Ещё раз фанфик о Ринсвинде, на сей раз точно слэшный

Добавлено: Mon Oct 10, 2011 6:33 am     Заголовок сообщения: Ещё раз фанфик о Ринсвинде, на сей раз точно слэшный

Ну, ладно. Раз вдохновение стучится, надо выкладывать. Обещает быть среднего размера, выложу по кусочкам по мере написания.

Исполненное желание.

Автор: Елена Тёмная.
Фэндом: Плоский мир.
Бета: сама себе.
Персонажи: Ринсвинд / Двацветок, Сундук, Смерть и все второстепенные герои, добавляющиеся по ходу сюжета.
Рейтинг: PG-13.
Жанры: Слэш, романтика, приключения.
Размер: Миди.
Статус: пока в процессе написания.
Описание: После событий, описанных в "Притяжении Черва", Ринсвинд и Двацветок оказались проданы в рабство морскими пиратами. Теперь их ожидают новые приключения и опасности, а также осознание зародившегося чувства...
Публикация: не запрещено, с указанием имени автора.


Картина космоса, открывающаяся вам сейчас, просто великолепна. Если вы когда-нибудь были в планетарии, забудьте про это. Ни одна созданная человеком механизированная схема и близко не подобралась к миллиардам звёзд и галактик, которые вам сейчас предстоит мельком увидеть. Ну, просто их некогда рассматривать, вы уже стремительно проноситесь по этому участку космоса и оказываетесь в самой дальней и плохо изученной его части. Сюда вряд ли прилетал хоть один звездолёт, так что, наверное, не скоро какой-нибудь ушлый учёный обнаружит наличие жизни в этом забытом всеми богами уголке Вселенной.
И тем не менее жизнь здесь совершенно точно есть. Вот, например, в данный момент мимо вас проплывает гигантская черепаха.
Если вы принадлежите к человеческому виду, то вам, боюсь, несколько затруднительно будет охватить эту черепаху взглядом, так что поверьте мне на слово: она ОГРОМНА. А если вам нужны доказательства, то просто взгляните на её спину. На ней стоят четыре слона, держащие на себе целый мир.
Мимо вас проплывает гигантский глаз черепахи (кстати, её, точнее, его имя Великий А'Туин), а затем диск Плоского мира стремительно надвигается на вас. И не успеваете вы оглянуться, как уже минуете купол небес и череду бегущих наперегонки облаков. Поскольку вы приблизились к Диску в районе Пупа, то видите перед собой необъятное Круглое море. Оно раскинулось на много миль вокруг, и вскоре вы уже приближаетесь настолько, что различаете в воде плещущихся рыб и ловящих их русалок.
Как красиво и как спокойно...
Впрочем, нет, спокойствие уже нарушено. Немного жаль, правда?
— Помогите! По-мо-ги-те!
Кто бы это мог быть? Давайте немножко отстранимся от пейзажа и посмотрим со стороны на гладкую, почти зеркальную поверхность моря.
Ах, вот и возмутитель спокойствия! Прямо посреди обширной водной массы, примерно в равной удалённости от всех краёв моря (это было измерено раздражёнными русалками впоследствии почти точно, с учётом того, что под водой у них очень плохое зрение и передвигаются они, полагаясь на слух и тактильные ощущения). Он барахтается, взбивая водную гладь, и из последних сил держится за большой сундук, качающийся на волнах рядом с ним. Тяжёлый красный балахон и сапоги тянут его под воду, но избавиться от них – выше его сил. Впрочем, зовёт на помощь он больше по привычке, потому что единственный, кто его слышит, это тот самый Сундук, недовольно поскрипывающий и отплёвывающийся крышкой от воды.
Одной рукой терпящий бедствие сжимает насквозь промокшую красную шляпу с печально обвисшими полями. На ней когда-то было много блёсток, и она даже имела некоторые претензии на изысканность (по крайней мере, как считал её владелец). Но теперь, после многочисленных перипетий, в которых шляпе довелось побывать, она окончательно утратила товарный вид. Мелкие блёстки с тульи осыпались, поля обтрепались и щеголяли вылезшими нитками, а по периметру шляпы с трудом можно было разобрать надпись "Валшебник". Эта шляпа была очень дорога её владельцу, поэтому он сжимал её несколько крепче, чем вторую свою ношу.
Другой рукой (той, которую не занимала драгоценная шляпа) он умудрялся одновременно цепляться за Сундук и придерживать своего потерявшего сознание товарища. Тот лишился чувств не так давно, когда они летели на высоте нескольких сотен футов, и пока приходить в себя не собирался. Но от того, будет ли этот парень жив или мёртв, зависела жизнь самого неудачливого волшебника (кстати, его имя Ринсвинд, если хотите знать). Так что он придерживал своего бессознательного спутника очень крепко, стараясь потихоньку подтянуть того на крышку Сундука.
— По-мо-ги-те!
— ТЫ ЖЕ ПОНИМАЕШЬ, ЧТО ТЕБЯ НИКТО НЕ УСЛЫШИТ, ТАК ЗАЧЕМ ЖЕ ТАК КРИЧАТЬ?
Ринсвинд мученически вздохнул и покосился на фигуру в чёрном балахоне, уютно и даже с некоторым комфортом расположившуюся рядом с ним. Разумеется, Смерть сидел на Сундуке совершенно спокойно, и тот даже не пытался его сбросить (во всяком случае, пока тот не причинял вреда его хозяину).
Волшебник постарался оказаться на почтительном расстоянии от острейшего лезвия косы, которую Смерть сжимал в костлявой руке.
— ЗДЕСЬ ДАЖЕ КОРАБЛИ ХОДЯТ КРАЙНЕ РЕДКО. К ЧЕМУ ЭТО ГЛУПОЕ УПОРСТВО? ТЫ МОГ БЫ ОБЛЕГЧИТЬ МНЕ РАБОТУ И ПРОСТО РАЗЖАТЬ РУКИ.
