Добавлено: Thu Jan 31, 2008 8:51 am Заголовок сообщения:
Глава 13
Глэдис делает это для себя — К дому веселья — История мистера Бента — Целесообразность клоунов как сиделок поставлена под вопрос — Оулсвику является ангел — Золотой секрет (не совсем магия драконов) — Возвращение зубов — Ветинари смотрит вперед — Банк Торжествующий – Маленький дар Хлюпера — Как испортить идеальный день
В первый день своей оставшейся жизни Мойст фон Липовиг проснулся, что было прекрасно, учитывая, что в каждый отдельный день определенное число людей этого не делали, но проснулся он один, что было менее приятным.
Было шесть утра, и туман казался приклеенным к окнам, такой густой, что в нем должны были быть гренки. Но Мойсту нравились эти минуты, до того, как собирались воедино фрагменты вчерашнего дня.
Подождите, это же не апартаменты, ведь так? Это была его комната в Почте, обладающая всеми роскошью и комфортом, которые обычно присущи выражению: «результат гражданской службы».
Кусочек вчерашнего дня встал на место. Ах да, Ветинари приказал закрыть банк до тех пор, пока его служащие на сей раз не посмотрят на
все. Мойст пожелал им удачи с особенным шкафом покойного Сэра Джошуа…
Не было мистера Фасспота, что было досадно. Ранне-утреннюю слюнявость не ценишь, пока она не исчезнет. И Глэдис тоже не было, и это беспокоило.
Она не появилась, и пока он одевался, и на его столе не было копии «Таймс». И костюм тоже нужно было погладить.
Наконец он обнаружил ее толкающую тележку с почтой в сортировочной комнате. Голубое платье исчезло и сменилось серым, которое, по зарождающимся стандартам големской дамской моды, выглядело довольно нарядно.
- Доброе утро, Глэдис, - рискнул Мойст. – Есть возможность погладить брюки?
- В Раздевалке Почтальонов Всегда Есть Горячий Утюг, Мистер Липовиг.
- О? А. Точно. А, э… «Таймс»?
- Четыре Копии Доставляют В Кабинет Мистера Гроута Каждое Утро, Мистер Липовиг, - укоризненно заметила Глэдис.
- Полагаю, сэндвич совершенно вне…
- Мне Правда Нужно Заняться Делами, Мистер Липовиг, - еще раз укоризненно произнесла голем.
- Знаешь, Глэдис, не могу избавиться от ощущения, что в тебе что-то изменилось, - сказал Мойст.
- Да! Я Делаю Это Для Себя, - сообщила Глэдис, ее глаза сверкали.
- Что именно?
- Я Еще Это Не Выяснила, Но Я Прочла Только Десять Страниц Книги.
- А. Ты читала новую книгу? Но, готов поспорить на вагон золота, не авторства Леди Дейрдры Ваггон.
- Нет, Потому Что Она Не Имеет Представления О Современном Мышлении. Я Пренебрежительно Смеюсь.
- Да, полагаю, она и впрямь не имеет, – задумчиво произнес Мойст. – И, думаю, эту книгу дала тебе мисс Добросерд?
- Да. Она Озаглавлена «Почему Мужчины Попадают Под Твой Каблук» авторства Релевенции Глум, - важно сообщила Глэдис.
А начинали мы с самых благих намерений, подумал Мойст: разыскать их, выкопать их, освободить их. Но мы не знаем, что делаем, или зачем это делаем.
- Глэдис, дело в том, что книги… ну, дело в том… Я имею в виду, только потому, что что-то написано, тебе не обязательно… То есть это не значит, что… Я хочу сказать, что каждая книга…
Он замолчал. Они верили в слова. Слова дают им жизнь. Я не могу ей сказать, что мы просто раскидываемся словами как жонглеры, изменяем из значения так, как нам удобно…
Он похлопал Глэдис по плечу.
- Ну, прочитай их все и принимай собственные решения, м?
- Это Было Почти Неуместное Прикосновение, мистер Липовиг.
Мойст засмеялся было, но прекратил, заметив ее могильно-серьезное выражение.
- Эм, я думаю, только для госпожи Глум, - сказал он и пошел ухватить себе «Таймс», пока их все не растащили.
