбУр, не калАмбур – и я обожаю совать нос в чужие дела, и, да, у меня есть остроконечная шляпа.
- Можно теперь использовать леску? – спросил жаб.
- Да, - сказала мисс Тикк, не отводя взгляда от Тиффани. – Теперь ты можешь использовать леску.
- Я люблю использовать леску, - сказал жаб, переползая на заднюю часть шляпы.
Раздался щелчок, и тихий шум – твап-твап – и середина шляпы, дрожа, медленно поднялась над разлетевшимися в стороны цветами.
- Э… - сказала Тиффани.
- Хочешь о чем-то спросить? – осведомилась мисс Тикк.
- Откуда Вы знаете, что я прямо сейчас не побегу и не расскажу барону?
- Потому что ты этого совершенно не хочешь, - сказала мисс Тикк. – Ты в восхищении. Ты хочешь стать ведьмой, я угадала? И, наверно, хочешь летать на метле, да?
- О, да! – Она часто грезила о полетах. Слова мисс Тикк вернули её на землю.
- Правда? Тебе нравится носить очень, очень толстые штаны? Поверь мне, когда мне приходится лететь, я одеваю две пары шерстяных, и сверху ещё хлопковые, которые, скажу я тебе. Выглядят не слишком женственно, сколько кружев на них ни нашей. Там, наверху, холодно бывает.Люди забывают об этом. А ещё щетина. Не спрашивай меня про щетину. Я не буду говорить про щетину.
- Но разве вы не можете использовать согревающее заклинание? – спросила Тиффани.
- Я могла бы. Но ведьмы так не поступают. Однажды используешь

*Тиффани прочитала в словаре много слов, которые она никогда не слышала, и ей приходилось гадать, как они произносятся.
магию чтобы согреться, и начнешь использовать её для всего подряд.
- Но разве ведьмам не положено… - начала Тиффани.
- Когда ты изучишь магию, я имею в виду, действительно изучишь магию, изучишь всё, что только можно изучить в магии, тогда тебе останется самый главный урок, - сказала мисс Тикк.
- Какой же?
- Как не использовать её. Ведьмы пользуются магией, только если это действительно необходимо. Ей слишком трудно управлять. Мы поступаем по-другому. Ведьма обращает внимание на всё происходящее. Ведьма использует свою голову. Ведьма уверена в себе. У ведьмы всегда найдется кусок нитки…
- У меня всегда есть кусок нитки! – сказала Тиффани. – Всегда пригодится!
- Хорошо. Но ведьмовство – это не только нитки. Ведьма наслаждается мелкими деталями. Ведьма видит сквозь преграды и вокруг них. Ведьма видит дальше. Чем большинство. Ведьма видит всё с другой стороны. Ведьма знает, где она, и когда она. Ведьма увидела бы Зеленозубую Дженни, - добавила она. – Что с тобой?
- Откуда Вы знаете, что я видела Зеленозубую Дженни?
- Сама догадайся. Я же ведьма, - сказала мисс Тикк.
Тиффани оглядела палатку. Даже теперь, когда её глаза привыкли к сумраку, смотреть там было особо не на что. Плотная ткань приглушала звуки окружающего мира.
- Я думаю…
- Да? – сказала ведьма.
- Я думаю, вы подслушали, как я говорила с учителем.
- Верно. Я просто использовала свои уши, - сказала мисс Тикк, даже не упомянув о блюдцах с чернилами. – Расскажи мне об этом чудовище с глазами размером с тарелки для супа диаметром в восемь дюймов. При чем тут тарелки?
- Чудовище упоминается в моей книжке сказок, - объяснила Тиффани. – Там сказано, что у Зеленозубой Дженни глаза размером с тарелки для супа. Там есть картинка, но по ней ничего не разберешь. Поэтому я измерила тарелку, чтобы знать точно.
Мисс Тикк оперлась подбородком на руку и загадочно улыбнулась Тиффани.
- Я сделала что-то не то? – спросила Тиффани.
- Что? О, нет. Нет. Э… нет. Очень… точно. Продолжай.
Тиффани рассказала её о своей битве с Дженни, но не упомянула про Вентворта, чтобы мисс Тикк не рассердилась на нее за это. Мисс Тикк внимательно слушала.
