Добавлено: Mon Apr 16, 2007 3:04 pm Заголовок сообщения:
ЧЕТЫРЕ
НАУКА И ВОЛШЕБСТВО
ЕСЛИ БЫ МЫ ЗАХОТЕЛИ, то смогли бы прокомментировать c научной точки зрения некоторые детали эксперимента Думминга Тупса. Например, намек на «многомирную» интерпретацию квантовой механики, которая говорит о том, что от нашей вселенной постоянно отпочковываются миллиарды других вселенных, в которых события развиваются по другому пути. Также существует неофициальная стандартная процедура, во время которой Коронованное Лицо или Президент торжественно нажимают большую кнопку или толкают большой рычаг, «запуская» таким образом объект или памятник, который уже несколько дней как работает. Так и было, когда королева Елизавета II открывала КолдерХолл, первую атомную электростанцию Британии – большой счетчик и все такое.
Но говорить про кванты нам еще рановато, да и почти все уже забыли КолдерХолл. Но, так или иначе, есть более важный вопрос, который надо обсудить. Это связь между наукой и магией. И начнем мы с науки.
Человеческое стремление выяснить природу вселенной и уяснить свое место в мире уходит корнями в далекое прошлое. Предки современного человека, которые жили в африканской саванне, не могли не заметить, что ночью на небе видны блестящие точки. Неизвестно, когда они впервые задумались о том, что же это за свет, но раз уж они достигли того уровня развития, что научились кидать копья в животных и использовать огонь, то вряд ли они не задумывались, глядя в ночное небо, о его предназначении (и, так как они все-таки были людьми, о том, как у него с сексом). Луна же их изумляла – большая, яркая, и меняющая форму.
Низшие формы жизни, конечно же, тоже знают о Луне. Например, черепаха – самое плоскомирское создание из всех. Современные черепахи выползают на берег, чтобы отложить яйца и зарыть их в песок в такое время, чтобы черепашата, которые вылупятся из них, могли бы найти море, ориентируясь на луну. Мы узнали об этом, когда оказалось, что огни зданий сбивают их с толку. Удивительная привычка, и нас не устроит, если просто сказать, что это инстинкт и успокоиться. Что есть инстинкт? Как он работает? Отчего возникает? Ученому нужны правдоподобные ответы на вопросы, а не повод не думать о них. По-видимому, и стремление маленьких черепашат следовать за луной, и удивительная способность их матерей выверять время кладки эволюционировали вместе. У тех черепах, которые почему-то откладывали яйца так, чтобы ко времени появления черепашат луна светила над морем, и чьи дети просто следовали за ярким светом, потомство добиралось до моря чаще, чем у остальных. Для того чтобы эта тенденция закрепилась у всех черепах, надо было просто передать ее следующему поколению в генах. Те черепахи, что случайно обнаружили работающую стратегию ориентирования по луне, и смогли передать ее своим потомкам в генах, оказались лучше прочих. Они процветали и вытесняли других, и со временем оказалось, что все черепахи вокруг умеют ориентироваться по луне.
А Великий А’Туин, держащий на себе слонов, несущих Диск, плывет ли он в глубинах космоса в поисках далекого светила? Не исключено. В Безумной Звезде говорится: «Философы годами спорили, куда движется Великий А’Туин, и их очень тревожил тот факт, что они могут никогда этого и не узнать. Примерно через два месяца они это выяснят. И вот тогда они действительно встревожатся…». Так же, как и его земные сородичи, Великий А’Туин способен воспроизводить потомство, и двигался он к месту кладки, чтобы посмотреть на появление черепашат. История заканчивается тем, что он плывет по космосу в окружении восьми маленьких черепашек (которые потом, наверное, отправились в самостоятельное плавание, и, наверное, каждая ииз них несла на спине по маленькому Плоскому Миру…)
Интересно то, что ни на одном этапе животным не требуется осознавать того, что их действия связаны с фазами луны, им даже не надо осознавать, что вообще существует такая вещь, как Луна. Однако, этот прием не сработает, если вылупившиеся черепашата не заметят луну, так что мы думаем, что они все-таки обращают на нее внимание. Но мы не можем сказать, что у черепах есть свой астроном, которого беспокоят вопросы о том, почему луна меняет форму.