Для редактора это, должно быть, было еще одним горько-радостным днем. Ведь первая страница может быть только одна. В конце концов, он втиснул туда все: строчку «Я уверен, что это ананас», плюс картинка с истекающими кремом Роскошами на заднем плане, и, о да, здесь была и речь Пупси, в подробностях. Это было чудесно. И она продолжала и продолжала. С ее точки зрения все было совершенно ясно: она была права, а все остальные - глупыми. Она была настолько влюблена в собственный голос, что стражникам пришлось написать на листке бумаги их официальное предостережение и выставить его перед ней, прежде чем увести ее, все еще не замолкающую, прочь…
И кто-то снял картинку, как на кольцо Космо попал солнечный свет. В больнице сказали, что это была почти идеальная хирургическая операция, которая, возможно, спасла Космо жизнь, добавляли они, и как только Мойст знал, что делать, удивлялись они, когда вся полнота существенных медицинских познаний Мойста заключалась в том, что на пальце не должно расти зеленых грибов…
Газету выдернули у него из рук.
- Что ты сделал с профессором Флидом? – требовательно спросила Адора Белль. – Я знаю, что ты что-то сделал. Не ври.
- Ничего я не делал! – запротестовал Мойст и проверил формулировку. Да, технически правда.
- Я, знаешь ли, была в Отделении Посмертных Коммуникаций!
- И что там сказали?
- Я не знаю! Там кальмар загораживал дверь! Но ты что-то сделал, я знаю! Он рассказал тебе секрет, как разобраться с големами, не так ли?
- Нет. – Абсолютная правда. Адора Белль поколебалась.
- Не рассказал?
- Нет. Дал мне кое-какой дополнительный словарный запас, но это не секрет.
- Со мной это сработает?
- Нет. – На данный момент - правда.
- Они принимают приказы только от мужчины? Готова поспорить, что дело в этом!
- Я так не думаю. – Достаточно правдиво.
- Так есть секрет?
- Это не совсем секрет. Флид нам сказал. Он просто не знал, что это секрет. – Правда.
- Это слово?
- Нет. – Правда.
- Слушай, почему бы тебе просто мне не сказать? Ты же знаешь, что можешь мне доверять!
- Ну, да. Конечно. Но могу ли я тебе доверить, если кто-нибудь приставит тебе нож к горлу?
- С чего бы им так делать?
Мойст вздохнул.
- Потому что ты будешь знать, как управлять самой большой армией, которая когда-либо существовала! Ты снаружи по сторонам смотрела? Не видела всех стражников? Они появились сразу после разбора дела!
- Каких еще стражников?
- Тех троллей, заново мостящих улицу? Ты часто видишь, чтоб такое происходило? Ряд кебов, не заинтересованных в пассажирах? Батальон нищих попрошаек? А в каретном дворе позади куча бездельников, которые шатаются вокруг и заглядывают в окна.
Вот этих стражников. По-моему, это называется пасти, и я - скот…
Раздался стук в дверь. Мойст узнал его: он пытался предупредить, не беспокоя.
- Входи, Стэнли, - сказал он. Дверь открылась.
- Это я, сэр, - сообщил Стэнли, который шел по жизни с осторожностью человека, читающего переведенную с другого языка инструкцию.
- Да, Стэнли.
- Глава Отделения Марок, сэр, - добавил Стэнли.
- Да, Стэнли?
- В каретном дворе Лорд Ветинари, сэр, изучает новый автоматический погрузочный механизм. Он говорит, что незачем спешить, сэр.
- Он говорит, что незачем спешить, - сказал Мойст Адоре Белль.
- Значит, нам лучше поторопиться?
- Именно.
- Удивительно напоминает виселицу, – заметил Лорд Ветинари, позади него с грохотом въезжали и выезжали кареты.
- Это позволит погружать в скорую карету мешки с почтой без замедления, - сказал Мойст. – Это значит, что письма, идущие из маленьких удаленных отделений смогут отправляться скоростным путем без задержек кареты. Это может сэкономить несколько минут при больших партиях.