- Почему сковорода? – спросила она. – Ты могла бы найти палку.
- Мне показалось, что сковорода будет лучше, - сказала Тиффани.
- Ха! Так и было. Используй ты палку, Дженни бы тебя сожрала. Сковорода железная. Существа такого рода не выносят железа.
- Но это же чудовище из сказок! – крикнула Тиффани. – Откуда оно взялось в нашей маленькой речке?
Мисс Тикк посмотрела на Тиффани и спросила: - Тиффани, почему ты хочешь стать ведьмой?
Это началось с «Книги волшебныхъ сказокъ для хорошихъ детей». Вообще-то, это много с чего началось, но со сказок в первую очередь.
Её мама читала ей эти сказки, когда она была маленькой, и потом она читала их сама. И во всех них так или иначе была ведьма. Старая злая ведьма.
И Тиффани подумала: А где доказательства?
В сказках никогда не говорилось, почему она злая. Достаточно быть старухой, достаточно быть одинокой, достаточно странно выглядеть, потому что у тебя нет зубов. Достаточно, чтобы тебя называли ведьмой.
Если уж на то пошло, в сказках никогда не было доказательств. Там говорилось о «прекрасном принце» - правда это, или его называли прекрасным, просто потому, что он был принцем? А насчет «девушки, прекрасной настолько, насколько день долог»… Какой день? В середине зимы между рассветом и закатом вообще времени не было! Над сказками не нужно было думать, они требовали верить в то, что вам говорят…
И вам говорили, что старая ведьма живет одна в чудном домике, сделанном из пряников, или бегающем на огромных куриных ногах, и говорит с животными, и умеет колдовать.
Тиффани знала только одну старую женщину, которая жила в одиночку в чудном домике.
Ну, вообще-то нет. Не совсем так. Но она знала только одну старую женщину, жившую в одиночку в чудном домике, который мог двигаться, и это была Бабушка Болит. И она творила магию – овечью магию – и она говорила с животными, и в ней не было ничего злого. И это доказывало, что сказкам нельзя верить.
А ещё была другая старая женщина, та, про которую все говорили, что она ведьма. И то, что с ней случилось, заставило Тиффани… задуматься.
В любом случае, она предпочитала ведьм чопорным прекрасным принцам и глупым самодовольным принцессам без толики здравого смысла. К тому же, у них были прекрасные золотистые локоны, а у нее нет. Её волосы были коричневыми, всего-навсего. Её мать называла их каштановыми, или иногда даже темно-рыжими, но Тиффани знала, что они были коричневыми, коричневыми, коричневыми, как и её глаза. Коричневыми, как земля. И что, были в книге какие-нибудь приключение для людей с карими глазами и коричневыми волосами? Нет, нет, нет… вся слава доставалась голубоглазым блондинам и зеленоглазым рыжеволосым, А с коричневыми волосами вам оставалось быть слугой, или дровосеком, или кем-нибудь в этом роде. Или дояркой. Ну уж этого не будет, хотя у неё и правда хорошо получался сыр. И она не может быть принцем, и уж точно не станет принцессой, и она не хотела быть дровосеком, а значит, надо стать ведьмой, и знать обо всем, как Бабушка Болит…
- Кем была Бабушка Болит? – раздался голос.
Кем была Бабушка Болит? Скоро люди начнут спрашивать. А ответ такой: Бабушка Болит просто была. Она была всегда. Казалось, жизни всех Болитов вращались вокруг Бабушки. Внизу, в деревне, люди принимали решения, делали дела, и вели свою жизнь, зная, что Бабушка Болит из своей пастушьей хижины на колесах наблюдает за ними.
И она была тишиной холмов. Наверно, поэтому она и любила Тиффани, своей неловкой, неуклюжей любовью. Её старшие сестры вечно болтали, а Бабушка не любила шум. Тиффани, когда ходила к Бабушке, не шумела. Ей нравилось просто быть там. Она смотрела за канюками и прислушивалась к шуму тишины.
