Продолжение ужасного "Карцера"

Добавлено: Tue Feb 05, 2013 4:50 pm     Заголовок сообщения: Продолжение ужасного "Карцера"

Название: Нужен ли городу Карцер? Часть 2
Автор: Laravi
Дисклэймер: Все герои принадлежат Т. Пратчетту
Предупреждение: смерть персонажа, AU
Рейтинг: PG-13
Разрешение на использование: предупредите
Жанр: роман-да-для-меня-всё-таки-исследование
Размер: не определён

Аннотация:
Автор так и не понял Нужен ли городу Карцер, так что вот вторая часть одноимённого фанфика.
Сиквел к романам Терри Пратчетта "Ночная стража" и "Монстрячий взвод" (Monstrous Regiment).
В эпиграфах стихи Б. Окуджавы.

Примечание: Не могу не поблагодарить всех, кто комментировал первую часть «Карцера». И надеюсь на столь же продуктивное сотрудничество во второй части.

Добавлено: Tue Feb 05, 2013 4:52 pm     Заголовок сообщения:

1. Освобождение

Вот до верха он добрался,
вот — под крышею самой,
но упрямо лезет выше,
говорит: — Иду домой.

Вот — ни крыши и ни лестниц,
он у неба на виду.
Ты куда, куда, несчастный?!
Говорит: — Домой иду.




Карцер увернулся от упавшей сверху верёвочной лестницы. Наверху появился девичий силуэт.

- Вылезай, - потребовала Лаки.

- Что-то не хочется, - недоверчиво прищурившись, парировал Карцер.

- Не бойся я тебя не съем, - язвительно заявила она. И почти честно пообещала: - Не прямо сейчас.

Карцер оценил перспективы. И пожал плечами.

- Хорошо, - и полез вверх.

Лакримоза Сорокулла, худенькая, одетая в белое платье девушка, с очень длинными волосами и чересчур подведенными глазами, нетерпеливо постукивая туфлей, ожидала, пока её пленник выберется из колодца.

- Вымойся, - сморщила она нос, - ты воняешь.

- Ты тоже не благоухаешь розами, - огрызнулся Карцер, которому пришлось просидеть в колодце три дня.

- Чем-чем? - взвизгнула Лаки, положительно не понимая, почему она должна пахнуть несъедобной травой.


***


- Что значит, похищен вампирами?!

Когда командор Ваймс гневался, он начинал очень громко орать. Подчинённые были готовы к такому повороту событий, поэтому загодя отступили на безопасное расстояние.

- Что вы намерены предпринять, сэр? - отважилась спросить Ангва.

Ваймс плюхнулся на стул и уставился в потолок. Вспышка, казалась, истощила его силы.

- Ничего. Всё что мы можем сейчас, так это двигаться вперёд, в чёртову Борогравию, - буркнул он. Затем посмотрел на депешу и хмыкнул: - Уверен, Витинари всё рассчитал. Бессмысленно возвращаться на полпути. - Помолчав, добавил с надеждой: - Ангва, как ты думаешь, его могут съесть вампиры?

Сержант Ангва помедлила. Между вампирами и оборотнями всегда существовало соперничество за пищу. Ну, а кого ты знаешь в лицо лучше, как не своего врага?

- Возможно, сэр. Жаль с нами нет Шнобби, чтобы сделать более точную ставку, - улыбнулась она. - Но на Карцера я бы не поставила. Семья Сорокулла пользуется дурной репутацией даже среди вампиров.

- А существует ли опасность, что вампиры могут… как это называется? Обратить его?

Ангва открыла рот. Такую возможность она даже не предвидела.

- Сержант? - Ваймс внимательно наблюдал.

- О!.. - выдохнула она.

- Ты представила Карцера вампиром?

Ангва медленно кивнула.

- Вот и я тоже.


***


- Вот твоя клетка, - сказала Лакримоза, ловко пресекая ненавязчивую попытку Карцера удрать через окно.

Лаки была образованная девушка. Но десятилетия, проведённые преимущественно в пределах одного… гроба, не добавили ей житейского опыта. Например, она где-то слышала, что люди едят хлеб. Также она не сомневалась, что люди это скот. А скот содержат в хлеву. Этимологическая тонкость в различении хлеба и хлева прошла мимо её вампирского сознания, поэтому Карцер оказался в достаточно большой клетке, сделанной из длинных, сосулькообразных хлебных багетов. Довольно чёрствых.

Карцер смотрел на своё новое прибежище, и не смог отделаться от мысли о заточке из хлебобулочного изделия.

- Твоя купалка и, она же, поилка, - указала она на жестяное корыто, доверху наполненное пенным пивом.

- Хотите раскормить меня, а потом съесть? - поморщился Карцер.

- Что? - удивилась Лакримоза, и отмахнулась: - Нет! Только выпить твою кровь, - не подозревая, что этим мало кого можно успокоить.

Войдя в хлебобулочную клетку, Карцер ударом ноги выломал одну из багетных жердей, сломавшуюся с сухим треском, и парой ударов о каменный пол придал ей колообразную форму.

- Что ж, приступайте, ха-ха, - нахально заявил он.

- Не торопитесь, - рядом, неожиданно и совершенно бесшумно материализовался вампирский папа, - господин?..

- Карцер, - холодно отозвался тот, ещё не хватало этим кровососам представляться своим человеческим именем. Он почувствовал, как старые привычки возвращаются с прежним именем, словно вода во время половодья.

- Карцер? - переспросил граф Сорокулла. - Очаровательно. Сейчас Игорь накроет на стол, и тогда уже мы приступим.

- А сожрать меня без церемоний вы не можете? - Карцера начал слегка утомлять этот фарс.

- Можем, - легко согласился папаша, и доброжелательно оскалил зубы с длинными клыками.

- Но без церемоний неинтересно, - проявился братец Лакримозы, и гаденько, по мнению Карцера, улыбнулся одними губами. - Только вот дождаться пока Игорь соизволит накрыть на стол, совершенно нереально, - с раздражением добавил Влад.

Карцер тут же проникся к упомянутому Игорю горячей симпатией.

- Конечно, фарфоровая посуда и фамильное серебро обязательны, Игорь, - раздался рафинированный голос мамы, а следом за голосом проявилась и сама графиня, безупречно одетая, но со слишком напудренным лицом, шеей и даже волосами.