- И, конечно, если я позволю вам приобрести некоторых из големов-лошадей, кареты смогут путешествовать на скорости ста миль в час, как мне говорили, и мне любопытно, могут ли эти горящие глаза видеть даже в этом мраке.
- Возможно, сэр. Но вообще-то у меня уже есть
все лошади-големы, - сказал Мойст.
Ветинари наградил его холодным взглядом и произнес:
- Ха! И у вас также есть все ваши уши. О каком валютном курсе мы говорим?
- Послушайте, все не так, как если бы я хотел быть Властелином Големов… - начал было говорить Мойст.
- По дороге, пожалуйста. Прошу, пройдите со мной в мой экипаж, - попросил Ветинари.
- Куда мы едем?
- Практически рукой подать. Мы едем увидеться с мистером Бентом.
Клоун, отворивший маленькую скользящую дверцу в неприступных вратах Гильдии Шутов, переводил взгляд с Ветинари на Мойста и на Адору Белль и не был особенно рад никому из них.
- Мы пришли увидеть Доктора Белолика, - сообщил Ветинари. – Я требую, чтобы вы впустили нас с минимумом веселья.
Дверца резко задвинулась обратно. Послышался некоторый быстрый шепот и лязгающие звуки, и половинка двойных дверей ненамного открылась, так, что войти можно было только по одному. Мойст шагнул вперед, но Ветинари удержал его за плечо и указал тростью.
- Это Гильдия Шутов, - сказал он. – Ждите… забав.
На двери стояло ведро. Ветинари вздохнул и толкнул его тростью. С другой стороны раздался звон и всплеск.
- Не знаю, почему они так упрямо продолжают это делать, в самом деле не знаю, - продолжил Ветинари, проскальзывая внутрь. – Это не смешно и может кому-нибудь навредить. И помните о креме.
В темноте за дверью послышался стон.
- Мистер Бент, если верить Доктору Белолику, родился Чарли Бенито, - сказал Ветинари, прокладывая себе путь сквозь шатер, который занимал четырехугольный двор гильдии. – И он родился клоуном.
Дюжины клоунов приостановили свои ежедневные тренировки и наблюдали, как они проходили мимо. Торты оставались неброшенными, штаны не наполнялись побелкой, невидимые собаки замерли в середине процесса пускания струи.
-
Родился клоуном? – переспросил Мойст.
- Именно, Мистер Липовиг. Великим клоуном, из семьи клоунов. Вы его вчера видели. Грим Чарли Бенито передавался веками.
- Я думал, что он сошел с ума!
- Доктор Белолик, напротив, считает, что он пришел в себя. Полагаю, у юного Бента было ужасное детство. Никто не говорил ему, что он клоун, пока ему не исполнилось тринадцать. А его мать по каким-то своим причинам препятствовала всякой клоунскости в нем.
- Когда-то ей, наверное, нравились клоуны, - заметила Адора Белль. Она посмотрела по сторонам. Все клоуны торопливо отвернулись.
- Она любила клоунов, - отозвался Ветинари. – Или, лучше сказать, одного клоуна. И одну ночь.
- О. Понятно, - сказал Мойст. – А потом цирк уехал?
- Как обычно и бывает, увы. После чего, я подозреваю, она охладела к мужчинам с красными носами.
- Откуда вы все это узнали? – спросил Мойст.
- Кое-что из этого - обоснованные предположения, но мисс Дрэйпс многое из него вытащила за последнюю пару дней. Она - дама определенной проницательности и решительности.
В дальнем конце большого шатра была еще одна дверь, у которой их ждал глава гильдии.
Он был белым с головы до ног – белая шляпа, белые ботинки, белый костюм и белое лицо – и на этом лице, очерченная красным гримом, искажающая настоящие черты, была улыбка, холодная и гордая, словно у герцога ада.
Доктор Белолик кивнул Ветинари.
- Милорд…
- Доктор Белолик, - отозвался Патриций. – А как пациент?
- О, если бы он только он пришел к нам в юности, - вздохнул Белолик, - каким бы он стал клоуном! О, кстати, мы обычно не допускаем посетителей-женщин в здании гильдии, но в данных особых обстоятельствах мы закроем глаза на это правило.
- О, я так рада, - произнесла Адора Белль, каждый слог был вытравлен кислотой.
