Монстрячий Взвод (завершено)

Добавлено: Tue Apr 11, 2006 8:45 am     Заголовок сообщения:

Они смотрели вслед Блузу, шедшему сквозь лес к тропе. Они видели, как он присоединился к беспорядочной очереди женщин, стоявшей перед воротами. Они старались услышать крики, но их не было.
- А чт-то, любая женщина так сильно качает бедрами? – спросила Уоззи, подсматривая из кустов.
- Если только незаконно, - отозвалась Полли, осматривая крепость в телескоп лейтенанта. – Что ж, нам предстоит лишь ждать какого-нибудь сигнала, что с ним все в порядке.
Где-то в вышине, вскрикнул сарыч.
- Нет, они возьмут его, как только он пройдет через дверь, - проговорил Маледикт. – Готов поспорить.
Они оставили на страже Нефритию. Отскребя краску, тролль становился просто частью каменистой местности, и никто не мог бы ее заметить раньше, чем столкнулись бы с ней, а потом было бы уже поздно.
Они шли обратно сквозь лес, и почти уже дошли до фермерского домика, когда произошло это.
- А ты неплохо держишься, Мал, - сказала Полли. – Похоже, трюк с желудями удался? Ты даже не упоминал про кофе...
Маледикт остановился и медленно повернулся. К ужасу Полли, его лицо сверкало от пота.
- Тебе обязательно надо было вспомнить об этом, да? – прохрипел он. – Нет, только не это! Все было так чудесно! Почти удалось! – Он упал, но все же встал на колени. Когда он поднял голову, в его глазах сверкал красный огонь. – Приведи... Игорину, - задыхаясь, пробормотал он. – Она знает, что делать...
...вопвопвоп...
Уоззи молилась. Маледикт снова попытался подняться, упал на колени и умоляюще поднял руки к небу.
- Убегайте, пока еще можете, - пробормотал он, его зубы заметно удлинились. – Я...
Мелькнула почти невидимая тень, и вампир повалился вперед, оглушенный восьмиунцевым пакетом с кофейными зернами, который упал прямо с чистого неба.
До фермерского домика Полли несла Маледикта на плече. Она по возможности удобнее устроила его на соломе, и отряд начал совещание.
- Как думаешь, может стоит попытаться вытащить этот пакет из его рта? – нервно спросила Шафти.
- Я пыталась, но он сопротивляется, - покачала головой Полли.
- Но он же без сознания!
- Он все равно не отпустит! Он сосет его. Могу поклясться, он был без сознания, но он просто вроде бы как дотянулся, ухватил пакет и укусил! Он упал прямо с неба!
Тонк уставилась на Уоззи.
- Герцогиня решила нас обслужить? – спросила она.
- Нет! Она говорит, это не он-на!
- В таких шлучаях идет дождь из рыбы, - произнесла Игорина, осматривавшая Маледикта. – Полагаю, по плантации кофе пронесся ураган, а потом, может, разряд молнии в вышших слоях атмос...
- А когда они пролетели сквозь фабрику, выпускающую маленькие пакетики с кофе? – спросила Тонк. – Вроде тех, где веселый мужичок в тюрбане говорит «Редкий Жареный Клатчский! Когда Кирки не Достаточно!»
- Ну, если уж ты об этом, похоже что это шлегка далековато... – Игорина поднялась и добавила: - Думаю, ему будет лучше, когда он очнется. Может, станет немного разговорчивее.
- Итак, парни, отдохните немного, - произнес Джекрам, входя внутрь. – Дадим руперту пару часов, чтоб завалить все дело, а потом мы прокрадемся вокруг долины, и проскользнув вниз, объединимся с оставшейся армией. Хорошие пайки и нормальные одеяла, а? Вот в чем суть!
- Мы не знаем, завалит он или нет, сержант, - ответила Полли.
- Ну да, конечно, может, он уже вышел замуж за командира гарнизона, а? И не такое бывало, хотя я и не помню, когда. Перкс и Маникль – на страже. Остальным – отдых.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 11, 2006 8:45 am     Заголовок сообщения:

Злобенианский патруль прошел далеко от них. Полли следила за ними, пока они не скрылись из виду. Занимался отличный день, теплый, с легким ветерком. Теплая сухая погода. Хороший день, чтобы стать прачкой. И, может, Блузу все удастся. Может, вся стража слепа.
- Пол? – прошептала Шафти.
- Да, Шаф... Слушай, а как тебя звали в миру?
- Бетти. Бетти. Э... ведь большая часть из Взад-и-Вперед сейчас в крепости, так?
- По видимости, да.
- Значит, именно там я смогу найти своего жениха?
Мы говорили об этом, подумала Полли.
- Возможно.
- Должно быть, будет трудновато, там ведь столько мужчин... – произнесла Бетти, что-то обдумывая.
- Ну, если мы доберемся до пленников и порасспрашиваем их, они, наверняка, будут знать, где он. Как его зовут?
- Джонни, - прошептала Бетти.
- Просто Джонни?
- Э... да...
А, подумала Полли. Кажется, я понимаю...
- У него светлые волосы и голубые глаза, и, кажется, одна золотая серьга, и... и такой забавный... как это называется? А, да... вроде бы карбункул на, на... сзади.
- Да. Да.
- Эм... пожалуй, не слишком много.
Только если мы не станем проводить самое странное опознавание, подумала Полли, и я даже боюсь представить, как это будет выглядеть.
- Не особенно, - произнесла она вслух.
- Он говорил, что во взводе его все знают, - продолжала Бетти.
- Да? Что ж, хорошо, - кивнула Полли. – Нам нужно будет лишь спросить.
- И, э, мы собирались разломить шестипенсовик пополам, знаешь, как делают, и тогда, если бы его не было несколько лет, мы бы знали, что нашли друг друга, потому что половинки бы сошлись...
- А, это, пожалуй, может и помочь.
- Ну, да, только, ну, я отдала ему монету, а он сказал, что пойдет к кузнецу, чтобы тот ее разломил, и он ушел, и, э, думаю, его забрали... – голос Бетти затих.
Ну, этого я и ожидала, подумала Полли.
- Ты, наверное, думаешь, что я просто глупая девчонка, - чуть погодя пробормотала Бетти.
- Скорее уж - глупая женщина, - отозвалась Полли и отвернулась, разглядывая пейзаж.
- Просто этот роман… меня как вихрем закружило...
- Больше похоже на ураган, - сказала Полли, и Бетти ухмыльнулась.
- Ну да, вроде того, - кивнула она.
Полли улыбнулась в ответ.
- Бетти, сейчас не время говорить о всяких глупостях, - произнесла Полли. – Да и где нам искать мудрость? У бога, который ненавидит головоломки и синий цвет? У дурацкой картины, что правит страной? Или у армии, где считается, что упрямство это тоже самое, что и мужество? По сравнению со всем этим, ты всего лишь выбрала неподходящее время!
- Но я не хочу оказаться в Школе, - вставила Бетти. – Они забрали одну девчонку из нашей деревни, и она кричала и отбивалась...
- Так борись! Ведь у тебя есть меч, так? Борись с ними! – и, увидев ужас в лице Бетти, она вспомнила, что говорит отнюдь не с Тонком. – Слушай, если мы выживем, то поговорим с полковником. Он, наверное, сможет помочь. – По крайней мере, может его действительно зовут Джонни, подумала она, может его действительно призвали в армию. Надежда – великая вещь. И она продолжила: - Если мы выберемся из всего этого, то больше не будет никаких Школ и никакой порки. Ни для кого из нас.
Бетти почти что плакала, но ей удалось еще раз улыбнуться.
- А Уоззи еще говорит с герцогиней. Она все изменит!
Полли смотрела на неизменный пейзаж. Вокруг ничего не было, и только в запретной синеве кружил сарыч.
- Не знаю, - произнесла она, - но кто-то там, наверху, присматривает за нами.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 11, 2006 8:50 am     Заголовок сообщения:

В это время года сумерки были коротки. От Блуза не было никаких вестей.
- Я смотрел, пока мог видеть, - говорила Нефрития, пока Шафти готовила рагу. – Среди тех женщын, что вышли, были и те, што зашли утром.
- Ты уверен? – спросил Джекрам.
- Мы можем быть тупымы, сержант, - обиженно произнесла Нефрития, - но у троллей хорошая... э... зри-тело-ная память. А вечером внутрь заходили другие женщыны.
- Ночная смена, - предположила Тонк.
- Ну что ж, он попытался, - заключил Джекрам. – Будем надеяться, он попал в теплую камеру, и они нашли ему пару штанов. Собирайтесь, парни. Мы проберемся на наши линии, и к полуночи вы уже будете нежиться в кроватках.
Полли вспомнила, что она говорила, несколько часов назад, о борьбе. Надо где-то начинать.
- Я хочу еще раз попытаться, - произнесла она.
- В самом деле, Перкс, а? – усмехнувшись, переспросил Джекрам.
- Там мой брат.
- Тогда он в безопасности.
- Он может быть ранен. Я голосую за крепость.
- Голосуешь? – удивился Джекрам. – Боги, это что-то новенькое. Голосование в армии? Кто хочет умереть, парни, поднимем-ка ручки? Кончай с этим, Перкс.
- Я собираюсь попытаться, сержант!
- Нет, не собираешься!
- Попробуй меня остановить! – слова вылетели так быстро, что она даже не успела остановиться. Ну, вот и все, подумала она, весь мир слышал это. Теперь назад пути уже нет. Я спрыгнула со скалы, и теперь осталось лишь лететь вниз.
Лицо Джекрама пару секунд было бесстрастным, а потом он вдруг спросил:
- Кто-нибудь еще голосует за крепость?
Полли взглянула на Шафти, та покраснела.
Но:
- Мы, - произнесла Тонк. Рядом с ней Лофти зажгла спичку и поднесла ее к лицу. Это могло сойти даже за речь.
- И почему же? – спросил Джекрам.
- Мы не хотим сидеть по колено в грязи, - ответила Тонк. – И нам не нравится, когда нами командуют.
- Об этом стоило подумать до того, как вы завербовались, парень!
- Мы не парни, сержант.
- Если я говорю, что вы – парни, значит так и есть!
Ну, во всяком случае, я ведь ожидала этого, подумала Полли. Я проигрывала это сотни раз. Ну что ж...
- Хорошо, сержант, - проговорила она вслух. – Лучше решить все, здесь и сейчас.
- Ууу, а, - театрально выдохнул Джекрам, доставая из кармана табак.
- Что?
Джекрам присел на остатки стены.
- Всего лишь подбавил в разговор чуть-чуть наглости, - ответил он. – Продолжай, Перкс. Говори, что должен. Я знал, что этим все и закончится.
- Вы знаете, что я женщина, сержант, - произнесла Полли.
- Мда. Я бы не доверил тебе и сыр брить.
Они уставились на него. Джекрам раскрыл свой огромный нож и теперь рассматривал жевательный табак, будто ничего интереснее не видел.
- И... э... что вы будете делать с этим? – спросила Полли, чувствуя себя, как в воду опущенной.
- Не знаю. Да и не могу, так ведь? Уж такой ты родилась.
- Вы не сказали Блузу! – воскликнула она.
- Нет.
Полли хотелось выбить этот чертов табак из его руки. Теперь, после минутного удивления, такая реакция казалась даже обидной. Будто бы кто-то открыл дверь прямо перед тем, как ты ударил в нее тараном; и ты вдруг понимаешь, что несешься по зданию, и не знаешь, как остановиться.
- Ну, мы все женщины, сержант, - добавила Тонк. – Как вам это?
Джекрам резал табак.
- И что? – спросил он, уделяя больше внимания своей работе.
- Что? – не поняла Полли.
- Думаете, никто больше не пытался? Думаете, вы – единственные? Думаете, что ваш старый сержант глух, слеп и туп? Вы могли одурачить друг друга, и любой может одурачить руперта, но только не Джекрама. Я не был уверен насчет Маледикта, да и до сих пор не знаю, потому что, кто их знает, вампиров-то? И не уверен насчет тебя, Карборунд, потому что, кому какое дело до тролля? Без обид.
- Раз-умеется, - пророкотала Нефрития. Она заметила взгляд Полли и пожала плечами.
- Не так хорошо замечаю, не слишком многих троллей знаю, - продолжал сержант. – А тебя я раскрыл в первую же минуту, Озз. Что-то в глазах, на сколько я помню. Вроде... ты старалась увидеть, насколько хорошо у тебя получается.
О, дьявол, подумала Полли.
- Э... а пара носок принадлежит вам?
- Мда. Чисто выстиранные носки, должен добавить.
- Я верну их немедленно! – воскликнула Полли, берясь за ремень.
- Всему свое время, Перкс, всему свое время, не надо спешки, - Джекрам поднял руку. – И хорошо выстирай их, пожалуйста.
- Зачем, сержант? – спросила Тонк. – Почему вы не сдали нас? Вы ведь могли сделать это в любое время!
Некоторое время Джекрам просто жевал табак, уставясь в пустоту.
- Нет, вы не первые, - наконец сказал он. – Я знавал некоторых. Всегда сами, всегда напуганы... и долго не задерживались. Но кое из кого вышли замечательные солдаты, действительно замечательные. И вот, смотрел я на вас и думал, ну что ж, интересно, что они станут делать, когда узнают, что они не одни? Слыхали про львов? – Они кивнули. – Так вот, лев просто старый трус. И если вам нужны неприятности, ступайте ко львицами. Они – убийцы, и охотятся они сообща. Везде так. Если нужны серьезные неприятности, обратитесь к дамам. Даже у насекомых все точно так же. Есть одни жучки, у которых она откусывает его голову, пока он выполняет супружеские обязанности, а это уже более чем серьезно. Хотя, с другой стороны, я слышал, будто он все равно продолжает, так что, может, у жуков все по-другому.
Он посмотрел на их бесстрастные лица.
- Нет? Ну, может, я думал, что столько девчонок сразу, это... странно. Может, были и другие причины. – Полли заметила, как он бросил быстрый взгляд на Уоззи. – В любом случае, я не собирался позорить вас перед таким жабенышем, как Страппи, а потом был Плоцз, и потом мы сматывались, и разобраться во всем просто не было времени. Вы отлично справились, парни. Очень хорошо. Как и нужно было.
- Я иду в крепость, - повторила Полли.
- Да не волнуйся ты за руперта, - бросил Джекрам. – Может, он уже наслаждается своей поскребенью. Он был в школе для джентльменов, так что тюрьма лишь напомнит ему о старых деньках.
- Мы все равно идем, сержант. Простите.
- О, не извиняйся, Перкс, у тебя все выходило замечательно до этого момента, - жестко ответил Джекрам.
Шафти поднялась.
- Я тоже иду, - произнесла она. – Я думаю мой... жених – там.
- Я должна идти, - добавила Уоззи. – Герцогиня ведет меня.
- Тогда и я иду, - вставила Игорина. – Похоже, я там буду нужна.
- Не тумаю, што сойду за прачку, - пророкотала Нефрития. – Я останусь здесь и присмотрю за Малом. Ха, если, когда он ачнется, ему все равно нужна будет кровь, то он себе зубы сламает!
Они смотрели друг на друга, смущенно и вызывающе. А потом кто-то медленно захлопал.
- Ну что ж, очень мило, - произнес Джекрам. – Цело братство, а? Простите... сестринство. О боже, боже. Послушайте, Блуз был дураком. Наверно, все из-за этих книг. Думается, он начитался этой чуши о том, как благородно умереть за свою страну. Я никогда не доверял чтению, но я знаю, что все дело в том, чтобы заставить какого-нибудь другого бедолагу умереть за его страну.
Он передвинул табак к другой щеке.
- Я хотел, чтобы вы были в безопасности. Я думал, что смогу протащить вас через все это, и не важно скольких своих дружков пришлет за вами князь. И вот смотрю я на вас и думаю: вы, бедные мальчишки, ничего не знаете о войне. Что вы собираетесь делать? Тонк, ты первоклассный стрелок, но кто будет прикрывать твою спину, пока ты перезарядишь арбалет? Перкс, ты знаешь пару трюков, но они могут знать пяток. Ты замечательный повар, Шафти; жаль, что там будет слишком жарко. Отведет ли герцогиня стрелы в сторону, а, Уоззи?
- Да. Отведет.
- Надеюсь, ты прав, мой малыш, - ответил Джекрам, медленно рассматривая девчонку. – Лично я считал, что на поле боя от религии столько же толку, как и от шоколадного шлема. Вам понадобится гораздо больше, чем простая молитва, когда вас поймает князь Генрих.
- Мы все равно попытаемся, сержант, - повторила Полли. – Армия не для нас.
- Вы пойдете с нами, сержант? – спросила Шафти.
- Нет, парень. Я – и вдруг прачка? Сомневаюсь. Для начала у меня и юбки-то нет. Э... всего один вопросик остался. Как вы попадете внутрь?
- Утром. Когда пойдут другие женщины, - ответила Полли.
- Все спланировано, а? И вы оденетесь женщинами?
- Э... мы и так женщины, сержант, - ответила Полли.
- Да. Технически. Но вы отдали все свои вещицы руперту, так? Что вы скажете страже? Что в потемках открыли не тот шкаф?
За этим последовала тишина. Джекрам вздохнул.
- Это неправильная война, - пробормотал он. – Как бы то ни было, я обещал присмотреть за вами. Вы мои маленькие ребятки, сказал я. - Его глаза сверкнули. – И такими и останетесь, даже если мир перевернется вверх тормашками. Я лишь надеюсь, мисс Перкс, что вы все же научились кое-каким трюкам у вашего старого сержанта, хотя, полагаю, вы сможете придумать и свои. А теперь лучше найти вам что-нибудь, так?
- Может, мы могли бы пробраться в деревню и выкрасть что-нибудь там?
- У бедных женщин? – сердце Полли ухнуло вниз. – В любом случае, там повсюду будут солдаты.
- Ну а как мы найдем женские вещи на поле битвы? – спросила Лофти.
Джекрам рассмеялся, встал, упершись руками в бока, и снова ухмыльнулся.
- Я же говорил вам, что вы ничего не знаете о войне!
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 11, 2006 8:54 am     Заголовок сообщения:

...и одной из вещей, которых они не знали, было то, что у нее есть края.
Полли не была уверена, чего она ожидала. Вероятно, мужчин и лошадей. В ее воображении они бились в кровавой схватке, но целый день так продолжаться не могло. Так что, должны были быть палатки. Дальше мозг ничего придумать не мог. Он не подозревал, что сражающаяся армия представляет собой что-то вроде огромного передвижного города. Да, работодатель лишь один, и производит этот город трупы, но, как и все города, он притягивает... жителей. Тревожили лишь крики детей. Этого она не ожидала. Как и грязь. Или толпы. Везде горели костры, а в воздухе пахло едой. В конце концов, это же осада. Люди здесь надолго.
Спуск в долину оказался простым. С сержантом пошли только Полли и Шафти, поскольку он сказал, что много народа лишь привлечет ненужное внимание. Здесь были и патрули, но вся их служба сводилась к простому повторению. А в темноте мужчина шумит гораздо больше женщины. Борогравского часового они заметили по шуму, с которым он пытался выковырять кусочек еды из зубов. Но второй услышал их, когда они были на расстоянии броска камня. Он был молод, и потому все примечал быстрее.
- Стой! Кто идет? Друг или враг! – Свет от костра мерцал на древке арбалета.
- Видите? – прошептал Джекрам. – Вот когда униформа становится твоим другом. Рады, что оставили ее?
Он важно прошел вперед и выплюнул табак на землю между сапог часового.
- Меня зовут Джекрам, - произнес он. – Сержант Джекрам. Что же до второго пункта... решай сам.
- Сержант Джекрам? – переспросил мальчишка с открытым ртом.
- Да, парень.
- Тот самый, что уложил шестнадцатерых в битве при Зоп?
- Их было десять, но молодец, что знаешь это.
- Тот Джекрам, что нес генерала Фрока четырнадцать миль по вражеской територии?
- Верно.
Полли заметила, как у часового сверкнули зубы.
- Мой отец рассказывал, что дрался с вами в Бландерберге!
- А, хорошая тогда была битва! – ответил Джекрам.
- Нет, он говорил про паб. Он опрокинул вашу кружку, а вы ударили его в челюсть, а он пнул вас в пах, а вы вдали ему по кишкам, а он ударил в глаз, а потом вы ударили его столом, а когда он пришел в себя, его друзья весь вечер поили его пивом за то, что он почти трижды сумел ударить сержанта Джекрама. Он рассказывает об этом каждый год и упи... вспоминает.
Джекрам на мгновение задумался, а потом ткнул пальцем в парня.
- Джо Хабукарк, так?
Улыбка мальчишки стала такой широкой, что казалось, будто его макушка вот-вот отвалится.
- Он будет весь день ухмыляться, когда я скажу ему, что вы его помните, сержант! Он говорит, что трава не растет, где вы писаете!
- Ну, что может на это ответить скромный человек, а? – спросил Джекрам.
Парень вдруг нахмурился.
- Забавно, но он думал, что вы уже умерли, сержант, - произнес он.
- Скажи ему, что я готов поспорить на шиллинг, - отозвался Джекрам. – А тебя-то как зовут, парень?
- Ларт, сержант. Ларт Хабукарк.
- Рад, что завербовался?
- Да, сержант, - заверил Ларт.
- Мы просто немного пройдемся, парень. Скажи своему отцу, что я спрашивал о нем.
- Обязательно, сержант! – Мальчишка вытянулся в струнку, точно почетный караул из одного человека. – Это большая честь для меня, сержант!
- Вас, что, все знают, сержант? – шепнула Полли, когда они шли дальше.
- Мда, многие. Те, что на нашей стороне. И смею заметить, большинство врагов, что встречались со мной, не слишком-то много знают после.
- Я даже и не думала, что будет так! – прошипела Шафти.
- Как? – переспросил Джекрам.
- Здесь женщины и дети! Магазины! Я даже чувствую запах свежей выпечки! Больше похоже на... огромный город.
- Ну да, но то, зачем мы пришли, на главной улице не найдешь. За мной, парни. - И сержант Джекрам вдруг проворно проскочил между двумя огромными кипами коробок и оказался рядом с кузницей, чей горн ярко пылал среди сумерек.
Палатки здесь были открыты. В свете фонарей работали оружейники, по грязи танцевали разнообразные тени. Полли и Шафти отступили, пропуская караван мулов, каждый из которых нес на спине по паре бочонков; перед Джекрамом мулы отступили. Может, он и их встречал раньше, подумала Полли, может он и впрямь знает всех и вся.
Сержант шел так, будто весь мир был ему что-то должен. Он кивал другим сержантам, лениво отдал честь проходившим мимо офицерам, а остальных попросту игнорировал.
- Вы были здесь прежде, сержант? – спросила Шафти.
- Нет, парень.
- Но вы знаете, куда идти?
- Верно. Я не был здесь, но я знаю, как должно быть, особенно если есть шанс окопаться. - Джекрам принюхался. – А, верно. Именно здесь. Вы двое – ждите здесь.
Он исчез меж двух куч древесины. Они слышали, как он с кем-то говорил, а через пару минут он появился вновь, держа в руке бутылку.
Полли ухмыльнулась.
- Это ром, сержант?
- Верно мыслишь, мой маленький бармен. И было бы прекрасно, если б это был ром. Или виски, или джин, или бренди. Но ни одно из названий для этого не подходит. Это чертово жало, так-то. Палач.
- Палач? – переспросила Шафти.
- Одна капля – и ты покойник, - ответила Полли. Джекрам улыбнулся, как учитель способному ученику.
- Именно так, Шафти. Самогон. Стоит мужчинам собраться вместе, кто-нибудь найдет, что может перебродить в резиновом сапоге, отцедит в старый котелок и предложит друзьям. Судя по запаху, это сделано из крысы. Хорошо сбраживаются. Хочешь попробовать?
Шафти отгородилась от предложенной бутылки. Сержант рассмеялся.
- Вот и умница. Лучше пей пиво.
- А офицеры не пресекают это? – спросила Полли.
- Офицеры? Да что они могут знать? Да и я купил это у сержанта. Никто не смотрит?
Полли всмотрелась в сгустившиеся сумерки.
- Нет, сержант.
- А-черт, - вырвалось у него. – Как огонь. И паразитов уничтожить. Все должно быть по чести. – Он быстро глотнул, выплюнул и заткнул бутыль пробкой. – Дрянь, - заключил он. – Ну, все, теперь идем.
- Куда, сержант? – спросила Шафти. – Вы ведь можете сказать нам теперь, а?
- В тихое местечко, где найдется то, что нам нужно, - ответил Джекрам. – Оно где-то здесь.
- Но от вас разит, как от пьяного, сержант, - не унималась Шафти. – Пустят ли вас туда в таком виде?
- Да, Шафти, мальчик мой, пустят, - кивнул Джекрам, шагая вперед. – Потому что в моих карманах звенят деньги, и от меня пахнет выпивкой. Пьяных богачей пропустят всюду. А... вот здесь внизу, здесь будет... да, я был прав. Вот оно. Незаметно и слегка деликатно. Там что-нибудь сушится, парни?
С этой стороны долины, вымытой зимними дождями, за полудюжиной унылых палаток было натянуто несколько бельевых веревок. Если на них что и было, то все уже было покрыто холодной росой.
- Жаль, - произнес Джекрам. – Что ж, значит, будет по-плохому. Запомните: будьте естественными и слушайтесь меня.
- М-меня т-тряссет, - пробормотала Шафти.
- Замечательно, замечательно, очень естественно, - кивнул Джекрам. – Ну что ж, это то, что нам нужно. Приятное, тихое местечко, никто не следит за нами, милая тропиночка к самой вершине... – Он остановился возле огромной палатки и постучал по вывеске своей тростью.
- Прочные Галупки, - прочла Полли.
- Ну, а что? Этих дам нанимали вовсе не ради чистописания, - ответил Джекрам, открывая полу палатки с дурной репутацией.
Внутри было душно, и очень походило на брезентовую прихожую. Дама, в черном шерстяном платье больше смахивавшая на ворону, поднялась с кресла и посмотрела на их трио таким оценивающим взглядом, какого Полли ни разу не замечала прежде. Последним пунктом в нем стояла стоимость сапог.
Сержант снял свое кепи и бодрым голосом, источавшим бренди и дерьмовый сливовый пудинг, заговорил:
- Добрый вечер, мадам! Я сержант Смит, так-то! И я и вот эти мои мальчуганы захватили военные трофеи, если вы понимаете, о чем я, и придержали бы их, но он упрашивали меня, требовали отвести их в ближайший дом с прекрасной репутацией, дабы из них сделали мужчин!
Крошечные глазки вновь впились в Полли. Шафти, чьи уши горели, точно маяки, уставилась прямо на пол.
- Похоже, это будет работа с половинкой, - коротко ответила женщина.
- Я ни разу еще не слышал более правдивых слов, мадам! – разошелся Джекрам. – Два ваших прекраснейших цветка, полагаю, справятся с каждым из них. – И раздался звон, когда Джекрам с потрясающей легкостью положил на маленький шаткий столик несколько золотых монет.
Что-то в их свечении окончательно убедило хозяйку. Ее лицо выдавило улыбку, такую же липкую, как и след слизняка.
- Ну что ж, мы всегда рады видеть здесь Взад-и-Вперед, - произнесла она. – А вы... джентльмены проходите в, э, вовнутрь?
Позади себя Полли услышала тихий звук и обернулась. Она не заметила человека, сидящего на стуле прямо рядом с дверью. Он должен был быть человеком, потому что розовых троллей попросту нет; рядом с ним тот тавернщик из Плёна был бы похож на какую-то водоросль. Он был затянут в кожу, которая как раз таки и скрипнула, а глаза его были лишь слегка приоткрыты. Когда он заметил, что она смотрит на него, то подмигнул. И вовсе не по-дружески.
Иногда случается так, что план вдруг перестает работать. Но если ты уже на полпути, лучше об этом не узнавать.
- Э, сержант, - позвала она. Тот повернулся, увидел выражение ее лица и, кажется, впервые заметил охранника.
- О, боже, где же мои манеры? – проговорил он, отступая назад и роясь в карманах. Наконец он достал золотую монетку и вложил ее в руку остолбеневшему человеку. Потом повернулся к ним, теребя кончик носа с идиотским выражением всезнания.
- Вот вам совет, парни, - произнес он. – Всегда давайте охране на чай. Они не пускают внутрь всякий сброд, это очень важно. Очень важные люди.
И, громко рыгнув, он снова обратился к даме в черном.
- А теперь, мадам, могли бы мы лицезреть ваши дивной красоты видения, которых вы здесь прячете?
Все зависит, думала через несколько секунд Полли, от того, как и где, и после какого количества чего-либо выпитого вам являлись подбные видения. Она знала о подобных заведениях. Работа за стойкой бара действительно расширяет ваше образование. Там, дома, жили женщины, которые, по словам ее матери, были «не лучше, чем должны бы быть», и в двенадцать лет Полли получила пощечину за то, что спросила, насколько же хорошими они должны быть. Они были Отвержением в глазах Нуггана, но мужчины всегда находили в своей религии место для небольшого грешка.
Если бы вы были добры, то описали бы четырех дам, сидевших в соседней комнате, словом «усталые». Если же добры вы не были, то в воздухе висело множество других слов, подходящих для этой цели.
Они смотрели безо всякого интереса.
- Это Вера, Благоразумие, Грация и Утешение, - представила их хозяйка. – Боюсь, ночная смена еще не подошла.
- Уверен, эти красотки многому научат моих бойких ребят, - отозвался сержант. – Но... позволено ли мне будет узнать ваше имя, мадам?
- Миссис Смафер, сержант.
- А могу я спросить ваше имя?
- Долорес, - ответила миссис Смафер, - для моих... особых друзей.
- Ну что ж, Долорес, - продолжил Джекрам, и монеты в его кармане снова звякнули, - я буду полностью откровенен с вами, потому что я вижу, что вы за женщина. Эти хрупкие создания прекрасны в своем отношении, я ведь знаю, что сейчас в моде девушки, у которых мяса меньше, чем на карандаше мясника, но такой джентльмен как я, поездивший по миру и повидавший кое-чего, учится ценить... зрелость, - он вздохнул. – И, разумеется, Надежду и Терпение. – Монеты звякнули вновь. – Может, мы с вами удалимся в какой-нибудь подходящий будуар, мадам, и обсудим кое-что за бокалом?
Миссис Смафер посмотрела на сержанта, потом на его «парней», бросила взгляд на приемную, и снова посмотрела на Джекрама, склонив голову набок и сложив губы в тонкой оценивающей улыбке.
- Да-а, - протянула она. – Вы знаете толк, сержант Смит. Давайте же снимем груз с ваших... карманов, а?
И он взял ее под руку и плутовато подмигнул Полли и Шафти.
- Ну что ж, вперед, ребятки, - посмеивался он. – И еще, чтобы вас не вытаскивали силой, когда будет время уходить, я свистну, и вам лучше закончить свои дела, ха-ха, и быстро лететь ко мне. Долг зовет! И не забывайте о прекрасных традициях Взад-и-Вперед! – И, хихикая и почти спотыкаясь, он вышел из комнаты вместе с госпожой Долорес.
Шафти пододвинулась к Полли и прошептала:
- С сержантом все в порядке, Оззи?
- Он просто немного выпил, - громко ответила Полли. Четыре девушки встали.
- Но он... – Шафти получила толчок под ребра прежде, чем смогла сказать что-то еще. Одна из девушек осторожно сложила свое вязание, взяла руку Полли, бросила на нее свой отточенный взгляд заинтересованности и произнесла:
- А ты ведь недурен собой... как тебя зовут, милый? Я – Грация...
- Оливер, - ответила Полли. А что, черт возьми, за славные традиции Взад-и-Вперед?
- Видел когда-нибудь женщину без одежды, Оливер? – девушки захихикали.
Всего на мгновение застигнутая врасплох, Полли нахмурила брови.
- Да, - ответила она. – Конечно.
- Оо, похоже, у нас здесь самый настоящий Дон Жуу-ан, девчат, - произнесла Грация, отступая назад. – Кажется, придется посылать за подкреплением! Почему бы тебе, мне и Благоразумию не пройти в один укромный уголок, а твоего маленького друга примут Вера и Утешение. Утешение очень хорошо обращается с юношами, правда ведь, Утешение?
Сержант Джекрам был не прав, описав девушек. Да, троим из них пришлось бы много есть, чтобы набрать нормальный вес, но когда Утешение встала со своего огромного кресла, вы понимали, что, на самом деле, кресло было маленьким, и все его занимала Утешение. Для крупной фигуры у нее было маленькое лицо с сощуренными поросячьими глазками. На одной руке была татуировка смерти.
- Он молод, - произнесла Грация. – Он будет в порядке. Пойдем, Дон Жуу-ан.
Полли немного успокоилась. Ей не особо понравились девушки. Ну да, такая профессия может опустить любого, но в городе она знала некоторых дам легкого поведения, и было в них что-то, чего она не находила здесь.
- Почему вы работаете здесь? – спросила она, когда они зашли в маленькую комнатку с брезентовыми стенами. Большую ее часть занимала шаткая кровать.
- Знаешь, ты выглядишь довольно молодым для подобного типа клиентов, - произнесла Грация.
- Какого типа?
- Святоша Джо, - ответила Грация. – «И что же такая девушка, как ты, делает в подобном заведении?» и тому подобная чушь. Тебе нас жаль? По крайней мере, если кто-то оказывается груб, у нас есть Гарри, и когда он заканчивает с парнем, сообщают полковнику, и ублюдка бросают в тюрьму.
- Да, - кивнула Утешение. – Мы слышали, что мы самые защищенные дамы на двадцать пять миль вокруг. Старушка Смафер не слишком плоха. У нас есть деньги, есть пища, и она не бьет нас, а это больше, чем можно сказать о муже, а сейчас нельзя бродить в одиночку, так ведь?
Джекрам связался с Блузом, потому что у тебя должен быть офицер, подумала Полли. Если же его нет, то тобой займется какой-нибудь другой офицер. А женщине точно так же не хватает мужчины, тогда как сам он – свой собственный хозяин. Брюки. Вот в чем весь секрет. Брюки и пара носок. Я даже не представляла, что все именно так. Одень брюки, и мир изменится. Мы разговариваем иначе. Мы действуем иначе. Смотрю я на этих девчонок и думаю: дуры! Найдите себе брюки!
- Может, вы снимите свою одежду? – предложила она. - Думаю, нам лучше поторопиться.
- Этот точно из Взад-и-Вперед, - улыбнулась Грация, сбрасывая с плеч платье. – Присматривай за своим сыром, Рази!
- Э... а почему это значит, что мы из Взад-и-Вперед? – спросила Полли. Она притворилась, будто расстегивает свою куртку, желая, чтобы было хоть что-то, во что она могла верить, чтобы можно было помолиться о свистке.
- Это потому, что вы всегда помните о деле, - ответила Грация.
И, может быть, кто-то действительно слушал ее. Раздался свист.
Полли схватила платья и побежала, не думая о криках за спиной. Она столкнулась с Шафти, перепрыгнула через стонущего Гарри, увидела сержанта Джекрама, придерживавшего отворот палатки, и вылетела в ночь.
- Сюда! – шикнул Джекрам, хватая ее за воротничок прежде, чем она сделала несколько шагов, и развернул ее. – Ты тоже, Шафти! Вперед!
Он бежал прямо к прачечной, точно воздушный шарик, уносимый ветром, и им оставалось лишь карабкаться следом. В его руках трепались платья. Прямо впереди них, в предательской темноте, виднелся невысокий кустарник. Пошатываясь и спотыкаясь, они добрались до более густых зарослей, где сержант поймал их обеих и толкнул в кусты. Здесь крики и визги были тише.
- А теперь мы просто спокойно пойдем, - шепнул он. – Здесь патрули.
- Они будут нас искать, - прошипела Полли. Шафти пыталась отдышаться.
- Нет, не будут, - ответил Джекрам. – Прежде всего, они побегут на крики, потому что это естес... куда они пойдут... – Чуть дальше Полли услышала новые крики. – И это чертовски глупо. Они должны охранять периметр, а сами собираются на неприятности в лагере. И к тому же, они бегут прямо на свет, так что с ночным зрением будет туго! Будь я их сержантом, я бы задал им трепку! Пошли, - он встал и поднял Шафти на ноги. – Ты в порядке, парень?
- Это было ужасно, сержант! Одна из них положила руку... на... на мои носки!
- Могу поспорить, такое нечасто случается, - ответил Джекрам. – Но вы отлично справились. А теперь мы спокойно пойдем вперед, и никаких разговоров до тех пор, пока я не разрешу, ясно?
Они тащились около десяти минут, обходя лагерь. Они слышали несколько патрулей и, когда взошла луна, увидели еще пару на вершине холма, но Полли понимала, что какими бы громкими не были крики, они были лишь составной частью того звука, что доносился из лагеря. Здесь патрули, может, даже и не слышали их, или, по крайней мере, не хотели получить взбучку от своих командиров.
В темноте она услышала, как Джекрам глубоко вздохнул.
- Ну вот, пожалуй, достаточно далеко. Неплохая работа, парни. Теперь вы истинные Взад-и-Вперед!
- Тому охраннику было очень плохо, - проговорила Полли. – Что вы с ним сделали?
- Видишь ли, я толстый, - начал Джекрам. – А люди не думают, что толстяки могут драться. Они считают нас забавными. Так вот, это неверно. Ударил его в трахею.
- Сержант! – Шафти была напугана.
- Что? Что? Он шел ко мне со своей дубинкой! – оправдывался Джекрам.
- А почему, сержант? – спросила Полли.
- А ты хитрый солдат, а, - отозвался Джекрам. – Хорошо, сознаюсь, я просто вырубил ее, но, честно говоря, я понимаю, когда кто-то просто протягивает мне чертов бокал со снотворным.
- Вы ударили женщину, сержант? – возмутилась Полли.
- Мда, и, может, когда она очнется, она решит, что, если к ней еще раз придет пьяный толстяк, не стоит пытаться обдурить его, - прорычал Джекрам. – Если бы ей это удалось, я бы уже валялся в какой-нибудь яме без своих подштанников и с ужасной головной болью, а если бы вы двое были достаточно глупы, чтобы нажаловаться офицеру, то она уже клялась бы, что черное это синее, и что у меня не было даже пенни, и что я был чертовски пьян и буянил. А полковнику было бы наплевать, потому что, по его разумению, если сержант настолько туп, что позволил этому произойти, то он этого заслуживает. Я понимаю, ясно? Я присматриваю за своими ребятками. – В темноте что-то звякнуло. – Да и несколько долларов всегда пригодятся.
- Сержант, вы ведь не украли их кассу, так ведь? – произнесла Полли.
- Мда. И в ее шкаф заглянул.
- Здорово! – пылко отозвалась Шафти. – Там было не слишком-то хорошо!
- В любом случае, это были в основном мои деньги, - продолжал Джекрам. – Похоже, сегодня дела у них шли не шибко хорошо.
- Но это же грязные деньги! – воскликнула Полли, и тут же почувствовала себя полной дурой.
- Нет, - ответил Джекрам. – Это были грязные деньги, теперь же это простое воровство. Жизнь становится намного проще, если ты умеешь трезво рассуждать.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 11, 2006 8:56 am     Заголовок сообщения:

