Добавлено: Sat Feb 11, 2006 1:46 pm Заголовок сообщения:
В северной, холодной части Яропы обитают варвары. Сами себя они называют «втыкинги», потому что, как они сами объясняют, «Мы втыкиваем в людей разные острые штуки». Вот уже много веков племена втыкингов занимаются исключительно грабежами неварварских кораблей и государств. Корабли с драконами на носах, полные варваров с копьями и топорами, вселяют ужас даже в сердца храбрецов. Втыкинги обожают бои насмерть (предпочитая, разумеется, чтобы умирал враг), особенно друг с другом. Стоит встретиться в море двум втыкинговским кораблям из разных племён, они тут же сцепляются между собой, даже если до этого преследовали полную золота купеческую шхуну.
Но есть один корабль, с рыжим волком на парусе, от которого предпочитают держаться подальше все другие боевые корабли. Потому что на нём плавает Кувалд Какбывольфсон.
Тучи сгустились, а ветер усилился. По всем признакам вот-вот должна была начаться буря.
Полог шатра, крытого шкурами животных, распахнулся. Вольф Бородач, хозяин шатра и вождь племени, повернул голову посмотреть кто зашёл, но никого не увидел. Ага, значит вернулся малыш Кувалд. Сколько лет прошло, а он всё не может привыкнуть. Вольф перевёл взгляд с того места, где должно было быть лицо любого вошедшего нормального человека, туда, где у этого человека была бы пряжка ремня, и встретился глазами со своим сыном. Тот был в бешенстве.
Шагая к отцовскому ложу, он задел блюдо с ежевикой. Ягоды разлетелись по всему шатру.
– Опять? – сказал Вольф.
В ответ донеслась смесь нецензурной брани и ещё более нецензурной брани.
– Кто на этот раз? – обратился Вольф к сыну.
– Племя Лысой Вороны, – ответил Кувалд, – Уплыли на всех парусах. Ещё и вёслами себе помогали. Паршивые паскудники! Слышал бы ты их кормчего! Так вопил…
Воспоминание это, казалось, ещё сильнее рассердило Кувалда. Он побагровел, борода встала дыбом, и, воздев очи горе, завопил:
– Злю-у-уйка-а-а!
Молодая Злюйка, служанка Вольфа, вбежала в шатёр, всем своим видом изображая исполнительность, но остановилась, разглядев выражение лица Кувалда. Тот достал из-за пояса обоюдоострый топор:
– Ты знаешь что делать.
Злюйка обречённо посмотрела на старого Вольфа и спросила:
– От него что, опять все разбежались?
Вождь кивнул.
– А я обязана это делать? В который уж раз, надоело…
– Боюсь, что обязана. Всё-таки это мой сы…
– Ну! Долго мне ещё ждать? – Кувалд перебрасывал топор из руки в руку.
Злюйка всплеснула руками и неторопливо побежала вдоль стены. Её выражение лица давало понять, что то, что она сейчас делает, не доставляет ей никакого удовольствия, и что если бы не Вольф, его сына она бы не послушалась.
Кувалд размахнулся.
Метание топора в бегущую девушку – что-то вроде теста на инициацию в среде варваров. Если ты хоть чего-то стоишь, ты отрубишь развевающуюся косу, не попортив ни причёску, ни кожный покров. Самые умелые в этой области кидают топор так, что он не только лишает девушку косы, – поднимаемые им потоки воздуха завивают волосы[1] крупными или мелкими кудряшками – по желанию заказчицы.
Все мужчины племени Рыжего волка проделывали этот трюк на пять баллов. Некоторые даже с закрытыми глазами. И Кувалд тоже мог бы, – видят боги, талант у него имелся – если бы не определённые анатомические недостатки.
Топор воткнулся в деревянную балку, аккуратно срезав заднюю часть злюйкиной юбки.
Обычно Кувалд метал топор когда хотел успокоиться, когда чувствовал, что переполняющие его эмоции могут повредить рассудку. Именно с этой целью. Что всегда удивляло окружающих, ибо каждый раз он промахивался, отчего становился ещё свирепее. Злюйка уже смертельно устала зашивать свои юбки и штопать исподнее.
Вольф дал понять служанке, что она может идти.
Оставшись наедине с сыном, он движением подбородка указал на стул.
– Ты садись, сынок.