Когда же на сцене появляется некая шайка обезьян, взлетевших по социальной лестнице, то их подобные вопросы начинают беспокоить. И чем больше ответов они находят, тем запутанней становится для них вселенная; знание порождает невежество. И в итоге они пришли к выводу: Там Наверху все не так, как Тут Внизу.
Они не знали, что Тут Внизу - лучшее место для существования подобных им созданий. Тут и воздух для дыхания, и животные с растениями, годные в пищу, вода, которую можно пить, земля, на которой можно жить, и пещеры, которые могут защитить от дождя и хищников. Вместо этого они предпочитали знать, что тут все неустойчиво, хаотично и непредсказуемо…
Они не знали, что Там Наверху – в оставшейся части вселенной – этого всего нет. По большей части она пуста, там вакуум. Нельзя дышать в вакууме. Большая часть того, что не является вакуумом, представляет собой огромные шары раскаленной плазмы. Нельзя жить на шаре из огня. А если это не вакуум и не горит, то, скорее всего, это безжизненный камень. Нельзя питаться камнями. Они узнают это намного позднее. А пока они знают, что Там Наверху все – с человеческой точки зрения – спокойно, упорядочено и систематизировано. И, конечно же, предсказуемо – можно каменные круги сверять.
Из этого всего можно сделать вывод, что Там Наверху отличается от Тут Внизу не просто так. Ясно, что Тут Внизу предназначено для нас. И так же ясно, что Там Наверху для нас не предназначено. Потому что оно предназначено для кого-то другого. И род людской тут же начал придумывать этому месту достойных владельцев, и занимался этим все время, пока прятался в пещерах от грозы. Боги! Вот кто сидит Там Наверху и смотрит Вниз! И это они за всем следят, потому что люди точно этого не делают. Это также объясняет, почему Тут Внизу есть такие сложные вещи, как бури, землетрясения и пчелы, в то время как Там Наверху ничего подобного не наблюдается. Это боги за всем этим следят.
Это неплохой порядок вещей. Он дает нам почувствовать собственную важность. И важность священнослужителей. А священники того времени легко могли вырвать вам язык или изгнать вас в Страну Львов за инакомыслие, так что эта теория быстро стала популярной, хотя бы потому, что те, кто мог предложить альтернативу, или не могли говорить, или сидели где-нибудь высоко на дереве.
И вот… какой-нибудь псих без инстинкта самосохранения решил, что эта история его не устраивает, и рискнул высказать свои предположения перед лицом духовенства. Такие люди появлялись уже в эпоху Вавилона. Вавилонская цивилизация развивалась в долине рек Тигра и Евфрата в 4000-300 годах до н. э. Вавилонянами называли огромное количество отдельных народов, живущих в независимых городах Вавилоне, Уре, Ниппуре, Уруке, Лагаше и так далее. И они, как и все прочие, тоже почитали богов. На одной из вавилонских легенд и основывается библейская история о Ноевом Ковчеге. Но их еще и интересовало, а что же делают эти огоньки в небе. Они знали, что луна круглая – скорее сферической формы, нежели плоской, как диск. Они также, скорее всего, знали, что Земля тоже круглая, потому что она отбрасывает на луну круглую тень. Они знали, что в году 365 с четвертью дней. Они также знали о прецессии равноденствий, циклическом явлении, которое имеет место раз в 26 тысяч лет. Эти открытия они совершили потому, что внимательно наблюдали за движением планет и луны. Вавилонские астрономические наблюдения, датированные 500 годом до н. э., актуальны и в наши дни.