— Извини, я предпочту немного подольше тут подержаться. – Волшебник сплюнул попавшие в рот брызги, с отвращением ощущая солоновато-горький привкус морской воды на языке. "Кажется, теперь он меня будет преследовать всю оставшуюся жизнь!" – подумал он, непонятно кого имея в виду: то ли вкус моря, так отличающийся от его любимой анкской картошки, то ли самого Смерть.
— ЧТО Ж, КАК ХОЧЕШЬ. МНЕ СПЕШИТЬ НЕКУДА, А ТЫ ВСЁ РАВНО УТОНЕШЬ, И СОВСЕМ СКОРО.
Ринсвинд перевёл дыхание и покрепче ухватился за крышку. Теперь, когда на другом конце Сундука сидел Смерть, он не был уверен, что ему стоит вылезать из воды. По крайней мере, лучше уж его съест какая-нибудь подводная тварь. Умереть от Смерти было бы совсем глупо.
Скелетообразная фигура в чёрном вздохнула. По крайней мере, Ринсвинд искренне надеялся, что тот звук, который она издала, был именно вздохом.
Он отвернулся и посмотрел на маленького туриста по имени Двацветок, который как раз начал подавать первые признаки жизни. Ринсвинд даже понадеялся, что тот сможет держаться на плаву самостоятельно, потому что пытаться позвать на помощь, удержать спутника и удержаться самому было слишком сложно. Примерно как жонглировать тысячей остро наточенных ножей.
Турист открыл глаза и закашлялся. Смерть он, конечно, видеть не мог, потому что не обладал способностями к магии, поэтому у него не вызвало никаких эмоций присутствие жутковатого собеседника Ринсвинда. Он покрутил головой из стороны в сторону, убедился, что они находятся посреди моря, и удивлённо протянул:
— Ну надо же! А куда девался мой дракон?
— Улетел в тёплые края! – съязвил волшебник в бессильной злости. – Ты сам-то как думаешь? Он же зависел от тебя! Ну зачем, зачем ты решил взлететь так высоко?! Я же говорил, что боюсь высоты!
— Зато какой вид мне открылся перед тем, как я отключился! – оптимистично заявил Двацветок. Ринсвинд не нашёлся, что на это сказать. Он тяжело вздохнул и попытался не смотреть в сторону туриста, сидящего на крышке Сундука так, что часть его пухленькой фигуры проходила сквозь Смерть. Судя по всему, турист прекрасно себя чувствовал, а вот волшебнику стало до жути страшно, когда он увидел нехорошую ухмылку своего незримого собеседника. Смерть словно примерялся, как лучше отрубить Двацветку голову. А что? Один быстрый взмах острой косой, отточенной так, что никакая бритва ей и в подмётки не годится – и…
Ринсвинд поёжился и сварливо заявил:
— Между прочим, вместо того чтобы наслаждаться видами, ты мог бы помочь мне тоже устроиться с комфортом на твоём драгоценном Сундуке, раз уж из него получился такой чудесный плот! Если, конечно, тебя не затруднит вытащить меня из воды.
Если он рассчитывал смутить или устыдить туриста этой тирадой, то крупно просчитался. Двацветок был наивен, как ребёнок, слепо уверен, что с ним НИКОГДА не случится ничего плохого, и к тому же просто до отвращения оптимистичен (с точки зрения Ринсвинда, по крайней мере).
— О, вовсе не затруднит! — радостно согласился турист и протянул товарищу руку. Причём, поскольку сидящего перед ним Смерть он не видел, выглядело это так, словно откуда-то из живота фигуры в чёрной мантии высунулась пятерня и потянулась к висящему на краешке Сундука Ринсвинду. Волшебник с трудом удержался от того, чтобы не заорать. Удержало от вопля его только то, что после этого Двацветок непременно стал бы интересоваться причинами паники (в своём особом, только ему присущем стиле – долго и занудно), а этого волшебник не перенёс бы. Поэтому он молча ухватился за протянутую руку и, подтянувшись, устроился на краю Сундука, старательно игнорируя присутствие фигуры в чёрном балахоне.
Смерть шевельнулся, звякнув лезвием остро отточенной косы. Два встречных потока слабого ветерка оказались разрезанными точно пополам и, удивлённо перешёптываясь, растворились.
— КАЖЕТСЯ, КАКОЙ-ТО КОРАБЛЬ ДВИЖЕТСЯ В ВАШУ СТОРОНУ. – Если бы на лице Смерти могло быть какое-то выражение, то сейчас это было бы легчайшее удивление, словно он не ожидал такого поворота событий. – ЕСЛИ ТЕБЕ ПОВЕЗЁТ, РИНСВИНД, ТО ВАС СПАСУТ.
— Повезёт?! – почти простонал волшебник. – Это что, шутка?
— С кем ты говоришь? – заинтересовался турист, с любопытством ёрзая на гладкой крышке Сундука.
— ЕЩЁ УВИДИМСЯ, — посулил Смерть и исчез – резко и внезапно, как это умел только он. Ринсвинд незаметно выдохнул. Кажется, окончание его жизни снова отодвинулось, пусть и на исчезающе малый срок.
— Так с кем ты разговариваешь? – Турист нетерпеливо дёргал его за рукав балахона. Волшебник сжал челюсти и мысленно досчитал до десяти, прежде чем ответить. Он понимал, что теоретически Двацветок не виноват в его плохом настроении, но сдерживаться и не накричать на него было сложно.
— Кажется, у нас появились некоторые шансы быть спасёнными, — очень медленно сказал он, почти не разжимая зубов. – Но на всякий случай приготовься бежать как можно быстрее.
Турист охотно кивнул, не уточняя, куда можно сбежать посреди огромного, бескрайнего водного пространства. За это молчание Ринсвинд был ему искренне благодарен. Он уже устал объяснять всем непонятливым свой жизненный принцип: бежать надо не "куда", а "от кого".
_________________
Если ты ждёшь принца на белом коне, может статься, что ты ждёшь Смерть.

