Добавлено: Fri Mar 31, 2006 9:28 am Заголовок сообщения:
Крылья раскололись и сломались. Фюзеляж ударился о булыжники и проехался по ним.
- А теперь – паникуйте, - сказал Ринсвинд. Разбитый Змей продолжал скрежетать по вымощеной плитами улице. Запах горелого дерева становился все сильнее и сильнее.
К Ринсвинду протянулась бледная рука.
- Я рекомендую вам, - сказал Леонард, - схватится за что-нибудь.
Он нажал на маленькую ручку с пометкой «Шекарб».
Теперь Змей остановился. Но крайне неустойчиво.
Боги смотрели вниз.
В странной деревянной птице открылся люк. Крышка отвалилась и покатилась по земле.
Боги увидели, как наружу вылезла фигура. Это, должно быть, был герой, только слишком уж чистый.
Он посмотрел по сторонам, снял шлем и отдал честь.
- Добрый вечер, ваши всемогущества, - сказал он. – Приношу свои извинения, но дело не терпит отлагательств. Но я воспользуюсь этой возможностью и скажу вам от лица всех людей Диска, что у вас замечательная работа.
Он промаршировал к Орде, проходя мимо изумленных богов, и остановился перед Коэном.
- Коэн Варвар?
- А тебе-то что? – Коэн был озадачен.
- Я капитан Моркоу, Городская Стража Анк-Морпорка, и настоящим я объявляю вас арестованным за организацию сговора с целью уничтожить мир. Вы имеете право хранить молчание…
- А я и не собираюсь ничего говорить, - Коэн достал меч. – Я просто снесу твою …ную башку.
- Тихо, тихо, - быстро сказал Малыш Вилли. – Ты знаешь, кто мы такие?
- Так точно, сэр. Думаю, да. Вы – Малыш Вилли, также известный как Шальной Вил, Вильгельм Косарь, Великий…
- И ты собираешься арестовать нас? Ты сказал, что ты вроде какой-то стражник?
- Вы правы, сэр.
- В свое время мы убили сотни стражников, парень!
- Мне неприятно слышать это, сэр.
- И чего тебе платят, мальчик? – спросил Калеб.
- Сорок три доллара в месяц, господин Разрушитель. С довольствием.
Орда зашлась смехом. Затем Моркоу достал меч.
- Я должен уточнить, сэр. То, что вы собирались сделать, уничтожило бы мир.
- Только этот кусочек, малыш, - сказал Коэн. – А теперь, иди-ка домой и…
- Я настаиваю, сэр, несмотря на уважение к вашим сединам.
Орда зашлась смехом снова, и Стукнутый Хэмиш откинулся на спинку своего кресла.
- Секнду, ребят, - сказала госпожа МакГэри спокойно. – Посмотрите-ка по сторонам. Ни на какие мыли не наводит?
Они осмотрелись.
- И че? – спросил Коэн.
- Смотри, тут ты да я, - сказал Вена, - и Маздам, и Малыш Вилли, и Хэмиш, Калеб, да еще менестрель.
- Ну и?
- Семеро, - сказал Вена. – Нас семеро, а он один. Семеро против одного. И он думает, что спасает мир. Он знает, кто мы такие, и все равно хочет сразится с нами…
- Не хочешь ли ты сказать, что он герой? – захихикал Стукнутый Хэмиш. – Ха! Че за герой пойдет работать за сорок три бакса в месяц? И довольствие!
Но его кудахтанье было единственным в повисшей тишине. Необычную арифметику героизма Орда знала хорошо.
Был, всегда был, и в начале, и в конце… Кодекс. Они жили Кодексом. Ты следуешь Кодексу и становишься частью Кодекса для тех, кто следует за тобой. Кодекс и был этим. Без него ты не герой. Без Кодекса ты просто разбойник в набедреной повязке.
Кодекс был простым. Один храбрец против семерых… побеждает. Они знали, что это действительно так. И в прошлом они доверяли этому. Высочайшие шансы, величайшая победа. Это Кодекс.
Забудешь Кодекс, отвергнешь его или будешь им пренебрегать… и Кодекс заглотит тебя.