Затем она повернулась к Карцеру:

- Уверяю вас, - при ближайшем рассмотрении это оказалось не пудра, но очень даже есте… противоестественная бледность, а на высокой причёске графини густо налипла паутина. - Вам нечего боятся. Мы не практикуем здесь Шляхтен (1*). В переводе это…

- Я понял, - пребывая за всю свою жизнь в различных тюрьмах, Карцеру довелось побывать и в Убервальдских. - Дорогая Фрау, - общение с Матушкой Ветровоск привило ему вежливость к дамам, - хочу предупредить, что вынужден буду защищаться, - сказал он, и кивнул на хлебный кол у себя в руке.

- О, это совершенно излишне, - неуловимым движением граф оказался рядом с Карцером и мягко вынул из вдруг ставшей безвольной руки кол.

Это совершенно не понравилось Карцеру. Он сузил глаза. И, к своему сожалению, смог только это, потому что всё остальное его тело подчиняться ему почему-то внезапно отказалось.

- Ну, где же этот бездельник Игорь, - капризным голосом проныла Лаки. - Пора уже подавать!


***


Витинари отложил в сторону столовые приборы.

- Всегда говорил, что умеренность в еде обеспечивает ясность мысли, - промокнув губы салфеткой, патриций бросил её на стол.

На его тарелке оставалось ещё довольно еды, состоящей преимущественно из неочищенного риса и листовой свёклы.

- Это так, сэр, - согласился его секретарь Барабант, подавив сытую отрыжку. В кухне для слуг он до отвала наелся горохового супа, сосисок с картофельным пюре и сливового пудинга. Нынешний патриций, памятуя о нехорошо кончившем прежнем своём секретаре, придерживался мнения, что волка следует кормить обильно, чтобы у него не возникло желания уползти в лес.

- Пожалуйста, корреспонденцию, Барабант.

- Письмо от леди Марголотты, сэр.

- Читайте, - велел патриций. Встал из-за стола и подошел к доске для игры в Бац.

- «Дорогой друг, - начал секретарь, - всегда рада получить от тебя известие. И не могу нарадоваться на Семафор – сие чудесное изобретение, позволяющее столь быстро обмениваться мыслями. Дварф Г5 на Е7, - тут Витинари улыбнулся и передвинул указанную фигуру на доске перед собой. - Касательного твоего запроса о семействе Сорокулла. Я лично знакома с патриархом Сорокулла, и уведомляю тебя, что это наиприятнейший джентльмен и отменный спортсмен, - тут патриций приподнял бровь, - во вкусе традиционной школы. К сожалению, его племянник не поддерживает славных традиций. Увы, его прелестная супруга и милые детки во всём подвержены заблуждениям папаши. Сия кривая ветвь достойного семейства имела земельные притязания в местечке под названием Ланкр. Откуда и была выдворена с позором, пробудившим от столетнего сна высокочтимого патриарха. Коий, проснувшись, навёл порядок. Но в данный момент семейство опять в сборе и, обретаясь ныне в своём Злобианском поместье, лелеет надежды о мщении некоей госпоже, именуемой Ветровоск. За сим прощаюсь и остаюсь твой верный друг леди М.», - закончил чтение Барабант и взглянул на своего патрона.

Тот улыбался.

- Чудесная леди Марголотта.

- Это полезная информация, сэр?

- Любая информация полезна, Барабант. Следующее сообщение, пожалуйста.

- От командора Ваймса, сэр. Э… Много идиоматических выражений, сэр. Гм… Кажется, его светлость весьма раздражен новостью о похищении преступника Карцера.

- Мда… - заглянув через плечо секретаря, правитель города пробежал глазами интересные выражения. - Командор Ваймс человек уникальных дарований, - заметил он. - Интересно… С одной стороны – он, и, с другой – наблюдательный, остроумный, злоязыкий и такой похожий на него Джек Карцер. Первый вхож в особняки, хотя рождён был на беднейшей из улиц. Второй… не имел даже имени до недавних пор, но способный врываться… и во дворцы. Будем наблюдать за развитием событий, Барабант. Что-то назревает!


***


Наблюдая, как Игорь с недовольным видом шаркает вокруг стола, Карцер мог созерцать также и растущее раздражение вампирского семейства, в поведении которого то и дело, словно блестящая рыбка в водопаде, проскальзывало нетерпение.

- Проголодались? - с услужливым злорадством поинтересовался он, восседая, в качестве главного блюда, прямо в грязных ботинках, на большом блюде посредине накрытого стола.

- Заткнись! - рявкнула на него Лаки.

- Неужели вампиры страдают от несварения желудка? Ха-ха, - с довольным видом откликнулся Карцер.

- Помолчите, пожалуйста, - сердито попросила графиня.

У Карцера создалось стойкое впечатление, что вампиры изо всех сил пытаются его съесть, но, по непонятным причинам, не могут этого сделать.

- Как старая ведьма смогла обмануть нас?! - сорвался Влад.

- Мне опять жутко хочется то странное коричневое пойло, - простонала Лаки.

- Игорь! - скривившись как от зубной боли, позвал граф.

- Оно тут, мафтер! Ист зер гут пойло называетшя тшай, - не уступая вампирам во внезапном появлении за спиной зовущего, Игорь из-за графского плеча протянул заштопанную руку свою, поставил перед хозяином чашку чая и тут же отдёрнул руку – ибо граф накинулся, под жадным взглядами домочадцев, на невинный напиток с неимоверной скоростью.

Внимательно наблюдавший Карцер азартно ухмылялся – Смерть был прав: жизнь такая ИНТЕРЕСНАЯ штука…

В качестве эксперимента он прокусил себе губу, так чтобы по лицу потекла капелька крови. Вампиры взвыли, дикими глазами смотря на стекавшую каплю… и уткнулись в свои чашки, куда Игорь предупредительно успел плеснуть ещё чаю.

Карцер весело улыбался, наслаждаясь произведенным впечатлением.


***


Из ворот замка, торчавшего на вершине холма, как недовыбитый зуб, вышел человек. Что было для данного замка совсем не характерно. Обычно обитатели замка покидали его через крышу, поскольку были вампирами. А люди если из этого замка и выходили, то большими группами и вооруженные факелами, вилами и кольями.

У этого человека не было ничего. И он был один.

Взобравшись на соседний холм, человек огляделся и, заметив вдалеке небольшой городок, решительно направился в ту сторону.

___________
Примечание:
1*) das Schlachten (нем.) - убой (скота, птицы), потрошение (рыбы) для последующей переработки.

Добавлено: Thu Feb 07, 2013 12:49 pm     Заголовок сообщения:

2. Граница

От тоски никуда не укрыться,
От природы её грозовой.
Между мною и небом – граница.
На границе стоит часовой.