С этого началось альтернативное объяснение вселенских явлений. Оно не включало в себя богов, по крайней мере, непосредственно, и поэтому оно не нашло признания в священнических кругах. До сих пор некоторые предки этих людей пытаются искоренить эту теорию. Обычное духовенство (в котором и тогда, и сейчас попадаются очень умные люди) со временем научилось мириться с этой безбожной точкой зрения, но ее до сих пор не приемлют постмодренисты, креацинисты. газетные астрологи и те люди, предпочитающие ответы, которые можно самим выдумать дома.
В разное время это называли «ересью», «природной философией», и, конечно, «наукой».
Наука представила очень необычный взгляд на вселенную. Она говорит, что вселенная подчиняется законам. Эти законы нерушимы. И эти законы оставляют не так много места для капризов богов.
Такой упор на законы ставит перед наукой устрашающую задачу. Требуется объяснить, каким образом огромное количество горящего газа и камня Там Наверху, подчиняясь простейшим правилам типа «большие штуки притягивают маленькие штуки, и хотя маленькие штуки тоже притягивают большие штуки, они делают это так слабо, что мы этого не замечаем», имеет хоть какой-то шанс влиять на что-то Тут Внизу. А Тут Внизу, кажется, вообще нет никакого строгого подчинения правилам. Сегодня ты идешь на охоту и убиваешь с дюжиной газелей; завтра лев убивает тебя. Кажется, что Тут Внизу существует только одно правило – «Никаких Правил», кроме, пожалуй, одного, которое можно научно сформулировать как «Excreta Occurs (Гомно Случается)». Гарвардский Закон о Поведении Животных описывает его так: «Экспериментальные животные в тщательно контролируемых лабораторных условиях творят все, что им только в голову не взбредет». Это относится не только к животным: каждый игрок в гольф знает, что такая простая штука, как тяжелый упругий мяч, покрытый узором из крохотных точечек, никогда не ведет себя так, как должен. Про погоду мы вообще молчим…
Сейчас наука делится на две большие области: науку живого, изучающую живых созданий, и физическую науку, которая рассказывает обо всем остальном. Исторически сложилось, что наука действительно разделена – между ее двумя областями общего столько же, как у мела и сыра. Мел – горная порода, и относится к разделу геологии, а сыр – продукт жизнедеятельности и бактерий в выделениях желез коров, относится с биологическим наукам. И то, и другое – наука, и там, и там проводятся эксперименты для проверки теорий, но стиль мышления в них совершенно разный.
По крайней мере, был.
На пороге третьего тысячелетия большинство дисциплин охватывают обе области науки. Например, мел – не просто горная порода: он образовался из раковин и костей миллионов крошечных созданий, живущих в океане. А процесс получения сыра основан на химии и сенсорной технологии ничуть не меньше, чем на биологии травы и коров.
Основной причиной разделения науки на две части было изначальное предположение, что живые и не-живые объекты абсолютно различны. Не-живое просто и описывается математическими законами; живое сложно и вообще не подчиняется никаким законам. Как мы уже говорили, кажется, что Тут Внизу совсем не такое, как Там Наверху.
Однако, чем больше мы будем привлекать математику, тем более гибкой будет казаться нам вселенная. И наоборот – чем больше мы узнаем в биологии, тем важнее будут становиться для нас ее физические аспекты, потому что жизнь – это не особый тип материи, и она должна подчиняться законам физики. То, что раньше казалось гигантской непреодолимой пропастью между наукой живого и не-живого, уменьшается так быстро, что скоро превратится в тонкую линию на песке пустыни науки.
Но если мы решим перешагнуть через эту линию, нам придется сменить образ мышления. Так просто вернуться к старым – и неуместным теперь – привычкам. Объясним это на примере, который поможет и определить основную идею книги. Посмотрим, как инженерные вопросы полетов на Луну расскажут нам о том, как работают живые организмы.