Там, наверху, у тишины был шум. Голоса, звуки животных, разливались по холмам, делая тишину какой-то глубокой, сложной. И Бабушка Болит заворачивала эту тишину вокруг себя, и оставляла там место для Тиффани. На ферме все всегда были заняты. Там было много людей, и много работы. Там не было времени для тишины, и некогда было прислушиваться. Но Бабушка Болит постоянно молчала, и постоянно слушала.
- Что? – моргнув, спросила Тиффани.
- Ты только что сказала, «Бабушка Болит всегда меня слушала», - сказала мисс Тикк.
Тиффани сглотнула. - Мне кажется, моя бабушка была немного ведьмой, - сказала она с ноткой гордости в голосе.
- Правда? Почему ты так решила?
- Ну, ведьмы могут проклинать людей, так? – сказала Тиффани.
- Так говорят, - дипломатично ответила мисс Тикк.
- Ну вот, а мой папа говорил, что Бабушка Болит кляла все на чем свет стоит, - сказала Тиффани.
Мисс Тикк кашлянула. – Ну, знаешь ли, клясть и проклясть – две большие разницы, как говорится. Клясть можно такими словами, как «черт тебя побери», или «чтоб ты провалился», понимаешь? А проклятье – это скорее «Я надеюсь, что у тебя нос взорвется и уши улетят».
- Я думаю, что Бабушка умела клясть по-настоящему, - со всей определенностью заявила Тиффани. – И она говорила со своими собаками.
- И что же она им говорила? – спросила мисс Тикк.
- О, к примеру вперед, и ко мне, и вот так, - сказала Тиффани. – И они всегда её слушали.
- Но это просто пастушьи команды, - отрезала мисс Тикк. – Это не ведьмовство.
- И всё равно, они были её фамильярами, не так ли? – слегка раздражаясь, возразила Тиффани. – У ведьм есть животные, с которыми они могут говорить, и их называют фамильярами. Как ваша жаба.
- Я не фамильяр, - раздался голос со шляпы. – Просто несколько нахален.
- И она знала всё о растениях, - упорствовала Тиффани. Бабушка Болит была бы ведьмой, даже если бы Тиффани пришлось ради этого спорить весь день. – Она могла вылечить что угодно. Папа говорил, что она может поставить овечий пирог на ноги и заставить блеять. – Тиффани понизила голос. – Она могла воскрешать ягнят из мертвых…
_________________
As the Harvard Law of Animal Behaviour puts it: 'Experimental animals, under carefully controlled laboratory conditions, do what they damned well please.'

Добавлено: Sun May 13, 2007 7:05 pm     Заголовок сообщения:

Весной и летом было почти невозможно застать Бабушку Болит дома. Большую часть года она проводила в своей старой хижине на колесах, которая переезжала с места на место, следуя за отарами. Но Тиффани помнила, как впервые увидела старушку в доме. Она стояла на коленях перед огнем, засовывая в большую черную печь мёртвого ягненка.
Тиффани плакала и плакала. И Бабушка нежно подняла её, слегка неуклюже, и посадила к себе на колени, и назвала её «мой маленький джигит», а её собаки, Гром и Молния, изумленно смотрели на нее. Бабушка не очень-то умела обходиться с детьми, потому что они не блеяли.
Когда Тиффани прекратила плакать, просто от нехватки воздуха, Бабушка опустила её на пол, и Тиффани увидела, что ягненок ожил.
Когда Тиффани подросла, она узнала, что «джигит» означает «двадцать» на Ван Тан Тетере, старом пастушьем языке. Старики всё ещё пользовались им, когда считали что-то особенное. Она была двадцатой внучкой Бабушки Болит.
И, повзрослев, она узнала про согревающий очаг, в котором никогда не было более чем, ну, тепло. Её мать ставила туда тесто, чтобы оно поднялось, и Крысолов, их кот, спал там, иногда прямо в тесте. Это было самое место чтобы привести в чувство слабенького ягненка, который родился снежной ночью и чуть не умер от холода. Так оно и было. Никакой магии. Но в то время это было волшебством. И не перестало быть волшебством от того, что вы знали, как это сделано.
- Хорошо, но все равно не совсем ведьмовство, - произнесла мисс Тикк, вновь нарушая чары. – Всё равно, тебе не обязательно иметь предков среди ведьм, чтобы быть ведьмой. Хотя это и помогает, из-за наследства.