Они посмотрели на меч Моркоу. Лезвие было коротким, острым и прямым. Это был рабочий меч. На нем не было рун. По кромке не пробегало никаких таинственных вспышек.
Для тех, кто следовал Кодексу, это было предупреждением. Один простой меч в руках настоящего храбреца стоит сотни магических клинков.
Мысль не была пугающей, но она была.
- Странно получается, - сказал Коэн. – Я слышал, говорят, внизу, в Анк-Морпорке служит стражник, настоящий наследник трона, но скрывает это, потому что ему нравится служить стражником…
О боже, подумала Орда. Замаскированый король… это же прямо живое воплощение Кодекса.
Моркоу выдержал пристальный взгляд Коэна.
- Никогда о нем не слышал, - сказал он.
- Рисковать своей шкурой за сорок три долларав месяц, - сказал Коэн, не отводя взгляд. – Это говорит либо о совершенно непроходимой тупости, либо об огромной, безграничной храбрости…
- Не вижу разницы, - сказал Ринсвинд, выходя наружу. – Слушайте, я понимаю, драматический момент и все такое, но это все не шутки. Если этот… бочонок взорвется здесь, то он действительно разрушит мир. Он… проделает что-то типа дыры и вся магия утечет прочь.
- Ринсвинд? – спросил Коэн. – Ты-то что тут делаешь, старая ты крыса?
- Спасаю мир, - Ринсвинд закатил глаза. – Опять.
Коэн засомневался, но герои не так просто отступают, даже перед лицом Кодекса.
- Что, все правда взорвется?
- Да!
- Не так уж это и много, - пробормотал Коэн. – Мир по сравнению со всем остальным…
- Подумайте о маленьких хорошеньких котятках… - начал Ринсвинд.
- Щеночках, - шепнул Моркоу, не отрывая взгляда от Коэна.
- То есть щеночках. Э? Подумайте о них.
- Ну. И че с ними не так?
- О… да так. Ничего.
- Но все умрут, - сказал Моркоу.
Коэн пожал своими иссохшими плечами.
- Все умрут, рано или поздно. Мы всегда это говорили.
- Никого не останется, чтобы помнить, - сказал менестрель, как бы сам себе. – Если никто не выживет, то никто не будет помнить.
Орда повернулась к нему.
- Никто не будет помнить, кем вы были и что вы делали, - продолжал он. – Ничего не останется. Не будет песен. Никто не будет помнить.
- Ладно, - вздохнул Коэн, - допустим, вы правы. Я не…
- Коэн? – раздался необычно обеспокоеный голос Маздама. – Помнишь, ты сказал мне «нажимай на поршень»?
- Да?
- Этого не надо было делать?
Бочонок шипел.
- Ты его нажал? – спросил Коэн.
- Ну да. Ты же сказал.
- Его можно остановить как-нибудь?
- Нет, - сказал Ринсвинд.
- А отнести его подальше?
- Если ты сможешь пробежать десять миль очень, очень быстро, - сказал Ринсвинд.
- Парни, становись в круг! Не ты, менестрель, здесь работа для мечей… - Коэн поманил героев рукой, и они быстренько собрались в кучку.
- Хорошо, - сказал Коэн. – Ты правильно записал все наши имена, господин Певун?
- Конечно…
- Вперед, ребя!
Они вскинули бочонок на кресло Хэмиша. Маздам полуобернулся, когда они толкали его.
- Эй, бард! Ты точно записал про то, как я…
- Уходим! – закричал Коэн, одергивая его. – Увидимся, госпожа МакГэри.
Она кивнула и отошла.
- Знаешь, как это бывает, - печально произнесла она. – Правнуки на подходе и все такое…
Инвалидное кресло набирало скорость.
- Назови меня самым первым! – проорал Коэн.
- Что они делают? – спросил Ринсвинд, глядя, как сресло катится вниз по улице к далеким воротам.
- Они ни за что не успеют скатить его с горы, - сказал Моркоу, срываясь с места.
_________________
Эт я почему злой был, эт патамушо у меня велосипеда небыло, а теперь, когда у меня самокат сперли, я ваще УБИВАТЬ БУДУ!!