Кувалд вскарабкался на стул.
– Сколько это уже длится? – спросил Вольф.
– Несколько месяцев. С тех пор, как я заменил тебя в походах.
– Все корабли исчезают, стоит увидеть наш флаг?
– Ага, – Кувалд достал походной нож и начал точить его о свою бороду.
– А ты пробовал кричать им вдогонку, что они трусы и дети безродной козы? Я же говорил, правильно составленное ругательство красит втыкинга и унижает врага.
– Конечно. Всё равно улепётывают, – на самом деле у Кувалда был даже специальный топорик, на ручке которого были вырезаны несколько ругательств на тот случай, если он-де забудет текст, и надо будет незаметно подсмотреть.
Кувалд горестно вздохнул. Но тут же снова вскипел:
– Во всём виноват этот проклятый Бёдвар из племени Лисьего шипа! Ничтожество! Мерзавец! Парикмахер! Это из-за него никто не хочет со мной сражаться! Ух, попадись он мне в руки…
– Так ведь он и попался, разве нет? Или это не его мы кинули в выгребную яму?
– Его-его… Но иногда я думаю, может достать его и убить, а? По-настоящему? А то уже которую неделю там орёт, мол, воняет и есть нечего, да и спать неудобно. Так кричит, что и не сходишь по-нормальному…
Отец перебил его:
– Нет. Пусть послужит уроком. Попадись мы ему в плен, было бы не слаще.
– Да уж. Что угодно слаще того, что ест он.
– Это ведь его ты победил в своё первое плаванье?
Кувалд кивнул.
– Всё начиналось как надо, пап, ты ж знаешь, я выучил правила назубок. Мы поплыли на них, вывесили на нос красный щит, достали кто копья, кто другое оружие, и потрясали ими как ты нас и учил. И они тоже так сделали. А они подплыли ближе, и я стоял на носу, и я одел твою шапку, ту что ещё вечно спадает на лоб, и я готовился к бою, и я кричал что мы им сейчас насуём, и остальные ребята тоже так закричали. И сначала всё шло неплохо, потому что они меня не замечали, а потом…
Кувалд перестал точить нож, и попытался отрезать клок из своей бороды. Ничего не получилось, только нож затупился. Вольф произнёс:
– А потом они увидели тебя…
– Ну да. Бёдвар как заметит меня, и как закричит: «А-а-а, это что за…», – Кувалд покраснел, и продолжил чуть более агрессивно, – В общем, не помню я, что он там кричал, а они, они все стали смеяться, а тут и корабли сблизились. Ты ведь сам говорил, что восемь локтей – для умелого воина не расстояние, а там как раз было восемь локтей, ну я и прыгнул, и упал в воду, а они как давай ещё сильней хохотать, даже драться не могли, оружие из рук попадало, а ребята к ним в лодку попрыгали, и… ну…
– Насували?..
– Ага, а Бёдвара мы скрутили, но те, кто спаслись, я имею в виду кого мы не убили и кто в воде от смеха не утонул, ну в общем они всем рассказали, что… такие как я… ну что с нашей лодкой лучше не связываться, в общем.
– Чтобы от смеха не потерять способность сражаться, - закончил вождь.
– Ага.
Они посидели молча какое-то время. Отец и сын. Человек и гном.
– Смелость у тебя есть, Куви, просто пока что тебе не выпадает шанса ею воспользоваться. Но я уверен, что в самом скором будущем тебе даже будут подражать.
В разговоре повисла пауза.
Потом, чтобы как-то сгладить неловкое молчание, Вольф предложил:
– Хочешь ежевички? Злюйка собирала. Угощайся.
– Не, не надо. Я утром наелся. Кстати, – Кувалд со слегка напряжённым лицом погладил живот, – Пойду-ка я проведаю Бёдвара.
– Иди сходи, заодно и душу отведёшь.
Это случилось тогда, когда отгремела последняя война между троллями и гномами.
Молодой Вольф, будущий вождь Рыжих Волков, пошёл в горы. Он искал уединения, потому что испытывал печаль. Боги не даруют ему детей, теперь он точно знал. И всему виной последний боевой поход. А ведь мама говорила, и много раз, что обмундирование надо продумывать лучше.