- Что значит: не можете отправить сообщение?! - Карцер почти кричал. Почему-то ему показалось необходимым немедленно сообщить Матушке Ветровоск такое своё достижение, что он всё ещё жив. И семафор мог бы ему в этом помочь.

- А то, что не можем. И всё, - не менее раздраженно откликнулся клик-оператор. - По Злобении – пожалуйста, а за границу вот уже месяц как не можем.

- Почему? - уже гораздо более спокойно поинтересовался Карцер. Ему просто стало любопытно.

- Хм… - откликнулся второй оператор, боязливо глянув на психованного посетителя. - У нас, господин, война тут. Соседняя Борогравия не даёт ставить на своей территории семафорные башни. Бог у них чокнутый, семафоры отверг.

- И построенные у реки башни разрушили, - пробурчал первый. - А у меня в Борогравии родичи…

Карцеру надоело их слушать.

- Так, где у вас тут на войну записываются? - деловито спросил он.

Оба оператора уставились на него с удивлением.

- Вниз по улице призывной пункт… - второй оператор показал направление. Карцер решительно направился к двери, - …там ещё флаг синий, - крикнул ему вдогонку оператор, - не промахнётесь.


***


Командор Ваймс поморщился. Две недели в пути. Часто за счёт сна. Он протёр глаза. Неудивительно, что он промахивается ложкой мимо рта.

- Сэр, - окликнула его Ангва, и осторожно перенаправила ложку с какой-то непонятной кашей от воротника командорской кирасы, к командорскому же рту.

- Фпасибо, - невнятно поблагодарил Ваймс. От недосыпа глаза закрывались сами собой. Но мысли продолжали течь сквозь усталый мозг.

А теперь ему предстоит целый день знакомства с разными людьми со сложными именами. Одно только название замка КнязьМармэдьюкПетрАльбертХансДжозефБернхардВильгельмсберг чего стоило. Для Ваймса обычно «Ханс» становился непреодолимой преградой. Ангва, впрочем, научила его произносить наиболее важные стратегические пункты почти без запинки. Нужно было всего лишь мысленно порезать неудобоваримое название на кусочки. Тогда уж точно не промахнёшься.


***


Карцер действительно не промахнулся. Призывной пункт даже на фоне всего чисто прилизанного городка выглядел весьма празднично. Украшенный флагами, – преимущественно синими, как и цвет формы, мелькавших тут и там солдат, – призывной пункт сиял как начищенный пятак. Везде в вазах стояли цветы, на столах были самые настоящие скатерти, а на ручку входной двери был прикручен за верёвочки пучок разноцветных воздушных шариков. И по углам не было ни единой дохлой крысы – Карцер, будучи в Анк-Морпорке времён Славной Революции, получил вполне определённое представление о подобных заведениях.

Вся эта цивильная обстановка оставила у Карцера какой-то неприятный осадок. Так и хотелось сделать какую-нибудь гадость.

В кабинет начальника он выбил дверь ногой – хотя в этом не было никакой необходимости – так, что она ударилась о стену, оставив вмятину, там, где дверная ручка соприкоснулась со стеной.

Сидевший за столом молодой офицер подпрыгнул от неожиданности. Не дав ему опомниться, Карцер стремительно шагнул вперёд, и, упершись руками в его стол, навис над ним.

- Желаю вступить в армию, - рявкнул Карцер. - И побыстрее.

Офицер, не так давно покинувший стены военной академии, не имел никакого боевого опыта. Посему своеобразная харизма Карцера произвела на него большое впечатление. Более опытный военный поостерегся бы вербовать в армию типа, чьи глаза блестят таким нехорошим весельем, а улыбка похожа на край ржавой пилы. Но молодой офицер видел перед собой лишь напор и азарт будущего новобранца, а это, по общему мнению офицерской молодёжи, было гораздо ценнее, нежели спокойная осторожность, кою предпочёл бы увидеть в солдате его пожилой предшественник.

- Э-э… Очень хорошо, - офицерик взялся за перо. - Скажите ваше имя.

- Карцер. Джек Карцер, - представился тот, внимательно разглядывая висевшую за спиной офицера карту Злобении. Опустил глаза на военного: - Мне нужно обмундирование, оружие, рацион и жалование. Займись этим немедленно, - приказал Карцер, ничуть не сомневаясь в своём праве командовать. - А мне дай карту пограничья Злобении и Борогравии. Быстро!

Юность, проведённая в привычке подчиняться приказам, а также уверенность незнакомца и особенно его категоричный тон, вздёрнули офицерика на ноги, и резво понесли в сторону склада, находившегося в этом же здании, но этажом ниже. Здравый смысл вежливо постучался в его черепную коробку и тихо спросил, что это он творит, чёрт побери – офицер вовсе не должен исполнять поручения новобранца. Но тихий голос здравого смысла был проигнорирован взявшим контроль над ситуаций спинным мозгом, вымуштрованном долгими годами волюнтаристских приказов и бесконечных военных парадов.

Пожилой капрал, заведующий складом, был удивлён, когда в его коморку заглянул молодой начальник и попросил экипировку для новобранца. Но взглянув через приоткрытую дверь на Карцера, просматривающего карты, он без лишних слов прорысил на склад. И через десять минут Карцер уже примерял новую тёмно-синюю форму. Капрал был старым солдатом, умудрившимся уцелеть в боях, и умел сразу распознавать неприятности. Особенно когда они так радостно ухмыляются вам в лицо.


***


Ваймс честно пытался держать глаза открытыми во время банкета, пока перед ним проплывали какие-то лица. В данный момент чьё-то молодое, усатое лицо, самодовольно посверкивая моноклем, распространялось, что столица Злобении Ригур скоро станет «горным Анк-Морпорком». Ваймс отстранённо подумал, что Анк-Морпорку это вряд ли понравится. А ещё то, что он с удовольствием двинул бы говорящего в самодовольную рожу.

Ангва, в обличии волчицы, крутилась около гостей. Те, принимая её за породистого овцепикского волкодава, всё норовили погладить «собачку» и пытались пихать ей еду. Вежливо отворачиваясь от назойливых доброхотов, Ангва, боковым зрением следила, чтобы командор, уставший после долгого пути, не упал на ковёр и не уснул. Судя по тому, как командорские глаза, после медленного и неотвратимого слипания, резко распахнулись, опасность подобного исхода становилась всё более вероятной. На минуту исчезнув из банкетного зала, Ангва вернулась с констеблем Реджем Башмаком, который увёл, наконец, сонного Ваймса, продвигавшегося как в тумане.