- Просто, что бы там ни говорила группа Шутки Для Женщин, женщины просто не смешные.
- Какое ужасное несчастье, - согласилась Адора Белль.
- Скорее, интересная дихотомия, поскольку не смешны и клоуны, - заметил Ветинари.
- Я всегда так думала, - поддержала Адора Белль.
- Они трагичны, - продолжал Ветинари, - и мы смеемся над их трагедией, как смеемся над своей. Нарисованный оскал косится на нас из темноты, высмеивая нашу безумную веру в порядок, логику, положение в обществе, реальность реальности. Маска знает, что мы скользим на банановой кожуре, которая ведет только к открытому люку гибели, и все, на что мы можем надеяться – это одобрение толпы.
- Куда вписываются пищащие звери из шариков? – спросил Мойст.
- Понятия не имею. Но насколько я понимаю, когда предполагаемые убийцы проникли внутрь, мистер Бент задушил одного весьма правдоподобным забавным розовым слоном, сделанным из шариков.
- Только представьте себе звук, - весело сказала Адора Белль.
- Да! Какой номер! И это без всякой подготовки! А работа с лестницей? Чистое боевое клоунство! Превосходно! – воскликнул Белолик. – Мы теперь все знаем, Хэвлок. После того, как умерла его мать, за ним пришел его отец и, конечно, забрал его в цирк. Любому клоуну было видно, что у мальчика смешное в крови. Эти ступни! Надо было отправить его к нам! Мальчик такого возраста, могло быть много проделок. Но нет, его запихнули в старые одежды его деда и вытолкнули на арену цирка в каком-то крошечном городке, и, ну, вот тогда клоунское дело и потеряло своего короля.
- Почему? Что случилось? – спросил Мойст.
- А как вы думаете? Над ним засмеялись.
Лил дождь, и мокрые ветки хлестали его, когда он бежал сквозь лес, побелка все еще капала с его мешковатых штанов. Сами штаны прыгали вверх-вниз на своих эластичных подтяжках, время от времени ударяя его под подбородком.
А вот башмаки были хорошими. Это были замечательные башмаки. Это были единственные башмаки, которые ему за всю жизнь подошли.
Но его мать воспитала его как следует. Одежда должна быть уважаемого серого цвета, веселье было непристойным, а грим – грехом.
Что ж, наказание пришло достаточно быстро!
На рассвете он нашел амбар. Он соскреб засохший крем, затвердевшую побелку и умылся в луже. О, это лицо! Толстый нос, огромный рот, белая нарисованная слеза – оно будет являться ему в кошмарах, он знал это.
По крайней мере, у него все еще остались свои подштанники и рубашка, которые прикрывали все важные части. Он уже собирался выбросить все остальное, когда его остановил внутренний голос. Его мать мертва, и он не смог помешать судебным приставам забрать все, даже медное кольцо, которое Мать каждый день чистила. Он больше никогда не увидит своего отца… Он должен был оставить
что-нибудь, что-то, чтобы он мог помнить, кем и почему он был, и откуда пришел, и даже почему он оставил это. Амбар предоставил ему дырявый мешок, что вполне подошло. Ненавистный костюм был засунут внутрь.
Позже в тот же день он наткнулся на вереницу телег, расположившихся под деревьями, но это были не кричаще-пестрые повозки цирка. Может быть, они были религиозными, подумал он, а Мать одобряла религии поспокойнее, при условии, что боги не были иностранными.
Они дали ему тушеного кролика. А когда он заглянул через плечо человека, тихо сидевшего за складным столиком, он увидел книгу, полную чисел, все они были записаны. Ему нравились числа. Они всегда имели смысл в мире, в котором этого смысла не было. А потом он очень вежливо спросил человека, что за число стояло внизу, и ответ был:
- Это то, что мы называем итогом, - и он возразил:
- Нет, это не итог, это на три фартинга меньше итога.
- Откуда ты знаешь? – спросил человек, и он объяснил:
- Я вижу, что это так, - и человек удивился:
- Но ведь ты только мельком взглянул на это! – и он откликнулся:
- Ну да, а разве не так делается?