Добавлено: Tue Oct 11, 2011 6:09 am     Заголовок сообщения:

Так, продолжу выкладывать, пока вдохновение не прошло.

Капитан "Резвой акулы", одного из самых быстрых судов во всём Круглом море, был человеком решительным и суровым, из тех просоленных насквозь моряков, которых даже кракен у борта заставляет лишь ухмыльнуться и непререкаемым тоном отдать распоряжения касательно выкатываемой на палубу пушки. В своей жизни он повидал много таких вещей, от которых встали бы дыбом волосы и у самых храбрых людей. И потерпевших кораблекрушение моряков он подбирал на свой корабль с завидной регулярностью. У него даже создавалось впечатление, что те специально ждут именно его корабля и стараются поскорее утопить свои посудины, едва завидев его на горизонте.
Поэтому, заметив по правому борту от своего судна двух промокших людей, размахивающих руками и что-то вопящих, он не стал колебаться ни единого мгновения.
— Брось им канат! – скомандовал он матросу, имевшему несчастье подвернуться под распоряжение. – Кажется, боги подбрасывают нам ещё одну выгодную сделку.

Корабль был довольно большим и несколько потрёпанным, что указывало на его богатую биографию. Многочисленные царапины и выбоины вдоль борта указывали на то, что ему довелось побывать в весьма неблагоприятных для плавания и длительных круизов местах.
Собственно, у Ринсвинда и раньше были некоторые сомнения по поводу непроходимого альтруизма пересекающих Круглое море моряков. Ну кто, скажите на милость, станет подбирать тонущих людей подозрительного вида? (хотя волшебник не совсем понимал, что лично в нём подозрительного. Вот Двацветок – это да! Из него прямо-таки выпирает чуждость).
Так что, по мнению Ринсвинда, надвигающийся на них корабль должен был в лучшем случае красиво обогнуть их (в том случае, если кто-то на нём даст себе труд посмотреть вниз и обратить внимание на барахтающихся неподалёку человечков). Так что, когда Двацветок недолго думая принялся махать руками и всячески привлекать к себе внимание, волшебник немало удивился тому, что, оказывается, почти сразу поддержал его и тоже сорвал с себя шляпу, несколько раз энергично взмахнув ею в воздухе.
А ещё больше он удивился, когда их призывы возымели действие, и с борта им чуть не на самые головы свалился конец длинного, прочного каната. Это зрелище было самым обнадёживающим из всех, что когда-либо видел Ринсвинд. Оно означало, что его жизнь снова спасена.
Волшебник решительно ухватился за сброшенный канат и первым полез на борт корабля. Он так хотел оказаться хоть на каком-то подобии тверди земной, что не пропустил впереди себя даже Двацветка, при всей своей симпатии к маленькому туристу.
Впрочем, тот ничуть не обиделся. Посмотрев на оставшийся внизу, под ними, Сундук, Двацветок только спросил:
— Ты ведь выберешься следом за нами?
Сундук скрипнул крышкой. Это могло в равной степени означать и да, и нет, но Двацветок предпочёл считать ответ утвердительным и со спокойной душой полез за товарищем.
Борт корабля был мокрым и довольно скользким, так что турист даже несколько запыхался, пока достиг самого края, и успел основательно удивиться, как это Ринсвинд с такой скоростью преодолел эту преграду к спасению. Насколько он успел узнать волшебника, особенной физической силой и ловкостью тот никогда не отличался. Наверное, всё дело было в чёрной морской воде, ожидавшей волшебника с алчным нетерпением.
Наверху маленького туриста ухватили за шкирку и выдернули на палубу, подобно тому как фермер выдёргивает созревшую морковку с грядки. Если вам когда-нибудь тоже доводилось заниматься этим полезным для здоровья сельскохозяйственным трудом, то вы, без сомнения, знаете, какой грязной, мокрой и неприглядной бывает морковка в момент непосредственно извлечения из лона матери-земли. Так вот, вид Двацветка был ничуть не лучше. Он промок до нитки, с его шляпы стекали ручьи солёной морской воды, а, вытащенный крепкой рукой боцмана на палубу, он первым делом свалился животом на доски и надрывно расчихался.
Моряки, стоявшие полукольцом вокруг утопавших, понимающе ухмылялись. Им не впервой было видеть таких вот бедолаг, так что ничего удивительного не было в том, что те так себя вели. Вот очухаются немного – и пойдут благодарности, слёзы радости и призывы на головы благодетелей милости всех богов подряд. На первых порах это было совершенно естественной реакцией.
Однако волшебник их жестоко разочаровал. Его вытащили немного раньше, чем туриста, поэтому он отдышался и пришёл в здравый рассудок раньше своего спутника.
— Если вы рассчитываете взять за нас выкуп, то у нас есть достаточно золота, чтобы удовлетворить вашу алчность, — ещё немного задыхаясь, произнёс он.
— С чего ты взял, что нам нужен выкуп, чучело? – засмеялся боцман. Он был таким классическим боцманом, словно боги, создавая сей уникальный образчик человеческой породы, задались целью непременно и ни в коем случае не сотворить ничего оригинального. Поэтому боцману достались, по пунктам: а) деревянный протез на месте левой ноги, доходящий до колена и закреплённый кожаными ремнями; б) чёрная повязка на левом же глазу (видимо, в бою он был неисправимым правшой и за левым боком не особенно следил) и, наконец, в) тяжёлая серьга в правом ухе, покрытая дешёвой позолотой (да где вы видели хоть одного моряка, который не потратит свои кровные медяки, полученные от капитана в конце очередного плавания, на что-то ещё помимо выпивки и трактирных девок?!)
Ринсвинд слабо усмехнулся.
— С чего я взял, что вам нужен выкуп? Но разве вы не пираты?
— Да ты что?! – маленький турист мгновенно воскрес, чудесным образом излечившись от своего длительного приступа кашля и насморка. – Самые настоящие пираты из славного Клатча? Потрясающе!
Волшебник устало спрятал лицо в ладонях. Он ожидал этого момента с затаённым ужасом.
А любопытный Двацветок уже поднялся на ноги и с искренним восхищением рассматривал слегка опешивших пиратов.
— Вы правда настоящие пираты? Как замечательно! А вы не будете против, если я попрошу вас немножко попозировать мне, для того чтобы я смог изготовить картинки на память?
Пираты ошеломлённо пялились на это странное создание. На их памяти ещё ни один пленник не вёл себя так необычно. Это было неправильно. Ему полагалось либо впасть в чёрное отчаяние по поводу своего пленения (что было предпочтительнее), либо попытаться сбежать или прорваться с боем (что было бессмысленно и создавало порой кучу проблем, но, по крайней мере, укладывалось в рамки их представлений о действительности).
— Ну что вы такое говорите! – капитан с усмешкой отстранил своих людей и вышел вперёд. Пираты с видимым облегчением уступили ему дорогу: теперь не надо было думать самостоятельно и решать, что же имел в виду этот странный маленький человечек и не являлись ли его слова оскорблением для честных джентльменов удачи.
Капитан щелчком расправил щёгольские кружевные манжеты и почти дружелюбно улыбнулся ничего не подозревающему Двацветку.
— Разумеется, мы не имели даже отдалённого намерения похищать вас и удерживать силой ради какого-то там выкупа! – Он презрительно взмахнул унизанной перстнями рукой, словно его чувства оскорбляла сама мысль о том, что можно сотворить нечто подобное с гостями его корабля.
— Неужели? – недоверчиво протянул Ринсвинд. Ему не слишком верилось в подобный альтруизм.
— Ну конечно! – улыбка капитана стала совсем уж радушной, хоть и несколько зловещей – из-за отсутствия нескольких довольно важных зубов, полагаю. – Нам незачем держать здесь лишние рты, за которые мы когда-то там, в далёком будущем, можем получить эфемерный выкуп. Мы сразу завернём на ближайшие острова и продадим вас в рабство.
Поглядев на удивлённого и явно мало что понимающего Двацветка, Ринсвинд слабо улыбнулся и тихонько присел на палубу, найдя опору для ног, которые вдруг перестали выполнять свои прямые обязанности по поддерживанию хозяина в вертикальном положении.
По крайней мере, теперь он снова оказался на привычной и знакомой почве. Ему угрожали. Это было очень правильно и привычно.