***


Сержант Джек Карцер, в составе действующей Злобеанской армии, продвигался к границе Борогравии. Он мог бы претендовать и на более высокий чин. И ему бы его дали. Но кривой крестик, поставленный вместо подписи, решил дело в пользу сержантства. Карцер не возражал. Как и Ваймс, он мог оценить оптимальный баланс власти и ответственности, которое давало это звание умному человеку. А уж продвигаться по карьерной лестнице, перепрыгивая через две ступеньки Карцеру было не в первой.


***


Капрал Багги Свирс ловко карабкался верх по лестнице. Пока Ангва проводила расследование в недрах банкетного зала, а Редж закатывал командора под одеяло, Багги решил проведать сарыча, купленного для него Ваймсом после поимки Карцера. Тогда все стражники получили большие премиальные. Хотя Сержант Колон утверждал, что подобная щедрость происходит, скорее, от радости, которую испытывает любой новоиспечённый отец. И за премию следует благодарить леди Сиббилу и Сэма-младшего.

Птица встретила Багги резким визгливым вскриком, в надежде, что тот принёс немного сырого мяса. Или выпустит из клетки, размяться.

- Но-но, Морган, - прикрикнул Багги. - Ишь, раскричался, - грубовато пробурчал он. Протянул руку сквозь прутья клетки, почесал пёрышки на птичьей голове, и пробормотал: - Надеюсь, Редж догадается навестить нас тут…

Судя по громыханию ведра и характерному скрипу, который могли издавать только суставы зомби, Редж догадался.

- Я так и думал, что ты здесь, - сказал он Багги. - Ты удивишься, сколько здесь мышей, но никто не ставит на них мышеловки.

Багги, который как раз возился с замком, чтобы открыть клетку сарыча, замер.

- Мышей, говоришь, много? Давненько я на мышиной охоте не был, - Багги начинал трудовую жизнь в Анк-Морпорке деротизатором. - Морган, - обратился он к птице, - как насчёт доброй охоты?

Сарыч не понял ни слова, но видя, как хозяин открывает клетку, захлопал крыльями, предвкушая полёт.


***


- Сержант, - к Карцеру, валявшемуся на походной кровати в палатке, подошли трое солдат. - Как на счёт выпить пива? Тут неподалёку трактир имеется.

- Знаете здешние места? - не двигаясь, лениво спросил сержант.

- А то, - кивнул один из солдат, - маманя моя из местных.

- Предлагаете сержанту уйти в самоволку? - ласково улыбнулся Карцер.

- Можно назвать это разведкой, - пожал плечами другой солдат. Остальные энергично закивали.

- А у тебя голова соображает, - хмыкнул Карцер, рывком поднимая себя с кровати. - Куда направимся?

- В Плён, - засуетились самовольщики. - Дыра дырой – наши туда не сунутся.

Добавлено: Sat Feb 09, 2013 8:51 am     Заголовок сообщения:

3. Свято место пусто не бывает

…так что есть кем кого заменить.
< … >
И, забывши всё мелкое, личное,
каждый мог, отпихнувши врага,
выбить место себе поприличнее
и урвать от того пирога…





Полли следила, как перо скользило по бумаге. Через минуту-две вампир перевернул лист и продолжил писать. У них очень длинные имена.

- Зовите меня просто Маледиктом,- бросив перо в чернильницу, произнес тот, среди всеобщего затишья.

Но новобранцы с ужасом таращились не на него, а на толстого вербовщика, сержанта Джекрама, красное лицо которого приобрело вдруг синюшный оттенок. Оттолкнув кого-то, Игорь бросился к жирному сержанту…

- Поздно, - отступил он, пощупав жилу на шее.

Вампир принюхался, прикрыв глаза.

- Удар?

Игорь безмолвно кивнул.

Остальные новобранцы переглядывались. Двое мальчишек, пришедших вместе, высокий Тонк и миниатюрный Лофти, прижались друг к другу, взявшись за руки под прикрытием стола вербовщика. Толстенький новобранец Шафти совершенно по-женски схватился за свои пухлые щёки. А щуплый, с выпученными глазами, Уоззи, казалось, умудрился выпучить свои глаза ещё больше. Полли сглотнула. Она помнила, как хоронили маму, да и не впервые она видела, как умирает человек. Как тот солдат, что умер практически на ее руках, на полу таверны…

Скользкий капрал издал нечленораздельный звук и бросился вон. Хозяин таверны, не заметив смерти сержанта, продолжал протирать кружки замызганным полотенцем. Новозавербованный тролль Карборунд тихо лежал посреди трактира в глубоком обмороке, не выдержав тролльского эквивалента алкоголя.

- Что будем делать? - подавив рвотные позывы, поинтересовалась Полли.

- Закончим записываться, - твёрдо сказал Тонк.

- Но зачем? - всхлипнул Шафти. - Теперь-то… Куда мы пойдём? Мы и дороги-то не знаем!..

- Нам некуда идти, - отрезал Тонк. И непримиримо добавил: - Но картину целовать я не буду.

- Т-ты должен! - воскликнул Уоззи. На его глаза навернулись слёзы.

Тонк только фыркнул, взял перо, записался и передал перо Лофти, который с отрешенным видом тыкал прутиком в огонь свечи.

Они стояли вокруг стола вербовщика, когда дверь открылась, впуская холодный вечерний воздух. Новобранцы оглянулись, надеясь увидеть капрала Страппи. Да так и застыли – вместо капрала в трактир входили злобианские солдаты в синей форме. Рекруты инстинктивно сгрудились, загораживая собой мёртвого сержанта. Хотя проще было закрыть солнце спичками, чем жирного вербовщика в ярко-красном мундире.

Однако вражеские солдаты не обратили на них внимания, ибо каждый из троих вошедших, не приметив лежащего на полу тролля, в порядке очереди умудрился споткнуться об него. Затем, все они, смачно обругав препятствие на пути к пиву, оккупировали барную стойку, чтобы тут же присосаться к пивным кружкам, мгновенно предоставленных явно перетрусившим трактирщиком. Но не четвёртый, и последний, солдат. Этот спотыкаться о тролля не стал. Видимо, жажда не мучила его так сильно как тех троих. Окинув помещение трактира внимательным взглядом, и задержав на пару неприятных минут взгляд на группе подростков, он нагнулся к троллю.