А потом открыли много других книг, и вокруг собрались люди и давали ему решать задачи, которые все были такими, такими простыми…
Это приносило все веселье, какое не мог дать цирк, причем оно не касалось сладкого крема, никогда.
Он открыл глаза и различил смутные фигуры.
- Меня арестуют?
Мойст взглянул на Ветинари, тот неопределенно махнул рукой.
- Необязательно, - осторожно ответил Мойст. – Мы знаем про золото.
- Сэр Джошуа сказал, что он бы все рассказал о моей… семье.
- Да, мы знаем.
- Люди бы стали смеяться. Я не смог бы это выдержать. А потом я, мне кажется… знаете, думаю, я убедил себя в том, что золото было только сном? Это объясняло то, что, если я никогда не буду его искать, оно все еще будет там. – Он замолчал, как будто разнообразные мысли стояли в очереди на пользование ртом. – Доктор Белолик любезно показал мне историю лица Чарли Бенито… - еще одна пауза. – Слышал, я с изрядной меткостью кидал торты с кремом. Наверное, мои предки бы гордились.
- Как вы сейчас? – спросил Мойст.
- О, вполне хорошо себя чувствую, - ответил Бент. – кем бы это «себя» не было.
- Хорошо. Тогда я бы хотел завтра видеть вас на работе, мистер Бент.
- Вы не можете требовать от него вернуться так скоро! – возмутилась мисс Дрэйпс.
Мойст повернулся к Белолику и Ветинари.
- Вы не могли бы, пожалуйста, нас оставить, джентльмены?
У главного клоуна сделался оскорбленный вид, который был еще хуже от перманентной счастливой улыбки, но дверь за ними захлопнулась.
- Послушайте, мистер Бент, - торопливо начал Мойст. – Мы в беде…
- Вы знаете, я верил в золото, - произнес Бент. – Не знал, где оно, но я верил.
- Хорошо. И оно, возможно, все еще существует в шкатулке для драгоценностей Пупси, - отозвался Мойст. – Однако я хочу завтра снова открыть банк, но люди Ветинари просматривали внутри каждый листочек, а вы догадываетесь, какой беспорядок они после себя оставляют. И я хочу завтра запустить банкноты, ну, знаете? Деньги, которым не нужно золото? И банку не нужно золото. Мы это знаем. Он годами работал с хранилищем, полным мусора! Но банку нужны вы, мистер Бент. У Роскошей серьезные неприятности, Космо где-то заперт, персонал слоняется по всему месту, и завтра, мистер Бент, банк откроется, и вы должны быть там. Прошу вас? О, и председатель великодушно гавкнул согласием на повышение вашего жалования до шестидесяти пяти долларов в месяц. Я знаю, что вы не тот человек, на кого можно повлиять деньгами, но повышение, возможно, стоит рассмотреть человеку, намеревающемуся, э, сменить домашние условия?
Это был не выстрел в темноте. Это был выстрел на свету, ярком ослепительном свету. Мисс Дрэйпс определенно была женщиной с планами, и они наверняка были лучшими, чем остаток жизни, проведенный в узкой комнатке на Улице Вязов.
- Это, конечно, ваш выбор, - добавил он, вставая. – С ним хорошо обходятся, мисс Дрэйпс?
- Только потому что я здесь, - живо ответила она. – Этим утром приходили три клоуна с длинной веревкой и маленьким слоном, и хотели выдернуть один из его бедных зубов! А потом, едва я их выпроводила, заявились еще два и стали белить комнату, весьма скверно, на мой взгляд! Я их выставила их отсюда тотчас же, скажу я вам!
- Прекрасная работа, мисс Дрэйпс!
Ветинари ждал снаружи у здания, с открытой дверью экипажа.
- Поедете со мной, - сказал он.
- Вообще-то тут два шага до…
-
Забирайтесь, мистер Липовиг. Прокатимся немного.
- Я полагаю, вы думаете, что наши отношения – это игра, - продолжил Ветинари, когда экипаж тронулся. – Вы верите, что все грехи будут прощены. Так что позвольте мне дать вам это.
Он поднял черную трость с набалдашником-серебряным черепом и потянул за рукоять.
- Эта любопытная вещь принадлежала Космо Роскошу, - сказал он, когда выскользнул клинок.