- Вы имеете в виду, врожденный дар? – спросила Тиффани.
- И это тоже, полагаю, - сказала мисс Тикк. – Но я думала, например, о шляпах. Если у тебя есть бабушка, которая может передать тебе свою остроконечную шляпу, можно неплохо сэкономить. Они сейчас дико дорогие, особенно такие, которые могут выдержать падающий деревенский домик. У госпожи Болит было что-нибудь подобное?
- Не думаю, - сказала Тиффани. – Она вообще редко носила шляпу, только в самую холодную погоду. Она носила старый мешок для зерна вместо капюшона. Э… это считается?
Впервые мисс Тикк выглядела не столь сурово. – Возможно, возможно, - сказала она. – Тиффани, у тебя есть братья или сестры?
- У меня шесть сестер, - сказала Тиффани. – Я младшая. Большинство уже не живет с нами.
- А теперь ты уже не самая младшая, из-за своего любимого младшего брата, - сказала мисс Тикк. – И к тому же единственный мальчик. Представляю, как все обрадовались.
Тиффани внезапно решила, что легкая улыбка мисс Тикк несколько раздражает её.
- Откуда вы знаете про моего брата? – спросила она.
Улыбка исчезла. Мисс Тикк подумала: какое проницательное дитя. – Просто догадалась, - сказала она. Никто не любит признаваться в шпионаже.
- Вы что, используете на мне персикологию? – с жаром спросила Тиффани.
- Ты, наверно, имела в виду психологию, - сказала мисс Тикк.
- Неважно, - ответила Тиффани. – Вы думаете, что я не люблю его, потому что мои родители всё время суетятся вокруг него и балуют его, да?
- Ну, это приходило мне в голову, - сказала мисс Тикк, успокаиваясь насчет шпионажа. Она была ведьмой, и всё тут. – Я думаю, ты дала мне подсказку, когда использовала его как наживку, - добавила она.
- От него одни помехи! – сказала Тиффани. – Он отнимает у меня время, и мне всё время приходится следить за ним, а он вечно хочет сладостей. К тому же, - продолжила она, - мне пришлось думать быстро.
- Да, весьма, - заметила мисс Тикк.
- Бабушка Болит сделала бы что-нибудь с чудовищами в нашей реке, - сказала Тиффани, пропуская её слова мимо ушей. – Даже если они из книжек. - И она не допустила бы случившегося со старой миссис Кусачли, добавила она про себя. Она бы взяла слово, и люди слушали бы… Люди всегда слушали, когда Бабушка говорила. Говори за тех, у кого нет голоса, всегда говорила она.
- Хорошо, - сказала мисс Тикк. – Так и надо. Ведьмы принимают меры. Ты сказала, что там, где появилась Дженни, река была очень мелкой? А мир выглядел размытым и дрожал? А шуршание там было?
- Тиффани просияла. – Несомненно!
- Так. Происходит что-то плохое.
Тиффани встревожилась. - Могу я остановить это?
- А вот теперь ты меня впечатлила, - сказала мисс Тикк. – Ты сказала, «могу я остановить это?», а не «кто может остановить это?» или «можем ли мы остановить это?». Это хорошо. Ты принимаешь на себя ответственность. Хорошо для начала. И ты не горячишься попусту. Но, нет, ты не можешь остановить это.
- Я долбанула Зеленозубую Дженни!
- Повезло, - сказала мисс Тикк. – Поверь мне, тебе может встретиться много худшее. Полагаю, здесь начинается крупное нашествие, и, хотя ты, девочка моя, и весьма умна, но шансов у тебя будет столько же, как у одного из твоих ягнят зимней ночью. Не лезь в это. Я попробую привести подмогу.
- Что, от барона?
- О господи, нет. От него не будет никакого толка.
- Но он нас защищает, - сказала Тиффани. – Так моя мама говорит.
- Правда? Спросила мисс Тикк. – Кого же от? В смысле, от кого?
- Ну, от, вы знаете… атак, наверно. От других баронов, так папа говорит.
- Большая у него армия?
- Ну, э, у него есть сержант Робертс, и Кевин, и Невилл, и Тревор, - сказала Тиффани. – мы все их знаем. Они в основном охраняют замок.