У Полли появилось нехорошее чувство, что этот четвёртый в разы опаснее, нежели целый вражеский взвод. Начать с того, что он не был солдатом. Тех Полли насмотрелась дома вдоволь. Среднестатистический солдат старательно культивирует пустой взгляд и глуповатый вид. Причём, чем умнее солдат, тем качественнее он умеет притворяться глупым. У этого человека взгляд был острый, насмешливый и… неприятно-умный. Как будто он знал про этот мир какую-то скабрезность. В трактире отца, заведении весьма либеральном, такого человека и на порог бы не пустили. Ибо местные обыватели считали, что не поделиться скабрезностью с ближним – грех.

Но местный трактирщик придерживался иного мнения. Человек выпрямился, не спуская глаз с тролля, и хозяин поспешил к нему с пивной кружкой.

- Привет, - игнорируя приближающееся к нему пиво, негромко сказал тот, обращаясь к подросткам. - Полагаю, вы доблестные борогравцы, ха-ха, - кивнул на красный рукав, высовывающийся из-за жиденького частокола тел новобранцев.

- Ваше пиво, - льстиво осклабился трактирщик, подавая ему вместительную кружку.

- Мм… холодненькое, - человек пригубил пиво, наблюдая, поверх кружки за людьми в трактире. И, вдруг, сделав шаг к троллю, вылил своё пиво ему на голову. - У троллей кремний в мозгах, но нечистый, - пояснил он удивлённо таращившимся на него новобранцам. - Проблема рассеивания тепла. Дневная температура слишком высокая, скорость обработки данных замедляется, если погода становится жарче, мозг совершенно прекращает работу, тролли превращаются в камень до наступления ночи. Зато если становится холодней, температура падает, мозг начинает функционировать быстрее и…

- Нужно охладить его? - прервал его Маледикт.

- Достаточно охладить только голову, - посматривая на уткнувшихся в своё пиво злобианских солдат, ответил тот. - Не сомневаюсь, что ваш Игорь найдёт что-либо охлаждающее в своей сумке, - и, поймав неуверенный взгляд Игоря, добавил, ухмыльнувшись: - Что-нибудь химическое. Ха-ха.

Пока Игорь возился с потерявшим сознание троллем, а человек стоял рядом, давая указания, новобранцы, не смея отойти от своего мёртвого сержанта, напряженно разглядывали незнакомца. Теперь они были солдатами. А перед ними был самый настоящий враг, одетый во вражеские цвета, отверженные Нугганом, источающий всамделишную опасность и… оказывающий помощь одному из них. Ибо тролль был таким же новобранцем, как и они.

- Эй, сержант, - окликнул один из злобианских солдат, - присоединяйся, - и призывно замахал пустой кружкой. И вдруг увидел красную куртку вербовщика. - О чёрт! Борогравские Сырокрады! - завопил он, вскакивая и пытаясь выдернуть меч из ножен.

Новобранцы сгрудились вокруг мертвеца, в глупой попытке защитить его… или защититься самим? В тот момент они сами этого не смогли бы понять.

- Отставить, - внезапно между злобианскими солдатами и борогравскими встал злобианский сержант.

- Это враг! Он Красный Мундир! - шумели солдаты.

- А я отсюда вижу, что враг мёртв, - небрежно глянув через плечо на краснеющий в просветы между тощими подростками мундир, сержант повернулся к своим. - Что там, в уставе, о дани памяти доблестному врагу?

- Э… - замялись злобиане. Никто из них устава не читал.

- Уверен, - продолжал сержант, - там что-то вроде: «… и тело да будет предано земле». Возражений ни у кого нет? Тогда так и сделаем.

Полли думала, что до конца жизни будет помнить абсурдность ситуации, когда злобианские и борогравские солдаты совместными усилиями пытались сдвинуть с места мёртвого сержанта. Мёртвый человек тяжелее живого в три раза. Что же касается вербовщика, то тот превосходил каждого из собравшихся толщиной раз в пять. Его не удалось даже снять со стула. Маледикт со своей вампирской силой мог бы поднять мертвеца, но он с невнятным воплем: «Крфь!», вылетел за дверь.

Однако неожиданная помощь пришла со стороны очнувшегося тролля. Подействовало холодное пиво, вылитое ему на голову и химические припарки Игоря. Со второй попытки троллю удалось принять вертикальное положение. Он протянул каменную руку и легко поднял мёртвого на уровень своих подслеповатых глаз.

Все замерли, не зная, что делать. И тут вражеский сержант среди общего затишья произнёс фразу, зазвучавшую, как маленький камнепад. Полли подозревала, что у троллей есть свой язык, но никогда не слышала его. Тролль, заметно смутившись, тихо загрохотал в ответ явно извиняющимся тоном.

- Неси его во двор, - велел сержант. И сказал трактирщику: - Принеси лопаты.

Трактирщик лопаты принёс. И злобианские солдаты, под взглядом своего сержанта, недовольно ворча, принялись копать весьма обширную могилу. Карборунд, положив мертвеца в яму, побрёл к колодцу, где его поджидал вампир с ведром ледяной воды. Весь мокрый, ибо решил, что холодная вода отвлечёт его от кр... кр... крови! Уф!..

Злобианский сержант, отпустив своих подчинённых властным мановением руки, помог похоронить сержанта Джекрама, как оказалось, попутно очистив его карманы. Блокнот с какими-то записями он забрал себе. Затем, вынул из ножен на поясе погибшего пару старомодных абордажных сабель, более похожих на мясницкие ножи, нежели на настоящие мечи. Мгновение помедлив, он вдруг подал их Тонку и Полли, рукоятями вперёд.

Тонк тут же схватил протянутое ему холодное оружие с таким видом, какой бывает у малыша, получившего свой первый деревянный меч.

Но Полли ответила настороженным взглядом, и спрятала руки за спину:

- Не возьму. Не правильно это, - уж очень ей не понравилась улыбка сержанта. Тот как будто знал, что Полли умеет владеть оружием. Она-то старалась это своё умение, Отвергнутое Нугганом, не афишировать.

- Да ладно тебе, Озз! Не каждый день же тебе достаётся по сержантскому клинку, - воскликнул Тонк, продолжая пожирать взглядом свой меч.

- Тебя как звать, мистер? - поинтересовался злобианин у Полли.

- Оливер Перкс.