- Я знаю. Это разве не копия вашей? – поинтересовался Мойст.
- Ну в самом деле! – откликнулся Ветинари. – Я что, правитель из сорта «клинка, сделанного из крови тысячи человек»? Следующей, полагаю, будет корона из черепов. Уверен, Космо ее уже заказал.
- Так это копия слуха? – снаружи распахнулись какие-то ворота.
- Действительно, - сказал Ветинари. – Копия того, чего не существует. Можно только надеяться, что она во всех смыслах не подлинная.
Дверь экипажа открылась, и Мойст вышел в сады дворца. У них был обычный для таких мест вид – аккуратный, чистый, много гравия, остроконечных деревьев и никаких овощей.
- Почему мы здесь? – спросила Адора Белль. – Это из-за големов, не так ли?
- Мисс Добросерд, что наши местные големы думают об этой новой армии?
- Они им не нравятся. Они думают, что от них будут неприятности. У них нет шхем, которые можно изменить. Они хуже зомби.
- Благодарю вас. Дальнейший вопрос: будут ли они убивать?
- Исторически изготовители големов научились не делать големов, которые убивают…
- Это значит «нет»?
- Я не знаю!
- Уже прогресс. Возможно ли отдать им приказ, который не может быть отменен другим человеком?
- Ну, э… Да. Если никто больше не знает секрета.
- Который заключается в?.. – Ветинари снова повернулся к Мойсту и обнажил меч.
- Должно быть, дело в том, как я отдаю приказы, сэр, - отозвался Мойст, во второй раз глядя на клинок вдоль всей длины. Он и в самом деле мерцал.
Он ожидал, что это произодет, вот только происходило это совершенно неправильным образом.
Ветинари передал ему клинок и сказал:
- Мисс Добросерд, я бы очень хотел, чтобы вы не уезжали из города на долгое время. Из-за такого этот человек начинает искать опасностей. Раскройте нам секрет, мистер Липовиг.
- Думаю, это может быть слишком опасным, сэр.
- Мистер Липовиг, мне что, нужен
значок, на котором написано «тиран»?
- Могу я заключить сделку?
- Конечно. Я благоразумный человек.
- И вы ее выполните?
- Нет. Но я предложу другую сделку. Почта может оставить шесть големов-лошадей. Остальные воины-големы будут считаться подопечными Голем-Траста, однако использование четырехсот из них с целью улучшения работы системы щелк-башен, я уверен, будет встречено с международным одобрением. Мы заменим золото големами в качестве основы валюты, о чем вы так красноречиво просили. Вы двое сделали международную ситуацию очень… интересной…
- Извините, а почему это я держу этот меч? – спросил Мойст.
- …и вы скажете нам секрет, и, что самое лучшее, вы будете жить, - закончил Ветинари. – И кто вам сделает более щедрое предложение?
- О, ну ладно, - сказал Мойст. – Я знал, что это обязательно произойдет. Големы слушаются меня, пото…
- …Потому что вы одеты в золотой костюм, и, следовательно, в их глазах являетесь Хмнианским жрецом, - перебил Ветинари. – Потому что для того, чтобы приказ осуществился, нужный человек должен сказать нужные слова нужному адресату. А я всегда был в некоторой степени ученым. Дело в размышлениях. Прошу, не продолжайте стоять вот так с открытым ртом.
- Так вы уже знали?
- Это была не совсем магия драконов.
- А почему вы мне дали этот ужасный меч?
- Он
в самом деле безвкусен, правда? - отозвался Ветинари, забирая клинок из его рук. – Легко представить, что он принадлежал кому-то с именем вроде Могучий Кракс. Мне просто было интересно, станете ли вы более ужасающим, если будете его держать. Вы действительно не жестокий человек, не так ли…
- Это было необязательно! – воскликнул Мойст. Адора Белль ухмылялась.
- Мистер Липовиг, мистер Липовиг, мистер Липовиг, вы так никогда и не научитесь? – вздохнул Ветинари, пряча клинок. – Один из моих предшественников имел обычновение кидать людей на растерзание диким черепахам. Это была не быстрая смерть. Он считал, что это смешно. Простите меня, если мои развлечения немного более интеллектуальные, ладно? А теперь, дайте подумать, в чем был еще один вопрос? Ах да, я с прискорбием сообщаю вам, что человек по имени Оулсвик Клемм умер.