А на глубине нескольких метров под днищем корабля Сундук лихорадочно отбивался от напавшей на него стаи акул. Они так надеялись на сытный обед из двух блюд в лице плавающих на поверхности неосторожных купальщиков (из которых один был облачён в раздражающе красный балахон), но добыча ускользнула прямо у них из-под носов. Поэтому сейчас они были несколько злы. И злость эта приобрела такие масштабы, что даже Сундуку пришлось основательно повозиться, прежде чем последняя оставшаяся в живых акула, судорожно подёргивая уцелевшим обрубком хвоста, предпочла поскорее убраться восвояси.
Когда Сундук, всё ещё воинственно напрягшийся и готовый к отражению новой атаки, вынырнул на поверхность, корабля уже и след простыл.
Сундук некоторое время плавал туда-сюда и вроде как принюхивался (если такое понятие уместно применить к предмету гардероба). А затем решительно повернул в сторону Пупа. Он был похож в своей целеустремлённости на взявшего след охотничьего пса. И на пути у этой «собачки» лучше было не становиться.
_________________
Если ты ждёшь принца на белом коне, может статься, что ты ждёшь Смерть.

Добавлено: Thu Oct 13, 2011 5:48 am     Заголовок сообщения:

Часть 3.

Их привязали в капитанской каюте, плотно примотав к двум соседним ножкам огромного стола. Как объяснил сам капитан: "Пока мы не получили за вас деньги, вы ещё остаётесь свободными людьми. И, разумеется, мы не станем плохо обращаться с гостями нашего корабля".
— Тогда, может, снимете верёвки и отпустите нас? – безнадёжно спросил Ринсвинд.
Капитан обидно расхохотался.
— А ты оптимист, приятель! – почти дружелюбно заявил он. – Но ты же волшебник и понимаешь, что мы не можем развязать твои руки, верно? Ты точно начнёшь колдовать, а мне тут эти штучки на корабле не нужны! Моя "Акула" и так многое на своём веку повидала.
— Да, вижу, вы хорошо осведомлены о моих возможностях, — слабым голосом сказал Ринсвинд, пытаясь поджать ноги под себя поплотнее, потому что расхаживающий туда-сюда капитан то и дело на них наступал.
— Ещё лучше, чем ты думаешь, чародей! – самодовольно заявил капитан, оглаживая бородку. – Я ваше племя на своём веку повидал!
Он повернулся, выходя из каюты, и распорядился:
— Глаз с них не спускать! Если попытаются бежать – не портить! Иностранцы и волшебники на рынке Клатча ценятся весьма дорого!
Двацветок, мало что понявший из его речи, с любопытством вертел головой, прислушиваясь к звукам плохо знакомого ему языка.
— Они нас не отпустят, правда? – спросил он у Ринсвинда, когда за капитаном закрылась дверь.
— Как ты догадался? – проворчал тот, наконец вытянув ноги и обессиленно прислонившись спиной к ножке стола. – Между прочим, они собираются продать нас на Клатчском рынке! А там всякие типы встречаются... Ты не слышал, что иногда бывает с попавшими на этот рынок рабами?
— Нет, а что? – Глаза туриста загорелись таким интересом, словно он готовился слушать свою любимую сказку о драконах. Ринсвинд чуть не взвыл от досады.
— Они не возвращаются назад! Просто пропадают, и никто больше их не видит, даже в рабстве! Ты что, горишь желанием узнать, куда они делись?
— Не особенно. – Маленький турист пожал плечами и чуть виновато улыбнулся. – Но мы ведь всё равно ничего не можем сделать, правда? Так зачем так нервничать?
Они немного посидели молча. Двацветок рассматривал внутреннюю обстановку капитанской каюты и приспосабливался к новому окружению (это у него всегда получалось замечательно). А Ринсвинд предавался чёрному унынию и жалости к себе.
"Ну почему? Почему всегда я? За что? Чем я так не угодил богам, что они так полюбили издеваться над беднягой Ринсвиндом? Тут явно что-то не так!"
Его размышления были самым бесцеремонным образом прерваны. Турист потыкал его в бок.
— Послушай, Ринсвинд, — начал он, убедившись, что внимание товарища должным образом обратилось к нему, — если уж у нас появилось столько свободного времени, его надо чем-то занять.
— Я знаю, чем его занять! – мрачно проворчал волшебник. – Я могу посетовать на судьбу и подумать над тем, можно ли отсюда сбежать.
— Это само собой! – покладисто согласился турист. – Но кроме этого я хотел попросить тебя возобновить моё обучение. Сегодня, разговаривая с этими милыми людьми, я понял, что мои знания вашего языка ещё неполноценны. Я не понял и половины того, что они говорили.
— Потому что далеко не всё из того, что было сказано, являлось приличными словами, — волшебник усмехнулся. – Это же пираты, чего ты от них ждал?
— И всё равно, я хотел бы узнать и ругательства тоже! – упрямо гнул своё турист. – Иначе как, вернувшись домой, я смогу хвастать знанием нового языка, если не понимаю того, о чём говорю?
Ринсвинд с удивлением смотрел на него. Двацветок был так свято уверен, что с ним не может случиться ничего плохого, что беды порой смущались и действительно обходили его стороной. Может, и теперь его уверенность в счастливом исходе дела сможет как-то повлиять на происходящее?
Волшебник вздохнул. Это вряд ли. В конце концов, здесь присутствует он, Ринсвинд, а значит, удача рядом с ними и на миг не промелькнёт.
— Хорошо, — покорно согласился он. – Продолжим твоё обучение. Значит, что касается ругательств, то они бывают двух видов: приличные и не слишком...
...Некоторое время спустя изрядно охрипший Ринсвинд, наконец, замолчал, пытаясь перевести дыхание. Столько он не ругался ни разу в жизни, даже когда в далёком студенческом периоде впервые осознал, что в его мозгу прочно засело сбежавшее из Октаво заклинание.
Двацветок оказался очень прилежным учеником. На самом деле он как будто был создан для того чтобы чему-то учиться. Турист впитывал новые впечатления и знания как губка, выдавая их потом всегда в самый неподходящий момент. А сейчас он не на шутку увлёкся постижением смысла каждого неприличного выражения, которое употребляли капитан и его команда. То, что эти выражения были применены по отношению к нему самому, наивного туриста вовсе не смущало и не задевало.
Он сидел, сосредоточенно нахмурившись, и шёпотом повторял себе под нос только услышанные разъяснения, убеждаясь, что хорошо их понял. Ринсвинд старался не прислушиваться к его шёпоту. Слышать из уст обычно безукоризненно вежливого туриста такую похабную ругань было как-то странно. Волшебник отвернулся и начал смотреть в единственный иллюминатор, находившийся высоко под потолком каюты. Монотонное бормотание Двацветка у него над ухом убаюкивало. Ринсвинд попытался встряхнуться. Спать было не время: нужно было быть настороже, раз уж Двацветок так беспечно отнёсся к факту их пленения.
Волшебник упорно боролся со сном, но тот отвоёвывал свои позиции так стремительно, словно у него была лучшая в мире армия – например, из Усталости, Боли В Мышцах и Стресса в качестве тяжёлой кавалерии.
Примерно через десять минут Ринсвинд обнаружил, что Двацветок, вообще-то, уже успел уснуть, прекратив своё старательное бормотание. Спать сидя было не слишком удобно, к тому же оба путешественника сидели в разрастающейся луже, ведь никто из пиратов и не подумал предоставить будущим рабам полотенца после купания в море. Поэтому турист устроился с тем максимально возможным комфортом, который вообще мог быть. А точнее, он просто положил голову Ринсвинду на плечо и видел сладкие сны с весьма довольной улыбкой на лице.
Волшебник тяжело вздохнул. Почему-то ощущение небольшой тяжести у него на плече было очень приятным. Оно давало уверенность, что он не один в этой беде, и – кто знает? – быть может, они вдвоём смогут что-то придумать, чтобы спастись от этих пиратов...
Ринсвинд прислонился затылком к шершавому столу и закрыл глаза. Теперь, когда турист и сам уснул, можно было не бояться показаться слабаком и, наконец, дать себе отдохнуть.