Полли была рада, что зеркала не нашлось. Все, что можно было сказать об их новой одежде, так это то, что она покрывала их. Но ведь это война. Редко видишь на ком-нибудь новые вещи. И все же они чувствовали себя неловко. И это было бессмысленно. Но они смотрели друг на друга в холодном свете зари и смущенно хихикали. Ну вот, думала Полли, посмотрите на нас: мы одеты как женщины.
Как ни странно, но именно Игорина выглядела подобающе. Она взяла свой рюкзак и ушла в соседнюю полуразрушенную комнату. Около десяти минут оттуда доносилось случайное ворчание или «ой», а потом она вернулась, и на ее плечи спускались светлые волосы. Лицо было правильной формы, и даже знакомые им всем шишки исчезли. А стежки становились меньше и исчезали прямо на глазах остолбеневшей Полли.
- А это не больно? – спросила она.
- Немного жжется, но всего несколько минут, - ответила Игорина. – Просто нужна привычка. И специальная мазь, разумеется.
- Но почему у тебя на щеке шрам? – спросила Тонк. – И те швы остались.
Игорина скромно потупилась. Она даже перешила одно из платьев в сарафан, и теперь выглядела как милая служанка из пивного погребка. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы мысленно заказать огромный крендель.
- Что-нибудь нужно показывать, - ответила она. – Иначе подведешь клан. И потом, мне кажется, что эти швы довольно милы.
- Ну, ладно, - признала Тонк. – Но хотя бы шепелявь немного, ладно? Я знаю, это не правильно, но теперь ты выглядишь так, ну, я не знаю... странно, пожалуй.
- Хорошо, стройся, - раздался голос Джеркама. Он отступил назад и посмотрел на них с наигранным презрением. – Что ж, я в жизни не видел столько распут... прачек, - произнес он. – Желаю всем вам удачи, она может вам чертовски понадобиться. Кое-кто будет следить за дверьми и ждать вашего возвращения, но это все, что я могу пообещать. Рядовой Перкс, теперь ты – неоплачиваемый капрал. Надеюсь, ты запомнила пару приемов во время этой прогулки. Вперед и назад, это все, что от вас требуется. Никакого геройства, прошу. Если сомневаешься – бей их в пах и смывайся. Запомните, если вы напугаете их так же, как и меня, проблем у вас не будет.
- Вы точно не идете с нами, сержант? – спросила Тонк, все еще стараясь не смеяться.
- Нет, малыш, вы на меня юбку не напялите. У всех свое место, так? Место, где они провели свою черту? Так вот, моя – здесь. Я увяз в грехах, так или иначе, но Джекрам никогда не скрывает свои цвета. Я старый солдат. Я буду драться, как солдат, стоя в шеренге, на поле брани. Кроме того, если я напялю эту юбку и буду жеманничать, я никогда не узнаю конца.
- Герцогиня говорит, что для сержанта Джекрама есть ин-ной путь, - произнесла Уоззи.
- И я не знаю, не ты ли пугаешь меня больше всего, рядовой Гум, - ответил Джекрам. Он подтянул свой экваториальный ремень. – Как бы то ни было, ты права. Когда вы будете внутри, я тихонько проскользну вниз, к нашим линиям. И если я не смогу поднять небольшую диверсионную атаку, то я зовусь не сержант Джекрам. А так как я именно сержант Джекрам, значит, так оно и будет. Ха, в этой мужской армии полно мужчин, за которыми числится должок, - он шмыгнул носом, - или которые не смогут сказать «нет» мне в лицо. И полно мальчишек, которым захочется рассказать своим внукам, что они сражались вместе с самим Джекрамом. Что ж, я предоставлю им шанс на настоящую службу.
- Сержант, но нападение на главные ворота – это просто самоубийство! – воскликнула Полли.
Джекрам хлопнул по животу.
- Видите это? - спросил он. – Все равно что носить собственные доспехи. Один парень однажды всадил в него меч по самую рукоять и был чертовски удивлен, когда я вытащил его. В любом случае, от вас будет столько шуму, что стража будет невнимательной, так? Вы полагаетесь на меня, я полагаюсь на вас. Военное мышление. Вы просто дадите мне сигнал, любой. Вот все, что мне нужно.
- Герцогиня говорит, ваш путь поведет вас дальше, - произнесла Уоззи.
- О, правда? – живо отозвался Джекрам. – И куда же тогда? Надеюсь, куда-нибудь, где есть приличный паб!
- Герцогиня говорит, эм, он должен привести вас в город Скритц, - ответила Уоззи. Она произнесла это тихо, пока остальные смеялись, скорее, чтобы разрядить обстановку, а вовсе не над его ответом. Но Полли слышала.
Джекрам был действительно хорош. Внезапное выражение ужаса пропало через секунду.
- Скритц? Ничего хорошего, - произнес он. – Скучный городишко.
- Там был меч, - добавила Уоззи.
На этот раз Джекрам был готов. На его лице не было вообще никакого выражения. И это странно, подумала Полли, потому что должно быть хоть что-то, хотя бы замешательство.
- В свое время я держал много мечей, - отмахнулся он. – Да, рядовой Хальт?
- Кое-что вы нам так и не сказали, сержант, - начала Тонк, опуская руку. – Почему взвод называется Взад-и-Вперед?
- Первый в битве, последний из драки, - автоматически ответил Джекрам.
- Тогда почему нам дали прозвище Сырокрады?
- Да, - подключилась Шафти. – Почему, сержант? Судя по тому, что говорили те девушки, мы должны это знать.
Джекрам, казалось, был раздражен.
- Тонк, ну почему, черт возьми, ты сняла свои брюки прежде, чем спросить об этом? Мне же теперь будет стыдно рассказать вам! – А Полли подумала: это ведь наживка, так? Ты хочешь нам рассказать. Ты хочешь говорить о чем угодно, только бы не о Скритце.
- А, - кивнула Тонк. – Это о сексе, так?
- Не то чтобы, нет...
- Тогда расскажите нам, - продолжала Тонк. – Я хочу узнать прежде, чем умру. Если вам будет легче, я буду подталкивать людей и гхе, гхе, гхе
Джекрам вздохнул.
- Есть одна песня, - сказал он. – Она начинается «Это было в понедельник, майским утром...»
- Тогда это о сексе, - отрезала Полли. – Это народная песенка, она начинается со слов «это было» и действие происходит в мае, следовательно, она о сексе. Там ведь есть молочница? Могу поспорить, так и есть.
- Возможно, - признал Джекрам.
- Идет на рынок? Продавать свои товары? – продолжала Полли.
- Очень похоже.
- Та-ак. Вот и сыр. И она встречает, давайте посмотрим, солдата, моряка, веселого пахаря или просто мужчину в кожаных одеждах, так? Нет, раз уж это про нас, значит, это был солдат. И так как он из Взад-и-Вперед... о боже, веселенькое дело получается. Просто ответьте на один вопрос: какая деталь ее одежды упала или оказалась не завязанной?
- Ее подвязка, - ответил Джекрам. – Ты знаешь эту историю, Перкс.
- Нет, я просто знаю, о чем поется в народных песнях. До... где я работала, в нижнем баре шесть месяцев выступал бард. Но, в конце концов, нам пришлось пригласить человека с хорьком. Но подобное просто запоминаешь... о, нет...
- Поцелуи были, сержант? – ухмыляясь, спросила Тонк.
- Скорее уж обжимания, - ко всеобщему веселью добавила Игорина.
- Нет, он украл сыр, так ведь? – вздохнула Полли. – Пока бедняжка лежала и ждала, что ее подвязку завяжут, кхм кхм, он, черт возьми, сбежал с ее сыром, так?
- Э... не черт. Только не в юбке, Озз, - предупредила Тонк.
- Тогда уж и не Озз, - отмахнулась Полли. - Набивайте кивера хлебом, в сапоги наливайте суп! И крадите сыр, а, сержант?
- Верно. Наш взвод всегда был очень практичным, - кивнул Джекрам. – Армия движется желудком, так то. На моем, конечно, можно вносить знамя!
- Она сама виновата. Могла бы и сама завязать подвязку, - проговорила Лофти.
- Мда. Может, она хотела, чтобы сыр украли, - добавила Тонк.
- Мудрые слова, - кивнул Джекрам. – Что ж, идите... сырокрады!
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 11, 2006 8:58 am     Заголовок сообщения:

Они спускались через лес к тропе у реки. Туман был еще густым. Юбка Полли все время цеплялась за ежевику. Может, так было и до того, как она завербовалась, но она просто не замечала. Теперь же это очень мешало. Она подняла руку и поправила носки, их она разделила и подложила в другое место. Она была слишком тощей, вот в чем дело. В этом случае локоны помогали. Они говорили «девчонка». Теперь же ей приходилось положиться на платок и носки.
- Хорошо, - прошептала она, когда земля стала переходить в равнину. – Помните, никакой ругани. Хихикайте, а не усмехайтесь. Никакого рыганья. И уж тем более никакого оружия. Они не могут быть настолько тупы. Кто-нибудь взял оружие?
Все покачали головами.
- Ты взяла оружие, Тонк... Магда?
- Нет, Полли.
- Ничего, что хоть немного походило бы на оружие? – настаивала Полли.
- Нет, Полли, - скромно ответила Тонк.
- Может, что-нибудь с острыми краями?
- А, ты об этом?
- Да, Магда.
- Но женщина же может носить нож, так ведь?
- Это сабля, Магда. Ты пытаешься ее спрятать, но это сабля.
- Но я использую ее, как нож, Полли.
- Она в три фута длиной, Магда.
- Размер не имеет значения, Полли.
- Никто в это не верит. Пожалуйста, оставь ее у дерева. Это приказ.
- Ох, ну хорошо!
Спустя некоторое время Шафти, долго о чем-то раздумывавшая, спросила:
- Я не могу понять, почему она сама не завязала свою подвязку...
- Шафти, черт возьми... – начала Тонк.
- ... блин, - поправила ее Полли. – И ты обращаешься к Бетти, не забывай.
- О чем, блин, ты говоришь, Бетти? – исправилась Тонк, закатывая глаза.
- Ну, о песне, конечно. И совсем не нужно ложиться, чтобы завязать подвязку. Так будет сложнее, - ответила Шафти. – Все это немного глупо.
Некоторое время никто не произносил ни слова. Наверное, так было легче понять, почему Шафти задалась этим вопросом.
- Ты права, - наконец ответила Полли. – Это глупая песня.
- Очень глупая песня, - согласилась Тонк.
Все согласились. Это была глупая песня.
Они вышли к тропе. Впереди небольшая группка женщин спешила к повороту. Автоматически отряд посмотрел вверх. Крепость вырастала прямо из скалы; было практически невозможно различить, где заканчивается скала и начинается древняя кладка. Окон не было видно. Отсюда казалось, что это – просто голая стена, упирающаяся в небо. Входа нет, говорила она. Выхода нет. В этих стенах лишь несколько дверей, и все они закрываются навсегда.
Здесь, возле глубокой, медленной реки, воздух пронизывал до костей, и, чем выше они смотрели, тем холоднее он становился. За поворотом они увидели навес, под которым была дверь, впереди женщины говорили со стражником.
- Не выйдет, - прошептала Шафти. – Они показывают ему какие-то бумаги. Кто-нибудь свои захватил? Нет?
Солдат посмотрел на них пустым официальным взглядом человека, который не собирается искать приключений в своей жизни.
- Идем, - пробормотала Полли. – Если все будет действительно плохо, плачьте навзрыд.
- Это отвратительно, - ответила Тонк.
Их предательские ноги все ближе подводили их к воротам. Полли потупилась, как и положено незамужней девушке. Другие тоже опустят взгляд, это она знала. Может, им скучно, может, они не ждут неприятностей, но с тех стен кто-то упорно смотрел на нее.
Они подошли к стражнику. В тени за узким дверным проемом был еще один.
- Бумаги, - потребовал стражник.
- О, сэр, у меня их нет, - начала Полли. Она продумывала свою речь, пока шла по лесу. Война, страх вторжения, люди бегут, еды нет... не нужно что-то придумывать, просто перебирай частицы реальности. – Мне пришлось уйти...
- О, конечно, - перебил ее стражник. – Нет бумаг? Нет проблем! Просто пройдите вот сюда и побеседуйте с моим коллегой. Хорошо, что вы теперь с нами! – Он отступил и махнул рукой в сторону темного входа.
Озадаченная Полли ступила внутрь, остальные последовали за ней. Дверь захлопнулась. Они были в длинном коридоре со множеством отверстий из комнат с другой стороны. Из проемов бил свет. Она даже заметила тени. Лучники, скрывавшиеся там, могли кого угодно превратить в фарш.
В конце коридора открылась другая дверь. Она вела в маленькую комнату, где сидел молодой человек в неизвестной Полли форме, хотя его нашивки были капитанскими. Рядом стоял очень, очень крупный человек в той же униформе, или же, возможно, в двух, сшитых вместе. У него был меч. И вот что было главным: когда этот человек держал меч, то оружие действительно было в руках, его руках. Его взгляд был прикован к мечу. Даже Нефрития была бы потрясена.
- Доброе утро, дамы, - произнес капитан. – Нет бумаг? Прошу вас, снимите свои платки.
Желудок Полли упал. Ну, вот и все, подумала она. А мы думали, что умны. Оставалось лишь подчиниться.
- А. И вы расскажете, что ваши волосы остригли в наказание за заигрывание с врагом, так? – продолжал человек, едва взглянув на них. – Кроме тебя, - добавил он Игорине. – Заигрывание с врагом не слишком заманчиво? Может, со злобенианскими парнями что-то не так?
- Э... нет, - ответила Игорина.
На этот раз капитан слегка улыбнулся.
- Господа, давайте покончим с этим, ладно? Вы ходите неправильно. Вы стоите неправильно. У вас, - он указал на Тонк, - под ухом мыльная пена. А вы, сэр, либо деформированы от природы, либо попытались проделать фокус с парой носок под жилетом.
Покраснев от стыда и унижения, Полли опустила голову.
- Попытки пробраться внутрь или наружу, переодевшись прачками. - Капитан покачал головой. – Все за пределами этой глупой страны знают этот фокус, парни, но большинство прилагает больше усилий, чем вы. Что ж, для вас война закончена. Здесь большие, очень большие темницы, и скажу вам, здесь вам будет лучше, чем снаружи... Да, что вам?
Шафти подняла руку.
- Могу я кое-что показать вам? – спросила она. Полли не повернулась, просто смотрела на лицо капитана, пока за ее спиной шелестела ткань. Она не могла поверить. Шафти поднимала свою юбку...
- О. - Капитан сел обратно в кресло. Его лицо покраснело.
Следующей взорвалась Тонк, и взорвалась слезами.
- Мы та-аак долго шли! Мы прятались в канавах от солдат! Еды нет совсем! Мы хотим работать! А вы назвали нас мальчиками! Почему вы так жесто-ооки?
Полли опустилась рядом и чуть приподняла ее, похлопывая по спине; плечи Тонк вздымались в унисон рыданиям.
- Все это так тяжело для нас, - сказала она краснолицему капитану.
- Если сможешь уложить его, я придушу другого завязкой от передника, - шептала между всхлипами Тонк прямо ей в ухо.
- Вы видели все, что хотели? – бросила Полли красному капитану ледяным голосом.
- Да! Нет! Да! Прошу! – восклицал капитан, посматривая на стражника страдающим взглядом человека, который знает, что уже через час станет посмешищем всего форта. – Вполне... то есть я видел... слушайте, я вполне удовлетворен. Рядовой, приведите из прачечной одну из женщин. Прошу вас простить меня, дамы, я... это моя работа...
- Она вам нравится? – все так же холодно спросила Полли.
- Да! – быстро ответил капитан. – То есть, нет! Нет, да! Мы должны быть осторожны... а...
Огромный солдат вернулся, ведя с собой женщину. Полли уставилась.
- Вот, э, новенькие, - капитан рассеяно махнул в сторону отряда. – Уверен, миссис Энид найдет, чем им заняться... э...
- Конечно, капитан, - ответила женщина, скромно присев. Полли все еще смотрела.
- Идите... дамы, - произнес капитан. – И если вы будете хорошо работать, я уверен, что миссис Энид сделает вам пропуск, и подобное больше не повторится... э...
Шафти облокотилась на стол, приблизилась к человеку и произнесла «Бу». Стул капитана ударился о стену.
- Может, я и не очень умна, - проговорила она Полли. – Но я не дура.
Но Поли все еще не могла отвести взгляда от лейтенанта Блуза. Он на удивление хорошо сделал реверанс.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 11, 2006 9:00 am     Заголовок сообщения:

Солдат провел их по тоннелю к выступу, который выходил то ли в комнату, то ли в пещеру; в подобных местах крепости разница незначительна. Это была даже не прачечная, а скорее некое жаркое и влажное подобие загробной жизни для тех, кому уготованы наказания, включающие стирку. Пар клубился под потолком, конденсировался и капал на пол, который и так уже был залит водой. И так продолжалось вечно, стирка за стиркой. И в этих клубящихся облаках тумана женщины казались призраками.
- Ну вот, прошу вас, дамы, - произнес он и шлепнул Блуза по бедру. – Мы сегодня встретимся, Дафни?
- О, да! – пролепетал Блуз.
- Тогда в пять часов, - ответил солдат и пошел обратно по коридору.
- Дафни? – переспросила Полли, когда он ушел.
- Это «псевдоним», - кивнул Блуз. – Я еще не нашел выхода из нижних ярусов, но у всех стражников есть ключи, а его ключ у меня будет сегодня же в полшестого. Прошу прощения?
- Кажется, Тонк... простите, Магда... прикусила язык, - ответила Полли.
- Прикусила? О, да. Хорошо, что вы вжились в роль, э...
- Полли, - сказала Полли.
- Прекрасный выбор имени, - кивнул Блуз, ведя их по лестнице. – Обычное имя для служанки.
- Да, именно так мне и показалось, - серьезно ответила Полли.
- Э... а сержант Джекрам с вами? – несколько нервно поинтересовался лейтенант.
- Нет, сэр. Он сказал, что возглавит атаку на главные ворота, сэр, когда мы дадим ему сигнал. Надеюсь, он не станет пытаться без оного.
- Боги, он сумасшедший. Но вы прекрасно справились, ребята. Отлично. Для стороннего наблюдателя вы определенно сойдете за женщин.
- Из ваших уст, Дафни, это звучит как величайшая похвала, - кивнула Полли, думая: боже, а мне действительно удается не рассмеяться.
- Но вам не следовало приходить за мной, - продолжал Блуз. – Простите, я не смог дать вам сигнал, но, понимаете, миссис Энид позволила мне остаться. Стража не делает так много обходов ночью, и я использовал это время, чтобы найти вход в верхнюю крепость. Но, боюсь, все они закрыты или очень хорошо охраняются. Хотя рядовой Хопфидл несколько увлекся мной...
- Прекрасно, сэр! – отозвалась Полли.
- Простите, сэр, но мне все же нужно прояснить это, - перебила Тонк. – У вас свидание со стражником.
- Да, и, полагаю, мы пойдем в какое-нибудь темное местечко, и когда я получу, что мне нужно, я сверну его шею, - ответил Блуз.
- А не слишком ли это для первого свидания? – спросила Тонк.
- Сэр, а у вас были проблемы с входом внутрь? – спросила Полли. Это не давало ей покоя. Все казалось таким нечестным.
- Нет, совершенно никаких. Я лишь улыбнулся и покачал бедрами, и они пропустили меня. Ну а у вас?
- Совсем немного, - созналась Полли. – Просто немного вол... немного неловко было сперва.
- Ну, и что я вам говорил? – торжествующе возвестил Блуз. – Все дело в теспиановом искусстве!* А вы довольно отважны, раз решились на это. Пойдемте к миссис Энид. Очень лояльная женщина. Мужественные женщины Борогравии на нашей стороне!
В алькове, служившем для главы прачечной офисом, в самом деле, был портрет герцогини. Миссис Энид не была особенно уж крупной женщиной, но в плечах не уступала Нефритии, ее передник был насквозь мокрым, а настолько подвижного рта Полли никогда не встречала. Ее губы и язык, выпуская слова в воздух, придавали им форму; в пещере, полной шипящего пара, эха, капающей воды и ударов мокрого белья о каменные стены, прачки смотрели на губы, когда уши уже ничего не воспринимали. Когда же она слушала, ее рот двигался точно так же, будто бы она пыталась выковырнуть кусочек ореха, застрявший в зубе. Рукава ее были засучены до локтя.
Она бесстрастно выслушала Блуза, представившего свой отряд.
- Ясно, - кивнула она. – Хорошо. Оставьте своих парней со мной, сэр. Вам лучше вернуться в гладильную.
Когда Блуз развернулся и ушел сквозь пар, миссис Энид осмотрела их сверху вниз, а потом прямо насквозь.
- Парни, - буркнула она. – Ха! Это все, что он знает, а? Ведь женщина, носящая одежду мужчины, Отвержена в Глазах Нуггана!
- Но мы одеты как женщины, миссис Энид, - кротко произнесла Полли.
Рот миссис Энид свирепо задвигался. Потом она скрестила руки. Казалось, будто баррикада вышла на войну против всех грехов разом.
- Все это неверно, - произнесла она. – Мой сын и муж заключены здесь, и я работаю на благо врагам, чтобы присматривать за ними. Они собираются вторгнуться к нам, вы знаете. Просто удивительно, что можно услышать здесь. Так что, что хорошего будет в том, что вы освободите своих мужчин, когда мы и так все под каблуком злобенианского разрисованного сабо, а?
- Злобения не вторгнется, - уверенно заявила Уоззи. – Герцогиня проследит за этим. Не беспокойтесь.
Уоззи одарили таким взглядом, который она всегда получает, когда кто-то слышит ее в первый раз.
- Молишься, значит, да? – доброжелательно спросила миссис Энид.
- Нет, просто слушаю, - ответила Уоззи.
- Нугган говорит с тобой, да?
- Нет. Нугган мертв, миссис Энид, - произнесла Уоззи.
- Простите нас, миссис Энид, - вмешалась Полли, беря девочку за тонкую руку. Она подтолкнула Уоззи за огромный пресс для отжима белья, который постоянно вздымался и дребезжал, пока они говорили.
- Уоззи, все это становится... – в родном языке Полли не было слова «чудаковатый», но если бы она знала его, она бы вполне с ним согласилась, - ...странным. Люди волнуются. Нельзя расхаживать вокруг и заявлять, что бог мертв.
- Значит, ушел. Потерял значимость... пожалуй, - хмурясь, пояснила Уоззи. – Больше не с нами...
- Но мы все еще получаем Отвержения.
Уоззи попыталась сосредоточиться.
- Нет, они не настоящие. Это как... эхо. Мертвые голоса в древних пещерах, блуждающие туда-сюда, слова изменяются, превращаясь в несуразицы... точно флаги, которые раньше передавали сигналы, а теперь просто развеваются на ветру... – взгляд Уоззи стал расплывчатым, голос изменился, превратился в более взрослый, уверенный - ...и исходят они не от бога. Здесь нет богов.
- Тогда как же они появляются?
- Из вашего страха... Из той части, что ненавидит Другое, что никогда не изменится. Из всей вашей мелочности и глупости и серости. Вы боитесь завтрашнего дня, и вы сделали ваш страх своим богом. Герцогиня знает это.
Пресс снова задребезжал. Вокруг Полли зашипели котлы, вода хлынула по сливам. В воздухе висел запах мыла и влажной одежды.
- Я не верю и в герцогиню, - ответила Полли. – А в лесу нам просто повезло. Любой бы смог заметить. Это не значит, что я в нее верю.
- Это не имеет значения, Полли. Она верит в тебя.
- Да? – Полли обвела взглядом влажную, полную пара пещеру. – А она сама-то здесь? Она удостоила нас своим присутствием?
- Да, - кивнула Уоззи. На ее лице не было и тени сарказма.
Да.
Полли посмотрела за ее спину.
- Это ты сейчас сказала «да»? – спросила она.
- Да, - ответила Уоззи.
Да.
Полли расслабилась.
- А, эхо. Это ведь пещера. Э...
...что не объясняет, почему мои слова не повторяются...
- Уоззи... то есть, Алиса? – задумчиво обратилась она.
- Да, Полли? – откликнулась Уоззи.
- Думаю, будет хорошо, если ты не будешь говорить об этом с остальными, - произнесла она. – Люди ничего не имеют против веры, ну, в богов и прочее, но они начинают злиться, когда оказывается, что они всего лишь показушники. Э... она ведь не появится, а?
- Человек, в которого ты не веришь? – переспросила Уоззи, проявляя твердость духа.
- Я... не говорю, что она не существует, - слабо откликнулась Полли. – Просто я не верю в нее, и все.
- Она очень слаба, - произнесла Уоззи. – Я слышу, как она плачет ночами.
Полли вгляделась в осунувшееся лицо, надеясь, что Уоззи как-то хочет подшутить над ней. Но ответом ей была лишь озадаченная невинность.
- Почему она плачет? – спросила она.
- Молитвы. Ей больно.
Полли быстро развернулась, когда что-то дотронулось до ее плеча. Это была Тонк.
- Миссис Энид сказала, что мы должны работать, - предупредила она. – Она говорит, что стража следит за этим.
________________
* Теспид – афинский поэт, современник Солона, создатель аттической трагедии. Имя стало нарицательным для обозначения актеров и игры в целом. (прим. переводчика)
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 11, 2006 9:01 am     Заголовок сообщения:

Эта работа была женской, и значит, монотонной, доводящей до боли в пояснице, общественной. Полли уже долгое время трудилась над корытом, которое было настолько огромным, что в нем могли стирать сразу двадцать женщин. Руки вокруг нее выжимали и били, отжимали белье и бросали его в корыто для полоскания, которое стояло за ними. Полли присоединилась к ним, вслушиваясь в разговор.
Большей частью это были сплетни, но обрывки информации плавали в них, точно как пузыри в корыте. Пара стражников «позволили лишнее» - то есть, больше, чем следовало – и их уже высекли за это. Это вызвало много комментариев. По всей видимости, командует какой-то важный господин из Анк-Морпорка, он-то и отдал этот приказ. Он вроде волшебника, говорила женщина напротив нее. Говорят, он знает то, что происходит повсюду, а питается сырым мясом. Говорят, у него повсюду есть глаза. Разумеется, все знают, что этот город – собрание Отвержений. Полли, усердно теревшая рубашку о стиральную доску, думала над этим. И еще она думала о сарыче с низин, летавшем в этой горной стране, и о существе, настолько быстром и скрытном, что замечали его лишь по тени...
Она подошла к медным котлам и, окуная кипятящееся белье в мыльную воду, заметила, что здесь, где нет никакого оружия, она пользуется тяжелой палкой около трех футов длиной.
Откровенно говоря, ей нравилось работать. Ее мускулы делали все, что нужно, предоставляя мозг самому себе. Никто не был уверен, жива ли герцогиня или нет. Это, в общем-то, не имело значения. Но Полли точно понимала одну вещь. Герцогиня была женщиной. Простой женщиной, не богиней. Да, люди молились ей в надежде, что их просьбы преподнесут Нуггану в красивой обертке, но это не давало ей права играть с рассудком людей, вроде Уоззи, у которых и так были свои проблемы. Боги могут творить чудеса, герцогини же позируют для портретов.
Уголком глаза Полли заметила, как некоторые женщины берут с помоста в конце комнаты огромные корзины и выходят через другой проход. Она оттащила Игорину от корыта и сказала идти с ними.
- И примечай все! – добавила она.
- Да, капрал, - кивнула Игорина.
- Потому что кое-что я знаю, - продолжала Полли, кивнув в сторону сырого белья, - а именно, что все это следует проветрить...
Она вернулась к работе, вливаясь в разговор. Это было не сложно. О некоторых вещах прачки не говорили, в особенности о таких как «мужья» и «сыновья». Но кое-что Полли примечала. Некоторые были в крепости. Некоторые, возможно, были мертвы. Некоторые были где-то там, за стенами. Кое у кого из женщин постарше были Медали Материнства, которыми награждались те, чьи сыновья погибли за Борогравию. Чертов металл ржавел в этой влажной атмосфере, а Полли думала, получили ли они их в письме от герцогини, с ее подписью, напечатанной на обороте, и именем сына, еле вмещенным в оставленный пробел:
Мы чтим и поздравляем вас, миссис Л. Лапчик, Колодезная улица, Манкс, со смертью вашего сына Отто ПвтрХанЛапчик 25 июля в ██
Название никогда не указывалось, дабы не содействовать врагу. Полли удивлялась, узнав, что дешевые медальки и бездушные слова, как бы то ни было, помогали матерям. В Мюнцзе те, кто получил медали, носили их с некой яростной, возмущенной гордостью.
Она не думала, что очень уж доверяет миссис Энид. Ее муж и сын были там, в камерах, а сама она уже могла оценить Блуза. Она, должно быть, спрашивала себя: что наиболее вероятно – что он сумеет вытащить их оттуда и оставить целыми и невредимыми, или же, что будет такая сумятица, что все мы пострадаем? И Полли не могла винить ее, если бы та обо всем рассказала.
Ей показалось, что кто-то говорил с ней.
- Хмм? – произнесла она.
- Нет, ты только посмотри, а? – повторила Шафти, размахивая проклятой парой кальсон. – Они кладут цветное вместе с белым!
- Ну? И что? Это же вражеские кальсоны, - произнесла Полли.
- Да, но ведь можно же все делать правильно! Смотри, они положили красную пару, и теперь все стали розовыми!
- И? В семь лет мне нравился розовый цвет*.
- Но бледно-розовый? На мужчине?
Полли посмотрела на другое корыто и похлопала Шафти по плечу.
- Да. Цвет очень бледен, а? Лучше найти еще что-нибудь красное, - произнесла она.
- Но так будет только хуже... – начала Шафти.
- Это был приказ, солдат, - прошептала Полли ей в ухо. – И добавь крахмала.
- Сколько?
- Все, что найдешь.
Игорина вернулась. Глаз у нее был наметанный. Полли думала, ее это были глаза, или чьи-то еще. Она подмигнула Полли и подняла большой палец. К облегчению Полли, этот был одним из ее собственных.
___________________
* Достоверно установлено что, несмотря на все усилия общества, девочек семи лет буквально притягивает розовый цвет
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 11, 2006 9:02 am     Заголовок сообщения:

Когда Полли, пользуясь временным отсутствием миссис Энид, проскользнула в огромную гладильню, там, за длинными досками, работал лишь один человек. «Дафни». Остальные стояли вокруг, словно смотрели представление. И так оно и было.
- ... воротничок, понимаете, - говорил лейтенант Блуз, размахивая огромным, испускающим пар утюгом, наполненным углями. – Потом манжеты и, наконец, рукава. И половина готова. Вешать их нужно немедленно, но, в этом и заключается полезная загвоздка, не нужно гладить их до абсолютно высушенного состояния. Конечно, это дело практики, но...
Полли заворожено следила за ним. Она ненавидела глажку.
- Дафни, можно тебя на минуточку? – позвала она, когда он замолк.
Блуз поднял взгляд.
- О, П... Полли, - проговорил он. – Эмм, да, конечно.
- Просто удивительно, что Дафни знает о складках, - благоговейно произнесла девочка. – И о прессировании одежды!
- Я сама поражена, - ответила Полли.
Блуз протянул утюг девочке.
- Ну вот, Димфа, - великодушно произнес он. – И помни: всегда гладь сперва с изнанки, а на темных вещах – только с изнанки. Обычная ошибка. Иду, Полли.
Некоторое время Полли прождала снаружи, мимо шла одна из девушек с огромной стопой выглаженного белья. Она заметила Полли и подошла ближе к ней.
- Мы все знаем, что он мужчина, - произнесла она. – Но ему это нравится, да и гладит он точно демон!
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 11, 2006 9:10 am     Заголовок сообщения:

- Сэр, откуда вы знаете обо всем этом? – спросила Полли, когда они возвращались в другую комнату.
- В генштабе мне приходилось делать это самому, - ответил Блуз. – Не мог позволить себе на девчонку-гладильщицу, а денщик мой был строгим нугганистом и считал, что это женская работа. Так что, я подумал, это не может быть слишком трудным делом, иначе мы бы не оставили это женщинам. Здесь не слишком-то хорошо с этим. Знаешь, они кладут цветное вместе с белым?
- Сэр, помните, вы говорили, что собираетесь забрать ключ у стражника и сломать ему шею? – перебила Полли.
- Разумеется.
- Вы знаете, как сломать человеку шею, сэр?
- Я прочел книгу по единоборствам, Перкс, - слегка жестко ответил Блуз.
- Но вы ведь этого не делали, сэр?
- Нет, конечно! Я работал в генштабе, да и нельзя практиковаться на людях, Перкс.
- Видите ли, человек, чью шею вы собрались свернуть, будет в это время держать оружие, а у вас, сэр, его не будет, - продолжила Полли.
- Я испробовал основы на свернутом одеяле, - укоризненно отозвался Блуз. – Кажется, получилось довольно хорошо.
- А одеяло сопротивлялось, издавало громкие звуки, пыталось ударить вас по носкам, сэр?
- По носкам? – непонимающе переспросил Блуз.
- Честно говоря, думаю, ваша вторая идея была лучше, - быстро продолжила Полли.
- Да... моя, э... вторая идея... а которая именно?
- Та, где мы убегаем из прачечной через сушилку, сэр, после того, как тихо обезвредим троих стражников, сэр. Там, вниз по коридору, есть некая движущаяся комната, сэр, которая поднимается на крышу. Два стражника едут вместе с женщинами, сэр, и еще один наверху. Действуя вместе, мы справимся с каждым из ничего не подозревающих стражников, что будет вернее, чем ваше противостояние вооруженному человеку, разумеется, отдавая вам должное, сэр, и таким образом мы окажемся на крышах и сможем пройти в любое место крепости, сэр. Отлично продумано, сэр!
За этим последовала пауза.
- А я, э, продумал все так детально? – спросил Блуз.
- О, нет, сэр. Это не нужно, сэр. С деталями работают сержанты и капралы. Офицеры же видят всю картину в целом.
- А, верно. А, э... насколько велика данная картина? – мигая, спросил Блуз.
- О, очень велика, сэр. Чрезвычайно огромная картина, сэр.
- А, - выдохнул Блуз, распрямился и придал себе то, что посчитал выражением человека с великим предвиденьем.
- Некоторые дамы работали в верхней крепости, сэр, когда она была нашей, - быстро продолжала Полли. – Предвидя ваш приказ, сэр, я приказал отряду вовлечь их в разговор о планировке крепости, сэр. Осознавая главный удар вашего наступления, сэр, я, кажется, нашел путь к темницам.
Она остановилась. Она довольно ловко заморочила ему голову. Практически, как и Джекрам. Она вставила столько «сэров», сколько осмелилась. И она гордилась «предвидением вашего приказа».
Она не слышала, чтобы Джекрам говорил так, но с определенной долей осторожности, это было оправданием на любые действия. «Главный удар» также был хорош.
- Темницы, - задумчиво повторил Блуз, тут же потеряв из виду большую картину. – Вообще-то, мне кажется, я говорил...
- Да, сэр. Потому что, сэр, если мы освободим наших парней из темниц, сэр, вы будете командующим внутри вражеского оплота, сэр!
Блуз вырос еще на один дюйм, но затем осел вновь.
- Разумеется, там есть и высшие офицеры. Все они главнее меня...
- Да сэр! – ответила Полли, уже на пути к выпуску из Школы сержанта Джекрама Полного Руководства Рупертом. – Может, тогда сначала попытаемся освободить завербовавшихся, сэр? Мы не можем подставлять офицеров под вражеские стрелы.
Это было бесстыдно и глупо, но теперь в глазах Блуза мерцал боевой огонек. Полли решила раздуть его, на всякий случай.
- Ваше руководство стало для нас прекрасным примером, сэр, - произнесла она.
- Вот как?
- О, да, сэр.
- Ни один офицер не руководил столь прекрасным отрядом, Перкс, - проговорил Блуз.
- Может, и руководили, сэр.
- А на что в этом случае может рассчитывать человек, а? – продолжал Блуз. – Наши имена напишут в учебниках истории! Ну, мое-то уж точно, и я сам прослежу, чтобы и вас упомянули, ребята. И кто знает? Может, я получу высочайшую почесть, доступную доблестному офицеру!
- Что же это, сэр? – покорно спросила Полли.
- Чтобы его именем назвали либо блюдо, либо предмет одежды, - сияюще объяснил Блуз. – Генерал Фрок, разумеется, получил оба. Плащ фрок и биф Фрок. Разумеется, я не смею надеяться на подобное же. - Он застенчиво потупился. – Но, должен сказать, Перкс, я приберег несколько рецептов, на всякий случай!
- Значит, однажды мы сможем отведать Блуза, сэр? – проговорила Полли. Она следила, как в корзины закладывают белье.
- Возможно, возможно, надеюсь на это, - говорил Блуз. – Э... мое любимое, вроде кольца из теста, понимаешь, наполняется кремом и погружается в ром...
- Это ромовая баба, сэр, - отсутствующе произнесла Полли. Тонк и другие тоже наблюдали за корзинами.
- Уже назвали?
- Боюсь, что так, сэр.
- А как насчет... э... блюда из печени с луком?
- Оно называется печенка-с-луком, сэр. Простите, - отозвалась Полли, стараясь не потерять сосредоточенность.
- Э, э, что ж, мне кажется, что некоторые блюда названы в честь людей, которые всего лишь внесли небольшие изменения в основной рецепт...
- Мы должны идти, сэр! Сейчас или никогда, сэр!
- Что? О. Да. Конечно. Мы должны идти!
До этого мгновения их даже не замечали. Девушки, появившиеся по сигналу Полли из разных уголков, подошли к корзинам прямо перед теми женщинами, что должны были забрать их, взялись за ручки и ушли. Лишь потом она поняла, что больше никто не собирался делать этого, и женщины были просто рады позволить новеньким тащить огромные корзины с тяжелым сырым бельем. Уоззи и Игорина еле подняли одну корзину.
Двое солдат ждали за дверьми. Им было скучно, и они мало внимания обращали на девушек. До «подъемника» они шли долго.
Полли не смогла представить его себе, даже когда ей расписали во всех подробностях. Это нужно было видеть. На самом же деле это был лишь большой открытый короб из твердой древесины, прикрепленный к толстой веревке, которая тянулась вверх и вниз по некоему подобию трубы, вырезанной в камне. Когда они все оказались внутри, один из солдат потянул за более тонкую веревку, которая тут же исчезла в темноте. Другой зажег пару свечей, чья роль состояла лишь в том, чтобы сделать темноту более мрачной.
- Никаких обмороков, девушки! – произнес он. Его товарищ усмехнулся.
Двое их и семеро нас, подумала Полли. Медная палка ударила ее по ноге, стоило ей чуть двинуться, и она точно знала, что Тонк хромала потому, что сама спрятала под платьем другую игрушку. Для серьезных прачек. Это была длинная палка с чем-то, похожим на трехногую табуреточку на конце, отличное приспособление, чтобы помешивать белье в огромном котле с кипящей водой. А еще им вполне возможно и череп проломить.
Каменные стены поплыли вниз мимо поднимающейся платформы.
- Как интересно! – восхитилась «Дафни». – А она поднимается прямо до верха вашего огромного замка, да?
- О, нет, мисс. Сначала едем сквозь скалу, мисс. Чтобы добраться так высоко, нужно проделать очень большой путь.
- О, а я думала, что мы уже в замке, - Блуз обеспокоено взглянул на Полли.
- Нет, мисс. Здесь внизу только прачечная, из-за воды. Ха, отсюда долго идти даже до нижних подвалов. Вам повезло, что есть подъемник, а?
- Прекрасно, сержант, - кивнул Блуз и чуть отстранил Дафни. – Как же он работает?
- Капрал, мисс, - поправил его тот, что тянул за веревку. – Его тянут пленные, мисс.
- О, как ужасно!
- Напротив, мисс, довольно гуманно. Э... если вы свободны сегодня, э, я мог бы сводить вас наверх и показать все...
- Это было бы прекрасно, сержант!
Полли прикрыла глаза рукой. Дафни была позором для всех женщин.
Подъемник медленно тащился вверх. В основном здесь были лишь голые камни, но иногда появлялись древние решетки а кое-где виднелась кладка, указывающая, что когда-то давно, тоннели заблокировали...
Вдруг платформа дернулась и остановилась. Один из солдат тихо выругался, но капрал произнес:
- Не бойтесь, дамы. Такое случается.
- Почему мы должны бояться? – спросила Полли.
- Ну, потому что мы висим на веревке в ста футах над землей, а в подъемной машине выбило шестеренку.
- Опять, - кивнул второй солдат. – Здесь ничто не работает, как надо.
- По мне, так причина довольно веская, - произнесла Игорина.
- Как скоро его починят? – спросила Тонк.
- Ха! В прошлый раз мы застряли на целый час!
Слишком долго, подумала Полли. Слишком многое может случиться. Она посмотрела вверх, сквозь балки на крыше. Квадратик света был очень далеко.
- Мы не можем ждать, - произнесла она.
- О боже, кто же нас спасет? – задрожала Дафни.
- Нам придется что-то придумать, чтобы скоротать время, а? – произнес один из стражников. Полли вздохнула. Это была одна из фраз вроде «Ну-ка, что это у нас тут?», что означало, что все только начинает портиться.
- Мы знаем, каково это, дамы, - продолжал он. – Ваши мужья далеко, и все такое. Нам ведь тоже не легко. Я даже не помню, когда я в последний раз целовал свою жену.
- И я не помню, когда в последний раз целовал его жену, - подхватил капрал.
Тонк подпрыгнула, схватилась за балку и подтянулась на вершину короба. Подъемник затрясся, а где-то от скалы откололся камень и упал вниз.
- Эй, ты не можешь это делать! – крикнул капрал.
- Где это написано? – парировала Тонк. – Полли, здесь один из этих замурованных туннелей, но большей части камней нет. Мы сможем пролезть.
- Вы не можете выходить! Мы попадем в неприятности! – продолжал капрал.
Полли вытащила его меч из ножен. Здесь было слишком много людей, чтобы возможно было предпринять хоть что-то, кроме угрозы, но меч был у нее, а не у него. Это меняло все.
- Вы уже влипли, - произнесла она. – Не заставляйте меня делать еще хуже. Мы уходим. Все верно, Дафни?
- Дм... да, разумеется, - кивнул Блуз.
Другой стражник положил руку на свой меч.
- Хорошо, девочки, все это слишком... – начал он и осел. Шафти опустила свою медную палку.
- Надеюсь, я не слишком сильно ударила его, - пробормотала она.
- Кому какое дело? Давайте, я помогу вам залезть, - перебила ее Тонк.
- Игорина, пожалуйста, осмотри его и... – нервно начала Шафти.
- Он мужчина, и он стонет, - парировала сверху Тонк. – Для меня этого вполне достаточно. Давайте же.
Оставшийся стражник смотрел, как остальные поднимались на балки.
- Э, простите, - обратился он к Полли, помогавшей Блузу.
- Да? Что?
- А не могли бы вы ударить и меня по затылку? – сокрушенно спросил он. – Просто такое впечатление, будто я не попытался остановить кучку женщин.
- А почему ты не пытаешься помешать? – спросила Полли, сузив глаза. – Мы всего лишь кучка женщин.
- Я еще не свихнулся! – ответил стражник.
- Позволь мне, - произнесла Игорина, доставая свою палку. – Удары по голове очень опасны, и их не следует воспринимать несерьезно. Повернитесь, сэр. Снимите шлем, пожалуйста. Двадцать минут бессознательности вас устроят?
- Да, благода...
Стражник осел.
- Я, и правда, надеюсь, что не слишком сильно задела того, - пробормотала Шафти сверху.
- Он ругается, - ответила ей Полли, забирая его меч. – Значит, он в порядке.
Она подала им свечи, и потом ее подняли на шатающуюся крышу. Когда же она твердо стояла на ногах, у входа в туннель она отыскала осколок камня и втиснула его между стеной и затрясшейся деревянной рамой. Некоторое время она никуда не денется.
Тонк и Лофти уже были впереди. При свете свечей казалось, что довольно хорошую кладку неумело пытались превратить в стену.
- Должно быть, мы в подвалах, - предположила Тонк. – Думаю, шахту сделали не так давно и просто поставили стены там, где ее прорубили. Можно было сделать намного лучше.
- Подвалы не далеко от темниц, - отозвалась Полли. – Теперь, задуй одну свечу, потому что так свет у нас будет в два раза дольше, а потом...
- Перкс, можно тебя на минуту? – произнес Блуз. – Вот там?
- Да, сэр.
Когда они отошли немного от остальных, Блуз понизил голос и произнес:
- Я не хочу отбивать инициативу, Перкс. Но что ты делаешь?
- Э... предвижу ваши приказания, сэр.
- Предвидишь их?
- Да, сэр.
- А. Верно. Это все еще маленькая картинка, так?
- Так точно, сэр.
- В таком случае, мой приказ, Перкс, это быстрое и осторожное освобождение пленных.
- Так точно, сэр. Мы пройдем сквозь этот... этот...
- Склеп, - закончила Игорина, осматриваясь вокруг.
Свеча потухла. Где-то впереди, в бархатной темноте, камень заскрежетал по камню.
- Интересно, почему этот ход замуровали? – раздался голос Блуза.
- Кажется, мне уже не интересно, почему его замуровали так быстро, - отозвалась Тонк.
- Интересно, кто пытался открыть его? – произнесла Полли.
Раздался стук, скорее всего, плиты, упавшей с могилы. Можно было найти еще с полдюжины объяснений, но почему-то именно эта картинка пришла на ум первой. Мертвый воздух слегка двинулся.
- Не хочу никого пугать, - проговорила Шафти, - но я слышу что-то вроде шагов, точнее, шарканья.
Полли вспомнила человека, зажигавшего свечи. Он уронил коробок спичек на блюдце подсвечника, так ведь? Медленно двигая рукой, она попыталась нащупать его.
- Если тебе не хотелось никого пугать, - из сухой, плотной тишины донесся голос Тонк, - зачем, черт побери, было об этом говорить?
Пальцы Полли наконец наткнулись на кусочек дерева. Она поднесла его к носу и вдохнула запах серы.
- У меня есть одна спичка, - произнесла она. – Я попытаюсь зажечь свечу. Постарайтесь увидеть выход. Готовы?
Она подошла к невидимой стене. Затем чиркнула спичкой вниз по камню, и желтый свет заполнил склеп.
Кто-то заскулил. Полли смотрела, забыв про свечу. Спичка потухла.
- Я-асно, - протянул приглушенный голос Тонк. – Ходячие мертвецы. Что дальше?
- Тот, возле арки, это же генерал Пуловер! – воскликнул Блуз. – У меня есть его книга по Искусству Защиты.
- Лучше не просить у него автографа, сэр, - произнесла Полли. Отряд сжался в круг.
Вновь послышалось хныканье. Оно доносилось оттуда, где, как помнила Полли, стояла Уоззи. Она молилась. Слов было не разобрать - лишь горячий, настойчивый шепот.
- Может, этими палками удастся хотя бы остановить их? – прошептала Шафти.
- Они и так мертвы, - ответила Игорина.
Нет, прошептал голос, и склеп наполнился светом.
Он был ярче, чем сияние светлячка, но в полной темноте даже один-единственный протон может сделать многое. Свет поднялся над стоявшей на коленях Уоззи до высоты женщины, потому что это и была женщина. Или, по крайней мере, тень женщины. Нет, поняла Полли, это свет женщины, движущаяся паутинка линий и лучей, в которых появлялась и исчезала, точно картинки в огне, фигура женщины.
- Солдаты Борогравии... смирно! – произнесла Уоззи. И за ее пронзительным голоском слышался другой голос, шепот, который снова и снова наполнял комнату.
Солдаты Борогравии... смирно!
Солдаты...
Солдаты, смирно!
Солдаты Борогравии...
Пошатывающиеся фигуры остановились. Они колебались. Они отступили. Несколько позвякивая и беззвучно препираясь, они выстроились в две линии. Уоззи поднялась.
- Следуйте за мной, - произнесла она.
Следуйте за мной...
...мной...
- Сэр? – обратилась Полли к Блузу.
- Полагаю, нужно идти, так ведь? – отозвался лейтенант, вероятно, перед лицом военной мощи столетий, не сознавая произошедшего с Уоззи. – О, боже... это же бригадир Галош! И генерал-майор лорд Канапе! Генерал Анорак! Я прочел все его труды! Я и не надеялся увидеть его во плоти!
- Практически во плоти, сэр, - отозвалась Полли, тащившая его вперед.
- Здесь хоронили каждого великого командира последних пяти сотен лет, Перкс!
- Очень рад за вас, сэр. Если бы мы могли бежать побыстрее...
- Я смею лишь надеяться провести здесь остаток вечности, понимаешь.
- Прекрасно, сэр, но не с этого дня. Давайте нагоним остальных, сэр?
И каждая потрепанная рука поднималась в судорожном салюте. На опустошенных лицах сверкали глаза. Странный свет блестел на пыльных косах и грязных, выцветших одеждах. И еще был звук, глубокий, гортанный, более резкий, нежели шепот. Он походил на скрип невидимых дверей, но в нем звучали отдельные голоса и затихали, когда отряд проходил мимо мертвецов...
Смерть Злобении... сделайте... помните... ввергнуть в ад... возмездие... помните... они не люди... отомстите за нас... месть...
Впереди Уоззи остановилась перед высокими деревянными дверями. От ее прикосновения они распахнулись. Свет следовал за ней, отряд нагонял по пятам. Быть слишком далеко позади значило бы оставаться во мраке.
- Могу я всего лишь попросить генерал-майора... – начал Блуз.
- Нет! Не можешь! Хватит возиться! Вперед! – скомандовала Полли, тянувшая его за руку.
Они добежали до дверей, которые Тонк и Игорина тут же захлопнули за ними. Полли прислонилась к стене.
- Пожалуй, это была самая... самая поразительная минута в моей жизни, - произнес Блуз, когда затих грохот.
- Пожалуй, моя – сейчас, - задыхаясь, ответила Полли.
Свет все еще мерцал вокруг счастливо улыбающейся Уоззи.
- Вы должны обратиться к командующим, - произнесла она.
Вы должны обратиться к командующим, - прошептали стены.
- Будьте добры к этому дитя
Будьте добры к этому дитя...
...этому дитя...
Полли поймала Уоззи прежде, чем она упала на землю.
- Что это с ней? – спросила Тонк.
- Думаю, герцогиня и впрямь говорит через нее, - ответила Полли. Уоззи потеряла сознание, глаза ее закатились. Полли осторожно положила ее на пол.
- Да хватит уже! Герцогиня всего лишь картина! Она мертва!
Иногда ты просто сдаешься. Для Полли этот момент настал в склепах. Если ты не веришь, или не хочешь верить, или просто даже не надеешься, что есть что-то, во что можно еще верить, - зачем тогда поворачиваться? А если ты не веришь, кому ты доверишь вырвать себя из объятий мертвецов?
- Мертва? – переспросила она. – Ну и что? Как насчет тех древних солдат, которые так и не смогли упокоиться? Как насчет света? И все мы слышали, как звучал голос Уоззи.
- Да, но... ну, подобные вещи не происходят с кем-то, кого ты знаешь. Это случается с... ну, со странными религиозными людьми. Ведь всего несколько дней назад она училась громко пукать!
- Она? – прошептал Блуз на ухо Полли. – Она? Почему...
И вновь мысли Полли обогнали внезапную панику.
- Что, Дафни? – спросила она.
- О... да... конечно... нельзя быть... да, - забормотал лейтенант.
Игорина опустилась на колени и положила руку на лоб девочки.
- Она вся горит, - сказала она.
- Она постоянно молилась там, в Сером Доме, - произнесла Лофти, садясь рядом.
- Да, ну, там о многом можно было молиться, если ты не была сильной, - кричала Тонк. – И каждый чертов день мы должны были молиться, дабы герцогиня передала благодарности Нуггану за помои, что не отдали бы и свиньям! И повсюду висела эта чертова картина, этот дурацкий взгляд... Ненавижу все это! Это сводит человека с ума. Вот что случилось с Уозз, ясно? А теперь вы хотите, чтобы я поверила, что эта жирная старуха жива и использует ее как... какую-то марионетку? Я не верю в это. И даже если это и правда, так быть не должно!
- У нее лихорадка, Магда, - тихо повторила Лофти.
- Знаешь, почему мы завербовались? – продолжала раскрасневшаяся Тонк. – Чтобы вырваться! Все, что угодно, все равно лучше того, что было у нас! У меня есть Лофти, а у Лофти есть я, и мы связались с вами потому, что для нас больше ничего нет. Все говорят, что злобениане ужасны, так? Но они никогда ничего не делали нам, никогда не били нас. И если они решат прогуляться туда, чтоб повесить кое-кого, я предоставлю им список! Всегда происходит что-то ужасное, всегда какой-нибудь твердолобый ублюдок придумывает новые наказания, чтобы усмирить нас, а это чертово лицо просто смотрит! А теперь ты говоришь, что она здесь?
- Мы здесь, - ответила Полли. – И вы тоже. И мы сделаем то, ради чего пришли, ясно? Ты целовала картину, ты взяла шиллинг!
- Черт возьми, я и не притронулась к ее лицу! А этот шиллинг – все, что они должны мне!
- Так уходи! Дезертируй! Мы не будем пытаться остановить тебя, потому что я устала от... от твоего дерьма! Но ты решишь это сейчас, сейчас же, ясно? Потому что, когда мы встретим врага, я не хочу думать, что кто-то может ударить меня в спину!
Слова вылетели прежде, чем она успела остановиться, и никакая сила в мире не могла бы уже вернуть их назад.
Тонк побледнела, и что-то ушло из ее лица, точно вода через трубу.
- Что ты сказала?
Слова «Ты меня слышала!» уже готовы были сорваться с ее языка, но Полли заколебалась. Она сказала себе: нельзя так. Нельзя, чтобы разговор вела пара носок.
- Глупые слова, - ответила она. – Прости. Я не специально.
Тонк успокоилась.
- Ну... хорошо, - неохотно произнесла она. – Только знай, мы здесь ради отряда, ясно? Не ради армии и не ради чертовой герцогини.
- Подобные слова равносильны предательству, рядовой Хальт! – раздался голос Блуза.
Все, кроме Полли забыли о нем, а он стоял в стороне, как человек, о котором легко забыть.
- Как бы то ни было, - продолжил он, - я понимаю, что все мы несколько... – он опустил взгляд на свое платье, - озадачены и, э, изумлены произошедшими событиями...
Тонк пыталась избежать взгляда Полли.
- Простите, сэр, - негодующе пробормотала она.
- И запомните, я не буду просто так стоять и слушать подобное еще раз, - добавил Блуз.
- Нет, сэр.
- Отлично, - быстро вмешалась Полли. – Теперь...
- Но в этот раз я закрою на это глаза.
Полли поняла, что Тонк не выдержала. Голова поднималась медленно.
- Вы закроете глаза на это? – переспросила она. – Вы закроете глаза?
- Осторожнее, - шепнула Полли, так, чтобы Тонк ее услышала.
- Разрешите мне рассказать вам кое-что о нас, лейтенант, - пугающе улыбнулась Тонк.
- Мы здесь, рядовой, кем бы мы ни были, - выкрикнула Полли. – А теперь давайте найдем эти казематы!
- Эмм... – вмешалась Игорина, - полагаю, мы уже довольно таки близко. Я даже вижу знак. Эмм. Он в конце туннеля. Эмм... прямо за теми тремя довольно озадаченными вооруженными людьми с, эмм... довольно впечатляющими арбалетами. Эмм... Думаю, то, что вы сейчас говорили, очень важно и должно было быть сказано. Только, эмм... может, не прямо сейчас? И не так громко?
За ними смотрели, поднимая арбалеты, только двое стражников. Третий с криками побежал по туннелю.
Они все, как один человек, или женщина, обменялись мыслями.
У них есть арбалеты. У нас нет. К ним на помощь придет подкрепление. К нам – нет. Все, что у нас есть, это темнота, полная неупокоившихся мертвецов. И у нас больше нет человека, который бы стал молиться.
Тем не менее, Блуз предпринял попытку. Вернув интонации Дафни, он прощебетал:
- О, офицеры... мы искали дамскую комнату и, кажется, заблудились...
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 6:48 am     Заголовок сообщения:

Их не бросили в темницу, хотя провели мимо них. Они шли по многочисленным унылым коридорам, мимо тяжелых дверей со множеством решеток и еще большим количеством засовов и вооруженных людей, чья работа, вероятнее всего, стала бы гораздо интереснее, если бы все засовы вдруг исчезли. Их оставили на кухне. Она была огромной. И вовсе не походила на место, где люди нарезали травы и фаршировали ими грибы. В таком мрачном, грязном, покрытом копотью зале повара, скорее всего, готовили для сотен голодных людей. Порой дверь открывалась и какие-то тени смотрели на них. Но никто никогда ничего не говорил.
- Они ждали нас, - пробормотала Шафти. Они сидели на полу, прислонившись спинами к древней плите, Игорина же ухаживала за Уоззи, все еще лежавшей без сознания.
- Они не могли достать тот подъемник так скоро, - ответила Полли. – Я хорошо заклинила его тем камнем.
- Тогда, может, нас сдали прачки, - предположила Тонк. – Мне не нравился взгляд миссис Энид.
- Теперь это уже не имеет значения, так ведь? – перебила Полли. – Это единственный выход?
- Вон там есть кладовая, - отозвалась Тонк. – В полу решетка. Больше ничего.
- Мы сможем выйти через нее?
- Только по кусочкам.
Они мрачно уставились на дверь. Та вновь открылась, и послышался какой-то приглушенный разговор. Тонк попыталась подойти к проему, но внезапно в нем оказались люди с обнаженными мечами.
Полли посмотрела на Блуза. Он сидел у стены и невидяще смотрел в потолок.
- Пожалуй, стоит рассказать ему, - произнесла она. Тонк пожала плечами.
Блуз открыл глаза и изнуренно улыбнулся подошедшей Полли.
- А, Перкс. У нас ведь почти получилось, а?
- Простите, что подвели вас, сэр, - ответила Полли. – Разрешите сесть, сэр?
- Прошу, располагайся на этих довольно холодных плитах, - кивнул Блуз. – И, боюсь, это я подвел вас.
- О, нет, сэр... – запротестовала Полли.
- Вы были моими первыми подчиненными, - продолжал он. – Ну, кроме капрала Дребба, а ему было за семьдесят, и у него была лишь одна рука, бедолага. - Он потер переносицу. – Все, что я должен был сделать, это доставить вас в долину. Это все. Но, нет, я наивно мечтал, что однажды мир будет носить Блуза. Или есть. Я должен был послушаться сержанта Джекрама! О, увижу ли я когда-нибудь лицо моей дорогой Эммелин?
- Не знаю, сэр.
- Предполагалось, что это будет риторический крик отчаяния, а не вопрос, Перкс, - добавил Блуз.
- Простите, сэр. - Она сделала глубокий вдох, готовясь окунуться в ледяные глубины правды. – Сэр, вы должны знать, что...
- И, боюсь, когда они поймут, что мы не женщины, нас посадят в темницы, - продолжал лейтенант. – Очень большие, и очень грязные, как мне говорили. И переполненные.
- Сэр, мы женщины, сэр, - перебила его Полли.
- Да, отлично, Перкс, но больше нет смысла притворяться.
- Вы не понимаете, сэр. Мы, и правда, женщины. Все мы.
Блуз нервно улыбнулся.
- Мне кажется, ты несколько... запутался, Перкс. Помнится, то же самое было и с Риглзвортом...
- Сэр...
- ...хотя, должен заметить, он отлично подбирал цвета...
- Нет, сэр. Я была... Я и есть девушка, я обстригла свои волосы и притворилась парнем, и взяла шиллинг герцогини, сэр. Поверьте мне на слово, сэр, потому что мне не хочется описывать вам во всех подробностях. Мы подшутили над вами, сэр. Ну, не то чтобы подшутили, но у нас, у всех нас, были свои причины быть где-нибудь еще, сэр, или хотя бы не быть там, где мы были. Мы солгали.
Блуз уставился на нее.
- Это точно?
- Да, сэр. Я из женской когорты. Каждый день проверяю это, сэр.
- А рядовой Хальт?
- Да, сэр.
- И Лофти?
- О, да, сэр. Обе, сэр. Можете быть уверены, сэр.
- Ну а Шафти?
- Ждет ребенка, сэр.
Блуз ужаснулся.
- О, нет. Здесь?
- Думаю, не в ближайшие несколько месяцев.
- А бедолага рядовой Гум?
- Девчонка, сэр. И Игорь на самом деле Игорина. И, где бы она ни была, Карборунд – это Нефрития. Мы не уверены насчет капрала Маледикта. Но у всех остальных точно были розовые пинетки, сэр.
- Но ваше поведение не было женским!
- Нет, сэр. Мы действовали по-мужски, сэр. Простите, сэр. Мы всего лишь хотели найти своих мужчин, или уйти, или доказать что-то или еще что. Мне жаль, что это случилось с вами.
- Ты действительно уверен насчет всего этого, так ведь?
Что ты хочешь услышать от меня? подумала Полли. «Упс, теперь, подумав, я вдруг понял, да, мы действительно мужчины»? Она успокоилась и кивнула:
- Да, сэр.
- Значит... твое имя не Оливер, так? – Полли казалось, что лейтенанту трудно разобраться со всем этим; он продолжал задавать один и тот же вопрос разными словами, надеясь услышать в ответ что-нибудь, но не то, что он не хотел слышать.
- Нет, сэр. Я Полли, сэр.
- О? А знаешь, есть песенка про...
- Да, сэр, - твердо перебила его Полли. – И я была бы рада, если бы вы не стали даже насвистывать ее.
Блуз уставился на противоположную стену, его взгляд слегка помутнел. О, боже, подумала Полли.
- Вы очень сильно рисковали, - несколько отстранено произнес он. – Поле битвы не лучшее место для женщины.
- Эта война идет не на полях. В такое время, как сейчас, лучший друг девушки – это штаны, сэр.
Блуз снова замолк. Внезапно Полли стало очень жаль его. Он был немного глуповатым, ровно на столько, насколько могут быть очень умные люди, но он не был плохим человеком. Он порядочно обходился с ними и заботился о них. Он этого не заслужил.
- Нам очень жаль, что вы оказались вовлечены во все это, сэр, - произнесла она.
Блуз посмотрел на нее.
- Жаль? – переспросил лейтенант, к ее изумлению, выглядевший более веселым, чем весь день до этого. – Ради всего святого, не нужно ни о чем жалеть. Ты знаешь что-нибудь из истории, Полли?
- Давайте остановимся на Прексе, сэр? Я все еще солдат. Нет, я не знаю. По крайней мере, мало чему верю.
- Значит, ты не слышала об амазонских воинах Самофрипии? Самая устрашающая армия на сотни лет! Все женщины! Абсолютно беспощадные в битве! Мастера длинного лука, хотя, чтобы увеличить силу удара, они отрезали одну из своих эм... э... Слушай, а вы не отрезали свою эм... э...
- Нет, мы не отрезали ничего из своих эм эв, сэр. Только волосы.
Блуз облегченно вздохнул.
- Да, и еще телохранители короля Очудноземья Самуэля – женщины. Все семи футов ростом, насколько мне известно, мастерски владеют копьями. И, разумеется, по Клатчу ходит множество легенд о женщинах-воинах, сражавшихся наравне с мужчинами. Бесстрашные и устрашающие. Мужчины скорее дезертируют, чем встанут лицом к лицу с женщиной, Перкс. Не могут справиться с ними.
И вновь Полли почувствовала себя несколько неуравновешенно, будто попыталась перепрыгнуть барьер, которого на самом деле не было. Она ретировалась.
- Как вы думаете, что будет дальше, сэр?
- Даже не подозреваю, Перкс. Эмм... а что с юной Гум? Какая-нибудь религиозная болезнь?
- Возможно, сэр, - осторожно ответила Полли. – Через нее говорит герцогиня.
- О, боже, - вздохнул Блуз. – Она...
Дверь распахнулась. Внутрь вошли двенадцать солдат и встали у выхода. Их формы были разнообразны – в основном злобенианские, но в некоторых Полли узнала анкморпоркские, или как они его там называют. Все они были вооружены, и держали оружие как люди, готовые его использовать.
Когда они выстроились и принялись рассматривать отряд, внутрь вошла еще одна группа, поменьше. И вновь все были в самых разных униформах, но гораздо более дорогих. Это были офицеры, и, судя по выражению презрения на лицах, они были из командного состава. Самый рослый из них, казавшийся еще выше из-за высокого кавалерийского шлема с плюмажем, пристально и высокомерно смотрел на девушек. У него были блеклые голубые глаза, а выражение лица намекало на то, что ему здесь смотреть не на что, по крайней мере, до тех пор, пока эту комнату не выскоблят тщательнейшим образом.
- Кто из вас офицер? – спросил он. Голос звучал точно у адвоката.
Блуз встал с пола и отдал честь.
- Лейтенант Блуз, сэр, десятый пехотный.
- Ясно. - Человек посмотрел на других офицеров. – Полагаю, дальше мы можем обойтись и без охраны. Предстоит деликатный разговор. И ради всего святого, найдите ему пару штанов!
Послышалось бормотание. Человек кивнул сержанту стражи. Вооруженные люди вышли из комнаты, и дверь захлопнулась за их спинами.
- Я – лорд Раст, - произнес человек. – Я представляю здесь Анк-Морпорк. По крайней мере, - и он вздохнул, - военное посольство. С вами обращались хорошо? Вас не били? Я вижу... юную леди на полу.
- Она упала в обморок, - произнесла Полли. Голубые глаза остановились на ней.
- А вы... – спросил он.
- Капрал Перкс, сэр, - ответила Полли. Кто-то из офицеров сдавленно улыбнулся.
- А. Вы, вероятно, ищете своего брата?
- Откуда вам это известно?
- Мы, ммм, довольно эффективно работаем, - ответил Раст и позволил себе слегка улыбнуться. – Вашего брата зовут Пол?
- Да!
- Мы, разумеется, найдем его. И, насколько мне известно, другая юная леди ищет своего молодого человека?
Шафти присела в реверансе.
- Это я, сэр.
- Его мы так же отыщем, если вы сообщите нам его имя. Теперь прошу вас внимательно выслушать меня. Вас, мисс Перкс, и всех остальных, без малейшего вреда для вас, проводят сегодня назад в вашу страну настолько, насколько могут пройти наши патрули, что, подозреваю, довольно далеко отсюда. Это понятно? Вы получите то, за чем пришли. Разве это не будет чудесно? И вы сюда больше не вернетесь. Мы захватили тролля и вампира. Это предложение относится и к ним.
Полли смотрела на других офицеров. Они нервничали...
...кроме одного, стоявшего позади всех. Ей казалось, все охранники ушли, но, хотя этот человек и был одет как стражник – точнее сказать, как плохо одетый стражник – он не казался таковым. Он стоял, прислонясь к стене, курил половинку сигары и усмехался. Он выглядел как человек, наслаждающийся представлением.
- Кроме того, - продолжал Раст, - это предложение относится и к вам лейтенант... Блуз, не так ли? Но вы останетесь в доме на территории Злобении, что довольно приятно, должен заметить. Прогулки на свежем воздухе и все прочее. Должен добавить, подобное предложение не предоставлялось вашим старшим офицерам.
Тогда зачем предлагаете нам? Подумала Полли. Вы боитесь? Кучки девчонок? Это нелепо...
Человек с сигарой, стоявший за офицерами, подмигнул Полли. Его форма была довольно старомодной – старый шлем, нагрудник, какая-то чуть проржавевшая кольчуга и большие сапоги. Он носил все это так же, как и рабочий носит свой комбинезон. В отличие от шика и блеска, стоявшего перед ней, единственное, на что указывала его одежда, было то, что он вовсе не намерен пострадать. Полли не видела никаких знаков отличия, кроме маленького щита, прикрепленного к нагруднику.
- Прошу вас, - произнес Блуз, - позвольте мне переговорить со своими солдатами.
- Солдатами? – удивился Раст. – Это же просто женщины!
- Но в данный момент, сэр, - спокойно проговорил Блуз, - я не поменял бы их на любых шестерых мужчин, кого бы вы мне не предложили. Прошу вас, джентльмены, подождать снаружи.
За их спинами плохо одетый человек беззвучно рассмеялся. Хотя, остальные не нашли ничего смешного.
- Вы же не собираетесь отклонить это предложение! – возмутился лорд Раст.
- И тем не менее, сэр, - ответил Блуз. – Это займет несколько минут. Полагаю, дамы предпочли бы некоторое уединение. Одна из них ждет ребенка.
- Что, здесь? – И они, все как один, отпрянули назад.
- Не сейчас, полагаю. Но если бы вы вышли...
Когда офицеры отступили в мужественную безопасность коридора, лейтенант повернулся к своему отряду.
- Ну, так как? Должен заметить, это предложение довольно привлекательно для вас.
- Только не для нас, - ответила Тонк. Лофти кивнула.
- И не для меня, - отозвалась Шафти.
- Почему? – удивился Блуз. – Ты ведь получишь мужа.
- Это может быть не так просто, - пробормотала Шафти. – В любом случае, как насчет вторжения?
- Я не хочу, чтобы меня отправили домой, как посылку, - добавила Игорина. – В любом случае, у него не самое приятное строение скелета.
- Ну что ж, рядовой Гум не сможет высказаться сейчас, - вздохнул Блуз. – Так что, теперь ты, Полли.
- Зачем они делают это? – спросила девушка. – Зачем им так нужно убрать нас с дороги? Почему бы просто не оставить взаперти? Здесь должно быть полно камер.
- Ну, возможно, считаются со слабостью вашего пола, - предположил Блуз и тут же сгорел под их взглядами. – Я не говорил, что и я так считаю, - быстро добавил он.
- Они могли бы просто убить нас, - продолжила Тонк. – Ну, могли ведь, - добавила она. – Почему нет? Кому какое дело? Не думаю, что мы считаемся военнопленными.
- Но они этого не сделали, - поддержала ее Полли. – И они не угрожают нам. Они очень осторожны. Мне кажется, они боятся нас.
- А, ну да, точно, - хмыкнула Тонк. – Может, они думают, что мы погонимся за ними и крепко облобызаем?
- Ну что ж, значит, все согласны, что мы не принимаем их предложение, - заключил Блуз. – Чертовски верно... о, прошу прощения...
- Мы все знаем эти слова, сэр, - перебила его Полли. – Давайте посмотрим, насколько сильно мы их пугаем, сэр.
Офицеры ожидали с равнодушным нетерпением, но, входя в кухню, Раст выдавил на лице улыбку.
- Ну, так что же, лейтенант? – спросил он.
- Мы рассмотрели ваше предложение должным образом, сэр, - ответил Блуз, - и наш ответ: возьмите его и за... – Он наклонился к Полли, что-то шептавшей. – Что? А, да, верно. Застегните. Застегните на своем джемпере. Полагаю, назван так в честь полковника Генри Джемпера. Удобная шерстяная вещица, вроде легкого свитера, сэр, который, если я правильно помню, был назван в честь полкового старшего сержанта Свитера. Вот, сэр, где вы его можете застегнуть.
Раст спокойно принял это, хотя Полли подозревала, что он просто не понял. Хотя потрепанный человек, вновь стоявший у стены, точно все понял, поскольку он вновь ухмылялся.
- Понятно, - проговорил Раст. – И это от всех вас? Что ж, вы не оставляете мне иного выбора. Прощайте.
Его попытке выйти помешали другие офицеры, менее чувствительные к драматизму ситуации. Дверь захлопнулась за ними, но лишь после того, как последний человек на мгновение повернулся и сделал жест рукой. Этого можно было и не заметить, если бы вы не смотрели на него – а Полли смотрела.
- Кажется, прошло удачно, - Блуз повернулся к ним.
- Надеюсь, мы не попадем в неприятности из-за этого, - вздохнула Шафти.
- По сравнению с чем? – спросила Тонк.
- Последний человек показал большой палец и подмигнул, - произнесла Полли. – Вы его заметили? На нем даже не было офицерской униформы.
- Может, хотел пригласить на свидание, - предположила Тонк.
- В Анк-Морпорке это значит «отлично», - сказал Блуз. – А в Клатче, кажется, «надеюсь, что твой осел взорвется». Я приметил его. По мне, он похож на сержанта стражи.
- Но никаких нашивок не было, - покачала головой Полли. – И зачем ему говорить нам «отлично»?
- Или до такой степени ненавидеть нашего осла? – добавила Шафти. – Как Уоззи?
- Спит, - ответила Игорина. – Я думаю.
- То есть?
- Ну, я не думаю, что она умерла.
- Ты не думаешь? – переспросила Полли.
- Да, - ответила Игорина. – Именно так. Надо бы согреть ее.
- Кажется, ты говорила, что она горит?
- Да. Но теперь она замерзает.
Лейтенант Блуз подскочил к двери, взял за ручку и, ко всеобщему удивлению, распахнул настежь. Четыре меча нацелились на него.
- У нас здесь больной человек! – выкрикнул он в лицо остолбеневшим стражникам. – Нам нужны одеяла и дрова! Сей же час! – И он захлопнул дверь. – Может сработать, - заключил он.
- На этой двери нет замка, - заметила Тонк. – Это может быть полезно, Полли.
Полли вздохнула.
- Сейчас я хочу чего-нибудь поесть. Это же кухня. Здесь должна быть еда.
- Это кухня, - повторила Тонк. – Здесь могут быть ножи!
Всегда горько понимать, что враг так же умен, как и ты. Здесь был колодец, но нагроможденные сверху плиты не позволяли пройти ничему, крупнее ведра. И кто-то, совсем не разбирающийся в истории приключений убрал из комнаты все, у чего могли быть острые края, и, по какой-то непонятной причине, все, что можно было бы есть.
- Только если мы не захотим перекусить свечами, - произнесла Шафти, вытаскивая связку из скрипнувшего шкафа. – Хотя они ведь из жира. Могу поспорить, старик Скаллот сделал бы с них поскребень.
Полли проверила камин, от которого пахло так, будто в нем очень давно не разжигали огонь. Он был широким и большим, но где-то в шести футах от пола висела решетка, вся в саже и паутине.
В кладовке нашли еще пару мешков старой, сухой и пыльной муки. От нее разило. Была еще какая-то штука с воронкой, рукоятью и какими-то непонятными винтами*. Еще они нашли пару скалок, сито для лука, половники... и вилки. Множество вилочек для тостов. Полли чувствовала себя обманутой. Конечно, глупо было предполагать, что кто-то, держащий пленников в наспех приготовленной камере, оставит все необходимое для побега, но, тем не менее, ей казалось, что был нарушен некий закон вселенной. Ничего лучше обычной дубинки не было. Вилочками для тостов можно уколоть, ситом можно ударить, а скалки вообще являются традиционным женским оружием, но этой штукой с воронкой, рукоятью и непонятными винтами можно было лишь озадачивать людей.
Дверь открылась. Внутрь вошли стражники, охранявшие двух женщин, что несли одеяла и дрова. Они с потупленным взором скользнули внутрь, сложили свою ношу и практически выбежали наружу. Полли подошла к одному из охранников, который, по-видимому, был главным. Он отпрянул. На ремне зазвенел огромный ключ.
- Стучаться надо, ясно? – сказала она.
Солдат нервно усмехнулся.
- Да, конечно, - ответил он. – Нам велено не разговаривать с вами...
- Вот как?
Тюремщик оглянулся назад.
- Но мы считаем, вы отлично держитесь, для девчонок, - заговорщически произнес он.
- Значит, вы не будете стрелять, если мы сбежим? – мило улыбнулась Полли.
Ухмылка пропала.
- Даже не пытайтесь, - ответил он.
- Сколько же у вас тут ключей, сэр, - произнесла Тонк, и рука солдата застыла у ремня.
- Вы должны оставаться здесь, - проговорил он. – Все и без того уже плохо. Вы остаетесь здесь!
Он хлопнул дверью. Через мгновение они услышали, как на нее опустилось что-то тяжелое.
- Ну что ж, теперь у нас хотя бы огонь есть, - заключил Блуз.
- Э... – это была Лофти. Она так редко хоть что-то говорила, что все остальные тут же повернулись к ней, и она смущенно замолчала.
- Что, Лофти? – спросила Полли.
- Э... Я знаю, как открыть дверь, - пробормотала она. – То есть, чтобы она и оставалась открытой.
Если бы это сказал кто-то другой, кто-нибудь бы рассмеялся. Но Лофти тщательно обдумывала слова, прежде чем произнести их.
- Э... хорошо, - произнес Блуз. – Отлично.
- Я все обдумала, - добавила Лофти.
- Прекрасно.
- Это сработает.
- Как раз то, что нам нужно! – отозвался Блуз, как человек, который несмотря ни на что пытается остаться веселым.
Лофти посмотрела вверх на балки, проходящие над комнатой.
- Да, - кивнула она.
- Но снаружи будут охранники, - напомнила Полли.
- Нет, - ответила Лофти. – Их не будет.
- Не будет?
- Они уйдут. - И Лофти замолчала, с видом человека, которому больше нечего сказать.
Тонк подошла к ней и взяла за руку.
- Мы просто немножко поговорим, хорошо? – И она повела девочку в дальний угол. Некоторое время они шептались. Лофти почти все время смотрела на пол, а потом Тонк подошла к ним.
- Нам нужны мешки с мукой из кладовки, веревка из колодца, - заговорила она. – И одна из тех... что это за большие круглые штуки, что покрывают блюда? С ручкой?
- Крышки? – предположила Шафти.
- И свечка, - продолжала Тонк. – И много бочек. И много воды.
- И зачем все это? – осведомился Блуз.
- Сделать большой бум, - ответила Тонк. – Тильда многое знает об огне, уж поверьте мне.
- Когда ты говоришь, что она много знает про... – неуверенно начала Полли.
- Я имею в виду, что любое место, где она работала, сгорало дотла, - закончила Тонк.
Они подкатили пустые бочки к середине комнаты и залили их водой из помпы. Под немногословные указания Лофти они подвесили три порванных пыльных мешка с мукой настолько высоко, насколько можно, так что те мерно раскачивались над полом между бочками и дверью.
- А, - произнесла Полли. – Кажется, я поняла. На другом конце города пару лет назад взорвалась мельница.
- Да, - кивнула Тонк. – Это Тильда.
- Что?
- Они ее били. И даже хуже. А все дело в том, что Тильда просто смотрит, думает, и где-то это все сходится воедино. А потом взрывается.
- Но тогда погибли два человека!
- Хозяин с женой. Да. Но я слышала, что другие девушки, что работали там, никогда больше не возвращались. А если я тебе скажу, что Тильда была беременна, когда ее вернули обратно после пожара? Она родила, и они забрали ребенка, и мы даже не знаем, что случилось с ним. А потом ее снова избили, потому что она была Отвержением Нуггана. От этого тебе будет легче? – говорила Тонк, привязывая веревку к ножке стола. – Есть только мы, Полли. Только она и я. Никакого наследства, никакого домика, никаких родственников, о которых мы бы знали. Серый Дом ломает каждого. Уоззи говорит с герцогиней, я... без тормозов, а Тильда пугает меня, когда берет в руки коробок со спичками. Нужно просто видеть ее лицо. Оно прямо загорается. Конечно, - и Тонк хищно улыбнулась, - как и все остальное. Лучше отвести всех в кладовку, пока мы будем зажигать свечу.
- А разве не Тильда это сделает?
- Разумеется, она. Но нам придется тащить ее назад, иначе она будет смотреть.
Все начиналось, как игра. Она не думала об этом так, но это была именно игра под названием «Позвольте Полли Оставить «Герцогиню»». А теперь... это уже не имело значения. Она строила всевозможные планы, но теперь она была вне них. Они справились чертовски хорошо, для девчонок...
Последнюю бочку с водой, после недолгого разговора, было решено поставить перед дверью в кладовку. Полли смотрела поверх нее на Блуза и остальных.
- Ну что ж, мы... э... готовы начинать, - произнесла она. – Ты уверена в этом, Тонк?
- Мда.
- И мы не пострадаем?
Тонк вздохнула.
- Пыльная мука взорвется. Это просто. Взрывом опрокинет бочки с водой, возможно со второго раза. Самое страшное, что нас ждет – это намокнуть. Так думает Тильда. Вы будете спорить? А в другой стороне только дверь.
- Как она все это придумала?
- Она не придумывает. Она просто видит, как это должно быть. - Тонк передала Полли конец веревки. – Она протянута над балкой к крышке. Вы не подержите, лейтенант? Только не тяните, пока мы не скажем. Я серьезно. Пошли, Полли.
Лофти зажигала свечу, поставленную между бочками и дверью. Она делала это медленно, будто совершала ритуал, каждая часть которого имела огромнейшее значение. Она чиркнула спичкой и осторожно держала ее, пока не занялось пламя. Она долго водила ею по основанию свечи, которую поставила на каменные плиты, так что горячий воск твердо закрепил ее на месте. Потом она поднесла спичку к фитилю и опустилась на колени, смотря на пламя.
- Так, - проговорила Тонк. – Сейчас я поднимаю ее, а ты осторожно опускаешь крышку на свечу, ясно? Пойдем, Тильда.
Она осторожно подняла девочку на ноги, что-то нашептывая ей, и кивнула Полли, которая опустила крышку с осторожностью, граничащей с почтением.
Лофти шла, будто во сне. Тонк остановилась у тяжелого кухонного стола, к ножке которого она привязала веревку, держащую мешки с мукой.
- Ну, все, - произнесла она. – Теперь, когда я развяжу узел, мы хватаем ее под руки и бежим, ясно, Полли? Мы бежим. Готова? Взяла ее? – она потянула за веревку. – Бежим!
Мешки, оставляя в воздухе белую пыль, рухнули возле двери. Мука была похожа на туман. Они домчались до кладовки и в кучу за бочкой.
- Давайте, лейтенант! – крикнула Тонк. Блуз потянул веревку, та подняла крышку, и пламя свечи...
Звука вуумф не было. Было ощущение вуумф. Оно переполняло каждое чувство. Оно затрясло мир, точно осиновый листок, раскрасило его в белый цвет и, к удивлению, наполнило его запахом гренок. А потом все закончилось, всего за секунду, оставляя лишь отдаленные крики и рокот падающих камней.
Полли поднялась на ноги и посмотрела на Блуза.
- Думаю, надо собираться и бежать отсюда, сэр, - произнесла она. – И хорошо бы при этом кричать.
- Ну, уж с криком я справлюсь, - пробормотала Шафти. – Это не слишком сложно.
Блуз схватил свой половник.
- Я лишь надеюсь, что это не станет нашим прощальным жестом, - сказал он.
- Вообще-то, сэр, - ответила Полли, - я думаю, что это еще только приветствие. Разрешите издавать леденящие кровь вопли, сэр?
- Разрешаю, Перкс!
Пол был залит водой с обломками – очень маленькими обломками – бочки. Половина дымохода рухнула в камин, и теперь сажа ярко полыхала в нем. Полли подумала, сошло ли это в долине за сигнал.
Двери не было. Как и части стены вокруг. Снаружи...
Дым и пыль наполняли воздух. Люди лежали и стонали, или бесцельно бродил среди обломков. Когда появился отряд, солдаты не просто не смогли начать бой, они не смогли даже понять. Или услышать. Девушки опустили свое оружие. Полли нашла сержанта, который сидел и хлопал по вискам ладонями.
- Давай сюда ключи! – потребовала она.
Он постарался сфокусироваться.
- Что?
- Ключи!
- Мне подрумяньте, пожалуйста.
- Ты в порядке?
- Что?
Полли наклонилась и сняла связку ключей с ремня не сопротивлявшегося человека, стараясь удержаться от извинений. Она бросила их Блузу.
- Вы сделаете все, сэр? Думаю, скоро у нас будет много гостей, - и, повернувшись к отряду, добавила: - А вы заберите их оружие!
- Некоторые из них серьезно ранены, Полли, - произнесла Игорина, опускаясь на колени. – Один - разнообразно.
- Что разнообразно? – переспросила Полли, следя за ее движениями.
- Просто... разнообразно. Очень. Но, думаю, я смогу спасти его руку, потому что я только что нашла ее. Думаю, он держал свой меч и...
- Просто сделай, что сможешь, хорошо? – сказала Полли.
- Эй, они же враги, - напомнила Тонк, подбирая меч.
- Это дело Игорей, - отозвалась Игорина, снимая свой рюкзак. – Прошти, ты не поймешь.
- Я уже начинаю. - И Тонк вместе с Полли стала следить за лестницей. Вокруг них стонали люди и скрипел камень. – Интересно, сколько вреда мы нанесли? Там полно пыли...
- Скоро там будет полно людей, - ответила Полли более спокойно, чем она чувствовала. Потому что сейчас все и случится, подумала она. В этот раз никакая цесарка нас не спасет. Именно теперь я узнаю, что я такое – плоть или сталь.
Она слышала, как Блуз открывает двери, и крики за ними.
- Лейтенант Блуз, десятый пехотный! – говорил он. – Это освобождение, в общих чертах. Простите за беспорядок.
Должно быть, это добавила его внутренняя Дафни, подумала Полли. А потом коридор заполнился освобожденными людьми, и кто-то сказал:
- Что здесь делают эти женщины? Ради бога, девочка, отдай мне этот меч!
И сейчас она вовсе не собиралась спорить.
Мужчины берут верх. Наверное, это из-за носок.
______________________
* В любой, достаточно старой кухне есть что-нибудь подобное, и никто не знает, для чего это. Такое случается с вещами, которые уже никто не использует, да и даже когда ими пользовались, проходило это без особого увлечения, как и при мариновании сельдерея, колки грецких орехов или, в худшем случае, фаршировке сони.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 6:50 am     Заголовок сообщения:

Они вернулись на кухню, где была Игорина. Она работала быстро, умело и, в общем-то, без особой крови. Сзади стоял открытый рюкзак. Внутри были синие, зеленые, красные банки; некоторые дымились, когда она открывала их, или странно светились. За ее пальцами нельзя было уследить. Это было захватывающее зрелище. По крайней мере, если вы еще не успели поесть.
- Отряд, это майор Эрик фон Молдвитц! Он хотел познакомиться с вами.
Они повернулись на голос Блуза. Он привел кого-то. Майор был молод, но более плотно сложен, чем лейтенант. По его лицу шел шрам.
- Вольно, парни, - сказал он. – Блуз рассказал о том, что вы сделали. Отлично! Переоделись женщинами, а? Хорошо, что об этом не узнали!
- Да, сэр, - ответила Полли. Снаружи доносились крики и звон мечей.
- Не взяли свою униформу с собой? – спросил майор.
- Было бы странно, если бы ее нашли на нас. - Полли смотрела на Блуза.
- В любом случае, было бы странно, если бы вас обыскивали, а? – майор подмигнул.
- Да, сэр, - послушно ответила Полли. – Лейтенант Блуз все вам рассказал про нас, не так ли, сэр?
За спиной майора Блуз демонстрировал универсальный жест. Он представлял собой две быстро машущие, обращенные к ней ладони с растопыренными пальцами.
- Ха, верно. Стащили одежду из борделя, а? Таким юным парням, как вы, не стоит посещать подобные заведения, а? Они являются Отвержением, если дела ведутся верно! – усмехнулся майор, театрально грозя пальцем. – В любом случае, все в порядке. Здесь не так уж много стражи – слишком глубоко, понимаете? Вся крепость была построена на том основании, что враг будет снаружи! Слушайте, а что это он делает с человеком на полу?
- Латаю его, шер, - ответила Игорина. – Пришиваю руку обратно.
- Это ведь враг, так?
- Это Кодекш Игорей, шер, - укоризненно произнесла Игорина. – Швободная рука там, где нужно, шер.
Майор глубоко вдохнул.
- А, что ж, с вами ведь не поспоришь, а? Но когда закончишь, у нас тоже есть много ребят, которым нужна твоя помощь.
- Конечно, шэр.
- Есть новости о моем брате, сэр? – вмешалась Полли. – Пол Перкс?
- Да, Блуз упоминал о нем, Перкс, но здесь еще столько запертых людей, и сейчас не слишком-то разберешься во всем, а? – Майор не собирался церемониться. – Что же до вас, чем раньше мы найдем вам штаны, тем быстрее вы сможете принять участие в веселье, а?
- Веселье, - повторила Тонк упавшим голосом.
- А сейчас...? – начала Полли.
- Мы добрались уже до четвертого этажа, - ответил майор фон Молдвитц. – Может, мы еще не контролируем всю крепость, но мы уже захватили внешние дворы и некоторые башни. К утру уже все входы и выходы будут в наших руках. Мы снова воюем! Вторжения не будет. Большинство их главных шишек во внутренней крепости.
- Снова воюем, - пробормотала Полли.
- И мы победим! – закончил майор.
- А, сахар, - произнесла Шафти.
Сейчас все и прояснится, Полли знала это. Тонк выглядела так, будто вот-вот сорвется, и даже Шафти было не по себе. Лофти найдет коробку спичек, которую Полли спрятала в шкафу – это лишь вопрос времени.
Игорина собрала свои пузырьки и кротко улыбнулась майору.
- Все готово, шер, - произнесла она.
- Ты хотя бы парик убери, а?
- Это мои шобштвенные волошы, шер, - ответила Игорина.
- Выглядит несколько... по девчачьи, - отметил майор. – Будет лучше, если...
- Вообще-то, на самом деле, я женщина, сэр, - сказала Игорина, практически перестав шепелявить. – Поверьте мне, я ведь из Игорей. Мы знаем о таких вещах. И лучше меня вам все равно никого не найти.
- Женщина? – переспросил майор.
Полли вздохнула.
- Все мы, сэр. Настоящие женщины. Не просто переодетые женщинами. И сейчас я совершенно не хочу одевать пару штанов, потому что тогда я буду женщиной, переодетой мужчиной, переодетым женщиной, переодетой мужчиной, и я настолько запутаюсь, что не буду знать, как правильно ругаться. А я хочу выругаться прямо сейчас, сэр, очень.
Майор тут же развернулся к Блузу.
- Вы знали об этом, лейтенант? – прокричал он.
- Ну... да, сэр. В конце концов. Но даже так, сэр, я бы...
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 6:52 am     Заголовок сообщения:

Эта камера была старой комнатой для стражи. Здесь было влажно, и стояло две скрипящих койки.
- В целом, - заговорила Тонк, - думаю, было лучше, когда нас заперли враги.
- В потолке есть решетка, - отметила Шафти.
- Не слишком большая, чтобы можно было вылезти, - ответила Полли.
- Нет, но мы можем повеситься до того, как это сделают они.
- Мне говорили, что умирать так - очень больно, - произнесла Полли.
- Кто? – спросила Тонк.
Порой сквозь узкое окошко доносились звуки битвы. В основном вопли; часто - крики. Веселье было в разгаре.
Игорина сидела, уставясь на свои руки.
- Что с этим не так? – проговорила она. – Я что же, плохо поработала с его рукой? Но нет, они боятся, что я могу дотронуться до их рядовых.
- Может, тебе стоило бы пообещать, что будешь оперировать только офицеров? – предложила Тонк. Никто не засмеялся и, наверное, никто бы не подумал о побеге, даже если бы дверь была открыта настежь. Почетно сбежать от врага, но если ты бежишь со своей стороны, то куда ты пойдешь?
На одной из коек глубоко спала Уоззи. Нужно было некоторое время следить за ней, чтобы заметить, как она дышит.
- Что они могут сделать с нами? – нервно спросила Шафти. – Ну, понимаете... что на самом деле они могут?
- Мы носили мужскую одежду, - сказала Полли.
- Но за это лишь бьют.
- А, они найдут что-нибудь, поверь мне, - сказала Тонк. – Кроме того, кто знает, что мы здесь?
- Но мы же вызволили их из темницы!
Полли вздохнула.
- Вот именно по этому, Шафти. Никто не хочет знать, что кучка девчонок переоделась солдатами, вошла в большой форт и выпустила половину армии. Все знают, что женщины на такое не способны. Здесь мы не нужны ни одной из сторон, понимаешь?
- На поле брани никто не будет волноваться из-за нескольких новых тел, - добавила Тонк.
- Не говори так! Лейтенант Блуз заступился за нас, - воскликнула Шафти.
- Кто, Дафни? – удивилась Тонк. – Ха! Просто еще одно тело. Они, скорее всего, закрыли его где-нибудь, как и нас.
Послышались отдаленные восклицания, державшиеся некоторое время.
- Похоже, они захватили здание, - предположила Полли.
- Ура нам, - кивнула Тонк и сплюнула на пол.
Вскоре в двери открылось небольшое окно, и безмолвный человек протянул большой котел поскребени и поднос с конским хлебом. Поскребень была не плохой, ну, если, по крайней мере, учитывать стандарты плохой поскребени. Они некоторое время обсуждали, значит ли это, что их не будут казнить, пока кто-то не упомянул традиционный Последний Здоровый Ужин.
Игорина предположила, что этот ужин должен быть не только здоровым, но и более мясным. Но, по крайней мере, еда была горячей.
Пару часов спустя им протянули котелок с салупом и несколько кружек. На этот раз охранник подмигнул.
Еще через час дверь отворилась. Внутрь вошел молодой человек в форме майора.
Ну, что ж, давайте продолжим, как начали, подумала Полли. Она вскочила на ноги.
- Отррряд... стрройсь... смирно!
С приемлемой скоростью отряд хотя бы смог встать и построится в линию. Майор поприветствовал ее, постукивая тростью по козырьку фуражки. Она определенно была меньше дюйма в диаметре.
- Вольно... капрал, не так ли? – произнес он.
- Да, сэр. – Это звучало обещающе.
- Я майор Клогстон, из офиса Провоста, - продолжал он. – И я хочу, чтобы вы все мне рассказали. Обо всем. Я буду записывать, если вы не возражаете.
- Это еще зачем? – спросила Тонк.
- А, вы должно быть... рядовой Хальт, - сказал он. – Я уже говорил с лейтенантом Блузом. - Он повернулся, кивнул охраннику, стоявшему в дверях, и захлопнул дверь. Окошко он тоже закрыл.
- Вас будут судить, - произнес он, садясь на свободную кровать. – Политиканы требуют, чтобы вас судили полным Нугганским судом, но здесь это будет несколько сложно, и потом, никто не хочет, чтобы все это дело зашло еще дальше. Кроме того, произошел... необычный прецедент. Кто-то прислал коммюнике генералу Фроку, спрашивая о вас поименно. По крайней мере, - добавил он, - по фамилиям.
- Это был лорд Раст, сэр?
- Нет, некто по имени Вильям де Слов. Не знаю, сталкивались ли вы с этой его газетой. Нам интересно знать, как он узнал, что вас захватили.
- Ну, уж мы-то ему точно не говорили! – ответила Полли.
- Это делает все несколько... запутанным, - продолжал Клогстон. – Хотя, с вашей точки зрения, более обнадеживающим. Кое-кто в армии, скажем, обдумывает будущее Борогравии. То есть, хотят, чтобы оно было. Моя работа - представлять ваше дело на трибунале.
- Это военный суд? – спросила Полли.
- Нет, они не настолько глупы. Сказать, что суд военный, значит признать вас солдатами.
- Но вы признали, - напомнила Шафти.
- Фактически не значит законно, - ответил Клогстон. – Теперь, как я и говорил... расскажите мне свою историю, мисс Перкс.
- Капрал, сэр!
- Прошу прощения. Теперь... начинайте... – Клогстон открыл свой пакет и достал очки в форме половинок луны, надел их, вынул карандаш и что-то квадратное и белое. – Как только будете готовы, - добавил он.
- Сэр, вы и в самом деле собираетесь писать на сэндвиче с джемом?
- Что? – майор посмотрел вниз и рассмеялся. – А. Нет. Прошу прощения. Мне не стоило пропускать обед. Чертов сахар, понимаете...
- Он капает. Не беспокойтесь. Мы уже поели.
Рассказ, со множеством перебиваний и поправок, занял час и еще два сэндвича. Майор исписал почти весь блокнот, порой останавливался и смотрел в потолок.
- ...а потом нас бросили сюда, - сказала Полли.
- Вообще-то толкнули, - поправила Игорина. – Подтолкнули.
- Ммм, - произнес Клогстон. – Вы утверждаете, что капрал Страппи, как вы его назвали, внезапно... передумал идти на войну?
- Да, сэр.
- А в таверне в Плёне вы, в самом деле, ударили князя Генриха в...?
- Да, или рядом, сэр. И тогда я не знала, что это он, сэр.
- Но вы не упомянули о стычке на холме, когда, согласно лейтенанту Блузу, благодаря вашим быстрым действиям удалось заполучить книгу с кодами...
- Не думаю, что стоит упоминать об этом, сэр. Мы почти не использовали ее.
- Ну, не знаю. Из-за вас и этого милого человека из газеты союзники отправили в горы два полка на поиски некоего партизанского лидера по имени Тигр. Князь Генрих настоял на этом, и сейчас командует там. Он, можно сказать, обиженный неудачник. Очень обиженный, судя по слухам.
- Газетчик поверил всей этой чепухе? – Полли была поражена.
- Не знаю, но он определенно написал об этом. Вы говорите, что лорд Раст предложил вам тихо уйти домой?
- Да, сэр.
- И ваш ответ был...
- Застегнуть это на его джемпере, сэр.
- А, да. Не могу прочесть собственный подчерк. Д... Ж... Е... – Клогстон осторожно записал слово заглавными буквами, а потом спросил: - Я этого не говорил, но кое-кто... из влиятельных... людей с нашей стороны хотел бы знать, вы бы ушли...?
Вопрос повис в воздухе, точно труп с балки.
- Значит, я записываю, как «джемпер», да? – спросил он.
- Некоторым из нас некуда идти, - сказала Тонк.
- Или не с кем, - добавила Шафти.
- Мы не сделали ничего плохого, - произнесла Полли.
- Стало быть, джемпер, - завершил майор. Он сложил свои очки и вздохнул. – Они даже не скажут мне, какие обвинения выдвинуты против вас.
- Были Плохими Девочками, - хмыкнула Тонк. – Кого мы обманываем, сэр? Враги просто хотели тихо избавиться от нас, и генерал хочет того же. Вот в чем проблема плохих и хороших парней. Они все парни!
- Нам бы вручили медали, сэр, если бы были мужчинами? – спросила Шафти.
- Мда. Разумеется. И подозреваю, Блуз получил бы продвижение по службе. Но сейчас идет война, и не самое подходящее время...
- ...благодарить кучку Отверженных женщин? – предположила Полли.
Клогстон улыбнулся.
- Я собирался сказать «терять внимание». Именно политики настаивают на этом. Они хотят пресечь слухи на корню. А главнокомандующие хотят покончить с этим по той же причине.
- Когда все это начнется? – спросила Полли.
- Примерно через полчаса.
- Это же глупо! – возмутилась Тонк. – Война в самом разгаре, а они собираются тратить время, чтобы осудить несколько женщин, которые не сделали ничего плохого?
- Генерал настоял на этом, - ответил Клогстон. – Он хочет разобраться с этим поскорее.
- А какова сила этого трибунала? – холодно спросила Полли.
- Тысячи вооруженных людей, - ответил Клогстон. – Простите. Дело в том, что, когда спрашиваешь у генерала «И какая армия тебе поможет?», ему достаточно лишь указать на окно. Но я намерен доказать, что суд должен быть военным. Вы все поцеловали герцогиню? Взяли шиллинг? По мне, так это уже дело военных.
- И это хорошо, так?
- Ну, это значит, что будут процедуры. Последнее Отвержение Нуггана касалось головоломок. Они разбивают мир на части, сказал он. По крайней мере, это заставляет задуматься. Армия может быть сумасшедшей, но она сумасшедшая в целом. Она надежно безумна. Э, эту спящую девочку... вы оставите ее здесь?
- Нет, - отряд ответил, как одна женщина.
- Ей нужно постоянное внимание, - сказала Игорина.
- Если мы оставим ее, у нее может случиться приступ внезапного и бесследного исчезновения, - добавила Тонк.
- Мы держимся вместе, - закончила Полли. – Мы не оставляем своих за спиной.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 7:09 am     Заголовок сообщения:

Для трибунала выбрали бальный зал. Захватили уже большую часть крепости, узнала Полли, но распределение территории было беспорядочным. Союзники все еще удерживали центральные здания и арсенал, но были полностью окружены борогравскими силами. Сейчас шла борьба за комплекс главных ворот, которые были сконструированы вовсе не для отражения нападения изнутри. Это можно было бы назвать потасовкой, полуночной дракой в баре, но в гораздо большем масштабе. И поскольку различные боевые машины на башнях были в руках обоих сторон, крепость стреляла сама в себя, в лучших традициях круговой расстрельной команды.
Пол здесь пах мастикой и мелом. Столы были сдвинуты, образуя грубый полукруг. Должно быть, здесь более тридцати офицеров, подумала Полли. Потом за полукругом она заметила другие столы, карты, людей, скользящих туда-сюда, и поняла, что все это не только ради них. Здесь был штаб.
Отряд промаршировал внутрь и встал по стойке смирно. Игорина заставила двух охранников нести на носилках Уоззи. Круг стежков под ее глазом значил больше, чем трубка полковника. Ни один солдат не хотел бы поссориться с Игорем.
Они ждали. Иногда офицер посматривал на них и возвращался к карте или разговору. Наконец Полли услышала перешептывание, головы снова повернулись, и люди двинулись к полукругу кресел. Было такое чувство, будто им, к сожалению, нужно сделать некую надоедливую работу.
Генерал Фрок не смотрел прямо на отряд, пока не занял свое место в центре и не поправил свои бумаги. И даже тогда его глаза лишь быстро скользнули по ним, будто боясь остановиться. Полли никогда прежде не видела его. Он был красивым мужчиной, а голова все еще была покрыта белыми волосами. Шрам на одной стороне лица, чуть было не задевший глаз, был заметен поверх морщинок.
- Все идет хорошо, - сказал он всей комнате. – Мы только что услышали, что отряд уцелевшего десятого приблизился к крепости и теперь атакует главные ворота снаружи. Кто-то, должно быть, видел, что случилось. Армия в действии!
Раздались новые торжествующие восклицания, но ни одно из них не исходило от отряда. Генерал вновь взглянул на них.
- Все здесь, Клогстон? – спросил он.
Майор, у которого, по крайней мере, тоже был маленький столик, встал и отдал честь.
- Нет, сэр, - сказал он. – Мы ждем...
Двери открылись. Внутрь зашла Нефрития, закованная между двумя огромными троллями. Маледикт и Блуз шли следом. Похоже, во всей суматохе и путанице никто так и не нашел Блузу пару штанов, а Маледикт выглядел несколько помято. Его цепи постоянно звенели.
- Я протестую против цепей, - произнес Клогстон.
Генерал некоторое время шептался с другими офицерами.
- Да, нет нужды в излишних формальностях, - проговорил он, кивая стражникам. – Уберите их. Тролли могут идти. Просто поставьте у дверей охрану. Теперь приступим. Это не займет много времени. Все, - он уселся в кресло, - довольно просто. За исключением лейтенанта Блуза, вы возвращаетесь домой, и будете помещены под контроль ответственного мужчины, понятно? И ничего более по этому поводу не будет сказано. Несомненно, вы проявили значительную стойкость духа, но это неуместно. И, тем не менее, мы не неблагодарны. Мы понимаем, что ни одна из вас не замужем, так что каждой мы вручим хорошее, даже прекрасное приданое...
Полли отдала честь.
- Разрешите вопрос, сэр?
Фрок уставился на нее, а потом язвительно посмотрел на Клогстона.
- У вас будет такая возможность, капрал, но позже, - произнес майор.
- Но что именно мы сделали неправильно, сэр? – спросила Полли. – Они должны сказать нам.
Фрок посмотрел на дальний конец ряда стульев.
- Капитан? – обратился он.
Невысокий офицер поднялся на ноги. На лице Полли волна узнавания нахлынула на берег ненависти.
- Капитан Страппи, политический отдел, сэр... – начал он и остановился под стон отряда. Когда звуки затихли, он откашлялся и продолжил: - Было нарушено двадцать семь Отвержений закона Нуггана, сэр. И подозреваю, их было гораздо больше. Согласно военным законам, сэр, здесь у нас простой факт того, что они представились мужчинами, чтобы завербоваться. Я был там, сэр, и все видел.
- Капитан Страппи, могу я поздравить вас со столь быстрым повышением? – спросил лейтенант Блуз.
- Да, в самом деле, капитан, - поддержал Клогстон. – По всей видимости, вы были простым капралом всего несколько дней назад?
Побелка вновь полетела вниз, поскольку что-то тяжелое врезалось в стену снаружи. Фрок стряхнул ее со своих бумаг.
- Надеюсь, не из наших, - сказал он, рассмешив остальных. – Продолжайте, капитан.
Страппи повернулся к генералу.
- Как вы знаете, сэр, для нас, в политическом отделе, очень важно принимать более низкое звание, чтобы вести разведку. Запротоколировано в Правилах, сэр, - добавил он.
Взгляд, которым Фрок его одарил, подлил Полли маленькую чашечку надежды. Никому не могло нравиться что-то, вроде Страппи, даже его матери. Потом генерал повернулся обратно к Клогстону.
- Уместно ли это, майор? – спросил он. – Мы знаем, что они оделись...
- ...женщинами, сэр, - мягко ответил Клогстон. – Это все, что мы знаем, сэр. Несмотря на утверждения капитана Страппи, а я намерен предположить, что они нечестны, я еще не слышал ни одного доказательства, что они были одеты как-то иначе.
- Господа, но доказательства прямо у нас перед глазами!
- Да, сэр. Они в платьях, сэр.
- И они практически лысые!
- Да, сэр, - согласился Клогстон. Он поднял толстую книгу со множеством закладок. – Книга Нуггана, сэр: «Прекрасно Нуггану, если Женщина носит короткие волосы, дабы любовный пыл мужчин не воспламенять».
- Я не часто встречал лысых женщин! – прикрикнул Фрок.
- Да, сэр. Это одно из тех высказываний, что люди считают странным, вроде запрета на чихание. Я намерен продемонстрировать, сэр, что Отвержения порой нарушаются всеми нами. Мы привыкли игнорировать их, что, в общем-то, открывает огромную тему для дискуссии. В любом случае, короткие волосы правильны с точки зрения Нуггана. Вкратце, сэр, эти дамы были вовлечены лишь в небольшую стирку, инцидент на кухне и освобождение вас из камер.
- Я видел их! – прорычал Страппи. – Они выглядели как мужчины и действовали как мужчины!
- Почему вы были вербовщиком, капитан? – спросил майор Клогстон. – Не думал, что они могут быть рассадником антиправительственной активности.
- Этот вопрос уместен, майор? – вмешался генерал.
- Не знаю, сэр, - признался Клогстон. – Именно поэтому я его и задаю. Не думаю, что вам хочется, чтобы говорили, будто этим дамам не устроили честного слушания.
- Кто это скажет? – спросил Фрок. – На моих офицеров всегда можно положиться.
- А сами дамы, сэр?
- Значит, мы потребуем, чтобы они ни с кем не говорили!
- О, даже так! – воскликнул Блуз.
- И как вы добьетесь этого, сэр? – спросил Клогстон. – От этих женщин, которые, и мы все с этим согласны, вытащили вас из пасти врага?
Офицеры что-то забормотали.
- Майор Клогстон, вы ели? – спросил генерал.
- Нет, сэр.
- Полковник Вестер говорит, что вы становитесь слегка... сумасбродным, если не едите вовремя.
- Нет, сэр. Я становлюсь раздражительным, сэр. Но полагаю, легкая раздражимость сейчас как раз не помешает. Я задал вопрос капитану Страппи, сэр.
- Ну что ж, капитан, может, вы скажете нам, почему вы были вербовщиком?
- Я... расследовал дело одного солдата, сэр. Унтер-офицера. Наше внимание привлекли несоответствия в его бумагах, сэр, а там, где есть несоответствия, мы обычно находим антиправительственную пропаганду. Я не решаюсь говорить об этом, сэр, потому что этот сержант оказал вам некоторые услуги...
- Гхм! – громко высказался генерал. – Полагаю, сейчас речь идет не об этом.
- Просто, судя по бумагам, некоторые офицеры помогли... – продолжал Страппи.
- Гхм! Сейчас рассматривается другое дело, капитан! Вы согласны, джентльмены?
- Да, сэр, просто майор задал вопрос и я... – начал изумленный Страппи.
- Капитан, полагаю, вам следует узнать, что означает «гхм»! – проревел Фрок.
- А что вы искали, когда рылись в наших вещах? – спросила Полли, когда Страппи сел.
- Мммммой кккккоффе! – раздался голос Маледикта. – Тыыы укккрррал мммммой кккккоффе!
- И ты сбежал, когда тебе сказали, что ты отправишься на войну, ты, мелкая псина! – сорвалась Тонк. – Полли сказала, что ты штаны намочил!
Генерал Фрок ударил кулаком по столу, но Полли заметила, что один или два офицера пытались скрыть улыбку.
- Сейчас расследуется другое дело! – повторил он.
- Хотя, сэр, потом следует разобрать и пару других, - произнес полковник, сидящий чуть дальше. – Личные вещи рекрута могут быть досмотрены лишь в его присутствии, генерал. Это может показаться незначительным, но в прошлом люди бунтовали из-за этого. Вы, вообще, верили, что... мужчины на самом деле были женщинами, когда делали это, капитан?
О, скажи «да», пожалуйста, скажи «да», думала Полли, пока Страппи обдумывал ответ. Потому что когда мы заговорим о том, почему кавалеристы нашли нас так быстро, это будет означать, что ты навел их на кучку борогравских девушек. Давай посмотрим, как на это отреагируют! А если ты не знал, зачем тогда рылся?
Страппи предпочел трудный путь. Снаружи по двору прогрохотал камень, и ему пришлось повысить голос.
- Я, э, в общем-то, подозревал, сэр, они были такими странными...
- Сэр, я протестую! – перебил Клогстон. – Странность – это не порок!
- В допустимых рамках – несомненно, - кивнул Фрок. – И вы нашли какое-либо доказательство, так?
- Да, я нашел юбку, - осторожно ответил Страппи.
- Тогда почему же вы... – начал Фрок, но Страппи перебил его.
- Некоторое время я служил с капитаном Риглзвортом, сэр, - сказал он.
- И? – не понял Фрок, но офицер, сидевший слева, наклонился к нему и что-то зашептал. – А, Риглзворт. Ха, мда, - наконец заговорил Фрок. – Разумеется. Отличный офицер, этот Риглзворт. Увлечен, э...
- Любительскими постановками, - уклончивым голосом подсказал полковник.
- Верно! Верно! Очень повышает мораль, мда. Гхм.
- Со всем уважением к вам генерал, могу дальше продолжить я? – обратился другой человек в чине генерала.
- Да, Боб? – отозвался Фрок. – Ну что ж... прошу. Пусть в протоколе отметят, что я передаю слово генералу Кзупи.
- Прошу прощения, сэр, но я думал, что это заседание не протоколируется, - вмешался Клогстон.
- Да, да, разумеется, благодарю, что поправили меня, - ответил Фрок. – Как бы то ни было, если бы велся протокол, там бы так и отметили. Боб?
- Дамы, - обратился к отряду генерал Кзупи, улыбнувшись. – И, разумеется, вы, лейтенант Блуз, и вы, э... – он озадачено посмотрел на Маледикта, уставившегося на него в упор, - сэр? – Генерал Кзупи определенно не собирался быть выбитым из колеи таращившимся вампиром, даже если тот не мог даже стоять прямо. – Прежде всего, могу я от имени нас всех, полагаю, выразить нашу благодарность проделанной вами огромной работе? Великолепно. Но, к сожалению, в мире, где мы живем, есть определенные... правила, понимаете? Честно говоря, дело не в том, что вы женщины. Как таковые. Но вы продолжаете утверждать, что так оно и есть. Понимаете? Этого мы допустить не можем.
- Вы имеете в виду, что если мы снова наденем форму, и будем расхаживать здесь, рыгая и говоря «ха-ха, обдурили всех вас!», то тогда все будет нормально? – спросила Полли.
- Позвольте мне? – раздался еще один голос. Фрок посмотрел вдоль стола.
- А, бригадир Стоффер. Да?
- Все это чертовски глупо, генерал...
- Гхм! – прервал его Фрок.
- Что-то не так? – озадаченно спросил Стоффер.
- Здесь присутствуют дамы, бригадир. Вот что, гхм, не так.
- Чертовски верно! – отозвалась Тонк.
- Понял, генерал. Но ведь отряд вел мужчина, я прав?
- Лейтенант Блуз сказал мне, что он мужчина, сэр, - ответил Клогстон. – Поскольку он офицер и джентльмен, я верю ему на слово.
- Ну что ж, тогда никакой проблемы нет. Эти девушки помогали ему. Провели его внутрь, и так далее. Содействовали ему. Прекрасные традиции борогравских женщин и все такое прочее. Не солдаты. Дайте ему большую медаль и сделайте капитаном, и все это забудется.
- Простите, генерал, - произнес Клогстон. – Я должен переговорить с теми, кого мы бы назвали обвиняемыми, если бы кто-нибудь просветил меня насчет сути обвинения.
Он подошел к отряду и понизил голос.
- Полагаю, это лучшее, что вы можете получить, - сказал он. – Возможно, я смогу договориться и насчет денег. Ну, так как?
- Это совершенно бессмысленно! – ответил Блуз. – Они проявили огромное мужество и целеустремленность. Без них все это было бы невозможным.
- Да, Блуз, и вам позволят говорить так, - произнес Клогстон. – Стоффер подал вполне здравую идею. Все получают то, что хотят, но вы лишь должны избегать любых предположений, будто вы действовали как солдаты. Храбрые борогравские женщины помогающие доблестному герою, это сработает. Можете считать, что времена сейчас меняются, и вы помогаете им измениться быстрее. Ну?
Отряд переглянулся.
- Э... мне подходит, - осмелилась Шафти. – Если и другие не против.
- Но ведь у твоего ребенка не будет отца, - произнесла Полли.
- Он наверняка уже мертв, кем бы он ни был, - вздохнула Шафти.
- Генерал – влиятельный человек, - сказал Клогстон. – Он мог бы...
- Нет, я на это не куплюсь, - высказалась Тонк. – Это дрянная ложь. К черту их.
- Лофти? – обратилась Полли.
Лофти зажгла спичку и уставилась на нее. Она могла найти спички где угодно.
Высоко вверху раздался новый бум.
- Маледикт?
- Пппусть иддет как иддет. Я прротив.
- А вы, лейтенант? – спросил Клогстон.
- Это бесчестно, - ответил Блуз.
- У вас могут быть проблемы, если не согласитесь. С карьерой.
- Полагаю, майор, у меня все равно ее не будет, что бы ни случилось. Нет, я не буду жить во лжи. Теперь я понимаю, что я никакой не герой. Просто кто-то, кто хотел им быть.
- Спасибо, сэр, - улыбнулась Полли. – Э... Нефрития?
- Один из тех троллей, что ареставали меня... ударил меня сваей дубиной, а я бросела в него стол, - ответила Нефрития, смотря на пол.
- Это плохое обращение с зак... – начал Блуз, но Клогстон его остановил:
- Нет, лейтенант, я кое-что знаю о троллях. Они предпочитают... действия. Так что... он довольно привлекательный парень, а, рядовой?
- У меня харошее предчуйствие, - покраснела Нефрития. – Так что не хачу, штоб меня отправили дамой. Там ничего для меня нет.
- Рядовой Игор... ина? – позвал Блуз.
- Я думаю, нам стоит сдаться, - ответила Игорина.
- Почему? – спросила Полли.
- Потому что Уоззи умирает, - она подняла руку. – Нет, прошу, не скучивайтесь вокруг. Дайте ей воздуха. Она не ела. И я не могу найти здесь никакой воды. - Она посмотрела вверх покрасневшими глазами. – Я не знаю, что делать!
- Герцогиня говорила с ней, - сказала Полли. – Вы все слышали. И вы помните, что мы видели в склепе.
- А я сказала, что не верю во все это! – воскликнула Тонк. – Это все ее... разум. Они сделали ее чокнутой. И мы все так устали, что могли увидеть что угодно. А эта чепуха, что она попадет в главнокомандующие? Ну что ж, мы здесь, и я не вижу никаких чудес. А вы?
- Не думаю, что она захотела бы, чтобы мы сдались, - произнесла Полли.
Нет.
- Вы слышали это? – спросила Полли, хотя она сама не была уверена, проникли ли эти слова в ее голову через уши.
- Нет, я не слышала! – крикнула Тонк. – Я не слышала этого!
- Не думаю, что мы можем пойти на этот компромисс, сэр, - ответила Полли майору.
- Тогда и я не буду, - быстро произнесла Шафти. – Я не... это было... я пошла только потому... но... в общем, я остаюсь с вами. Эмм... что они сделают с нами, сэр?
- Наверное, посадят в камеру, надолго, - ответил майор. – Они были добры к вам...
- Добры? – переспросила Полли.
- Ну, они думают, что добры, - поправил Клогстон. – А они могут быть намного хуже. К тому же, война продолжается. Они не хотят выглядеть ужасно, но Фрок стал генералом вовсе не потому, что был хорошим мальчиком. Я должен предупредить вас насчет этого. Вы все еще отклоняете предложение?
Блуз посмотрел на своих людей.
- Полагаю, что так, майор.
- Хорошо, - ответил Клогстон и подмигнул.
Хорошо.
Клогстон вернулся к своему столу и сложил бумаги.
- Якобы обвиняемые, сэр, к сожалению, отвергли ваше предложение.
- Да, так я и полагал, - произнес Фрок. – В таком случае, они будут возвращены в камеры. С ними разберемся позже. – Что-то снова ударилось в стену извне, и побелка посыпалась вниз. – Это зашло слишком далеко!
- Мы не пойдем в камеры! – выкрикнула Тонк.
- Значит, это мятеж, сэр! – отозвался Фрок. – И мы знаем, как с этим бороться!
- Простите, генерал, значит ли это, что трибунал согласен, будто эти дамы являются солдатами? – спросил Клогстон.
Генерал Фрок уставился на него.
- Не пытайтесь запутать меня формальной чепухой, майор!
- Вряд ли это чепуха, сэр, это ведь самая основа...
Нагнитесь.
Слово было всего лишь крошечным предложением в голове Полли, но так же казалось, будто оно прочно связалось с ее центральной нервной системой. И не только ее. Отряд нагнулся, Игорина прикрыла собой тело своей пациентки.
Половина потолка обрушилась вниз. Люстра упала, превратившись в калейдоскоп разбитых призм. Зеркала бились. А потом наступила сравнительная тишина, нарушаемая лишь запоздавшими ударами штукатурки и звоном осколков.
Теперь...
У главных дверей в конце комнаты, где стражники пытались подняться на ноги, послышались шаги. Двери распахнулись.
Джекрам сиял, точно солнце. Свет блестел на кокарде его кивера, начищенной до такого состояния, что мог ослепить опрометчивого человека своим ужасающим сиянием. Его лицо было красным, но куртка была еще краснее, а его кушак был чистым, самым красным, настоящей сущностью красного, цветом умирающих звезд и погибающих солдат. Кровь капала с его сабель на пояс. Стражники, все еще покачиваясь, попытались преградить ему путь пиками.
- Даже не пытайтесь, ребятки, прошу вас, - произнес Джекрам. – Чтоб мне провалиться, я вовсе не жестокий человек, но вы, что же, думаете, что сержант Джекрам остановится перед какой-то чертовой вилкой?
Солдаты посмотрели на Джекрама, излучающего еле контролируемую ярость, потом на остолбеневших генералов, и приняли незамедлительное решение по своей инициативе.
- Вот и молодцы, - кивнул Джекрам. – С вашего разрешения, генерал Фрок?
Он не стал дожидаться ответа и промаршировал вперед, точно был на плацу. Встав по стойке смирно перед командующими, все еще стряхивавшими кусочки штукатурки со своих униформ, он стукнул сапогами друг о друга и отдал честь.
- Разрешите доложить, сэр, что теперь главные ворота в наших руках, сэр! Я позволил себе собрать силы Взад-и-Вперед, из-Стороны-в-Сторону и Туда-Сюда, сэр, на всякий случай, увидел огромное облако пламени и дыма над замком и был у ворот, как раз когда подоспели и ваши парни. Взяли их, сэр!
Послышались радостные возгласы, и генерал Кзупи наклонился к Фроку.
- В таком случае, сэр, может, нам стоит поторопиться и покончить с этим...
Фрок отмахнулся от него.
- Джекрам, ты старый шельмец, - произнес он, откидываясь в свое кресло. – Я слышал, ты умер. Как ты, черт тебя раздери?
- Прекрасно, сэр! – пророкотал Джекрам. – Совсем не мертв, несмотря на надежды многих!
- Рад это слышать. И, хотя я всегда рад видеть твое румяное лицо, мы здесь...
- Четырнадцать миль я тащил вас, сэр! – проревел Джекрам, пот катился по его лицу. – Вытащил стрелу из вашей ноги, сэр. Разрубил того чертового капитана, что ударил вас топором по лицу, и я рад, что ваш шрам все еще отлично выглядит. Убил того бедного часового, просто чтобы забрать его флягу с водой для вас, сэр. Смотрел в его лицо, сэр, ради вас. Никогда ничего не просил взамен, сэр. Я прав, сэр?
Фрок поскреб подбородок и улыбнулся.
- Ну, кажется, я припоминаю небольшое дельце вроде изменения некоторых деталей, поправки некоторых дат... – пробормотал он.
- Со всем уважением к вам, сэр, не напоминайте мне об этом. Это было не для меня, а для армии. Ради герцогини, сэр. И, да, я вижу здесь еще некоторых джентльменов, которые так же оказали мне такую же небольшую услугу. Ради герцогини, сэр. И если вы оставите мне один меч, я буду драться с любым человеком в вашей армии, сэр, каким бы молодым и горячим он ни был!
И в одно мгновение он вытащил из-за пояса свою саблю и воткнул в бумаги, лежавшие между рук Фрока. Она прошла сквозь стол и осталась так.
Фрок даже не вздрогнул. Вместо этого он посмотрел вверх и спокойно произнес:
- Каким бы героем вы не были, сержант, боюсь, вы зашли слишком далеко.
- Я уже прошел все четырнадцать миль, сэр? – спросил Джекрам.
Некоторое время никто не издавал ни звука, только сабля вибрировала, пока не остановилась. Фрок выдохнул.
- Ну, хорошо, - сказал он. – Какова ваша просьба, сержант?
- Вижу, перед вами стоят мои парни, сэр! Я слышал, будто они беспокоят вас, сэр!
- Девушек, Джекрам, отведут в безопасное место. Здесь им не стоит быть. И это мой приказ, сержант.
- Когда я завербовывал их, сэр, я сказал: если кто-нибудь захочет избавиться от вас, им сначала придется иметь дело со мной, сэр!
Фрок кивнул.
- Очень лояльно с вашей стороны, сержант, и это в вашем духе. Но тем не менее...
- И, кроме того, у меня есть жизненно важная информация к размышлению, сэр! Я должен сказать вам кое-что, сэр!
- Ну, так говори же, черт! – сорвался Фрок. – Тебе не следует...
- Необходимо, чтобы некоторые из вас, джентльмены, покинули эту комнату, - отчаянно проговорил Джекрам. Он все еще стоял смирно, держа руку под козырьком.
- Теперь вы уж точно просите слишком многого, Джекрам, - ответил Фрок. – Это преданные офицеры ее светлости!
- Вне всякого сомнения, сэр! Чтоб мне пусто было, я вовсе не сплетник, сэр, но я буду говорить лишь с теми, кого выберу, или же со всем миром. Есть один гадкий, новомодный способ. Выбор за вами, сэр!
Наконец Фрок покраснел. Он вскочил на ноги.
- Вы что же, серьезно собираетесь...
- Это моя эпитафия, сэр! – ответил Джекрам, снова отдавая честь. – Либо говоришь, либо умираешь, сэр!
Все посмотрели на Фрока. Он расслабился.
- Ну, что ж. Полагаю, не будет вредно послушать вас, сержант. Боги знают, вы заслужили это. Но быстро.
- Благодарю вас, сэр.
- Но в следующий раз вы окажетесь на самой высокой виселице, какую только можете представить.
- Не беспокойтесь, сэр. Никогда недолюбливал эти виселицы. С вашего позволения, я укажу на некоторых людей...
Их оказалось около половины всех офицеров. Они поднимались с большим или меньшим недовольством, но все равно поднимались под пристальным взором сапфировых глаз Фрока, и выходили в коридор.
- Генерал, я протестую! – произнес уходящий полковник. – Нас высылают из комнаты, точно провинившихся детишек, тогда как эти... женщины...
- Да, да, Родни, и если у нашего дорого сержанта не найдется подходящего объяснения для этого, я лично отведу его к тебе для наказания, - ответил Фрок. – Но он имеет право на свою последнюю схватку. Иди-иди, вот умница, и пусть попридержат войну до нашего возвращения. Ну, что, вы закончили эту странную комедию, сержант? – добавил он, когда вышел последний офицер.
- Последняя деталь, сэр, - ответил Джекрам и подошел к двум стражникам. Они и так стояли смирно, но, тем не менее, ухитрились вытянуться еще сильнее. – Парни, вы будете стоять за дверью, - сказал сержант. – Никто и близко не должен подойти, ясно. И я знаю, что вы, ребятки, не будете подслушивать, из-за того, что случится, если я когда-либо узнаю об этом. Вперед, хоп-хоп-хоп!
Он закрыл дверь за ними, и все изменилось. Полли точно не смогла понять, как именно, но, возможно, хлопок двери сказал «Это наш секрет», и все присутствующие были его частью.
Джекрам снял свой кивер и осторожно положил его на стол перед генералом. Потом он снял свою куртку и протянул Полли со словами: «Подержи, Перкс. Это собственность ее светлости». Он закатал рукава. Расслабил свои огромные красные подтяжки. А потом, к ужасу, если не к удивлению, Полли, достал свой бумажный сверток с отвратительным жевательным табаком и перочинный нож.
- Ну, это... – начал майор прежде, чем его коллеги подтолкнули его, призывая к тишине. Никогда еще человек, режущий комок черного табака, не был центром такого сосредоточенного ужасающего внимания.
- Снаружи все идет прекрасно, - сказал он. – Жаль, что вы не там, а? Но, правда так же важна, а? И вот почему был созван этот трибунал. Она должна быть важна, правда эта, иначе вас не было бы здесь, я прав? Конечно же, прав.
Джекрам отрезал кусок табака, сунул его в рот и устроил за щекой; снаружи просачивались звуки битвы. Он повернулся и подошел к только что говорившему майору. Человек слегка съежился.
- Что ты хочешь сказать насчет правды, майор Дерби? – спросил Джекрам. – Ничего? Что ж, тогда, что я могу сказать? Что могу я рассказать о капитане, что развернулся и побежал, рыдая, когда мы столкнулись с колонной злобениан, оставляя своих собственных людей? Мне рассказать, как старик Джекрам догнал его и поколотил слегка, вселив в него страх перед... Джекрамом, и он вернулся и одержал в тот день великую победу над двумя врагами, один из которых был в нем самом. А потом он пришел к старому Джекраму, упоенный битвой, и наговорил больше, чем следовало...
- Ублюдок, - мягко произнес майор.
- Рассказать мне правду сегодня... Жанетт? – спросил Джекрам.
Звуки битвы внезапно стали громче. Они ворвались в комнату, точно вода, стремящаяся заполнить впадину в океанском дне, но ни один звук в мире не мог бы заполнить эту внезапную тишину.
Джекрам подошел к другому человеку.
- Приятно видеть вас снова, полковник Кумабанд! – бодро произнес он. – Конечно, вы были просто лейтенантом Кумабанд, когда я был под вашим командованием. Отважным парнем вы были, когда повели нас против отряда копьелизов. А потом вы получили тяжелую рану в потасовке, и я лечил вас ромом и холодной водой, и узнал, что, храбрость храбростью, но парнем вы не были. О, как вы тараторили в лихорадочном бреду... Да, было. Вот правда... Ольга.
Он зашел за стол и стал прохаживаться за спинами офицеров. Те, мимо кого он шел, смотрели прямо перед собой, боясь повернуться, не осмеливаясь сделать любое движение, которое привлекло бы внимание.
- Можно сказать, я знаю кое-что обо всех вас, - говорил он. – Довольно много о некоторых, и достаточно о большинстве. Кое о ком я мог бы написать книгу. - Он остановился прямо за напрягшимся Фроком.
- Джекрам, я... – начал он.
Джекрам положил ладони на его плечи.
- Четырнадцать миль, сэр. Две ночи, потому что днем мы отлеживались, так много было патрулей. Рана была ужасной, это верно, но я для вас был лучшей сиделкой, чем любой из хирургов, готов поспорить. - Он наклонился так, что его рот оказался прямо над ухом генерала и продолжил театральным шепотом. – Что могло остаться такого, чего бы я о вас не знал? Так... вы все еще ищете правду... Милдред?
Комната превратилась в музей восковых фигур. Джекрам плюнул на пол.
- Вы ничего не сможете доказать, сержант, - наконец произнесла Фрок со спокойствием ледяной глыбы.
- Ну, в общем-то, да. Но мне постоянно твердят, что мир меняется, сэр. В целом, мне не нужны доказательства. Я знаю человека, которому понравится эта история, и уже через пару часов она окажется в Анк-Морпорке.
- Если ты выйдешь отсюда живым, - раздался голос.
Джекрам улыбнулся своей самой жуткой улыбкой и неотвратимо, точно лавина, двинулся к источнику угрозы.
- А! Я знал, что кто-нибудь это скажет, Хлоя, но, как вижу, ты все еще майор, что неудивительно, поскольку ты пытаешься блефовать без единой чертовой карты на руках. Все равно, хорошая попытка. Но, во-первых, я могу, черт возьми, высечь тебя прежде, чем вернутся стражники, клянусь, и, во-вторых, ты не знаешь, что именно я записал, и кто еще в курсе. Я натаскал вас всех, девочки, и некоторые уловки, что вы знаете, некоторая горячность, чувства... ну, всему вы научились у меня. Так ведь? Так что даже не думайте, что можете переиграть меня, потому что, когда дело доходит до уловок, я становлюсь мистером Лисом.
- Сержант, сержант, сержант, - устало заговорила Фрок. – Чего вы хотите?
Джекрам обогнул стол и вновь предстал перед ними, как человек перед судьями.
- Да чтоб меня, - тихо произнес он, смотря на ряд лиц. – Вы не знали, так ведь... вы не знали. Есть ли среди вас хоть... один, кто знал? Вы думали, каждая из вас, что вы одиноки. Совершенно одни. Бедолаги. А теперь взгляните. Более трети главнокомандующих страны. Вы добились этого сами, дамы. Что бы вы могли сделать, если бы действовали соо...
Он остановился и подошел к столу Фрок, что смотрела на свои бумаги.
- Скольких ты вычислила, Милдред?
- Оставим «генерала», сержант. Я все еще генерал, сержант. Или хотя бы «сэр». А ваш ответ: одну или двух. Одну или двух.
- И вы повышали их, так ведь, если они были так же хороши, как и мужчины?
- Разумеется, нет, сержант. За кого вы меня принимаете? Я повышала их, если они были лучше мужчин.
Джекрам широко раскрыл руки, точно конферансье, объявляющий следующий номер программы.
- Так что же насчет моих ребят, сэр? Первоклассные парни, лучшее, что я видел. - Он бросил взгляд на людей за столом. – А я отлично умею взвешивать парня, вы сами знаете. Они сделают честь вашей армии, сэр!
Фрок посмотрела на своих коллег. Незаданный вопрос собирал невысказанные ответы.
- Ну, что ж, - произнесла она. – В свете новых обстоятельств, все стало ясно. Когда безбородые юнцы одеваются в женское платье, люди, несомненно, путаются. И именно так здесь и произошло. Простое недоразумение. Ошибка. Много шума, в общем-то, из ничего. Разумеется, они парни, и могут вернуться домой с почетной демобилизацией.
Джекрам, посмеиваясь, протянул ладонь, приподняв пальцы, точно торгуясь. Снова начался разговор духов.
- Хорошо. Они могут, при желании, остаться в армии, - произнесла Фрок. – С распределением, разумеется.
- Нет, сэр!
Полли уставилась на Джекрама, но потом поняла, что слова вырвались из ее рта.
Фрок приподняла брови.
- Как твое имя, напомни? – спросила она.
- Капрал Перкс, сэр! – ответила Полли, отдавая честь.
Она следила, как лицо Фрок приняло выражение снисходительной доброжелательности. Если она начнет с «милочка», я выругаюсь, подумала она.
- Ну, милочка...
- Никакая не милочка, сэр, или мадам, - перебила Полли. На сцене ее разума таверна «Герцогиня» сгорела дотла, ее старая жизнь разрушилась, став черной, как уголь, а сама она летела слишком высоко и слишком быстро, точно выпущенная из пушки, и не могла остановиться. – Я солдат, генерал. Я завербовалась. Я поцеловала герцогиню. Не думаю, что генералы зовут своих солдат «милочками», так ведь?
Фрок откашлялась. Улыбка осталась, но благопристойность ее стала несколько сдержанней.
- А рядовые солдаты не говорят подобным образом с генералами, юная леди, так что, забудем это, хорошо?
- Здесь, в этой комнате, я уже не знаю, что можно забыть, а что нет, сэр, - ответила Полли. – Но, мне кажется, что, раз уж вы все еще генерал, то я все еще капрал, сэр. Я не буду говорить за остальных, но причина, по которой я все еще здесь, это то, что я поцеловала герцогиню и она знала, кто я, и она... не отвернулась, если вы меня понимаете.
- Отлично сказано, Перкс, - вставил Джекрам.
Полли продолжала.
- Сэр, день или два назад я бы вызволила моего брата и вернулась бы домой, и думала бы, что работа сделана. Я просто хотела быть в безопасности. Но теперь я вижу, что нет ничего безопасного, пока существует вся эта... глупость. Так что, я думаю, что останусь и буду частью этого. Э... то есть, постараюсь сделать все менее глупым. И я хочу быть собой, не Оливером. Я поцеловала герцогиню. Мы все. Вы не можете утверждать, что этого не было, или что это не считается, потому что это только между нами и ею...
- Вы все поцеловали герцогиню, - раздался голос. Ему вторило... эхо.
Вы все поцеловали герцогиню...
- Вы думали, что это ничего не значит? Что это всего лишь поцелуй?
Вы думали, что это ничего не значит...
...лишь поцелуй...
Шепот нахлынул на стены, точно прилив, и возвращался, становясь сильнее.
- Означал ли ваш поцелуй что-то, означал ли просто поцелуй, только подумайте, поцелуй означал поцелуй...
Уоззи поднялась на ноги. Отряд стоял в оцепенении, когда она неуверенно прошла мимо них. Ее глаза сфокусировались на Полли.
- Как хорошо вновь обладать телом, - сказала она. – И дышать. Дышать прекрасно...
Как хорошо...
Дышать прекрасно вновь тело дышать...
В лице Уоззи что-то изменилось. Ее черты были здесь, все было так же, ее нос был таким же острым и красным, ее щеки такими же впалыми... но что-то неуловимо изменилось. Она подняла руку и размяла пальцы.
- А, - произнесла она. – Итак... – На этот раз эха не было, но голос стал сильнее и ниже. Никто бы не назвал голос Уоззи привлекательным, но этот был именно таким. Она повернулась к Джекраму, который упал на свои толстые колени и сдернул кивер.
- Сержант Джекрам, я знаю, что вы знаете, кто я. Вы пробирались сквозь моря крови ради меня. Может, мы должны были сделать что-то лучшее с вашей жизнью, но, по крайней мере, ваши грехи были грехами солдата, и не самыми худшими. Я во всеуслышание назначаю вас старшим сержантом, и я еще никогда не встречала лучшей кандидатуры. Вы овеяны лукавством, хитростью и случайными преступлениями, сержант Джекрам. Вы должны справиться.
Джекрам закрыл глаза, поднес костяшки ко лбу.
- ...не заслуживаю, ваша светлость, - пробормотал он.
- Конечно же, нет, - герцогиня посмотрела вокруг. – Теперь, где моя армия... а. – Эха не было, она не ежилась и не пускала взгляд. Она встала прямо перед генералом Фрок, которая уставилась на нее с открытым ртом.
- Генерал Фрок, вы должны оказать мне последнюю услугу.
Генерал смотрела враждебно.
- Кто, черт возьми, ты такая?
- И вы спрашиваете? Как всегда, Джекрам думает быстрее вас. Вы знаете меня. Я герцогиня Аннаговия.
- Но вы... – начал кто-то, но Фрок подняла руку.
- Голос... знакомый, - очень тихо произнесла она.
- Да. Вы помните бал. Я тоже помню. Сорок лет назад. Вы были самым молодым капитаном. Мы танцевали, несколько натянуто, с моей стороны. Я спросила, как долго вы были капитаном, а вы ответили...
- Три дня, - выдохнула Фрок, закрыв глаза.
- И мы ели подушечки с бренди, и коктейль, который, кажется, назывался...
- Слезы Ангела, - ответила Фрок. – У меня сохранилось меню, ваша светлость. И карточка.
- Да, - кивнула герцогиня. – Сохранились. А когда старый генерал Скаффер уводил вас, он сказал «Будет, о чем тебе внукам рассказать, мой мальчик». Но вы были... так преданы, что у вас так и не было детей... мой мальчик...
Мой мальчик... мой мальчик...
- Я вижу героев! – воскликнула герцогиня, глядя на офицеров. – Все вы отказались... от многого. Но я требую больше. Много больше. Есть ли среди вас кто-нибудь, кто не погиб бы в бою ради меня? – Голова Уоззи повернулась и посмотрела вдоль ряда. – Нет. Я вижу, что нет. И теперь я требую то, что несведущий назвал бы простым. Вы должны избежать гибели в битве. Мщение не значит исправление. Мщение как колесо, и оно вращается назад. Мертвецы не ваши господа.
- Что вы хотите от меня, мадам? – наконец произнес Фрок.
- Созовите всех ваших офицеров. Объявите перемирие. Это тело, это бедное дитя, поведет вас. Я слаба, но я могу двигать крошечные вещи. Может, мысли. Я оставлю ей... что-нибудь, свет в глазах, звук в голосе. Следуйте за ней. Вы должны вторгнуться.
- Разумеется! Но как...
- Вы должны вторгнуться в Борогравию! Во имя разума, вы должны вернуться домой. Зима приближается, животные голодают, старики умирают от холода, женщины скорбят, страна гниет. Боритесь с Нугганом, потому что он ничто теперь, ничто, только ядовитое эхо всей вашей невежественности, невежественности и злобной глупости. Найдите другого бога. И позвольте... мне... уйти! Все эти молящиеся, все их мольбы... ко мне! Слишком много рук сжимаются, что могли бы ответить на ваши молитвы, лишь попытавшись! Я, что такое я? Просто нескольк глупая женщина, когда была жива. Но вы верили, что я приглядываю за вами, и слушаю вас... и мне приходилось, мне приходилось слушать, зная, что не смогу помочь... Как бы хотелось, чтобы люди не были так неразборчивы в том, во что верят. Идите. Вторгнитесь в единственное место, которое никогда не завоевывали. И эти женщины помогут. Гордитесь ими. И чем меньше вы думаете над объяснением, тем меньше вы сомневаетесь... позвольте мне, уходя, вернуть вам этот дар. Помните. Поцелуй.
...поцелуй...
...поцелуй поцелуй вернуть поцелуй...
...помните...
Как одна женщина, как один человек, каждый, бывший в комнате, нерешительно потянулся к своей левой щеке. Уоззи согнулась и очень мягко, точно вздох, опустилась на пол.
Фрок первой нарушила тишину.
- Это... полагаю, нужно... – и замолчала.
Джекрам поднялся на ноги, смахнул пыль с кивера, водрузил его на голову и отдал честь.
- Разрешите сказать, сэр? – обратился он.
- О, ради всего святого, Джекрам! – встревожено отозвалась Фрок. – В такое время? Да, да...
- Каковы будут ваши приказы, сэр?
- Приказы? – Фрок моргнула и посмотрела вокруг. – Приказы, приказы... да. Ну, я ведь командующий, я могу запросить... да, я могу запросить перемирия, сержант...
- Старший сержант, сэр, - поправил Джекрам. – Так точно, сэр, я пошлю гонца к союзникам.
- Полагаю... белый флаг...
- Так точно, сэр. Предоставьте это мне, - кивнул Джекрам, излучая деловитость.
- Да, разумеется... Э, прежде, прежде чем мы пойдем дальше... дамы и господа, я... э... некоторые вещи, сказанные здесь... весь этот вопрос о женщинах, вербующихся, как... женщины... очевидно... – Она вновь в некотором благоговении подняла руку к щеке. – Они могут остаться. Я... приветствую их. Но для тех из нас, кто пришел раньше, может, не... еще не время. Вы понимаете?
- Что? – переспросила Полли.
- Немы, как рыбы, сэр! – ответил Джекрам. – Вы можете предоставить все мне, сэр! Отряд капитана Блуза, мирно! Вам выдадут униформу! Вы не можете все еще разгуливать вокруг в одежде прачек, чтоб мне пусто было!
- Мы солдаты? – спросила Полли.
- Разумеется, иначе я не орал бы на тебя, ты, маленькая ужасная девчонка! Мир перевернулся вверх ногами! Сейчас это несколько поважнее, чем вы, а? Вы получили то, за чем пришли, так? Теперь получи форму, найди где-нибудь кивер и умойся, хотя бы! Ты отправишься к противнику с официальным предложением о перемирии.
- Я, сержант? – удивилась Полли.
- Верно! Сразу же, как только офицеры напишут письмо. Тонк, Лофти... посмотрите, что вы сможете найти для Перкса. Перкс, не пугайся, взбодрись. Все остальные поторопитесь!
- Сержант Джек... э, старший сержант? – обратился Блуз
- Да, сэр?
- Я ведь не капитан, вы знаете.
- Разве, сэр? – ухмыльнулся Джекрам. – Ну, предоставьте это Джекраму, сэр. Посмотрим, что день грядущий нам готовит, а? И еще, сэр. На вашем месте, я бы переоделся!
Джекрам ушел прочь; его раздутая грудь была красной, точно у малиновки, и гораздо более устрашающей. Он кричал на ординарцев, мучил стражников, отдавал честь офицерам и, несмотря ни на что, выковывал лезвие цели из раскаленной стали паники. Он был старшим сержантом в комнате с озадаченными рупертами и был счастливее терьера, попавшего в бочку с крысами.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 7:11 am     Заголовок сообщения:

Остановить битву гораздо сложнее, чем начать ее. Чтобы начать, достаточно просто крикнуть «В атаку!», но когда хочешь остановить ее, всем находится дело.
Полли чувствовала, как распространяются новости. Они - девчонки! Ординарцы, бегающие туда-сюда, продолжали таращиться на них, будто они были какими-то странными насекомыми. Интересно, скольких Джекрам упустил, подумала Полли. Интересно...
Появилась форма. Нефрития принесла подходящие брюки, найдя клерка, ростом с Полли, подняв его и просто стянув их с него. Принесли куртку. Лофти даже стащила где-то кивер нужного размера и начистила рукавом значок так, что он заблестел. Полли как раз завязывала ремень, когда заметила фигуру в дальнем конце комнаты. Она совершенно забыла о нем.
Она подтянула ремень и, просунув пальцы под пряжку, пошла сквозь толпу. Страппи заметил ее, но было уже поздно. Выхода не было, и к тому же капитаны не убегают от капралов. Он стоял, точно загипнотизированный кролик перед приближающейся лисой, и поднял руки, когда она подошла.
- Так, Перкс, я капитан и я... – начал он.
- А как долго, по-твоему, ты продержишься в этом чине, сэр? – зашипела Полли. – Когда я расскажу генералу о нашем маленьком бое? И как ты навел на нас князя? И как ты задирал Уоззи? И о моих волосах, ты мелкое липкое ничтожное извинение мужского рода! Из Шафти и то вышел лучший мужчина, а она беременна!
- О, мы знали, что в армии есть женщины, - ответил Страппи. – Мы просто не знали, как глубоко проникла гниль...
- Ты взял мои волосы потому, что думал, будто они значат что-то для меня, - прошипела Полли. – Что ж, можешь оставить их себе! У меня вырастут новые, и никто не сможет остановить меня, понятно? А, и еще одно. Вот насколько глубоко проникла гниль!
Это был скорее удар, а не шлепок, и настолько сильный, что человек упал и покатился по полу. Но это был Страппи – он вскочил на ноги и, пошатываясь, указал на нее пальцем, требуя возмездия.
- Она ударила офицера! – закричал он.
Несколько голов повернулись. Посмотрели на Страппи. Посмотрели на Полли. И потом, ухмыляясь, вернулись к своим делам.
- На твоем месте я бы снова сбежала, - предложила Полли. Она развернулась на каблуках, чувствуя жар бессильной ярости.
Она как раз собиралась присоединиться к Нефритии и Маледикту, но кто-то тронул ее за руку. Она развернулась.
- Что? О... простите, майор Клогстон, - произнесла она. Ей казалось, что новая встреча со Страппи без убийства не обойдется. А это, наверняка, навлечет на нее неприятности, даже сейчас.
- Мне бы хотелось поблагодарить вас за столь приятный день, - произнес майор. – Я делал все возможное, но, полагаю, все мы были... превзойдены.
- Благодарю вас, сэр, - ответила Полли.
- Мне было приятно, капрал Перкс. Я буду следить за вашей карьерой с искренней завистью. Поздравляю. И поскольку, протокол не велся, я пожму вашу руку.
Они пожали.
- А теперь, у всех нас есть свои дела, - проговорил майор Клогстон, когда подошла Нефрития с белой простыней на древке. – О, и... меня зовут Кристина. И, знаете, не думаю, что я снова смогу привыкнуть к платью...
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 7:17 am     Заголовок сообщения:

Маледикт и Нефрития должны были сопровождать Полли по замку, потому как тролль предполагает уважение, а вампир требует его. Они пробирались по проходу под стоны и подбадривания. Новости разлетаются быстро. И это было еще одной причиной взять с собой Нефритию. Тролли могут толкать.
- Ну вот, - произнес Джекрам, отступая. – Внизу дверь, а за этой дверью – вражеская территория. Сначала высунь белый флаг. Очень важно, в целях безопасности.
- А вы не пойдете с нами, сержант?
- Кто, я? Осмелюсь предположить, там есть некоторые люди, которые не прочь бы пристрелить меня, даже не смотря на белый флаг. Не волнуйтесь. Они уже знают.
- Что знают, сержант?
Джекрам наклонился ближе к ней.
- Они не выстрелят в девчонку, Перкс!
- Вы рассказали им?
- Давайте просто скажем, что вести быстро разлетаются, - ответил он. – Пользуйся преимуществом. И, клянусь, я отыщу твоего брата, пока ты будешь там. О, и еще одно... посмотри на меня, Перкс. - Полли повернулась в наполненном толкающимися людьми коридоре. Джекрам подмигнул. – Я знаю, что могу доверять тебе, Перкс. Как себе. Удачи тебе. И добейся лучшего. Поцелуи не вечны!
Ну, лучше быть не могло, подумала Полли, когда за дверью вооруженный человек подманил их к себе.
- Держитесь у стен, дамы, хорошо? И поторапливайтесь с этой тряпкой!
Тяжелая дверь распахнулась. Полдюжины стрел пролетели по коридору. Одна порвала флаг. Полли отчаянно отмахнулась от нее. Вдалеке раздались крики, а потом приветственные возгласы.
- Ну, идите! – сказал стражник, подталкивая ее вперед.
Она вышла на дневной свет и на всякий случай помахала над головой флагом. Во дворе были люди, некоторые укрывались за бойницами. Мертвые тела тоже были.
Капитан, сквозь жилет которого сочилась кровь, переступил через упавшего и протянул руку.
- Ты можешь отдать это мне, солдат, - произнес он.
- Нет, сэр. Я должна доставить это вашему командующему и получить ответ, сэр.
- Тогда отдай это мне, солдат, и я принесу ответ. В конце концов, вы ведь сдались.
- Нет. Это перемирие. Это не одно и то же. Я обязана передать это лично в руки, а вы не достаточно высокого звания. – Новая мысль поразила ее. – Я должна передать письмо командору Ваймсу!
Капитан уставился на нее, потом посмотрел ближе.
- А ты не одна из...
- Да, - ответила Полли.
- И вы заковали их в цепи и выбросили ключ?
- Да. - Полли видела, как жизнь проносится перед ее глазами.
- И им пришлось прыгать несколько миль без одежды?
- Да!
- И вы всего лишь... женщины?
- Да! – ответила Полли, оставив «всего лишь» на этот раз.
Капитан наклонился еще ближе и заговорил, пытаясь не шевелить губами.
- Че’товски здодово. От’ично. Самое в’емя ’оказать этим недоноскам их место! – Он отодвинулся. – Стало быть, командор Ваймс. Следуйте за мной, мисс.
Полли чувствовала на себе взгляд сотен глаз, пока отряд шел во внутреннюю крепость. Раздалась пара свистков, потому как внутри было больше солдат, включая нескольких троллей. Нефрития нагнулась, подняла кусок скалы и запустила им в одного из них, попав ему между глаз.
- Никому не двигаться! – выкрикнул Маледикт, размахивая руками, когда сотня людей достала оружие. – Это у них считается воздушным поцелуем!
И, в самом деле, тролль, в которого попала Нефрития, махал ей в ответ, стоя несколько нетвердо.
- Можно обойтись без этих нежностей, пожалуйста? – обратилась Полли к Нефритии. – Люди, кажется, могут воспринять это совсем иначе.
- Но зато они больше не свистят, - подметил Маледикт.
Еще больше людей следило, как они поднимаются вверх по каменным ступеням, пролет за пролетом. Никто не смог бы захватить это место, Полли это видела. С каждого последующего пролета был виден предыдущий, каждый человек был уже тщательно рассмотрен прежде, чем можно было заметить лицо.
Когда они оказались на следующем этаже, из тени вышла фигура. Это была молодая женщина, в старомодных кожаных доспехах, кольчуге и нагруднике. У нее были длинные, очень светлые волосы; впервые за несколько недель Полли почувствовала зависть.
- Благодарю вас, капитан, дальше они пойдут со мной, - произнесла она и кивнула Полли. – Добрый вечер, капрал Перкс... прошу, следуйте за мной.
- Это женщина! И она сержант! – прошептал Маледикт.
- Да, я знаю, - отозвалась Полли.
- Но она отдала приказ капитану!
- Может она из политиканов...
- И она определенно женщина!
- Я не слепая, Мал, - ответила Полли.
- А я не глухая. - Женщина повернулась к ним и улыбнулась. – Меня зовут Ангва. Если вы подождете здесь, я пришлю вам кофе. Сейчас идет небольшое совещание.
Они оказались в комнате, вроде приемной, - расширенной части коридора с несколькими скамейками. В дальнем конце возвышались огромные двойные двери, за которыми разговаривали на повышенных тонах. Ангва ушла.
- И это все? – удивился Маледикт. – Что помешает нам захватить это место?
- Все те люди с арбалетами, мимо которых мы шли? – предположила Полли. Почему мы? gодумала она, глядя пустым взором на стены.
- А, да. Эти. Да. Э... Полли?
- Да?
- На самом деле меня зовут Маледикта. - Она села. – Вот! Я хоть кому-то рассказала!
- Эта мило, - отозвалась Нефрития.
- А, хорошо, - сказала Полли. Сейчас я бы уже шла мыть уборную, подумала она. Должно же быть что-то еще, кроме этого, так ведь?
- Думаю, я справилась вполне неплохо, - продолжала Маледикта. – Слушай, я знаю, о чем ты думаешь. Ты думаешь: вампиры наслаждаются жизнью, вне зависимости от пола, так? Но это везде одинаково. Бархатные платья, похожие на ночные рубашки, постоянное безумное поведение, и давай даже не будем упоминать о «купании в крови девственниц». Тебя воспринимают куда более серьезно, если думают, что ты мужчина.
- Точно, - кивнула Полли. В конце концов, день был тяжелым. Хорошо бы искупаться.
- Я держалась вполне нормально, до того, как случилась эта история с кофе. Ожерелье из жареных зерен – вполне неплохая идея. В следующий раз я лучше подготовлюсь.
- Мда, - пробормотала Полли. – Отличная идея. С настоящим мылом.
- Мыло? А оно зачем?
- Что? О... прости.
- Ты слышала хоть что-нибудь, что я сказала?
- А, это. Да. Спасибо, что поделилась со мной.
- И это все?
- Да, - ответила Полли. – Ты это ты. Это хорошо. Я это я, кем бы я ни была. Тонк это Тонк. Все это просто... люди. Слушай, неделю назад, самым замечательным событием в моей жизни было прочитать новые надписи в мужской уборной. Думаю, ты согласишься, что с тех пор многое изменилось. Не думаю, что я удивлюсь чему-то еще. Кстати, ожерелье из кофейных зерен – неплохая идея. – Она нетерпеливо постучала ногами по полу. – Я лишь хочу, чтобы они там поторопились.
Они сидели и слушали, а потом Полли заметила небольшой дымок, выходящий из-за скамьи с другой стороны приемной. Она подошла и заглянула за нее. Там, опустив голову на одну руку, лежал человек и курил сигару. Он кивнул, заметив лицо Полли.
- Они там еще век будут спорить, - сказал он.
- Вы не тот сержант, которого я видела на кухне? Вы гримасничали за спиной лорда Раста из Анк-Морпорка?
- Я не гримасничал, мисс. Именно так я смотрю, когда лорд Раст ведет разговор. И однажды я был сержантом, это верно, но, смотрите сами, никаких нашивок.
- Слишком сильна грымасничали? – спросила Нефрития.
Человек рассмеялся. Судя по его лицу, сегодня он не брился.
- Да, что-то в этом роде. Пойдемте в мой кабинет, там теплее. Я вышел только потому, что люди жалуются на дым. И не думайте об этих, они там подождут. Прошу, вниз по коридору.
Они пошли за ним. Дверь действительно была всего в нескольких шагах от них. Человек открыл ее, прошел через маленькую комнатку за ней и сел в кресло. Стол перед ним был завален бумагами.
- Полагаю, мы можем привезти сюда достаточно еды, чтобы вы продержались зиму, - сказал он, поднимая случайный листок бумаги. – С зерном будет трудно, но есть огромное количество белокочанной капусты, хорошо хранится, много витаминов и минералов... но окна придется держать открытыми, если вы понимаете, о чем я. И не смотрите так. Я знаю, что через месяц у вас начнется голод.
- Но я никому еще даже не показывала это письмо! – возмутилась Полли. – Вы не знаете, о чем...
- Мне и не нужно, - ответил человек. – Все дело в еде и ртах. О боги, да нам даже не нужно сражаться с вами. Ваша страна сама развалится. Ваши поля истощены, большинство ваших фермеров – старики, а большая часть урожая идет на армию. А армии ничего не делают для сельского хозяйства, кроме незначительного увеличения плодородия на полях сражений. Честь, гордость, слава... ничто из этого не важно. Эта война должна прекратиться, иначе Борогравия умрет. Вы понимаете?
Полли вспомнила опустошенные поля, стариков, спасающих, что возможно...
- Мы всего лишь курьеры, - ответила она. – Мы не можем...
- Вы знаете, что ваш бог мертв? – спросил он. – Ничего не осталось, кроме голоса, если верить некоторым из наших жрецов. Последние три Отвержения включали камни, уши и аккордеонистов. Ладно, может, я соглашусь с последним, но... камни? Ха! Мы можем посоветовать вам кого-нибудь, если желаете. Ом сейчас довольно популярен. Очень мало запретов, никаких специальных одежд, и гимны, которые можно распевать в ванной. Бога-Крокодила Оффлера вам с вашими зимами не заполучить, а Неортодоксальная Картофельная Церковь, пожалуй, слишком несложна для...
Полли засмеялась.
- Послушайте, сэр, я просто... скажите, а как ваше имя?
- Сэм Ваймс. Специальный посол, вроде атташе, но без этих маленьких золотых шоколадок*.
- Мясник Ваймс? – переспросила Маледикта.
- А, да. Это я слышал, - ухмыльнулся Ваймс. – Ваши люди так и не освоили прекрасное искусство пропаганды. И я говорю так потому что... ну, вы слышали об Оме?
Они покачали головами.
- Нет? Ну, в Старой Книге Ома есть рассказ об одном городе, полном грехов, и Ом решил уничтожить его святым огнем, это было в старые дни разрушений, до того, как он обзавелся религией. Но епископ Хорн воспротивился этому, и Ом сказал, что он оставит город, если епископ найдет хотя бы одного хорошего человека. Ну, епископ стучал во все двери, но вернулся с пустыми руками. Оказалось, уже после того, как город сравнялся с землей, что, возможно, там было множество хороших людей и, поскольку они были хорошими, они не могли признать этого. Смерть от скромности ужасна. А вы, дамы, единственные из борогравцев, о ком я знаю, кроме военных, но они, честно говоря, не слишком разговорчивы. Вы не кажетесь такими же безумными как внешняя политика вашей страны. Вы – единственная часть, к которой другие страны относятся доброжелательно. Кучка мальчишек обхитрила первоклассных кавалеристов? Кто-то ударил князя в пах? Дома людям это понравилось. А теперь выясняется, что вы девчонки? Они это полюбят. Мистер де Слов будет очень рад, когда узнает.
- Но у нас нет полномочий! Мы не можем заключать...
- Что нужно Борогравии? Не стране. Я спрашиваю о людях.
Полли открыла рот, чтобы ответить, потом захлопнула его и немного подумала.
- Чтобы их оставили в покое, - сказала она. – Все. Хотя бы, на некоторое время. Мы можем все изменить.
- Вы примите еду?
- Мы гордая страна.
- Чем вы гордитесь?
Вопрос обрушился, точно удар, и Полли поняла, как начинаются войны. Просто берешь то потрясение, которое она испытывала сейчас, и позволяешь ему вскипеть.
...она может быть продажной, несведущей и тупой, но она наша…
Ваймс смотрел на ее лицо.
- Отсюда, если смотреть от этого стола, - произнес он, - единственное, чем сейчас может гордиться ваша страна, это ее женщины.
Полли молчала. Она все еще пыталась совладать с гневом. И хуже всего было понимать, что он прав. У нас есть гордость. И именно этим мы и гордимся. Мы гордимся своей гордостью...
- Хорошо, тогда, может, вы купите еду? – спросил Ваймс, осторожно следя за ней. – В кредит? Полагаю, в вашей стране еще есть кто-нибудь, кто знает о дипломатических отношениях, где не замешано острое оружие?
- Да, люди это примут, - прохрипела Полли.
- Хорошо. Я отправлю сообщение сегодня же.
- А почему вы так щедры, мистер Анк-Морпорк?
- Потому что я из очень доброжелательного города, капрал... ха, нет, я не могу говорить это с серьезным видом, - ответил Ваймс. – Вам нужна правда? Большинство людей в Анк-Морпорке никогда не слышали о вашей стране, до тех пор, пока не рухнули башни. Здесь в округе дюжина маленьких стран продает друг другу раскрашенные вручную сабо или пиво из турнепса. Когда-то они знали вас как безумных чертовых идиотов, которые сражаются со всеми подряд. Теперь они знают вас как... ну, как людей, которые делают то, что они бы делали. А завтра они будут смеяться. И есть еще другие люди, которые каждый день думают о завтрашнем дне, которые думают, что стоит быть другом страны, подобной вашей.
- Почему? – подозрительно спросила Маледикта.
- Потому что Анк-Морпорк друг всех свободолюбивых людей повсюду! – ответил Ваймс. – Боги, именно так я должен говорить. Зэ чзи Брогоциа прозтфик! – Он посмотрел на их бесстрастные лица. – Простите, я слишком долго не был дома. И, честно говоря, мне бы хотелось туда вернуться.
- Но почему вы сказали, что вы – оладья с вишней? – спросила Полли.
- А разве не «я гражданин Борогравии»?
- Нет. Брогоция – это вишневая оладья, Борогвия – это страна.
- Ну, я, по крайней мере, попытался. Слушайте, нам бы не хотелось, чтобы князь Генрих правил двумя странами. Тогда будет одна большая страна, гораздо больше, чем все остальные в округе. Так что, возможно, она будет увеличиваться. Он хочет стать как Анк-Морпорк, понимаете. Но это значит лишь, что он хочет власти и влияния. Он не хочет заслужить их, он не хочет вырастить их или научиться владеть ими. Он просто хочет их.
- Это все политика! – ответила Маледикта.
- Нет, это просто правда. Заключите с ним мир, любыми средствами. Просто оставьте дорогу и башни в покое. Вы в любом случае получите еду, по любой цене. Мистер де Слов проследит за этим.
- Вы прислали кофе, - сказала Полли.
- О, да. Это был капрал Багги Свирс, мои глаза в небе. Он лилипут.
- И вы приставили к нам оборотня?
- Ну, приставить – это слишком сильно сказано. Ангва следовала за вами, просто ради безопасности. Да, она оборотень.
- Та девушка, что мы встретили? Она совсем не похожа!
- Ну, обычно они и не похожи, - кивнул Ваймс. – До того момента, пока не становятся похожи, если вы понимаете, о чем я. И она следовала за вами, потому что мне нужно было хоть что-то, что предотвратит смерть тысяч людей. И это тоже не политика, - произнес Ваймс. Он встал. – А теперь, дамы, я должен представить ваш документ союзникам.
- Вы вышли покурить в нужное время, так ведь? – медленно и осторожно проговорила Полли. – Вы знали, что мы идем и убедились, что вы первым до нас доберетесь.
- Конечно. Не мог оставить этого кучке... а, да... рупертов.
- Где мой брат, мистер Ваймс? – твердо спросила Полли.
- Кажется, вы уверены, будто я знаю... – отозвался он, не глядя на нее.
- Не сомневаюсь в этом.
- Почему?
- Потому что больше никто не знает!
Ваймс вытащил сигару изо рта.
- Ангва была права насчет вас, - произнес он. – Да, я, э, распорядился, чтобы его перевели под, так сказать, «надежную защиту». Он в порядке. Ангва проведет вас к нему, если пожелаете. Ваш брат - возможность мести, шантаж, кто знает что еще... Я решил, что он будет в безопасности, если я буду знать, у кого ключи.
Конец путешествия, подумала Полли. Но это не так, уже нет. У нее было определенное чувство, будто человек напротив нее читает ее мысли.
- Все это было из-за него, так? – спросил он.
- Нет, сэр. Все это лишь началось так.
- Что ж, так и продолжается, - кивнул Ваймс. – День будет трудный. Сейчас я представлю ваше предложение перемирия очень важным людям, - при этих словах его голос стал однотонным, - которые сейчас обсуждают, что же предпринять по отношению к вашей стране. Вы получите перемирие, еду и, возможно, еще какую-нибудь помощь.
- Откуда вы это знаете? – изумилась Полли. – Они ведь еще не обсудили его!
- Еще нет. Но, как я говорил... я был сержантом. Ангва!
Дверь открылась. Вошла Ангва. Как и говорил Ваймс, нельзя сказать, кто является оборотнем до тех пор, пока не узнаешь...
- А сейчас мне бы лучше побриться, прежде чем я предстану перед важными людьми, - произнес Ваймс. – Люди придают бритью огромное значение.
______________
* Аллюзия на телевизионную рекламу шоколадок Фереро Роше (каждая из которых завернута в отдельную фольгу), которые подавались на балу в посольстве. (с) Аннотации
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 7:19 am     Заголовок сообщения:

Полли чувствовала некое смущение, спускаясь по ступеням рядом с сержантом Ангвой. Как же начать разговор? «Значит, ты оборотень?» было бы по-идиотски. Она была рада, что Нефртия и Маледикта остались в приемной.
- Да, - ответила Ангва.
- Но я же не сказала этого вслух! – вспыхнула Полли.
- Нет, но я привыкла к подобным вещам. Я научилась понимать, как люди не задают вопросов. Не волнуйся.
- Ты шла за нами, - произнесла Полли.
- Да.
- Значит, ты знала, что мы не мужчины.
- О, да, - кивнула Ангва. – Чутье у меня лучше, чем зрение, да и замечаю я многое. Люди очень сильно пахнут. Как бы то ни было, я бы не сказала мистеру Ваймсу, если бы не слышала ваших разговоров. Любой мог услышать вас, для этого не обязательно быть оборотнем. У каждого есть свои секреты. В этом оборотни очень похожи на вампиров. Мы терпеливы... если осторожны.
- Это я понять могу, - проговорила Полли. И мы тоже, подумала она.
Ангва остановилась у тяжелой двери.
- Он здесь, - сказала она, доставая ключ и отпирая замок. – Я пойду поговорю с остальными. Возвращайся, когда закончишь...
С бьющимся сердцем Полли вошла внутрь и увидела Пола. И сарыча на насесте у окна. А на стене, где Пол работал так усиленно, что даже не заметил открытой двери, а кончик языка высунулся из уголка его рта, был еще один сарыч, летящий навстречу рассвету.
Сейчас Полли готова была простить Анк-Морпорку все. Кто-то нашел Полу коробку цветных мелков.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 7:19 am     Заголовок сообщения:

Длинный день становился длиннее. У нее была некая власть. У них у всех. Люди пропускали их, смотрели за ними. Драки прекратились, и они были причиной этому, и никто не знал почему.
Была и более светлая сторона. У них могла быть власть, но приказы отдавала генерал Фрок. А генерал Фрок могла отдавать приказы, но можно было допустить, что старший сержант Джекрам предвидел их.
И может, именно поэтому Шафти попросила Полли и Тонк пойти с ней, и их провели в комнату, где напротив пары стражников стоял робкий молодой человек по имени Джонни, с белыми волосами, и синими глазами, и золотой серьгой, а его штаны были спущены до колен на случай, если Шафти захочет проверить и другую его особую примету.
Один его глаз был закрыт черной повязкой.
- Это он? – спросила майор Клогстон, которая, прислонившись к стене, ела яблоко. – Генерал просил передать, что вам будет выдано приданое в пять сотен крон, с поздравлениями от армии.
Услышав это, Джонни просиял. Шафти долго смотрела на него.
- Нет, - сказала она, наконец, отворачиваясь. – Это не он.
Джонни открыл было рот, но Полли рявкнула:
- Никто не разрешал тебе говорить, рядовой! – И, такой уж был день, он захлопнул его.
- Боюсь, он единственный кандидат, - произнесла Клогстон. – У нас довольно много серег, светлых волос, голубых глаз и Джонни – и, как ни странно, значительное число карбункулов. Но он единственный, у кого есть все сразу. Ты уверена?
- Определенно, - ответила Шафти, смотря на парня. – Моего Джонни, должно быть, убили.
Клогстон подошла ближе и понизила голос.
- В таком случае, эм, генерал неофициально сказала, могут быть устроены свидетельство о браке, кольцо и пенсия вдовы.
- Она может это? – прошептала Полли.
- Для одной из вас? Сегодня? Вы будете удивлены, что может быть сделано, - произнесла Клогстон. – Не думайте о ней слишком плохо. Она желает добра. Она очень практичный человек.
- Нет, - отозвалась Шафти. – Я... это... ну, нет. Благодарю, но нет.
- Ты уверена? – спросила Полли.
- Абсолютно, - дерзко ответила Шафти. Поскольку по натуре своей она не была дерзким человеком, то у нее получилось не так, как она хотела, или как должно было быть, интонации получились как у страдающего геморроем, но она хотя бы попыталась.
Клогстон отступила назад.
- Ну, если ты уверена, рядовой. Вполне справедливо. Уведите его, сержант.
- Подождите минуточку, - остановила ее Шафти. Она подошла к изумленному Джонни, встала перед ним и, протянув руку, сказала: - Прежде чем они тебя уведут, отдай мне мои шесть пенсов, сукин сын!
Полли протянула руку Клогстону, та ее пожала и улыбнулась. Была одержана еще одна маленькая победа. А когда начинается оползень, катится любой, даже квадратный, камешек.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 7:21 am     Заголовок сообщения:

Полли шла к довольно большой камере, из которой сделали казарму для женщин, или, по крайней мере, для официально признанных женщин. Люди, взрослые мужчины, наперегонки несли в нее подушки и дрова для огня. Все это было очень странно. Полли казалось, что с ними обращаются как с чем-то опасным и хрупким, например, как с огромным прекрасным кувшином, полным отравы. Она завернула за угол и столкнулась с де Словом и мистером Шриком. Пути назад не было. Они определенно искали кого-то.
Человек одарил ее взглядом, в котором упрек смешивался с надеждой.
- Э... так значит, вы женщины? – произнес он.
- Э, да, - ответила Полли.
Де Слов вынул свой блокнот.
- Это потрясающая история, - сказал он. – Вы, и правда, пробились и проникли сюда, переодевшись прачками?
- Ну, мы ведь женщины, и мы немного стирали. Полагаю, это было хитрое переодевание. Можно сказать, мы проникли, будучи не переодетыми.
- Генерал Фрок и капитан Блуз очень гордятся вами, - продолжал де Слов.
- А, так его все же повысили?
- Да, и Фрок говорит, что вы прекрасно справились, для женщин.
- Да, думаю, что так, - сказала Полли. – Да. Очень хорошо, для женщин.
- Генерал так же сказал... – де Слов посмотрел в блокнот, - что вы делаете честь женщинам вашей страны. Вы ответите пару слов на это?
Он выглядел невинным, так что, возможно, не понял бушующего в ее голове спора. Делаете честь женщинам страны. Мы гордимся вами. Каким-то образом эти слова запирали тебя, ставили на место, поглаживали по головке и выдавали конфетку. С другой стороны, надо же было с чего-то начинать...
- Очень мило с его стороны, - ответила Полли. – Но мы просто хотели сделать свое дело и вернуться домой. Именно этого хотят все солдаты. - Она немного подумала и потом добавила: - И горячего сладкого чая. – К ее удивлению, он записал это.
- Последний вопрос, мисс: как вы думаете, мир стал бы другим, если бы больше женщин были солдатами? – спросил де Слов. Он снова улыбался, подметила она, так что это, вероятно, вопрос с подвохом.
- О, думаю вам лучше спросить об этом у генерала Фрока, - сказала Полли. И мне хотелось бы видеть его лицо, если он спросит...
- Да, но что вы думаете, мисс?
- Прошу вас, я капрал.
- Простите, капрал... и так?
Карандаш замер. Вокруг него мир менялся. Он записывал вещи, которые потом проникали повсюду. Перо, наверное, не острее меча, но, быть может, печатный станок тяжелее осадного орудия. Всего несколько слов могут изменить все.
- Ну, - начала Полли, - я...
Внезапно вокруг ворот на другой стороне двора все оживились, и въехало несколько кавалерийских офицеров. Должно быть, их ждали, потому как офицеры Злобении спешно подбегали ближе.
- А, похоже, князь вернулся, - заметил де Слов. – Он, возможно, не будет рад перемирию. Они отправили нескольких всадников ему навстречу.
- Он сможет что-нибудь сделать?
Де Слов пожал плечами.
- Он оставил здесь некоторых старших офицеров. Будет скандал, если он попытается что-то предпринять.
Высокая фигура спешилась и теперь шла прямо к Полли, или скорее, поняла она, к большому входу за ней. Отставая, за ним неслись суматошные клерки и офицеры. Но когда кто-то замахал перед его лицом чем-то белым, он схватил это и остановился так внезапно, что некоторые из офицеров врезались прямо в него.
- Эмм, - произнес де Слов. – Полагаю, это выпуск с карикатурой. Эмм.
Газета была отброшена прочь.
- Да, похоже, так оно и есть, - добавил де Слов.
Генрих приближался. Теперь Полли могла разглядеть его лицо.
Он казался оглушенным. Рядом с ней де Слов перевернул страничку блокнота и прокашлялся.
- Вы собираетесь говорить с ним? – удивилась Полли. – В таком настроении? Да он зарежет вас!
- Я должен, - ответил де Слов. И, когда князь и его свита были уже у дверей, сделал шаг вперед и произнес слегка скрипучим голосом: - Ваша светлость? Могу я поговорить с вами?
Генрих повернулся и увидел Полли. На мгновение их взгляды скрестились.
Адъютанты князя знали своего хозяина. Как только его рука опустилась к мечу, они окружили его, и началось неистовое перешептывание, среди которого раздавался громкий голос Генриха, вопрошающий «Что?» и «Что за черт!»
Толпа расступилась. Князь медленно и осторожно стряхнул пылинку с безукоризненно чистой куртки, бросил взгляд на Отто и де Слова и, к ужасу Полли, направился к ней...
... протянув руку в белой перчатке.
О, нет, подумала она. Но он умнее, чем думает Ваймс, и он может контролировать себя. А я вдруг становлюсь всеобщим талисманом.
- Ради блага наших великих стран, - произнес Генрих, - и во имя дружбы, предлагаю прилюдно пожать руки.
Не найдя иного выхода, Полли взяла его огромную руку и послушно пожала.
- О, очен хорошо, - произнес Отто, беря свой иконограф. – Я смогу сделать лишь один, потому как, к сожалению, придется использовать вспишку. Сикундочку...
Полли уже знала, что искусству, рождающемуся за секунду, тем не менее, необходимо гораздо больше времени, чтобы позволить улыбке застыть в безумной гримасе или, в худших случаях, в смертельном оскале. Устанавливая оборудование, Отто что-то бормотал себе под нос. Генрих и Полли не опускали рук и смотрели прямо в иконограф.
- Значит, - пробормотал Генрих, - солдатик вовсе не солдатик. Тебе повезло!
Полли продолжала ухмыляться.
- И часто вы угрожаете испуганным женщинам? – спросила она.
- А, это пустяки! В конце концов, ты всего лишь крестьянка! Что ты знаешь о жизни? И ты показала характер!
- Улибочку! – приказал Отто. – Адин, два, три... а, чер...
К тому времени, как пропали картинки перед глазами, Отто уже стоял на ногах.
- Однажди я все же найду такой фильтр, которий заработать, - пробормотал он. – Всем спасиба.
- Это было ради мира и дружбы между нашими странами, - произнесла Полли, мило улыбаясь и отпуская руку князя. Она отступила на шаг. – А это, ваше высочество, для меня...
Вообще-то, она не ударила. Жизнь – это поиск того, как далеко ты можешь зайти, а зайти можно слишком далеко, пытаясь понять, как далеко ты можешь зайти. Но простого рывка ногой было достаточно, чтобы увидеть идиотское падение в смехотворном, защищающемся приседании.
Она промаршировала прочь, напевая внутри себя. Этот замок не был сказочным, и не существует такой вещи, как сказочный конец, но иногда все же можно пригрозить прекрасному принцу ударом в пах.
А теперь, осталось кое-что еще.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 7:25 am     Заголовок сообщения:

Солнце уже садилось, когда Полли отыскала Джекрама, и кроваво-красный свет проникал внутрь сквозь высокие окна самой большой кухни крепости. Он сидел один за длинным столом возле самого огня, в полном обмундировании, и ел толстый кусок хлеба со свиным салом. Рядом с ним стояла кружка с пивом. Когда она подошла, он взглянул на нее и кивнул на соседний стул. Вокруг них взад и вперед бегали женщины.
- Свиное сало с солью и перцем, и кружка пива, - произнес он. – Лучше и быть не может. Всегда можно сделать самому. Хочешь кусочек? – И он махнул одной из служанок.
- Не сейчас, сержант.
- Точно? – спросил он. – Есть старая поговорка: поцелуи не вечны, в отличие от еды. Надеюсь, чтобы поразмыслить над этим, тебе не понадобится искать причин.
Полли села.
- Но пока что, поцелуй длится, - ответила она.
- Шафти разобралась со всем? – Он допил пиво, щелкнул пальцами служанке и указал ей на пустую кружку.
- К своему удовольствию, сержант.
- Что ж, это честно. Честнее не бывает. Что дальше, Перкс?
- Не знаю, сержант. Я пойду с Уо... с Алисой и армией и посмотрю, что будет.
- Удачи. Приглядывай за ними, Перкс, потому что я не иду, - сказал он.
- Сержант? – Полли была потрясена.
- Ну, похоже, сейчас войны не будет, а? В любом случае – вот он. Конец пути. Я внес свою лепту. Дальше не пойду. Еле сдержал дрожь перед генералом, а уж он-то будет рад увидеть мою спину. Кроме того, возраст берет свое. Сегодня, когда мы атаковали, я убил пятерых бедолаг, а потом вдруг понял, что задумался – зачем. Это не хорошо. Пора уходить прежде, чем я окончательно не затупился.
- Вы уверены, сержант?
- Мда. Кажется, давнее «моя страна, хороша или плоха» уходит прочь. Пора осесть и узнать, за что же мы боролись. Точно сало не будешь? У него даже корочка похрустывает. Вот что я называю стилем.
Полли отмахнулась от протянутого куска хлеба, и молча сидела, пока Джекрам поглощал его.
- А ведь довольно забавно, - наконец произнесла она.
- Что, Перкс?
- Узнать, что все это не ради тебя. Ты думаешь, что ты герой, а потом оказывается, что ты лишь часть чьей-то истории. Именно Уозз... Алису они запомнят. Мы лишь должны были привести ее сюда.
Джекрам ничего не ответил, но, как и полагала Полли, достал из кармана мятый сверток жевательного табака. Она опустила руку в свой собственный карман и достала из него маленький пакет. Карманы, подумала она. Мы должны держаться за них. Солдату необходимы карманы.
- Попробуйте вот это, сержант, - предложила она. – Давайте, открывайте его.
Это был маленький кисет из мягкой кожи со шнурком. Джекрам приподнял его так, что он перекручивался и так, и эдак.
- Ну, Перкс, чтоб мне провалиться, я вовсе не... – начал он.
- Конечно, нет. Я заметила, - ответила она. – Но эта бумага действовала мне на нервы. Почему вы так и не сделали себе нормальный кисет? Этот мне сделали всего за полчаса.
- Ну, такова ведь жизнь, - сказал Джекрам. – Каждый день думаешь, «да, точно, пора уже сделать себе новый», но потом вдруг находится тысяча дел, и ты, в конце концов, продолжаешь пользоваться старым. Спасибо, Перкс.
- Ну, я просто подумала, «Что можно дать человеку, у которого все есть?», а это было все, что я могла себе позволить, - кивнула Полли. – Но ведь у вас нет всего, сержант. Сержант? Ведь нет же?
Она заметила, как он замер.
- Лучше не продолжай, Перкс, - проговорил он, понижая голос.
- Я просто подумала, что вам захочется показать кому-нибудь ваш медальон, сержант, - ободрительно сказала Полли. – Тот, что у вас на шее. И не смотрите на меня так, сержант. Ну, да, я могла бы уйти и никогда бы не узнала, не знала бы наверняка, и, может, вы его никому не покажете, никогда, и не расскажете, а потом однажды мы уже будем мертвы... ну, так чего вы теряете, а?
Джекрам смотрел на нее.
- Чтоб вам пусто было, вы вовсе не бесчестный человек, - продолжала Полли. – Хорошо, сержант. Вы каждый день это говорите.
Вокруг них, под куполом, гудела кухня, сновали женщины. Казалось, их руки постоянно заняты – держат детей, или кастрюли, тарелки, шерсть, кисть, иглу. Даже если они просто говорят, их руки все равно остаются занятыми.
- Никто не поверит тебе, - наконец произнес Джекрам.
- Кому мне рассказывать? – переспросила Полли. – И вы правы. Никто мне не поверит. Но я поверю вам.
Джекрам уставился на новую кружку пива, будто пытаясь увидеть в пене свое будущее. Наконец, он принял решение, достал из-под своей ужасной майки золотую цепочку, отстегнул медальон и очень бережно открыл его.
- Ну вот, - протянул он его. – Пусть тебе спокойнее будет.
Внутри была крошечная картинка на каждой половинке медальона: темноволосая девушка и молодой блондин в форме Взад-и-Вперед.
- Вы хорошо здесь вышли, - сказала Полли.
- Придумай что-нибудь еще, это уже устарело.
- Нет, правда, - продолжала Полли. – Я посмотрела на картинку, потом на вас... Я узнала ее лицо. Бледнее, разумеется. Не такое... полное. А что за парень?
- Его звали Вильям, - ответила Джекрам.
- Ваш любимый?
- Да.
- И вы пошли в армию вместе с ним...
- Ну да. Все та же история. Я была крупной, здоровой девушкой, и... ну, ты сама видишь. Художник сделал все, что мог, но я плохо получалась маслом. Акварелью лучше, правда. Там, откуда я родом, мужчина брал в жены ту, что могла бы поднять по свинье каждой рукой. И пару дней спустя я поднимала каждой рукой по свинье, помогая отцу, и один из моих сабо утонул в грязи, и старик начал орать на меня, и я подумала: к черту все это, Вилли никогда не орет. Стащила кое-какую мужскую одежду, даже не задумывайся как, обстригла волосы, поцеловала герцогиню и уже через три месяца была Избранником.
- Что это?
- Так мы называли капрала, - объяснила она. – Избранник. Да, мне тоже было смешно. И я шла дальше. Армия – это всего лишь лужица мочи по сравнению с управлением свинофермой и присмотром за тремя ленивыми братьями.
- Как давно это было, сержант?
- Правда, не знаю. Клянусь, я не знаю, сколько мне лет, и это правда, - проговорила Джекрам. – Так часто врала о своем возрасте, что, в конце концов, стала себе верить. – И очень осторожно она начала перекладывать жевательный табак в новый кисет.
- А ваш молодой человек? – тихо спросила Полли.
- О, мы чудесно проводили время, чудесно. - Джекрам остановилась и с минуту смотрела в пустоту. – Его так и не повысили из-за его заикания, но у меня был громкий голос, а офицерам это нравится. Но Вилли никогда не возражал, даже когда меня сделали сержантом. Его убили в Сеппли, прямо рядом со мной.
- Сожалею.
- Не нужно, не ты же его убила, - ровно произнесла Джекрам. – Но я переступила через его тело и проткнула ублюдка, который сделал это. Это была не его вина. И не моя вина. Мы были солдатами. А потом, несколько месяцев спустя, появилось маленькое чудо, и его назвали Вильямом, как и отца. Его вырастил мой отец, он стал оружейником в Скритце. Хорошее занятие. Никто не убьет хорошего оружейника. Мне рассказывали, что он похож на своего отца. Однажды я встретила капитана, купившего у него меч. Он показал мне его, не зная всей истории, разумеется. Чертовски хороший меч. Рукоять в виде пергамента и прочее, очень стильно. Слышала, что он женат, четверо детей. Карета, слуги, большой дом... мда, ты внимательно слушаешь...
- Уоззи... ну, Уоззи и герцогиня говорили...
- Да, да, говорили о Скритце и мече, - кивнула Джекрам. – Тогда я и поняла, что не только я одна приглядываю за вами. Я знала, что вы выживете. Вы нужны были старушке.
- Значит, вам стоит ехать туда, сержант.
- Стоит? Кто это сказал? Я прослужила старушке всю жизнь, и теперь она ничего не вправе требовать от меня. Я теперь сама по себе, всегда была.
- Вы уверены, сержант? – спросила Полли.
- Ты плачешь, Перкс?
- Ну... все это довольно грустно.
- Ну, я тоже иногда всплакиваю, - призналась Джекрам, все еще перекладывая табак в новый кисет. – Но, как бы то ни было, у меня была прекрасная жизнь. Видела кавалерийский прорыв в битве при Сломпе. Была в рядах Тонкой Красной Линии, что отбросила тяжелую бригаду в Овечьих Сугробах, уберегла имперский флаг от четырех настоящих мерзавцев в Раладане, побывала во многих странах и повстречала очень интересных людей, которых впоследствии убила прежде, чем они смогли добраться до меня. Потеряла любовника, все еще есть сын... многие женщины сталкивались с чем-то и похуже, уж поверь мне.
- И... вы вычисляли других девушек...
- Ха! Это стало чем-то вроде хобби. Большинство из них были напуганы, бежали от бог знает чего. Их довольно быстро находили. И многие были вроде Шафти – шли за своими парнями. Но в некоторых была, как я это называю, искорка. Чуть-чуть огня. Можно сказать, я ставила их на ноги. Сержант может быть очень влиятельным человеком. Слово здесь, кивок там, иногда поправки в бумагах, шепоток в темноте...
- ...пара носок, - добавила Полли.
- Ну да, вроде того, - ухмыльнулась Джекрам. – Всегда слишком волновались насчет уборных. Меньше всего думайте об этом, говаривала я. В мирное-то время никому нет дела, а на войне все делают это одинаково и, к тому же, чертовски быстро. О, я помогала им. Я была, как же это, их знаменитым жиром, и на этом жире они скользили к вершинам. Малыши Джекрама, так я их называла.
- И они никогда не подозревали?
- Что, подозревать Веселого Джека Джекрама, полного рома и уксуса? – со старой зловещей ухмылкой переспросила Джекрам. – Джека Джекрама, который может остановить потасовку в баре, всего лишь рыгнув? Нет, сэр! Возможно, кто-нибудь о чем-то догадывался, возможно, они понимали, что где-то что-то происходило, но я просто была большим толстым сержантом, который знал всех и вся, и пил все и вся.
Полли прищурилась.
- Что вы собираетесь делать теперь, если не поедете в Скритц?
- Ну, у меня есть небольшие сбережения. Более чем просто небольшие, если честно. Грабеж, воровство, мародерство... все это одно и то же, как ни назови. Я не спустила все это, как остальные, понимаешь? И, думаю, смогу вспомнить большинство чертовых мест, где все зарыла. Всегда подумывала открыть таверну, или, может, бордель... нет, надлежащее, высококлассное заведение, не смотри на меня так, ничего, подобного той вонючей палатке. Нет, я говорю о заведении с собственным рестораном, с люстрами и огромным количеством эксклюзивного красного бархата. Какая-нибудь величавая дама будет сидеть у входа, а я была бы вышибалой и барменом. Вот тебе еще один совет, малыш, для твоей будущей карьеры, что заучили другие Малыши: иногда стоит посещать подобные местечки, иначе, мужчины будут задавать вопросы. Я всегда брала с собой книгу, а девушке советовала поспать, у них ведь очень тяжелая работа.
На это Полли ничего не ответила, лишь спросила:
- Вы не хотите вернуться и увидеть своих внуков?
- Я бы не хотела, чтобы он меня видел, - твердо проговорила Джекрам. – Не осмелилась бы. Мой мальчик – уважаемый человек в этом городе! А что есть у меня? Не думаю, что ему понравится, если какая-то жирная старуха появится у его задней двери и, расплевывая повсюду табак, будет утверждать, что она его мать!
Некоторое время Полли смотрела на огонь, пока в ее голове не зашевелилась новая идея.
- А если выдающийся старший сержант, увешанный медалями, подъедет в огромной карете к парадному входу и скажет, что он – его отец?
Джекрам уставилась на нее.
- Что ты хочешь сказать, Перкс?
- Вы врун, сержант, - ответила Полли. – Лучший, из тех, кого я знала. Одна последняя ложь окупит все! Почему нет? Вы можете показать ему медальон. Рассказать о девчонке, что вы оставили позади...
Джекрам отвернулась, но все же произнесла:
- Ты чертовски умна, Перкс. Но, в любом случае, где я возьму огромную карету?
- Сержант! Сегодня? Да здесь же есть... высокопоставленные мужчины, которые дадут вам все, что вы ни попросите. И вы это знаете. Особенно, если это будет означать, что они вас больше не увидят. Вы никогда от них не требовали многого. Если бы я была вами, сержант, я бы собрала некоторые должки, пока возможно. Взад-и-Вперед, сержант. Бери сыр, пока он есть, потому что поцелуи не вечны.
Джекрам глубоко вздохнула.
- Я подумаю, Перкс. А теперь иди, ладно?
Полли встала.
- Подумайте хорошенько, ладно, сержант? Как вы говорили, любой, у кого хоть кто-то остался, сейчас ведет игру. Четверо внуков? Я бы гордилась дедом, который может плевком табака убить муху на противоположной стене.
- Предупреждаю тебя, Перкс.
- Просто мысль, сержант.
- Мда... конечно, - прорычала Джекрам.
- Спасибо, что протащили нас, сержант.
Джекрам не повернулась.
- Так я пойду, сержант.
- Перкс! – окликнула Джекрам, когда она подошла к двери. Полли шагнула обратно в комнату.
- Да, сержант?
- Я... ожидала лучшего от них, правда. Думала, что в этом они станут лучше мужчин. Вся беда в том, что они были лучше мужчин в притворстве мужчинами. Говорят, что армия сделает из тебя настоящего мужчину, а? Так что... чем бы ты ни занялась дальше... будь собой. Хорошо это или плохо, но будь собой. Когда накапливается слишком много лжи, не остается правды, к которой можно было бы вернуться.
- Хорошо, сержант.
- Это приказ, Перкс. И... Перкс?
- Да, сержант?
- Спасибо, Перкс.
Полли остановилась у двери. Джекрам передвинула кресло к огню и села обратно. Вокруг работала кухня.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 7:30 am     Заголовок сообщения:

Прошло полгода. Мир не был совершенен, но он все еще двигался.
Полли сохранила газетные статьи. Они не были точными, не в деталях, потому что писатель рассказывал... истории, а не то, что было на самом деле. Это было похоже на картины, если ты был там и видел суть. Был поход на замок, и впереди на белом коне, держа флаг, ехала Уоззи – это правда. И правда, что люди выходили из своих домов и присоединялись к походу, так что к воротам подошла уже не армия, а что-то вроде дисциплинированной кричащей и ликующей толпы. И правда, что стражники всего лишь взглянули на них и всерьез задумались над своим будущим, и что ворота открылись еще до того, как лошадь подъехала к подъемному мосту. Сражения не было, совсем. Все закончилось. Страна спокойно вздохнула.
Полли не верила, что единственный портрет герцогини, стоявший на мольберте, улыбнулся, когда Уоззи подошла к нему. Полли была там, но этого не видела, хотя многие люди клянутся, что так и было, и можно было лишь предполагать, что же случилось на самом деле, или, что, возможно, существует множество разных правд.
В любом случае, все получилось. А потом...
...они вернулись домой. Как и многие солдаты, пользуясь хрупким перемирием. Уже падал первый снег, и, если людям нужна была война, зима подарила ее. Она пришла с пиками льда и стрелами голода, перевалы она засыпала снегом, и весь мир стал так же далек, как и луна...
И тогда открылись старые шахты гномов, и стали появляться пони. Всегда поговаривали, что здесь повсюду были гномьи туннели, и не только туннели; потайные подгорные каналы, доки, шлюзы, которые могли поднять баржу на целую милю вверх в шумной темноте, вдалеке от ветров, дующих на вершинах гор.
Они везли капусту и картофель, корнеплоды, яблоки, боченки с жиром, все то, что могло долго храниться. Зима была побеждена, и в долинах заревел растаявший снег, и Нек начала царапать своими волнами илистую долину.
Они вернулись домой, и Полли все спрашивала себя, уходили ли они вообще. Были ли они солдатами? Их приветствовали по дороге к КнязьМармэдьюкПетрАльбертХансДжозефБернхардВильгельмсбергу, а обращались с ними куда лучше, чем было положено по чину, и даже изготовили специальное обмундирование. Но она постоянно вспоминала Липкого Аббенса...
Мы не были солдатами, решила она. Мы были девчонками в форме. Мы были счастливым амулетом. Мы были талисманом. Мы не были настоящими, мы всегда оставались символом чего-то. Мы отлично справились, для женщин. И мы были лишь на время.
Тонк и Лофти никогда больше не заберут в школу, и они пойдут своей дорогой. Уоззи пошла в служанки к генералу, и теперь у нее своя комната, тишина и никаких побоев. Она написала Полли, крошечными, острыми буковками. Она казалась счастливой; мир без побоев был раем. Нефрития и ее парень ушли за чем-то, более интересным, что делали тролли. У Шафти... были собственные дела. Маледикта исчезла. А Игорина осталась в столице разбираться с женскими проблемами, ну, по крайней мере, с теми, которые не касались мужчин. А офицеры дали им медали, и смотрели, как они шли с застывшими, бесцветными улыбками. Поцелуи не вечны.
И это все вовсе не значило, что все стало лучше. Просто перестало быть плохо. Старые женщины все так же ворчали, но их оставили в покое. Ни у кого не было никаких указаний, никаких карт, никто не знал, кто же теперь главный. На каждом углу шли споры. Все это пугало и волновало. Каждый день происходило что-то новое. Подметая пол огромного бара, Полли надевала старые штаны Пола, и никто не говорил ей даже простого «гхм». А, и еще сгорела Рабочая Школа для девочек, и в тот же день два худых человека в масках ограбили банк. Полли ухмыльнулась, когда услышала об этом. Шафти переехала в «Герцогиню». Ее ребенка назвали Джеком. Пол в нем души не чает. А сейчас...
Кто-то опять рисовал в мужской уборной. Полли не смогла это оттереть, так что она удовлетворилась лишь исправлением анатомических подробностей. Потом она ополоснула все – по крайней мере, согласно стандартам мужского туалета – парой ведер воды и проверила, все ли сделано по дому, как повторялось по утрам изо дня в день. Когда она вернулась в бар, с ее отцом разговаривали несколько встревоженных мужчин. Она вошла, и они выглядели слегка испуганно.
- Что происходит? – спросила она.
Ее отец кивнул Липкому Аббенсу, и все немного отступили. Учитывая плохое дыхание и способность плеваться при разговоре, никому не хотелось стоять к нему слишком близко.
- Б’юквоеды опять взялись за свое! – произнес он. – Они собираются напасть, п’тому что князь считает, что мы теперь принадлежим ему!
- Все из-за того, что он дальний родственник герцогини, - добавил ее отец.
- Но я слышала, что все это еще не улажено! – возмутилась Полли. – Во всяком случае, есть же ведь перемирие!
- Кажетщя, он это улаживает, - ответил Липкий.
Весь оставшийся день прошел в ускоренном темпе. На улицах собирались люди, у входа в городскую ратушу стояла целая толпа. Время от времени выходил клерк и вешал на воротах новое коммюнике; толпа сжималась возле него, точно ладонь, и потом раскрывалась вновь, подобно цветку. Полли, не обращая внимания на бормотания вокруг, протиснулась вперед и просмотрела листки.
Все та же старая чушь. Они снова набирали добровольцев. Те же слова. Все те же хрипы давно умерших солдат, приглашавших живых присоединиться к ним. Генерал Фрок могла быть женщиной, но, как сказал бы Блуз, в ней было «что-то от старой женщины». Либо это, либо тяжесть эполет перевесила ее.
Поцелуи не вечны. О, герцогиня предстала перед ними во плоти и ненадолго перевернула мир вверх ногами, и, может, они решили стать немного лучше, и вернулись из забвения, чтобы дышать.
Но потом... было ли это? Даже Полли иногда сомневалась, а ведь она была там. Может, этот голос звучал лишь в их головах, некая галлюцинация? Ведь известны случаи, когда отчаявшиеся солдаты видели богов и ангелов? И где-то, этой долгой зимой, чудо растворилось, и люди сказали себе «Да, но мы должны быть практичнее».
У нас был только шанс, подумала Полли. Никакого чуда, никакого спасения, никакого волшебства. Просто шанс.
Она пошла обратно в таверну, ее мысли звенели. Когда она пришла, ее ждала посылка. Она была довольно длинной и тяжелой.
- Ее везли из самого Скритца на тележке, - взволновано сообщила Шафти. Она работала на кухне. Теперь, это была ее кухня. – Интересно, что там? – язвительно добавила она.
Полли сняла крышку с грубого деревянного ящика, который оказался заполнен соломой. Наверху лежал конверт. Она открыла его.
Внутри была иконография. Это был дорогой семейный портрет, занавески и пальма в горшке на заднем фоне придавали стиль. Слева стоял гордый мужчина средних лет; справа – женщина того же возраста, несколько озадаченная, но все равно довольная, потому как ее муж был счастлив; здесь и там, уставясь на зрителя, с интересом или неожиданным пониманием, что стоило бы сходить в туалет перед съемкой, улыбались и щурились дети, от высоких и долговязых, до маленьких и самодовольно милых.
А в кресле посередине сидел старший сержант Джекрам, сияя, точно солнце.
Полли долго смотрела на картинку и потом перевернула ее. На обратной стороне большими буквами было написано: «Последний Выход старшего сержанта Джекрама!», а ниже - «Больше не нужны».
Она улыбнулась и отбросила солому. В центре коробки, замотанные в тряпку, лежала пара абордажных сабель.
- Это старик Джекрам? – спросила Шафти, беря картинку.
- Да. Он нашел своего сына, - кивнула Полли, обнажая клинок. Шафти вздрогнула, увидев его.
- Ужасные штуки, - сказала она.
- Просто вещи, - ответила Полли. Она положила обе сабли на стол и уже собиралась убрать ящик, как вдруг в соломе на самом дне заметила что-то еще. Это был сверток, завернутый в тонкую кожу.
Блокнот. В дешевом переплете и с затхлыми желтеющими страницами.
- Что это? – спросила Шафти.
- Думаю... да, это адресная книга, - отозвалась Полли, листая страницы.
Вот оно, подумала она. Все здесь. Генералы, и майоры, и капитаны, о боже. Здесь, должно быть... сотни. Может, тысячи! Имена, настоящие имена, звания, даты... все...
Она достала белую картонку, которая служила закладкой. На ней красовался цветастый герб и напечатанная визитка:

Вильям де Слов
РЕДАКТОР, ВЕСТИ АНК-МОРПОРКА
Правда Сделает Вас Свабодным
Лучистая Улица, Анк-Морпорк щелк-мэйл: ВДС@Вести.АМ

Кто-то зачеркнул «а» в слове «свабодный» и карандашом поставил сверху «о».
Странная прихоть...
Как много есть способов вести войну? думала Полли. Теперь у нас есть щелкающие башни. Я знаю человека, который записывает все. Мир движется. Мужественные маленькие страны, ищущие самоутверждения... могут быть полезны большим странам с их собственными планами.
Пора забирать сыр.
Она смотрела на стену, но выражение ее лица могло бы напугать некоторых очень важных людей. Они могли бы быть даже более чем уверены, что следующие несколько часов она проведет, записывая кое-что, потому как Полли понимала, что генерал Фрок оказалась на своем месте вовсе не потому, что была глупой, и поэтому она могла лишь последовать ее примеру. Она переписала весь блокнот, закрыла его в старой банке из-под варенья, которую и спрятала в крыше на конюшне. Она написала несколько писем. Потом Полли достала из шкафа свою форму и критикующе осмотрела ее.
В униформу, сделанную специально для них, была добавлена одна черта, которую можно было назвать лишь… девчачьей. Было больше лент, они были лучше пришиты, а сзади к длинным юбкам прибавили турнюр*. На киверах тоже был плюмаж. На ее мундире красовались нашивки сержанта. Это была шутка. Сержант женщин. Ведь мир был перевернут вверх ногами.
Они были талисманами, амулетами, приносящими удачу… И, возможно, во время похода на КнязьМармэдьюкПетрАльбертХансДжозефБернхардВильгельмсберг им всем больше всего нужна была шутка. Но, может, когда мир переворачивается вверх ногами, шутку тоже можно перевернуть. Спасибо, Липкий, хотя ты даже и не знаешь, чему ты меня научил. Пока они смеются над тобой, они не слишком-то следят за происходящим. А пока они не следят, ты можешь нанести удар.
Она посмотрелась в зеркало. Сейчас ее волосы были достаточно длинными, чтобы вызывать досаду, но не достаточно, чтобы выглядеть привлекательно, и потому она расчесала их и оставила, как есть. Затем Полли надела форму, оставив юбку поверх брюк, и попыталась избавиться от неприятного чувства, что она одевается, как женщина.
Вот. Она выглядела абсолютно безвредно. Это впечатление слегка меняли обе сабли и один из арбалетов за ее спиной, особенно, если вы знали, что после ее тренировок в яблочках мишеней для дротиков теперь красовались глубокие дырки.
Она прокралась по коридору к окну, выходящему во двор таверны. Пол стоял на лестнице и перекрашивал вывеску. Отец придерживал лестницу и выкрикивал указания в своей обычной манере, то есть, отдавал их через секунду или две, после того, как ты уже начал это делать. А Шафти, хотя только Полли звала ее так и знала, почему, смотрела на них, держа в руках Джека. Это была замечательная картинка. На мгновение ей захотелось, чтобы у нее был медальон.
«Герцогиня» была меньше, чем она считала раньше. Но если хочешь защищать ее, стоя с мечом в дверях, то уже слишком поздно. Забота о малом начинается с заботы о большом, и, возможно, даже весь мир недостаточно велик.
В записке, которую она оставила на своем столике, было сказано: «Шафти, надеюсь, здесь вы с Джеком счастливы. Пол, присматривай за ней. Пап, я никогда не просила никакой платы, но мне нужна лошадь. Постараюсь сделать так, чтобы ее вернули назад. Я люблю вас всех. Если я не вернусь, сожгите это письмо и поищите на крыше в конюшне».
Она выпрыгнула в окно, оседлала лошадь, и вышла через задние ворота. Она не садилась верхом, пока не оказалась за пределами слышимости, а потом поехала вниз к реке.
Весна разливалась по стране. Поднимались соки. В лесах каждую минуту вырастали тонны древесины. Повсюду пели птицы.
__________________
* Турнюр – подушечка в форме полумесяца, которую носили на бедрах, чтобы придать юбке форму. (прим. переводчика)
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?

Добавлено: Tue Apr 18, 2006 7:32 am     Заголовок сообщения:

У парома стоял стражник. Он нервно следил за тем, как она заехала на борт, а потом ухмыльнулся.
- Доброе утро, мисс, - приветствовал он.
Ну, что ж… пора начинать. Полли подошла к озадаченному человеку.
- Ты пытаешься умничать? – спросила она, замерев в считанных дюймах от его лица.
- Нет, мисс…
- Для тебя - сержант, мистер! – прикрикнула она. – Давай попробуем еще раз, хорошо? Я спросила, ты пытаешься умничать?
- Нет, сержант!
Полли приблизилась так, что ее нос был в дюйме от его.
- Почему?
Ухмылка пропала. Этот солдат не шел к повышению коротким путем.
- Чего? – переспросил он.
- Если ты не пытаешься умничать, мистер, значит, тебе нравится быть глупцом! – закричала она. – А я с глупцами не церемонюсь, ясно?
- Да, но…
- Но что, солдат?
- Да, но… ну… но… ничего, сержант, - ответил он.
- Это хорошо. – Полли кивнула паромщикам. – Пора ехать? – предложила она, придав голосу тон приказа.
- Сюда идут еще двое человек, сержант, - произнес один из них, соображавший побыстрее.
И они ждали. Вообще-то, людей было трое. Одной из них оказалась Маледикта, в полном обмундировании.
Полли ничего не говорила до тех пор, пока паром не доплыл до середины реки. Вампирша улыбнулась ей так, как только вампиры и могут. Улыбку можно было бы назвать робкой, если бы у робости были иные зубы.
- Решила попытаться еще раз, - произнесла она.
- Мы найдем Блуза, - сказала Полли.
- Он теперь майор, - сообщила Маледикта. – И, слышала, счастлив, как блоха, потому что они назвали какую-то перчатку с обрезанными пальцами в его честь. Зачем он нам?
- Он знает про щелкающие башни. Он знает иные способы ведения войны. А я знаю… людей, - закончила Полли.
- А. Ты имеешь в виду людей вроде «Чтоб мне пусто было, я вовсе не лжец, но я знаю людей»?
- Да, именно о таких людях я и думала. – О бок парома ударилась волна.
- Хорошо, - ответила Маледикта.
- Хотя, я не знаю, куда это нас заведет, - призналась Полли.
- А. Даже лучше.
И Полли решила, что она знает достаточно правды, чтобы идти дальше. Врагом были не мужчины, или женщины, не старики, и даже не мертвецы. Это были просто самые разные глупые люди. А никто не имел права оставаться глупым.
Она посмотрела на двух других пассажиров. Это были сельские парни в потрепанной, совершенно неподходящей одежде. Они держались подальше от нее и пристально смотрели на палубу. Но одного взгляда было достаточно. Мир перевернулся вверх ногами, и история повторяется снова. Почему-то это вдруг сделало ее очень счастливой.
- Собираетесь завербоваться, парни? – ободряюще спросила она.
В ответ раздалось бормотание, которое можно было принять за «да».
- Хорошо. Тогда встаньте смирно, - скомандовала Полли. – Давайте посмотрим на вас. Подбородки приподнять. А. Отлично. Жаль, что вы не тренировались ходить в брюках, и, вижу, вы не взяли с собой еще одну пару носок.
Они уставились на нее, открыв рты.
- Как вас зовут? – спросила Полли. – По-настоящему?
- Э… Розмари, - начала одна из них.
- Я Мэри, - ответила вторая. – Я слышала, что девушек тоже берут, но все только смеялись, так что я подумала, что лучше притвориться…
- Ну, вы можете идти и как мужчины, если хотите, - проговорила Полли. – Нам нужны хорошие парни.
Девочки переглянулись.
- Ругаться будет лучше, - продолжала Полли. – И брюки довольно удобны. Но выбор за вами.
- Выбор? – переспросила Розмари.
- Разумеется, - кивнула Полли. Она положила руки на плечо каждой из них, подмигнула Маледикте и добавила: - Вы мои маленькие ребятки – или не ребятки, там видно будет – и я буду приглядывать за… вами.
И новый день был огромной рыбиной.


ЗЭ ЕНД.
_________________
An me ludit amabilis insania? = He обманывает ли меня отрадное безумие?