Что-то было в том, как оно это сказал…
- Его призвал ангел?
- Очень похоже на то, мистер Липовиг. Но если вам потребуются другие эскизы, я уверен, что смогу найти во дворце кого-то способного вам помочь.
- Так было предначертано, я уверен, - ответил Мойст. – Я рад осознавать, что он отправился в лучшее место.
- Не такое сырое - точно. Теперь ступайте. Мой экипаж в вашем распоряжении. Вам нужно открывать банк! Мир продолжает вращаться, и этим утром он вращается на моем столе. Пойдемте, мистер Непоседа.
- Позвольте мне внести предложение, которое может помочь? – сказал Мойст, когда Ветинари отвернулся.
- Какое?
- Ну, почему бы вам не рассказать всем другим правительствам на Равнинах о золотом секрете? Значит, тогда никто из них не сможет использовать их как солдат. Это снимет напряжение.
- Хм-м-м, интересно. А вы бы согласились с этим, мисс Добросерд?
- Да! Мы не хотим армий големов! Это очень хорошая идея!
Ветинари наклонился и дал мистеру Непоседесобачье печенье. Когда он выпрямился, его выражение почти незаметно изменилось.
- Прошлой ночью, - сказал он, - Какой-то предатель переслал золотой секрет правителям каждого значительного города на Равнине с помощью щелк-послания, источник которого, как оказалось, невозможно вычислить. Это не были не вы, нет, мистер Липовиг?
- Я? Нет!
- Но ведь вы это предложили, разве нет? Некоторые бы, между прочим, назвали это предательством.
- Я только всего лишь упомянул об этом, - ответил Мойст. – Вы не сможете свалить это на меня! И в любом случае, это
хорошая идея, - добавил он, стараясь избегать взгляда Адоры Белль. – Если ты первым не подумаешь о не использовании пятидесятифутовых големов-убийц, то это сделает кто-нибудь другой!
Впервые в жизни он услышал ее хихиканье.
- На сей раз вы отыскали сорокофутовых големов-убийц, мисс Добросерд? – спросил Ветинари с таким строгим видом, будто бы собирался добавить: «Ну, надеюсь, ты принесла, чтобы хватило на всех!»
- Нет, сэр, - ответила Адора Белль, стараясь выглядеть серьезной и не преуспевая в этом, - их там не было.
- Ну, не беда. Уверен, один изобретательный человек для вас одного со временем придумает. Когда найдете их, не колеблясь воздержитесь от того, чтобы приводить их домой. Между тем, этот злосчастный поступок совершен, – Ветинари покачал головой с тем, что, Мойст был уверен, было неподдельно напускным раздражением и продолжил: - Армия, подчиняющаяся любому обладателю золотого костюма, рупора и Хмнианских слов «Выройте яму и закопайтесь» превратит войну в довольно развлекательный фарс. Можете быть уверены, я созову комитет по расследованию. Он будет работать без передышки, за исключением установленных законом перерывов на чай с печеньем, пока не отыщет преступника. Я, конечно, проявлю личный интерес.
Конечно, вы проявите, подумал Мойст. И я знаю, что множество людей слышало, как я кричал Хмнианские команды, но я ставлю на человека, который считает войну ужасающей пустой тратой клиентов. Человека, являющегося лучшим мошенником, чем когда-либо стану я, который думает, что комитеты и собрания – это что-то вроде мусорной корзины для бумаг, который может каждый день превращать шипение в сосиску…
Мойст и Адора Белль посмотрели друг на друга. Их взгляды согласились: это он. Конечно, это он. Низз и все остальные из них будут знать, что это он. Даже штуковины, живущие на влажных стенах, будут знать, что это он. И никто никогда это не докажет.
- Можете нам довериться, - сказал Мойст.
- Да. Я знаю, - откликнулся Ветинари. – Пойдемте, мистер Непоседа. Может быть, будет пирожное.
_________________
Do what you love and you will find someone who loves the same thing. Don't look for love, beg for love or suffer for love. Just live.