Прошло не так много времени, прежде чем волшебник открыл глаза, а ему и вовсе показалось, что он провалился в пушистую бездну сна всего на несколько секунд. Тело ныло, словно его... ах да, вспомнил он, его ведь действительно долго били. Пираты просто не могли отказать себе в удовольствии пару раз стукнуть пленника, у которого подгибались ноги. По-своему это было справедливо: они ведь не обязаны были его нести.
Ринсвинд приложил некоторые усилия, и его шея наконец начала исполнять свои прямые обязанности, повернув голову направо. Двацветок продолжал сладко спать, он даже улыбался во сне. Позавидовав ему чёрной завистью, Ринсвинд приподнялся, насколько это было возможно, и огляделся по сторонам. Короткий сон не принёс долгожданного отдыха, но всё же сказался на измученном организме положительным образом, поэтому сейчас волшебник был полон решимости начать придумывать план спасения с этого проклятого корабля.
Никого из пленивших их пиратов около двери видно не было – впрочем, это ещё ничего не значило. Судя по всему, капитан здесь был главным авторитетом, ему подчинялись, а значит, распоряжение о надзоре за будущими рабами пираты должны были выполнить в точности.
Ринсвинд попытался выпрямиться и не стряхнуть при этом с плеча уютно устроившегося там туриста, а затем стал смотреть на тёмные облака, видные сквозь иллюминатор.
Пожалуй, даже СЛИШКОМ тёмные облака...
— Проснись! – Ринсвинд схватил изумлённого туриста за плечи и основательно потряс, будто взбалтывая в нём остатки давным-давно съеденного завтрака. – Проснись сейчас же!
— Я уже не сплю, — кротко сказал Двацветок. – А как тебе удалось освободиться?
Волшебник долю секунды с удивлением смотрел на свои руки, которые ещё недавно были крепко связаны и прикручены к ножке стола. Хм, и впрямь страх – великий стимул к действию...
— Неважно! – крикнул он, вскакивая на ноги. – На нас надвигается шторм, и если мы что-нибудь не предпримем, то потонем вместе с кораблём!
— Хорошо. – Турист снисходительно улыбнулся. Именно эта его усмешечка бесила волшебника больше всего: как будто тот знал гораздо больше, чем его собеседник, но при этом готов был снизойти и потратить некоторое время на то, чтобы выслушать и его версию – разумеется, в корне неверную. — Я думаю, у тебя уже есть план, как нам выбраться отсюда, миновав многочисленных пиратов, так?
— Нет, — сдался Ринсвинд и потерянно посмотрел на него. – Но мы же не можем совсем ничего не предпринять!
— Конечно. – Улыбкой маленького туриста можно было освещать всю стремительно темнеющую комнату. – Мы попробуем пробраться к лодке и уплыть с корабля.
— Украсть лодку? И это говоришь ты, воплощение честности и законопослушности? – насмешливо прищурился Ринсвинд.
— Я очень законопослушный гражданин, — согласился Двацветок. – Но, во-первых, это применимо в основном к моей стране, а во-вторых, я не люблю, когда всякие подозрительные личности, отказывающиеся позировать для иконографий, называют меня неблагозвучными словами на языке, который я плохо знаю.

— Надвигается страшный шторм, сэр. – Первый помощник, зная вспыльчивый характер своего капитана, подошёл чуть ли не на цыпочках, как всегда, когда приходилось сообщать тому какие-то плохие новости.
Но, как выяснилось, он плохо знал изменчивое настроение капитана. Капитан был храбрым человеком. Он странствовал по морям и океанам уже много лет и считал, что его невозможно испугать ничем на этом свете.
— Шторма нам не страшны, дурень! – усмехнулся он, лениво щурясь на нависшие облака. – Пусть нас уберегут боги от штиля.
В этот момент он ужасно походил на небольшого, но крайне опасного тигра. Вроде и знаешь, что он сыт, а в следующий миг приходишь в себя, уже лёжа под тяжёлой тушей и прощаясь с жизнью при виде занесённой для удара лапы.
— Убирайте паруса! – скомандовал капитан, выходя из задумчивости и поворачиваясь к помощнику. – Готовьтесь к буре, а я пока пойду побеседую с нашими пленниками.
Он обернулся, намереваясь пойти к каюте, где сидели привязанные к столу будущие рабы. И каково же было его изумление, когда совсем неподалёку от одной из спасательных шлюпок, привязанной у борта корабля, он увидел две тихонько крадущиеся фигуры! Одна была высокой и тощей, а другая – маленькой и довольно-таки пухленькой, но обе фигуры, несомненно, объединяло желание оказаться как можно дальше от пиратского судна.
Капитан собирался уже отдать распоряжение схватить наглецов, но замешкался буквально на несколько секунд. А, как выяснилось совсем скоро, в данном случае промедление в несколько секунд могло решить очень многое.
_________________
Если ты ждёшь принца на белом коне, может статься, что ты ждёшь Смерть.

Добавлено: Tue Oct 18, 2011 6:12 am     Заголовок сообщения:

Часть 4.