- Кто-нибудь из них владеет магией? – спросила мисс Тикк.
- Я однажды видела, как Невилл показывает карточные фокусы, - сказала Тиффани.
- Шикарно на вечеринках, но не столь полезно против чего-то вроде Дженни, - сказала мисс Тикк. – Здесь нет дру… Здесь вообще нет ведьм?
Тиффани задумалась.
- Ну, была старая миссис Кусачли, - сказала она. Ну да, она жила одна в чудном домике…
- Хорошее имя, - сказала мисс Тикк. – Впрочем, не могу сказать, что я его когда-то слышала. Где она?
- Она умерла в снегу. Прошлой зимой, - медленно произнесла Тиффани.
- А теперь скажи мне то, о чем ты умолчала, - сказала мисс Тикк острым, как нож голосом.
- Э… она побиралась, так люди думают, но никто не открыл ей дверь, и… э… ночь была очень холодной, и… она умерла.
- И она была ведьмой, так?
- Все говорили, что она ведьма, - сказала Тиффани. Ей не хотелось об этом говорить. Никто в соседних деревнях не любил говорить об этом. И никто не подходил к останкам домика в лесу.
- Ты так не думаешь?
- Хм… - Тиффани смутилась. – Понимаете… у барона был сын, Рональд. Ему было всего двенадцать, кажется. Прошлым летом он поехал в лес, в одиночку, и собаки вернулись без него.
- Миссис Кусачли жила в этом лесу? – спросила миссис Тикк.
- Да.
- И люди думают, что она его убила? – сказала мисс Тикк. Она вздохнула. – Они наверное решили, что она зажарила его в печке, или что-нибудь такое.
- Они никогда не говорили, - ответила Тиффани. – Но я думаю, да, что-то в этом роде.
- А лошадь его появилась? – спросила мисс Тикк.
- Нет, - сказала Тиффани. – И это странно, потому что если бы она появилась где-нибудь рядом с холмами, люди бы заметили…
Мисс Тикк сложила руки, фыркнула и совершенно невесело улыбнулась.
- Это легко объяснить, - сказала она. - У миссис Кусачли, наверное, был действительно большой очаг, да?
- Да нет, довольно маленький, - сказала Тиффани. – Всего десять дюймов.
- Держу пари, что у миссис Кусачли не было зубов, и она говорила сама с собой, так? – сказала мисс Тикк.
- Да. И у неё был кот. И косоглазие, - сказала Тиффани. И тут её прорвало. – Так что когда он исчез, они пришли к ней в домик, и заглянули в очаг, и перерыли её сад, и забили камнями до смерти её кошку, и выгнали её из домика, и свалили в кучу все её старые книги, и подожгли их, и сожгли сам домик, и все говорили, что она была старой ведьмой.
- Они сожгли книги, - ровным голосом сказала мисс Тикк.
- Потому что они сказали, что там были старые письмена, - сказала Тиффани. – И рисунки звезд.
- И что, были они там, когда ты смотрела? – спросила мисс Тикк.
Тиффани почувствовала, что мерзнет. – Откуда вы знаете? – сказала она.
- Я умею слушать. Ну так были?
Тиффани вздохнула. – Да, на следующий день я пошла в домик, и некоторые страницы, знаете, как бы всплыли в горячем воздухе. И я нашла кусочек одной из них, и там были только старые буквы, и синяя с золотым рамочка. И я похоронила её кошку.
- Ты похоронила кошку?
- Да! Кто-то должен был! – с жаром воскликнула Тиффани.
- И ты измерила очаг, - сказала мисс Тикк. – Я знаю, потому что ты сказала, какого он размера. – и ты измерила тарелки, добавила она про себя. На что же я здесь наткнулась?
- Ну, да. Я это сделала. То есть… Он был просто крошечный! И если она могла с помощью магии расправиться с мальчиком и с целой лошадью, почему же она ничего не сделала с теми людьми, которые пришли за ней? Это же бессмысленно!
Мисс Тикк подняла руку, призывая её к тишине. – И что случилось потом?
- Потом барон сказал, что никто не должен с ней связываться, - сказала Тиффани. – Он сказал, что любая ведьма в этой стране должна быть связана и брошена в пруд. Э, вам может грозить опасность, - неуверенно добавила она.