Основной проблемой, с которой столкнулись люди, решившие достичь Луны, было не расстояние, а гравитация. За тридцать лет опытный путешественник пешком дошел бы до Луны – если у него будет дорога и воздух – если бы не факт, что ему все время придется идти в гору. Требуется энергия для того, чтобы поднять человека от поверхности планеты до той нейтральной точки, где сила тяготения Луны скомпенсирует земную. По законам физики, минимальный уровень энергии, необходимый для этого – разница между потенциальной энергией тела в нейтральной точке и потенциальной энергией этого тела на поверхности земли. И по закону сохранения энергии невозможно совершить эту работу с меньшими затратами, каким бы умным вы не были.
Физику не переспоришь.
Именно из-за этого космические исследования так дороги. Нужна масса топлива, чтобы один человек в ракете поднялся в космос, и, что еще хуже, еще больше топлива надо, чтобы поднять ракету… и еще топливо, чтобы поднять топливо… и… Так или иначе, кажется, что мы застряли в поле гравитации Земли, и один билет отсюда обойдется в целое состояние.
Действительно ли это так?
В разное время подобные расчеты применяли к живым существам, и получались удивительные результаты. Было «доказано», что кенгуру не могут прыгать, пчелы не способны летать, а птицы не в состоянии получить из своего рациона энергии в достаточном количестве, чтобы добыть пищу. Также было «доказано», что жизнь невозможна, так как живые системы становятся все более упорядоченными, в то время, как физика утверждает, что все системы становятся все более и более хаотичными. Главное замечание, которое высказывали биологи в отношении подобных упражнений, был глубокий скепсис по поводу уместности физики в биологии, и чувство глубокого превосходства, потому что жизнь намного интересней, чем какая-то физика.
Но стоило сказать совсем другое: осторожней с теми допущениями, что подразумеваются в ваших вычислениях. Возьмем, к примеру, кенгуру. Можно посчитать количество энергии, необходимое кенгуру для прыжка, посчитать количество прыжков и прикинуть минимальное необходимое количество энергии. Во время прыжка кенгуру отрывается от земли, пролетает некоторе расстояние и снова приземляется, то есть принцип рассчета такой же, как и для космического корабля. Путем простых вычислений получим, что ежедневная потребность в энергии кенгуру в десять раз больше той, которую можно получить из пищи. Вывод: кенгуру прыгать не может. А раз прыгать они не могут, то не могут искать пищу, то есть все кенгуру умерли.
Но почему-то Австралия битком набита кенгуру, которые, к счастью, в физике не разбираются.
В чем же дело? В этих вычислениях к кенгуру относятся как к мешку картошки. Вместо того, чтобы посчитать энергию, необходимую кенгуру для совершения тысячи прыжков в день (примерно), рассчитывается энергия, необходимая на то, чтобы тысячу раз поднять и опустить мешок картошки. Но если вы посмотрите замедленную съемку прыжков кенгуру, то увидите, что на мешок картошки это совершенно не похоже. Кенгуру прыгает, как огромная резиновая пружина. Ноги поднимаются, а голова и хвост опускаются, и энергия собирается в мышцах. Когда ноги животного касаются земли, эта энергия высвобождается, позволяя совершить следующий прыжок. Таким образом, расход энергии очень мал, из-за того, что она накапливается и возвращается обратно.
А вот маленький тест на ассоциации: «мешок картошки» относится к «кенгуру» как «ракета» к… чему? Возможный ответ – «космический лифт». В 1945 году, в октябрьском выпуске Wireless World писатель-фантаст Артур Кларк ввел понятие геостационарноц орбиты, которое теперь лежит в основе всей спутниковой связи. Существует определнная высота – 22 000 миль (или 35 000 километров) от земли - на которой движение спутника вокруг Земли будет в точности соответствовать вращению самой планеты. И с земли будет казаться, что спутник неподвижен. Это очень полезно для связи: зафиксировав спутниковую тарелку определенным образом, вы можете получать четкий сигнал, несущий полезную информацию, или, на худой конец, MTV.