Ветер на Плоском мире обычно ведёт себя довольно прилично – то есть не более непредсказуемо, чем в других мирах, сотворённых Создателями, специализирующимися на упорядоченных и стройных схемах. Но все приличия отправляются к демонам, когда на Круглом море наступает пора для шторма. Небо темнеет так стремительно, словно какой-то великан прикрыл его своим платком. Мелькающие среди почерневших, полных смертельного ливня облаков молнии быстро удлиняются, доставая алчными языками до самой воды. Волны раздуваются и начинают ходить ходуном, создавая опасность не только для мореходов, но и для тех, кто живёт неподалёку от поверхности моря. Поэтому в такую погоду даже любопытные тритоны и сварливые сирены, обожающие обругать моряков, предпочитают спрятаться поглубже в пучину и там тихо переждать разыгравшуюся на поверхности вод катастрофу.
Стремительно налетевший порыв ветра властно сдёрнул с губ капитана слова «Взять их!» и унёс в неизвестном направлении. Так что на некоторое, довольно непродолжительное, время Ринсвинд и Двацветок оказались в безопасности. Но, к сожалению, всякое событие обычно имеет свою оборотную сторону – и именно поэтому через несколько минут оба уже предпочли бы быть схваченными и заточёнными куда-нибудь в самый глубокий трюм. По крайней мере, там наверняка было бы суше, чем на палубе.
Шторм, честно предупредивший о своём приближении, наконец разразился. Первая же молния по недосмотру какого-то рассеянного бога-покровителя пиратов попала в грот-мачту. С протяжным треском та начала крениться набок и медленно заваливаться на палубу.
Пираты разбежались в стороны. Никто из них не горел желанием удерживать упавшее бревно собственным бездыханным телом.
Ринсвинду тоже не хотелось быть калекой. Он мгновенно соотнёс дальнейшие пути развития ситуации – и предпочёл переломанным костям пиратов. Совершив длинный прыжок, волшебник перекатился по палубе и оказался прижат к борту откатившейся связкой бочонков со смолой.
Маленькому туристу повезло чуть меньше. Не иначе, судьба что-то напутала, и вместо Ринсвинда неприятности обрушились на его голову. Точнее, не совсем на голову.
Падающая грот-мачта, на которой ещё не успели полностью убрать паруса, обрушилась прямо возле того места, где стоял Двацветок, и маленький человечек скрылся под накрывшей его парусиной.
Обернувшийся Ринсвинд выругался, увидев это. Впрочем, его голос всё равно тут же потерялся в налетевшем вое свирепого шквала, так что ничьи уши не подверглись риску увять.
Кинувшись на помощь частично прикрытому упавшей мачтой туристу, волшебник думал о разных вещах. В большинстве своём это были пыточные инструменты, которые к его бренному телу мог применить палач в каком-нибудь очень дальнем закутке дворца патриция в Анк-Морпорке.
— Двацветок! Двацветок, ты в порядке? – дрожащим голосом спросил волшебник, с усилием отпихнув в сторону тяжёлую парусину.
К счастью, турист не сильно пострадал, если не считать удивления от случившегося и нескольких длинных, глубоких царапин на руках и ногах. Но в удивлённом состоянии (или восторженном, смотря по ситуации) он пребывал большую часть своей жизни, а царапины были явно неопасны для его здоровья.
— Всё нормально! – улыбнулся он. – Кажется, теперь мы уже не успеем убраться отсюда до грозы, верно?
Волшебник вздохнул. С одной стороны, шторм как раз был им на руку – пока вокруг бушевала стихия, вряд ли кто-то из пиратов стал бы обращать внимание на сбежавших пленников. Когда ты рискуешь попасть под обломки оснастки или быть выброшенным за борт, как-то не до таких мелочей. Но, как только шторм прекратится, они, разумеется, тут же вспомнят о своём намерении продать пленников на ближайшем рабском рынке. И вот тогда им вновь придётся туго.
— Мы должны попытаться удрать! – Ринсвинд говорил в полный голос: всё равно сейчас на корабле можно было даже орать, не боясь быть услышанным никем, кроме того, кому ты орёшь в самое ухо. – Потом второго шанса у нас не будет!
Двацветок согласно кивнул. Он вообще был по натуре своей очень покладистым и в делах путешествия полностью полагался на своего гида. Раз мудрый в житейских вопросах волшебник предлагает бежать посреди страшного шторма, значит, так надо.
— Если мы начнём тонуть, ты ведь поддержишь нас магией? – только и поинтересовался он, но этой фразы хватило, чтобы Ринсвинд затормозил посреди дороги и резко повернулся к нему, ища признаки издевательства.
Но круглая мордочка туриста выражала исключительно глубокую уверенность в могуществе своего спутника. Он не проявлял ни малейших признаков испуга, и именно поэтому Ринсвинду стало страшно.
Он перестал пытаться добраться до того борта, где были привязаны спасательные лодки, и тяжело опустился возле спасших ему недавно жизнь бочонков.
— Я тебе уже говорил, что я не… — начал он, но тут его самым невежливым образом прервали.
Одна особенно высокая волна поднялась над кораблём так, словно готовилась оседлать его, и в следующее мгновение рухнула вниз, разбившись тучей брызг о палубу. Волшебник вскрикнул и закрыл лицо рукавом мантии. А когда он осмелился посмотреть, что же ещё осталось на палубе после такого удара, туриста рядом с ним уже не было.
Вскочив на ноги, волшебник перегнулся через борт, едва удерживаясь на немилосердно раскачивающейся палубе и отчаянно цепляясь пальцами за скользкий борт.
Двацветок обнаружился метром ниже. Турист вцепился в оторвавшийся шпангоут, висевший перекинутым через борт. На его лице было выражение, которое Ринсвинд про себя идентифицировал как «близкое к испугу».
— Хватайся! – завопил волшебник, протягивая руку.
Маленький турист просиял обрадованной улыбкой и охотно вцепился в протянутую конечность. Ринсвинд тут же пожалел о своём намерении спасать его. Двацветок весил больше его самого, к тому же скользкие доски палубы и бортов не давали уверенности, что он сможет вытащить туриста. Его собственные ноги начали скользить.
В отчаянии волшебник быстро огляделся, ища, за что бы уцепиться. На глаза ему попались связанные верёвкой бочонки. Недолго думая, Ринсвинд уцепился свободной рукой за них.
В таком положении они стояли несколько минут.
— Может, ты хотя бы подтянешься? – зло заорал Ринсвинд на спасаемого туриста.
— Прости, я, кажется, не могу, — голос Двацветка доносился до него очень неясно, частично заглушаемый ветром и плеском волн. – Мне просто не за что уцепиться, кроме тебя.
— Проклятье! – пробормотал Ринсвинд. Он только что поднял голову и увидел рядом с собой спокойно стоящую на палубе фигуру в чёрной мантии.
— НУ ЧТО, НА СЕЙ РАЗ ТЫ НЕ БУДЕШЬ СОПРОТИВЛЯТЬСЯ? – спросил Смерть.
— Ещё как буду! – панически пискнул волшебник, приседая и уклоняясь от промелькнувшей над его головой острой косы.
Лезвие пронеслось по воздуху, сверкнуло ярким октариновым светом и впилось в удерживающую бочонки верёвку. Та мгновенно лопнула, и единственная опора терпящих бедствие приятелей покатилась к пучине.
— О, прокля… — сказал Ринсвинд и вместе с Двацветком полетел в алчно распахнутые объятия бушующего моря.
_________________
Если ты ждёшь принца на белом коне, может статься, что ты ждёшь Смерть.