Теперь ухмылка сержанта заставила Полли испугаться, что он догадался и о том, что она девчонка. Но он лишь перевернул меч, чтобы присмотреться к рукояти.

- Видишь этот знак, - показал он на затейливую загогулину на гарде. - Это значит: клинок из Клатча. Как думаешь, каким образом он оказался в Борогравии?

- Трофей? - предположил вампир, неслышно подходя к яме вместе с тихо постанывающем троллем.

Сержант бросил на него взгляд, и, перевернув меч, вторично протянул его Полли. Той пришлось взять.

Следующей вещью, оказавшейся в руках злобианина, был портрет женщины средних лет. Картинка была исполнена в лучших традициях примитивизма. На общем полиняло-коричневом фоне выделялись яркие синие пятнышки глаз и красная – рта, скривившегося в подобии улыбки.

- Чья-то матушка? - спросил вражеский сержант, обводя взглядом лица подростков.

- М-м… - замычал Уоззи, протянув руки – в Борогравии правительницу и называли Матушкой. Его огромные глаза заслезились ещё больше. И получив портрет герцогини, прижал его к животу, как любимого плюшевого мишку.

Последним сержант вынул золотой медальон на золотой же цепочке. На той же цепочке болтался серебряный шиллинг. Открыв медальон, сержант посмотрел на подростков.

- Что там? - толстенький Шафти попытался подняться на цыпочки, чтобы заглянуть вовнутрь.

Не отвечая, злобианин передал ему медальон. Шафти увидел изображение, жалко заморгал и поспешно передал его стоящей рядом Полли. Внутри была крошечная картинка на каждой половинке медальона: темноволосая девушка и молодой блондин в красной форме. Помедлив, Полли передала его дальше. Так что каждый смог взглянуть на картинку. Совершив круг, медальон вернулся обратно к сержанту. Тот закрыл его, и вдруг, вытянув руку над открытой могилой, разжал ладонь: в свете факела блеснула цепочка, струйкой протекла меж пальцев, и медальон звякнул о шиллинг, упокоившись на обширном пузе Джекрама.

Добавлено: Tue Feb 12, 2013 8:40 am     Заголовок сообщения:

4. Плен в Плёне

А как первая война — да ничья вина.
А вторая война — чья-нибудь вина.
А как третья война — лишь моя вина,
а моя вина — она всем видна.





Покойника закопали. Маледикт и Карборунд вернулись к колодцу. А остальные зашли в трактир. Где за столом, сдвинув кружки и головы, сидели злобеанские солдаты.

- Сержант, - сказал один из солдат, - а что нам сказать, когда вернёмся?

Солдатам не понравилось копать могилу. Это отвлекало от пива.

- Скажите правду, - мягко хмыкнул тот, придвигая к себе стул и опускаясь на него. - Но не забудьте пояснить, по какой причине вы оказались тут.

Намёк на самоволку подействовал отрезвляюще.

- А что сделаем с этими? - другой солдат ткнул пальцем в новобранцев.

Рекруты замерли. Полли почувствовала липкий парализующий страх. Она оглянулась, судя по лицам, остальным тоже поплохело.

Сержант на мгновение закрыл глаза, набрал воздуха и, повернувшись к рекрутам, от души рявкнул: «Брысь!».


***


Тролль и вампир редко встречаются друг с другом в обычной жизни. Потому что любой вампир, надумавший куснуть тролля, лишь сломает зубы. А играть в футбол головой вампира для троллей было бы… хм… нарушением традиций. Для этого обычно использовали человеческую голову.

- Тебе, правда, лучше, когда холодно? - поинтересовался Маледикт, вылив на голову тролля очередное ведро холодной воды.

- Кажица, да, - тролль заморгал маленькими глазками. - Теперя мая галава не хочит отвинтица и поиграть в футбол атдельна ат миня.

- А зачем ты выпил ту химическую дрянь?

- А зачем вампиры пьют людишковый сок?

- «Людишковый»? - озадачился Маледикт. - В смысле?

- Ага, красьнинький такой. Который из людишек выжимают. Кайфануть?

- Что? - если бы вампиры умели бы краснеть, Маледикт бы это сделал. - Видишь чёрную лету? Это значит ни капли кр… я могу это сказать! крови! Вот! Так что я уже не пью.

- Ох! - Карборунд осторожно дотронулся до собственного виска. - Я теперя тоже не пью.


***


Выкатившись за дверь, новобранцы, собравшись в кружок, устроили военный совет. Слово взял Тонк.

- Ха! - сказал он, пряча смущение за нервным смешком. - Мы в глубокой дыре. Сержант скопытился, капрал удрал… Мы солдаты без формы, цели, командира и у нас три меча на восьмерых. У кого какие предложения?

Лофти молча чиркнул спичкой и уставился на пламя.

- Н-надо н-найти куда идти, - заикаясь, проговорил Уоззи. - Т-тогда у нас будет ц-цель.

- Может капрал найдётся? - суетливо предположил Шафти.

- А, забудь о нём! - отмахнулся Тонк. - Есть идея поинтереснее: как вам тот сержант?

- Он д-дал тебе меч, а мне портрет, - Уоззи продолжал сжимать картину обеими руками. - Он т-такой д-добрый!

- И Карборунду помог, - Маледикт неторопливо выступил из темноты вместе с троллем.

- Да. Лучше уж он, чем тот скользкий капрал, - вставил Шафти, и поёжился.

- Но он враг, - неуверенно заявила Полли.

- Врагов берут в плен, - в улыбке Тонка было всё больше безумного веселья.

- Я – за, - вдруг тихо сказал Лофти. Спичка в его руке догорела до половины, и он перевернул её, чтобы огонь не погас.

- Голова не болит, - изрёк Карборунд.

- Этот сержант, кажется, знает что делать, - хмыкнул Маледикт. - В отличие от нас.

- Он фказал мне, что подпифал донорфкую карту, - застенчиво произнёс Игорь. - Это значит, что любой Игорь фможет взять у него конечнофти и органы.

- Э-э… Что?

- Ну, ефли он умрёт, - уточнил Игорь.

- Отлично. Я иду добывать нам сержанта, - заявил Тонк.

- Который, к тому же, живой склад конечностей и внутренних органов, - усмехнувшись, добавил Маледикт.

Тонк вытянул вперёд руку ладонью вниз.

- Кто со мной?