Примерно через 30 лет после этого Кларк изложил общественности более перспективную идею.
Возьмите спутник на геостацонарной орбите и спустите с него длинный трос на землю. Этот трос должен быть по-настоящему прочным: пока мы не знаем, как достичь необходимого уровня прочности, но создаваемые сейчас в лабораториях «углеродные нанотрубы» вполне могут подойти для этой цели. Если правильно спроектировать устройство, то получится лифт на высоту 22 тысячи миль. Стоимость проекта будет неимоверной, но можно будет поднимать вещи в космос, просто потянув за трос.
Да, но физику не обманешь. Придется затратить столько же энергии, сколько и на подъем ракеты.
Конечно. А кенгуру скачет, как мешок картошки.
Фишка в том, чтобы научиться накапливать энергию и возвращать ее обратно. Действительно, если добывать металлы на Луне или астреоидах, то опускаться будет больше, чем подниматься. И опускающиеся материалы дадут энергию тем, которые поднимаются. В отличие от ракеты, которая тратит свою энергию при каждом запуске, космический лифт может сам себя обслуживать.
Жизь похожа на космический лифт. Жизнь самоподдерживает не энергию, но организацию. Если система достигла такой ступени развития, что в состоянии создавать собственные копии, то ее уровень организации больше не «дорогостоящ». Может, первый вклад должен быть и огромен, как при строительстве космического лифта, но после того, как он сделан, все остальное – бесплатно.
Если вы хотите понять биологию, вам нужна не физика ракет, а физика космического лифта.
Как магия Плоского Мира может пролить свет на науку Круглого Мира? Также, как оказалось, что пропасть между физическими и естественными науками не так и велика, как мы привыкли считать, также и пропасть между магией и наукой меньше, чем кажется. Чем более продвинутыми становятся наши технологии, тем менее они понятны тем, кто использует их ежедневно. И, как результат, они кажутся волшебными. По мнению Кларка это неминуемо, а Грегори Бенфорд добавил, что это и требуется.
Изобретатель, знающий достаточно законов вселенной, может заставить устройство выполнять необходимые функции. Не нужно заставлять эти законы работать, надо просто уметь ими пользоваться – космические корабли неплохо летают, даже если их орбиты рассчитаны по ньютоновским законам, а не по законам Энштейна, которые более точны. Но есть предел совершенствованию: возможно только то, что разрешено вселенной. С магией наоборот: вещи происходят потому, что кто-то этого хочет. Конечно, надо разработать правильное заклинание, но это уже зависит только от ваших желаний (и, конечно же, от знаний, навыков и практического опыта). И это одна из причин того, что наука кажется нам бесчеловечной – она показывает, как вселенная управляет нами, а не наоборот.
Однако, магия – лишь часть Плоского Мира. На Диске тоже есть наука – по крайней мере, как прикладное занятие. Шары кидают и ловят, биологический мир реки Анк схож с земными болотами или оросительными полями, и свет движется более-менее по прямой. Хотя и очень медленно. В Безумной Звезде написано: «Новый день на Диске начинался постепенно, и вот почему. Свет, сталкиваясь с сильным магическим полем, теряет весь свой задор и замедляется. На Плоском Мире магия крайне сильна, и мягкий золотой свет зари расстилается по сонной земле, как ласки нежного любовника, или, как сказали бы некоторые, золотой сироп». Из этой цитаты видно, что кроме прикладной науки на Диске много магии: явной магии, которая замедляет свет; магии, благодаря которой солнце двигается по своей орбите вокруг Плоского Мира с твердой уверенностью, что, если понадобится, то один из слонов поднимет ногу и пропустит его. Солнце Плоского мира – маленькое и близкое, и движется быстрее, чем его собственный свет. И кажется, что это не вызывает больших проблем.