- Я умею развязывать узлы зубами, и у меня Золотой Диплом Щеботанского Колледжа для Юных Леди по плаванию, - сказала мисс Тикк. - Я недаром тратила время, тренируясь прыгать в воду в одежде. – она склонилась к столу. – Позволь мне угадать, что случилось с миссис Кусачли, - сказала она. – Она дожила до зимы, так? Она воровала еду из сараев, и, возможно, женщины угощали её, через заднюю дверь, когда мужчин не было рядом? И я думаю, старшие мальчишки кидались в нее всем подряд, если видели.
- Откуда вы знаете всё это? – спросила Тиффани.
- Не так уж трудно вообразить, поверь мне, - сказала мисс Тикк. – И она не была ведьмой, ведь так?
- Я думаю, она была простой старой больной женщиной, которая никому не была нужна, и от нее плохо пахло, и она странно выглядела, потому что у нее не было зубов, - ответила Тиффани. – Она просто была похоже на сказочную ведьму. Любой, у кого есть хоть капля ума, понял ьы это.
Мисс Тикк вздохнула. – Да. Но иногда так трудно найти хотя бы каплю ума.
- А вы не можете научить меня тому, что мне надо знать, чтобы быть ведьмой? – спросила Тиффани.
- Скажи, после того, что случилось с миссис Кусачли, почему ты всё равно хочешь быть ведьмой?
- Чтобы такого больше не случалось, - ответила Тиффани.
Она даже похоронила старухиного кота, подумала мисс Тикк. Что за ребенок!
- Хороший ответ. Однажды из тебя может выйти неплохая ведьма, - сказала она. – Но я не учу быть ведьмой. Я рассказываю про ведьм. Ведьмы учатся в особой школе. Я просто показываю им дорогу, если у них есть талант. У всех ведьм есть свои увлечения, а я люблю детей.
- Почему?
- Их легче засунуть в печь, - сказала мисс Тикк.
Но Тиффани не была испугана, только раздражена.
- Говорить такое – очень гадко! - сказала она.
- А ведьмы не должны быть милыми, - сказала мисс Тикк, вынимая из-под стола большой черный мешок. – Я рада, что ты меня внимательно слушаешь.
- А правда есть школа для ведьм? – спросила Тиффани.
- Да, в некотором роде, - сказала мисс Тикк.
- Где?
- Очень близко отсюда.
- Она волшебная?
- Очень волшебная.
- Чудесное место?
- Других таких нет.
- Я могу попасть туда с помощью магии? Может, единогог появится и отвезет меня, или что-то подобное?
- С чего бы? Единорог – это просто лошадь с острием на конце. Ничего такого восхитительного, - сказала мисс Тикк. – И с тебя одно яйцо, пожалуйста.
- И где же мне найти эту школу? – спросила Тиффани, протягивая ей яйцо.
- Ага. Думаю, это овощной вопрос, сказала мисс Тикк. – Две морковки, пожалуйста.
Тиффани отдала их.
- Спасибо. Готова? Чтобы найти школу для ведьм, найди какое-нибудь высокое место, поднимись на вершину, открой глаза… - мисс Тикк запнулась.
- Да?
- …а потом открой их ещё раз.
- Но… - начала Тиффани.
- Ещё яйца есть?
- Нет, но…
- Тогда хватит образования. Но у меня есть к тебе вопрос.
- Яйца есть? – моментально спросила Тиффани.
- Ха! Тиффани, ты больше ничего не видела на реке?
Палатку наполнила тишина. Снаружи доносились приглушенные звуки уроков правописания и географии. Тиффани и мисс Тикк глядели друг другу в глаза.
- Нет, - солгала Тиффани.
- Ты уверена? – спросила мисс Тикк.
- Да.
Игра в гляделки продолжилась. Но Тиффани могла переглядеть кошку.
- Вижу, - сказала мисс Тикк, отворачиваясь. – Ну хорошо. В таком случае, скажи мне пожалуйста… Когда ты подошла к моей палатке, ты сказала «Ага!», и голос у тебя, по-моему, был весьма самодовольный. Ты думала, «Это странная маленькая черная палатка с таинственной маленькой вывеской, поэтому с неё может начаться приключение», или ты думала, «Это может оказаться палатка злой ведьмы, какой все считали миссис Кусачли, и она наложит на меня ужасное заклятье, как только я войду»? И хватит так смотреть на меня, у тебя глаза слезятся.