Маленькая смуглая ручка Лофти опустилась на его руку. Следом легла изящная ладонь Маледикта и, заштопанная, Игоря. Тощая лапка Уоззи почти исчезла под каменной дланью Карборунда. Шафти торопливо положил сверху свою пухлую руку.

- Оззи? Ты с нами?

Полли закрыла рот. Сейчас все смотрели на неё. Что она могла бы им возразить? Что могло быть ещё более безумным, чем то, что она уже сделала?

Она присоединила свою руку к руке Карборунда.

- Давайте сделаем это.


***


Карцеру не нравилось пить. И компания солдат ему тоже не нравилась. Но нужно было спасать девчонок, которые по непонятным причинам решили переодеться юношами. Общение с ними ностальгически напомнило ему Матушку Ветровоск и пребывание в Ланкре, коий так и остался у него в памяти местом идиллическим. Несмотря даже на тяжёлый труд, к которому приохотила его старая ведьма. И сейчас ему не хватало и труда, и ведьмы.

Вот почему, когда в трактир вернулись рекруты с объявлением, что де борогравский взвод берёт его в плен, на лице Карцера образовалась улыбка умиления а-ля «наша деточка сделала первый шаг».

Так как на лицах злобеанских солдат застыло недоумение и только сержант воспринял новость о пленении вполне благожелательно, новобранцы решились продолжить:

- У нас тролль и вампир. Так что, э-э… сопротивление бесполезно.

- Это разумно, - одобрил Карцер требования вражеского отряда. - Куда нам против тролля и вампира, - это он сказал для своих подчинённых, очень медленно и внятно, чтоб не вздумали вмешаться.

- А чего ж они не привели их с собой? - справедливо заметил один из злобиан.

Рекруты смущенно переглянулись. Действительно, Маледикт и Карборунд вернулись к колодцу. Вампир заметил, что от холодной воды тролль умнеет.

- Вампир спрятался, мы его не видим, - возразил Карцер непререкаемым тоном. - А тролли могут мастерски прикидываться камнями. Понятно?

Он встал и направился к борогравцам. Рядом с Карцером они казались кучкой тощих мальчишек. И окружающие не могли этого не видеть.

- Да ты, небось, одним щелчком избавился бы от этих недомерков! - высказался один из солдат.

- Никогда нельзя недооценивать противника, - назидательно произнёс Карцер. - У них, кстати и оружие есть, - намекнул он и еле заметным жестом показал, чтобы Тонк и Полли вытащили свои мечи. Те достали клинки: Тонк с азартом, а Полли с явной неохотой. Ловко схватив обоих за вооруженные руки, Карцер приставил оба острия к своему горлу. - Вот я уже не могу двигаться. Смотрите, ещё немного и мне перережут горло, - Полли испуганно переглянулась с Тонком, который, казалось, уже не хотел иметь с собственной вооруженной рукой ничего общего. - Главное не злите их… Ох, как жить охота! Ха-ха!

- За кого ты теперь, сержант? - всё-таки злобиане не были чужды патриотизма.

- Мм… - Карцер отпустил Полли и Тонка, и открыв дверь, выпихнул рекрутов из трактира, - за кого – не принципиально, - повернулся к бывшим подчинённым, - а вот против… Лично я предпочитаю драться против более сильного и лучше вооруженного противника. А вы? - хмыкнул он и вышел следом за борогравцами.

Добавлено: Sat Mar 09, 2013 1:08 pm     Заголовок сообщения:

5. Памфлет

Простите пехоте, что так неразумна бывает она…



Командор Ваймс разглядывал мятую бумажку, принесённую сержантом Ангвой.

- Кто мог написать такое! - с возмущением воскликнул он. - «От Матерей Борогравии!», - прочёл Ваймс. - Что за чушь!

- Политиканы, сэр, - ответила Ангва, и пояснила в ответ на непонимающий взгляд командора: - Они как паразиты. Вездесущи.

- Но неужели, действительно, люди могут в это верить: «…нет большего счастья, чем умереть за свою страну…»?

- Если уж борогравцы верят в своего сумасшедшего Нуггана, - пожала плечами Ангва, - то почему бы им не верить в «Злобианских Агрессоров» и в то, что «Матери Борогравии» желают увечий и смерти своим сыновьям. Или… хм…

- В Мясника Ваймса? - хмыкнул командор.

- Очень устрашающее прозвище, сэр, - не моргнув глазом произнесла Ангва.


***


Новобранцы пытались заснуть в протекающем сарае. Правда, без особого успеха.

А Карцер, в относительном комфорте предоставленного ему трактирщиком помещения, просматривал бумаги умершего сержанта. Просматривать что-либо, оставшееся после умерших, было ему не в новинку. Единственно, что было в этом нового, так это то, что того сержанта убил не он.

Бумаги были в основном памфлетоподобными посланиями. Карцер вполне мог оценить то гадство, которые они источали, как треснувшая бочка патоку – всё вокруг липкое и полным-полно мух.

Карцер внимательно рассмотрел памфлеты, и, соорудив небольшой костёрчик в металлической миске, принялся жечь их один за другим.

Тихий вздох привлёк его внимание, но, как ни странно, не вызвал всегдашнего желания всех убить.

Из-за двери высунулся любопытный нос и пара глаз, жадно уставившиеся на огонь, и блестевших в отсветах устроенного Карцером костерка.

Он улыбнулся. Одна из тех девчонок, новобранцев. Маленькая и смуглая, как уголёк. Ага, а вот и её подружка, которой он дал один из сержантских клинков. Рослая, но тощая, как спичка. С пламенем на головке, в виде коротких рыжих волос.

- Можете зайти, - не оборачиваясь, вполголоса произнёс он.

Лофти и Тонк переглянулись.

- Зачем ты жжёшь эти бумажки? - Тонк слегка покраснела, но тут же вызывающе вздёрнула подбородок.

- Тоже хотите? - вместо ответа Карцер протянул им несожжённую стопку листков.

Когда это Лофти да отказалась бы что-либо сжечь! Выхватив у сержанта бумагу, она, с нескрываемым, и оттого слегка пугающим, удовольствием во взгляде, принялась пироманить.

Лофти всегда притягивал огонь. А Тонк не могла оставить её. Да и не хотела. Она присмотрелась к памфлету в руках подруги.

- Глупость, конечно, бумажки эти, - буркнула она. - Но кое для кого это оказалось и надеждой, и спасением. Может не надо их жечь?

- Вы предпочитаете ложь? - Карцер очень внимательно на неё посмотрел. - Пусть жжёт, - сказал он, и улыбнулся. - Мы напишем свои, ха-ха.