В нашем мире тоже есть волшебство, но другое, менее очевидное. Оно постоянно происходит со всеми нами, оно проявляется в этих маленьких вещах, которые мы не понимаем, но принимаем. Когда мы нажимаем выключатель – и загорается лампочка. Когда мы садимся в машину и заводим двигатель. Когда мы делаем все эти удивительные и нелепые телодвижения, из-за которых – спасибо биологии – бывают дети. Многие люди, конечно, понимают, и довольно неполохо, что происходит во всех этих случаях – но рано или поздно каждый упирается в горизонт, за которым начинается магия. По Закону Кларка, каждая продвинутая технология похожа на волшебство. Слово «продвинутая» в данном случае означает «принесеная нам более развитыми инопланетянами или людьми из будущего», как телевизор для неандертальца. Но надо сказать, что телевизор и для многих современных людей кажется волшебным – как и для тех, кто сидит перед камерой, так и для тех, кто смотрит на веселые картинки, валяясь на диване перед ящиком. На какой-то стадии всего этого процесса, как сказал мультипликатор С. Харрис, «происходит чудо».
Наука приобретает волшебную ауру из-за того, что цивилизация представляет из себя своего рода повестовательный императив – она последовательно создает историю. В семидесятых Джек читал лекцию для школьников на тему «Есть ли жизнь на других планетах». Он рассказывал о эволюции, о устройстве планет – о всем том, что и вы включили бы в подобную лекцию. Первый вопрос ему задала пятнадцатилетняя девочка, и она спросила его: «Сэр, а вы сами верите в эволюцию?» Учитель пытался сказать, что это «некорректный» вопрос, но Джек все равно ответил на него, причем довольно кичливо: «Нет, я не верю в эволюцию так, как люди верят в Бога… Науку и технологию двигают не те, кто верят, а теми, кто не знает, но очень хочет узнать… паровой двигатель… ткацкий станок.. телевидение…» При этих словах девочка снова вскочила: «Нет, телевидение было изобретено не так!». Учитель попытался прекратить этот спор и попросил ее рассказать, как, по ее мнению, было изобретено телевидение. «Мой папа работает на Фишер Лудлоу, делает штамповки для автомобильных корпусов. Часть заработаных денег он отдает правительству, в обмен на всякие вещи. Так что он говорит правительству, что хочет смотреть телевизор, и они платят кому-нибудь, чтобы тот его изобрел!»
Впасть в подобное заблуждение очень легко, потому что наука развивается, достигая поставленых перед ней конкретных целей. Нам кажется, что при достаточном количестве ресурсов можно сделать все. Но это не так. Если у нас будет сколько угодно ресурсов, то мы сможем достичь всего, но в пределах имеющегося опыта или чуть-чуть больше, если повезет. Но никто не говорит о провальных изобретениях. Никто не будет вкладывать деньги в те проекты, которые просто невозможно реализовать. Никто не будет финансировать исследования, к которым мы даже не знаем, как подступиться. Можно вкладывать сколько угодно денег в изобретение антигравитации или достижения сверхсветовых скоростей, но это ни к чему не приведет.
Если вы разберете машину на кусочки и увидите, как она работает, то сразу увидите, чем она ограничена. И в этом случае вы не перепутаете магию и науку. Первые автомобили заводились только вручную – мотор в буквальном смысле слова заводили большим рычагом. Чтобы не происходило потом, после запуска, вы уже знали, что никакая это не магия. Но, развиваясь дальше, технологии престали быть понятными обывателю. Больше людей стали пользоваться автомобилями – и больше ранее очевидных вещей превратилось в символы. Чтобы что-то произошло, надо просто повернуть нужный выключатель. Это наша альтернатива заклинаниям: нажимаешь на кнопку с надписью «Холодный Старт» и машина сама делает все необходимое для холодного старта. Когда Бабуля садится за руль, все, что ей надо – это нажать на педаль акселератора. Все остальное сделают маленькие волшебные бесенята.