Добавлено: Mon Oct 24, 2011 5:36 am     Заголовок сообщения:

на выходных появилось свободное время, и вот результат:


Часть 5.
Их полёт оказался прерван почти в самом начале. Волшебник почувствовал, как кто-то очень сильный хватает его за шкирку и решительно вздёргивает вверх. Ну а после этого ему только оставалось вцепиться покрепче в руку маленького туриста и увлечь его за собой.
Впрочем, будучи вытащенным на палубу, волшебник несколько пожалел о своём спасении (совсем слегка). Обернувшись к спасителю, Ринсвинд наткнулся взглядом на лицо капитана, искажённое гримасой гнева и ужаса.
- Ну уж нет! – прохрипел пират. – Вы мои пленники! Так просто я не позволю вам от меня сбежать!
Смотреть в его безумно расширенные глаза было неприятно, поэтому Ринсвинд отвернулся и взглянул на Двацветка. Турист поднялся на ноги (насколько это вообще возможно было осуществить на качающейся и прыгающей под ногами палубу).
- Благодарю за то, что спасли нас! – тяжело дыша, выдохнул он. Ринсвинд и капитан уставились на него с удивлением. Кажется, туриста не волновало, что его спасли только для того, чтобы в дальнейшем продать. Он жил настоящим и был благодарен за избавление от смерти сейчас.
Кстати, о смерти, точнее, о Смерти. Ринсвинд украдкой бросил тревожный взгляд по сторонам, но, к своему облегчению, не заметил поблизости ничего похожего на высокую фигуру, сжимающую в руках сельскохозяйственное орудие труда. Это принесло ему некоторое удовлетворение.
- Рулевого смыло за борт! – мгновением спустя крикнул капитан. – Так что одному из вас придётся встать на его место! Я не хочу, чтобы корабль в такую бурю налетел на рифы!
- С какой стати мы должны помогать вам? – праведно возмутился Ринсвинд.
Капитан медленно повернулся к нему и оскалился в неприятной улыбке. Во всяком случае, волшебник совершенно точно не хотел бы ещё раз увидеть подобный оскал ещё когда-нибудь.
- Если вы этого не сделаете, я вышвырну вас на корм акулам! – пригрозил пират. И почему-то ни у Ринсвинда, ни у Двацветка не возникло сомнений, что он так и сделает.
- Давайте, шевелите задницами! – прикрикнул капитан. – Один – на место вперёдсмотрящего, другой – за руль! Бегом!
- Я боюсь высоты! – умирающим голосом простонал Ринсвинд.
- Тогда наверх полезу я! – вызвался турист. И, не откладывая дело в долгий ящик, принялся карабкаться по снастям на верхушку одной из уцелевших мачт. Получалось у него, надо признать, довольно неплохо. Ринсвинд отметил это про себя, уже повернувшись и направляясь к корме судна, где смутно припоминал что-то похожее на штурвал. Честно говоря, Ринсвинд имел довольно слабое представление о том, как устроен корабль. Главное, что, пока он держался на воде, ему, Ринсвинду, не грозило утонуть. А запоминать названия мачт и прочих отдельных кусочков большого сооружения под названием «Средство Плавательное, подвид Корабль» он не собирался.
Таким образом, он миновал несколько обломков того, что когда-то было левым бортом, с трудом преодолел завал из кусков чего-то, смахивающего на остатки той самой упавшей мачты (как бы она там ни называлась) и в последний момент увернулся от опасно кренящихся в его сторону верёвочных канатов. И, возможно, от того, что он не имел ни малейшего понятия об их названии, волшебник только выиграл.
Наконец, прямо перед ним в водяном тумане замаячил вход на корму. Последним рывком добравшись до поручней, Ринсвинд вцепился в них мёртвой хваткой, потихоньку подтягиваясь наверх и пытаясь при этом сохранить хоть какое-то равновесие и не вылететь за борт.
Даже высота приподнятой над палубой кормы показалась ему чрезмерной, пока он добирался наверх, тем более что она выделывала пируэты под его ногами так, будто корабль из транспортного средства превратился в тецуманскую танцовщицу.
Но в конце концов это препятствие было преодолено, и волшебник увидел перед собой украшенную водяными брызгами корму и каким-то чудом удержавшийся на своём месте штурвал.
Рухнув на колени около этой относительно надёжной опоры, Ринсвинд какое-то время обнимался со штурвалом, как с родным. Пережитый ужас, который он испытал, пока поднимался на корму, воплотился в истерическом смехе и с трудом сдерживаемых всхлипываниях.
В таком положении волшебник провёл несколько минут. В себя его привёл довольно болезненный пинок под рёбра.
- Поднимайся и берись за штурвал! – резко приказал капитан, стоящий рядом с ним. – Ты же не хочешь, чтобы я тебя покалечил?
Язык угроз Ринсвинд всегда понимал очень хорошо, так что ему, в принципе, не обязательно было слышать слова капитана. Ему хватило просто короткого взгляда на его лицо.
Мгновенно вскочив на ноги, волшебник схватился за мокрые, отполированные ладонями многочисленных рулевых рукоятки штурвала.
- Я никогда не учился управлять кораблём! – в отчаянии крикнул он.
- Это совсем просто! – заверил его пират, паскудно ухмыляясь. – Тебе просто нужно будет править в противоположную сторону от рифов.
- Но я не вижу рифов!
- А вот для этого нам и понадобится твой приятель! – капитан задрал голову и махнул в воздухе сорванной с головы шляпой.
«Наверное, надевая такую шляпу, человек прямо-таки обязан стать пиратом, - подумал Ринсвинд. – У него просто нет выбора».
Капитан пристально всматривался в указания Двацветка, который сидел на верхушке мачты в наполовину разломанной корзине вперёдсмотрящего, а потом короткими отрывистыми приказами передавал Ринсвинду, в какую сторону им надо двигаться. Волшебник старался исполнить его указания в точности. Несмотря на леденящий холод и то и дело окатывающие его с ног до головы брызги воды, лоб его покрылся испариной. Волшебника трясло от страха, возбуждения и прилива адреналина. Он ненавидел это состояние.
А вот Двацветок на своей импровизированной башенке вовсю наслаждался происходящим. Ему очень нравились и ледяные порывы ветра, и солёные капли, которые этот ветер швырял ему в лицо, и клокочущие внизу, под кораблём, волны, и даже чёрное непроглядное небо, разрываемое яркими молниями. Это было так непохоже на сидение в конторе и бесконечные ряды цифр и отчётов, что турист с бесконечным удовольствием впитывал в себя эту инаковость, это отличие от привычной и необычайно скучной жизни.