- Я думала и то, и другое, - моргнув, сказала Тиффани.
- Но ты всё равно вошла. Почему?
- Чтобы выяснить.
- Хороший ответ. Ведьмы от природы любопытны, сказала мисс Тикк, вставая. – Ну, мне надо идти. Надеюсь, мы ещё встретимся. Впрочем, я дам тебе бесплатный совет.
- А сколько он стоит?
- Что? Я же сказала, что он бесплатный! – сказала мисс Тикк.
- Да, но мой папа говорит, что бесплатные советы нередко дорого обходятся, - ответила Тиффани.
Мисс Тикк фыркнула. – Можно сказать, что этот совет бесценен, - сказала она. – Ты слушаешь?
- Да, - сказала Тиффани.
- Хорошо. Итак… Если ты будешь доверять себе…
- Да?
- …и верить в чудеса…
- Да?
- …и ставить на свою звезду… - продолжила мисс Тикк.
- Да?
- …то тебя всё равно обойдут люди, которые тратили своё время, упорно трудясь и учась, и которые не были столь ленивы. До свидания.
В палатке как будто потемнело. Пора было уходить. Тиффани выбралась на площадь, где другие учителя сворачивали свои киоски.
Она не оглянулась. Оглядываться не имело смысла. Либо палатка будет там, к её разочарованию, либо она таинственным образом исчезнет, заставив её встревожиться.
Она направилась домой, раздумывая, не стоило ли упомянуть маленьких рыжеволосых человечков. У неё была куча причин не делать этого. Она уже не была уверена, что на самом деле видела их; ей казалось, что они не хотели бы этого; и её нравилось иметь какой-то секрет от мисс Тикк. Да. Это самое приятное. По мнению Тиффани, мисс Тикк была слишком уж умной.
По пути домой она забралась на вершину холма Аркен, который находился сразу за деревней. Он был не очень большим, даже ниже холмов вокруг фермы, и уж ни в какое сравнение не шел с горами.
Холм был скорее… уютным. На его вершине было ровное место, где никогда ничего не росло, и Тиффани знала историю про героя, который сражался там с драконом, и его кровь выжгла землю в том месте, где он упал. И она знала, что есть другая история, о том, что под холмом был закопан клад, охраняемый драконом, и ещё одна история, о том, что там был похоронен король в доспехах из чистого золота. Про холм было множество историй. Удивительно, как он не ушел в землю под их весом.
Тиффани встала на голую землю и окинула взглядом открывающийся вид.
Она видела деревню, и реку, и Домашнюю Ферму, и замок барона, и знала, что там, за полями, можно разглядеть серый лес и вересковые пустоши.
Она закрыда глаза, и снова открыла их. И моргнула, и отрыла их снова.
Не возникла из воздуха волшебная дверь, не появилось скрытое здание, и никаких странных знамений.
И всё же, на мгновение раздался гул, и воздух запах снегом.
Придя домой, она нашла в словаре слово «нашествие». Оно означало «нападение».
Крупное нашествие, сказала мисс Тикк.
А с верхней полки за Тиффани следили маленькие, незаметные наблюдатели…
_________________
As the Harvard Law of Animal Behaviour puts it: 'Experimental animals, under carefully controlled laboratory conditions, do what they damned well please.'

Добавлено: Mon Dec 28, 2015 6:52 am     Заголовок сообщения:

Подскажите, пожалуйста, был ли закончен этот перевод? И если да, то где его можно почитать?

Добавлено: Mon Dec 28, 2015 10:24 am     Заголовок сообщения:

Нет, конкретно этот перевод, насколько мне известно, закончен не был.

У нас на форуме есть превосходный, причём законченный перевод этой же книги, под названием "Вольные мальцы". Возможно, вас заинтересует
_________________
As the Harvard Law of Animal Behaviour puts it: 'Experimental animals, under carefully controlled laboratory conditions, do what they damned well please.'