В этом и заключается суть связи магии и науки в нашем мире. Вселенная, в которой мы родились и в которой живут нам подобные, основана на законах, и наука – это способ попытаться понять, что это за законы. Но вселенная, которую мы для себя создаем, для всех, кроме ее создателей – а, возможно, и для них тоже – основана на волшебстве.
Особый вид магии – то, что делает людей людьми. Это называют образованием. Это способ, которым поколения передают друг другу свои идеи. Если бы мы были компьютерами, мы бы просто копировали свой разум своим детям, так что они росли бы, соглашаясь со всеми нашими доводами. Ну, на самом деле, они бы не стали этого делать, разве что поначалу. У образования есть один аспект, на который мы хотели бы обратить ваше внимание. Мы называем его «ложь для детей». боимся, что некоторым читателям не по дуже придется слово «ложь» - Ян и Джек как-то ужасно поругались с несколькими педантичными шведами на одной научной конференции. Они восприняли это слишком серьезно и потратили несколько дней, доказывая, что «это совсем не то, что есть на самом деле». Но, может, это и благое дело, но это все равно ложь. «Ложь для детей» - это заведомо неверное утверждение, которое, тем не менее, способно направить детский ум к пониманию более верного объяснения.
На ранних стадиях получения образования «ложь для детей» встречается очень часто, потому что самые первые объяснения должны быть самыми простыми. Но мы с вами живем в сложном мире, и «ложь для детей» со временм должна быть заменена на более сложные истории, иначе это может превратиться вложь замедленного действия. К сожалению, большая часть того, что мы знаем о науке, основана на смутных воспоминаниях об этой самой «лжи для детей». Например, радуга. Мы все помним, как в школе нам рассказывали, что стекло и вода разлагают свет на составляющие – и показывали милый опыт, в котором это было видно – и нам говорили, что именно так и получается радуга, как свет, проходящий через дождевые капли. Когда мы были детьми, то никогда не задумывались, что это объясняет многоцветье радуги, но не объясняет ее формы. Не объясняет и того, как свет из множества дождевых капель в ливне выстраивается, образовывая яркую ярку. Почему не расплывчатое пятно? Сейчас не время говорить об изящной геометрии радуги – но теперь вам понятно, что «ложь» - еще мягко сказано. Школьное объяснение отвлекает наше внимание от настоящего чуда радуги, эффекта, создаваемого всеми дождевыми каплями, прикидываясь, что достатьчно только объяснить, откуда берутся цвета.
Еще примеры «лжи для детей» - идея представлять магнитное поле Земли как огромный магнит, на котором отмечены полюса, представление атома как крохотной солнечной системы, идея, что амеба – «примитивный» организм, которому уже миллиард лет, изображение ДНК как плана живого создания, и связь между теорией относительности и прической Эйнштейна (до такой сумасшедшей идеи могут додуматься только люди с подобой прической). У квантовой механики нет вем доступного изображения – ее не расскажеш как простую историю, которую может понять и не-специалист – поэтому нам с ней очень неудобно.
Живя в сложном мире, начинаешь упрощать его, чтобы понять. Это и означает «понимание». На разных уронях обучения появляются разные уровни упрощения. «Лжец для детей» - очень почитаемая и жизненно необходимая профессия, более известная как «учитель». Но вот чего обучение не делает – хотя многие политики этого не понимют и из-за этого возникают проблемы – так это не говорит о неоспоримости «фактов»{10}. Периодически получается, что надо забывать ранее выученое и запоминать на его месте что-то новое, более непонятное. Этот процесс – и есть суть науки, и он бесконечен. Это значит, что не стоит безоговорочно верить всему, что мы говорим, так как мы принадлежим к еще одной также уважаемой профессии – «Лжецы для читателей».
На Плоском Мире ложь для волшебников Думминга Тупса станет в скором времени совершенно негодной.
_________________
Эт я почему злой был, эт патамушо у меня велосипеда небыло, а теперь, когда у меня самокат сперли, я ваще УБИВАТЬ БУДУ!!