Они с капитаном оба были морскими людьми. Пират провёл на море всю сознательную жизнь, а Двацветок родился в порту и всегда смотрел в сторону волн с некоторой тоской, жалея, что не может отправляться в путешествие по воде когда ему вздумается. Так что сейчас маленький турист не испытывал абсолютно никакого страха, не считая лёгкой тревоги за своего друга. Ринсвинд боялся почти всего на свете, за исключением, быть может, самого Двацветка, поэтому тот искренне переживал, что его друг оказался в такой неудобной для него ситуации.
Прямо перед носом корабля вдруг вынырнул из тумана и брызг высокий риф, скорее даже небольшая скала. Замечтавшийся Двацветок, опомнившись, быстро махнул рукой. Кричать с такой высоты было бесполезно – всё равно через бурю его никто бы не услышал – а вот движение рук остроглазый капитан различал сразу же.
- Поворачивай! – пихнул он в бок волшебника. Ринсвинд, нервно кивнув, вывернул руль. Ему было так страшно, как не было даже тогда, когда он летел на драконе, убегая с Червберга. Воды он боялся всегда. Ну, то есть не воды как таковой, конечно. Он боялся высоких волн и ещё немного возможности утонуть. Помнится, в детстве он как-то купался в озере и… впрочем, это совсем другая история, и сейчас неподходящее время для того чтобы рассказывать её.
Впоследствии Ринсвинд и сам не понимал, как им удалось пережить этот шторм. В какой-то момент волны захлестнули его с головой, отрывая ноги от палубы, и он закричал. Впрочем, в рот сразу попала вода, и захлебнувшийся волшебник умолк. Спасло его тогда только то, что он намертво вцепился в штурвал, и никакая сила не могла оторвать его от этой последней надёжной опоры.
Но всему на свете приходит конец рано или поздно. Это непреложный закон бытия, установленный какими-то суровыми Создателями (теми, что превыше всех богов) ещё в незапамятные времена. Собственно, именно благодаря этому закону когда-то появился Смерть, с момента своего появления начавший исполнять свою неторопливую, но неотвратимую работу.
И согласно этому закону шторм тоже кончился. Потерявший счёт времени, умирающий от усталости и холода Ринсвинд увидел, как тучи разошлись и в проёмах между ними сверкнули первые солнечнее лучи.
«Надо же, рассвет! – мимолётно удивился он. – Значит, мы плавали в этом шторме всю ночь – и до сих пор живы!»
Капитан хрипло вздохнул и устало сплюнул попавшую в рот воду прямо на палубу.
- Всё, волшебник, - усмехнулся он, глядя в перепуганные глаза Ринсвинда. – Дальше будет легче. Основные удары мы пережили. Можешь не беспокоиться, я таких штормов повидал столько, сколько ты заклинаний не произнёс.
«Значит, ты видел ну очень мало штормов!» - подумал Ринсвинд.
Когда солнце Плоского мира окончательно расправилось с закрывающими ему дорогу тучами и воссияло на Круглым морем, ему, должно быть, представилась занимательная картина. Изрядно потрёпанный корабль с обвисшими, изорванными в клочья парусами и всего одной уцелевшей мачтой, которую венчала изломанная корзина вперёдсмотрящего. На этом корабле с трудом приходят в себя после страшного испытания стихией несколько уцелевших моряков. Из пиратской команды, надо сказать, остались на ногах всего около пары десятков. Правда, для того чтобы управлять таким потрёпанным кораблём, этого было достаточно. Главное, что выжили капитан, боцман и кок. А первого помощника всё равно пора было сменить: он начинал действовать капитану на нервы.
На корме, тяжело дыша, сидели спина к спине двое пиратских пленников. Двацветок всё никак не мог отойти от пережитого восторга и то и дело принимался шёпотом пересказывать Ринсвинду, как ему понравилось там, наверху, на верхушке мачты. На это волшебник только закрывал глаза, зажимал уши ладонями и принимался отчаянно качать головой, показывая, что даже слушать о таком кошмаре ему не хочется.
Капитан отдал распоряжения о приведении в порядок палубы. Труп первого помощника, взяв за руки и за ноги, раскачали и вышвырнули за борт. Переждавшие шторм акулы, кажется, остались очень довольны этим обстоятельством. Ринсвинд содрогнулся.
Наскоро переодевшись в сухое, капитан поднялся на палубу и встал перед пленниками, скрестив на груди руки.
- По крайней мере, на этот раз вы не пытались убежать, - с удовлетворением изрёк он.
Они не ответили: Двацветок по причине того, что ещё пребывал там, на верхушке мачты, и подавал сигналы о приближении опасности, а Ринсвинд – потому что говорить что-то не было нужды.
- Вы фактически спасли мой корабль, пока эти трусы прохлаждались. – Капитан кивнул в сторону пиратов. Они недовольно заворчали, но не посмели возражать. – И сейчас я испытываю к вам чувство некоторой благодарности. Вы, ребята, оказались очень для меня полезными.
- О, всегда рады помочь, - отозвался вежливый Двацветок на довольно правильном анк-морпоркском. Волшебник на секунду испытал чувство гордости за свои педагогические способности.
Капитан кивнул и продолжил:
- И в благодарность за спасение остатков моего корабля и команды я сделаю нечто такое, чего прежде не делал ни для одного пленника, если он попадал в лапы к моим ребятам.
Он выдержал эффектную паузу. Без сомнения, в капитане в муках погиб прекрасный оратор, а может, и политик не слишком крупного значения.
- Итак, в знак особой благодарности… - он широко улыбнулся, - …я продам вас не первому попавшемуся торговцу, который даст хорошую цену, а исключительно проверенному и честному покупателю. Думаю, это будет кто-то из моих знакомых. И я даже не стану наказывать вас за попытку побега. Сейчас, кстати, самое время поблагодарить меня за мою доброту и великодушие, - намекнул он.
Ринсвинд, который до этого с воскресшей надеждой вглядывался в лицо пирата, вновь опустил голову. Он почему-то не сомневался, что дело кончится именно этим.
- Благодарю, сэр, - с горькой иронией пробормотал он. – Вы так великодушны и добры, что у меня просто нет слов.
_________________
Если ты ждёшь принца на белом коне, может статься, что ты ждёшь Смерть.