Как бы то ни было, прошедшего не воротишь. Впоследствии Вольфа назовут мудрейшим из вождей, вождём, не поддающимся плотским соблазнам, и он будет горд этим и даже возблагодарит богов за тот поход, из которого вернулся не весь. Но то в будущем, и карабкающемуся по скалам юноше об этом пока ничего не известно. Он полон решимости взять приступом любую вершину, лишь бы продолжать чувствовать себя мужчиной.
Эта скала была из тех, на которые не решаются влезть даже самые отчаянные горные козлы. В основном, конечно же, потому, что горные козлы – создания простые, и такое чувство, как отчаяние им не присуще. Как бы то ни было, Вольф карабкался вверх, имея в распоряжении всего лишь два комплекта пальцев и, на крайний случай, зубы. Скала кончилась слишком быстро. Гораздо быстрее, чем того хотелось бы Вольфу. Она не была слишком низкой – просто он не успел устать, взбираясь на неё.
Вольф сел на вершине, закурил, посмотрел в разные стороны. На другом склоне он заметил небольшую ровную площадку, усеянную трупами – гномьими и тролльими. Тролльих тел было гораздо больше. Вольф отвернулся. Вмешиваться в дела гномов и троллей нельзя, – это закон. Иначе они могут перестать убивать друг друга, и совместными усилиями приняться за людей[2]. По всем признакам это была мелкая стычка, и выживших не осталось.
Он собрался уже было спускаться, но вдруг резко развернулся.
Внимание Вольфа привлёкло… Он не раз слышал, как младенцы пускают слюни, а потому сразу узнал этот звук, но было в нём что-то не то. Будто бы малыш пускал слюни через тёрку для сыра или жёсткую мочалку. Звук шёл с поля боя.
Вольф, прыгая, спустился на площадку, и стал искать источник звука. Отбросив чью-то голову, он увидел в скале трещину. Некто запихнул в неё шевелящийся жутко воняющий свёрток. Задержав дыхание, Вольф сунул руку в трещину, и вытащил свёрток, который оказался завёрнутым в несколько слоёв кольчуги ребёнком. Бородатым ребёнком. Малыш был совсем крохотным, гукал и улыбался, но отобрать зажатый в его руках топорик Вольф смог только со второй попытки.
Прижимая ребёнка к груди, Вольф начал спускаться. Это хорошо, думал он, что я не устал, поднимаясь сюда. Во время спуска, когда я смогу пользоваться только одной рукой, успею устать триста раз.
Так в племени Рыжего Волка появился гном. Кувалд Какбывольфсон, сын вождя.
Ветер достиг такой силы, что запросто срывал с голов рогатые шлемы, если их не придерживали.
Кувалд пробежал через деревню, на ходу пытаясь справиться с ремнём. Подбегая к кабинке, он бросил взгляд вверх, и успел подумать, что такого беспорядка на небе здешние края не видели никогда. Должно быть, боги сошли с ума. Тучи самых разных оттенков тёмного метались по небу, как котята за клубком. Ветер, казалось, дул со всех сторон одновременно. А это что за воронка образовывается прямо над головой? Кувалд никогда прежде не видел смерч, а потому решил, что это какое-то безобидное, хотя и очень редкое погодное явление (с точки зрения гнома, все погодные явления безобидны, потому что с погодой как таковой гномы, жители пещер, не сталкиваются). Нырнув в кабинку и плотно затворив за собой дверь, Кувалд приступил к тому, что всем нам надлежит делать наедине с собой и минимум раз в день, а потому не видел, как воронка из-под туч спустилась прямо к уборной. Когда стены затряслись, Кувалд подумал, что это из-за него.
А минутой позже он был уже высоко-высоко, в самом центре бури.
__________________________________________________
[1]
Искусство стрижки не получило у втыкингов массового распространения. Не зная истинного значения слова «парикмахер», они считают его бранным.
[2]
Прецеденты были. Врор-важак из племени Сытой Обезьяны однажды вклинился в побоище горных жителей, которое они устроили на его земле. Ему пришлось выслушать длинную лекцию о том, что встревать в чужие дела – верный признак невоспитанности, причём выслушать до конца, ибо ни закрыть уши, ни уйти он не мог, - его ноги были у главаря троллей под мышкой, а ноги – у короля гномов в рюкзаке. Последние двое после этого обнимаясь пошли пить пиво.
_________________
Пока пусть будет такое, а потом чё-нибудь придумаю.