Поезд с грохотом выкатился из депо. В местах, где должны были остановится двери, с фантастической точностью ± 2 см, собирались «абордажные команды». Ещё секунда и в открывшиеся двери, отчаянно работая локтями, хлынет пёстрая толпа в надежде опустить задницу на мягкие кресла подземного дилижанса.

Человек, замешкавшийся на старте, наконец пробивается в вагон. Он только что проиграл в отчаянной борьбе за сохранение первозданной формы своей шляпы и получил весьма болезненный удар по ноге палкой от одной на первый взгляд немощной старушки. Сейчас он метался по вагону в поисках хоть какого-нибудь местечка. Увидев в конце вагона свободное пространство, он, ни секунды не раздумывая, ринулся туда. Наконец протиснувшись сквозь толпу, он выскочил к свободным местам. и тут же сильно пожалел об этом… На человека печально смотрели Гаспод (пёс старикашки Рона) и Запах Старикашки Рона. Сам Рон растянувшись с ногами на целую лавку беспокойно спал, невнятно бормоча проклятия, в которых самыми нелестными словами поминал глав гильдий разворовавших Анк-Морпорк и понаехавших(разрази их гром!) клатчцев. Взгляд человека лишь на доли секунды задерживался на троице и моментально заскользил куда-нибудь подальше. Желание сесть проходило так же внезапно, как появлялось желание выйти поскорее из вагона.

Гаспод, всякий раз удивлялся, наблюдая за феноменальным свойством Старикашки Рона оставаться незамеченным в самом заметном месте. Это была своего рода магия. Люди могли стоять плотной, абсолютно непроходимой толпой, но при появлении Рона оказывалось, что ужаться можно ещё очень и очень сильно! По большому счёту, ни кто не питал особого уважения или страха к бродягам вроде Рона, однако абсолютно все, даже лицензированные члены гильдии нищих и попрошаек, предпочитали держатся от них подальше, тем самым ставя их в один ряд со Стражей и Патрицием. На самом деле Гильдия не изгоняет Нищую Братию из города по той причине, что даже попрошайкам надо знать, что есть кто то, кто находится на социальной лестнице ниже них.

Запах старикашки Рона, давно уже стал полноценным персонажем. И уже толком ни кто не может сказать, кто появился раньше Рон или его Запах. Часто разгуливая по городу самостоятельно Запах окреп и набрался сил, теперь он не имеет ни естественных ни искусственных врагов. Тщетные попытки борьбы с запахом старикашки Рона всегда терпят сокрушительные поражения. Парфюмеры боятся произносить его имя в слух, а войска радиационной, химической и биологической защиты ежегодно впустую тратят миллионные бюджеты на научные изыскания.

Моё путешествие «в компании» Старикашки Рона(я был в противоположном конце вагона) подошло к концу. На Серпуховской (возле Музея Гномьего Хлеба) Рон проснулся и со словами «А я им говорил! Я предупреждал!», ведомый Господом покинул вагон. А вот Запах старикашки Рона поехал дальше. Он долго рассматривал не понимающим взглядом рекламный плакат «Рексоны»…

Ещё ни когда путь мой на работу не был настолько долгим и ни когда я так не радовался мутноватому московскому воздуху, который было так приятно видеть перед вдохом.