- У нас был капрал, - обронила Тонк, когда Лофти сожгла последнюю бумагу, и они собрались уходить. - Такой мелкий, скользкий типчик. Смылся, когда вы появились. Как же его звали… Скриппи, Стриппи…

- Страппи, - Лофти подняла глаза от тлеющих угольков. - Его звали Страппи.

- Гм… Хорошо, - кивнул Карцер. - Не хотите ещё что-нибудь сжечь? А то, тут у нас есть карта, - записная книжка умершего сержанта уже лежала у него в кармане, и не менее интересная книга армейских правил – в другом, а карту не жалко, он её уже прочитал.

Лофти, как и следовало ожидать, тут же потянулась к недожженной бумаге. Но её остановила Тонк.

- Не жги карту. А то мы не узнаем куда идти.

- Я думал, вы местные, - прищурился сержант.

- Ага, местные, - недружелюбно откликнулась Тонк. - Только вот, куда идти, всё равно не знаем.

- Но до места ночлега, надеюсь, доберётесь, - вежливо выпроводил девчонок Карцер. - И не поджигайте сарай до утра, - добавил он вслед, и закрыл дверь. - Пожалуй, следует дать им домашнее задание, а то ведь сожгут, - пробормотал он. Открыл дверь и окликнул: - Постойте!


***


Страппи крался вдоль стены трактира. Он нервничал и злился. Столько времени и сил ушло на выявление сержанта Джекрама, а тот возьми и умри!

Как истый политикан, Страппи жил, чтобы выслеживать и искоренять, видя в том своё высокое предназначение.


***

- Он велел сделать что? - Полли не могла поверить в то, что сказали Тонк и Лоффти, принесшие от нового сержанта приказ сделать к утру новые агитационные плакаты.

- Н-нугган запрещает… - заикнулась Уоззи, и осеклась, сообразив, что все эти запреты и отвержения касаются лишь женщин. А она теперь мужчина. Во имя Герцогини, конечно.

- А по мне, так это отличное задание, - показала острые клыки Маледикта.

- Мне тоже есть чаво сказать, - тролль выпрямилась во весь свой немалый рост. - Тролли хатаят главнасти!

Все задумались.

- Может ты хотел сказать «гласности»? - вампир уже привыкла к манере Карборунда выражать свои мысли.

- Ага, и её тоже, - невозмутимо согласилась тролль.


***

От трактирщика Страппи узнал о похоронах Джекрама. И сейчас направлялся туда, где, как ему сообщили, остались документы умершего сержанта.

Дверь чуть скрипнула, когда Страппи просочился в комнату. Вот бумаги. Лежат на столе. Где же записная книжка?

Внезапно дверь за его спиной резко захлопнулась. Страппи резко обернулся. И заорал.


***


Игорина первая прибежала на крик, не на много, но всё же опередив вампира.

Она непонимающе переводила взгляд от забившегося в угол капрала на спокойно стоявшего у двери и улыбавшегося Карцера.

- Фто флучилофь, фержант? - озадаченно поинтересовалась Игорина. Ни крови, ни кишок… В таком случае, нужна ли она здесь?

- Ты поймал капрала? - обрадованно ухмыльнулась Малетикта.

Карцер ответил утрированно шокированным взглядом, усугублённым жестом «Кто? Я?». Остальные девчонки прибежали тоже, и столпилось на пороге.

- Он сам пришёл, - мрачно глядя на капрала, сказала Полли.

- Ага, за этим, - хмыкнула Тонк, ткнув в заваленный сержантскими бумагами стол.

- Э-это!.. - Страппи заикался сейчас хуже чем Уоззи. Трясся и тыкал трясущимся пальцем в Карцера, умудрившегося состроить самую невинную мину.

- Ч-что? - непонимающе спросила Уоззи. Остальные переводили взгляды с тясущегося капрала на невозмутимого Карцера, к которому все они уже успели привыкнуть, и вообще считали его за приличного человека.

- М-мундир! - завопил Страппи.

- Что «мундир»? - не понял Карцер. И даже слегка оскорбился. Он сам по себе, и безо всякого мундира, страшный.

- Он с… си…

- Синий? - подсказал Карцер.

- Цвет, отвергнутый Нугганом, - пояснила Полли.

- Кем? - о богах Карцеру было известно лишь то, что их бессчётное количество.

- Н-нугганом, - виновато пробормотала Уоззи.

Карцер оскорблённо выпрямился.

- Впервые меня обвиняют, в том, что я неправильного цвета!


***


Утром сержант Карцер производил смотр взвода. И произведений плакатного искусства, предоставленных этим взводом.

«Пихота она как дитё! Ва всём наидёт красату!»

- О-очень… лирично, рядовой Карборунд, - признал Карцер.

Охлаждение троллиных мозгов принесло неожиданно приятные плоды. Экзотические, как… цветы, выросшие на камнях.

«Строй мля, имеет значение!»

Рядом с этим плакатом стоял навытяжку рядовой вампи… Маледикт. Карцеру после знакомства с Лакримозой и её семейкой вампиры как-то резко разонравились.

Но он пересилил себя и удостоил рядового весьма сдержанным кивком.

«Рысарем быть – галимый ацтой! Сулжи в пихоте паринь прастой!!!»

- Это так умилительно, - Карцер смахнул несуществующую слезинку. - Так держать, рядовой Хальт.

«Папав во врага окружение – ебошь ёго гада, на паражение!»

- Э-э… Это не так умилительно, рядовой Тьют, - промямлил Карцер. - Зато сильно.

«Пихатинец умелый, сматри чо делать:
то алибарда, то маргинштеррн,
а ета две сабли, штоб ты сумел
аставить от врага рошки да ушки.
Видро на голову, пика и бальшая крушка (для бисплатнава пива).
И помни главнае: В куче сила!!!»

- Коллективное творчество, как я полагаю, Перкс?

Полли вздохнула. Сержантская прямолинейная догадливость начала потихоньку ей надоедать. Слоган она действительно писала сама, используя фразы, почерпнутые из богатого ветеранского прошлого отца и его товарищей. А «помощь» Шафти и Уоззи заключалась в суетливом мельтешении, подаче ненужных советов (Шафти) и капании на бумагу сопл… слёз (Уоззи).

Карцер отступил на пару шагов, дабы обозреть весь свой взвод с улыбкой гордости и умиления, и объявил:

- А сейчас, детки, будет лекция… о носках!